Анастасия Шерр
Одержимость. Рыжая для Воина

Глава 4

– Ты сумасшедшая, Ленка, и место твоё в дурдоме, а мое – в соседней палате! Ты как вообще себе это представляешь? Думаешь, нас там ждут с распростёртыми объятиями? А если поймают? Ты представляешь вообще, что нам за это светит? В лучшем случае посадят, в худшем – подвесят там же, вместо боксёрских груш! – всё не унималась Шереметьева, пытаясь образумить подругу, которая, судя по всему, совсем поехала крышей.

– Кира, я всё решила. Я пойду. С тобой, или без тебя, но пойду. Этот вопрос закрыт, – Лена собирала свои роскошные локоны в красивую причёску так спокойно, словно собиралась на утренник в детский сад, а не в логово бандитского отребья да ещё и с коварным умыслом.

– Ну уж нет! Одну я тебя точно туда не пущу! – Кира встала «в позу», уперев руки в бока.

– Тогда не ерепенься и одевайся, – буркнула твёрдо настроенная девушка, подкрашивая и без того длинные ресницы.

– Если нас порешат твои тупые качки… Это будет на твоей совести! – последний довод подруги не произвёл никакого впечатления на Ермолову и Кира, вздохнув, открыла шкаф. – Убьют, как пить дать убьют.

– Может хватит? Чего ты разнылась? Я всё просчитала. Эти ублюдки настолько уверены в себе, что даже не следят за деньгами. Их просто рассовывает потом по кармашкам одна девчонка. Просто разносит на подносе, – сейчас Лена была похожа…

На героиню крутого блокбастера, или боевика.

На сумасшедшую Лару Крофт.

Да на кого угодно, только не на себя.

Кира вздохнула.

Что мужчина может сделать с невинной робкой девочкой…

Буквально парой слов превратить её в законченную стерву.

Подонок…

Что ж, сегодня он заплатит за свой поступок, недостойный мужчины.

Жаль только, что этого всё равно мало.

Но отказать подруге, почти сестре, в этой сладкой мести Кира не могла.

Не могла и не хотела.

– Я пойду с тобой и сделаю всё необходимое… Но после ты уедешь в гостиницу. Прости и пойми меня правильно. Я не хочу, чтобы пострадала мама… – Шереметьева опустила глаза в пол.

Никогда она не думала, что скажет эти слова…

И тем не менее, мама есть мама. Нельзя, чтобы она пострадала от их глупостей.

– Я понимаю, Кир, – девушка улыбнулась.

Но эта улыбка не была похожей на ту милую лучезарную улыбку, что всегда видели на устах Лены.

Теперь она была холодной и колючей.

И Кира поняла – той Ленки, что она знала всю свою сознательную жизнь, больше нет…

Она умерла в «Бестиарии».

Артём не спеша разминал плечи, готовясь к завершающему его карьеру бою.

Вот и всё, Воин.

Отвоевался.

Конечно, он будет скучать по этому драйву и адреналину, что гоняет кипящую лаву по венам. Возможно даже, будет частенько наведываться в «Бестиарий», но уже только за тем, чтобы посмотреть на молодых бойцов. Вспомнить шальные годы своей молодости, не более.

Не то, чтобы он слишком состарился, но всё же годы берут своё, а такие как Артём Воеводин не умеют проигрывать, не заложено это у них. Именно потому, нужно вовремя уйти, дабы потом не кусать локти и не горевать о позорно утраченной славе.

Конечно обидно немного, что напоследок ему подсунули пародию на противника, отличавшуюся только крупным телом и ничем более. Смех один да и только.

Он завалит его раньше, чем официантка успеет разнести всем выпивку.

Но, как говорится, почему бы и нет? Развлечет скучающую публику, заберёт свой немалый куш и будет таков.

А завтра… Завтра новая жизнь.

Он перейдёт на сторону «чистого» бизнеса и начнёт свою немного скучную, но спокойную жизнь.

Девушка наблюдала за каждым его движением, утопая в этих ужасных, раздирающих её напополам чувствах.

С одной стороны безумно хотелось прикоснуться к нему, пройтись пальчиками по выпирающим бугоркам идеальных мышц, что играли при каждом движении мужчины.

А с другой – залепить ему пощёчину, выплюнуть в лицо всё, что бурлит внутри, обжигая, словно кипятком.

Но как же он красив…

Лена задумалась, что было бы, если бы он принял её с ребёнком.

Невозможно.

Ермолова тряхнула головой, отгоняя назойливые, глупые мечты.

Не бывает в реальной жизни таких сказок. Пора уже повзрослеть.

– Лен, пока не поздно, давай уйдём, а? – Шереметьева с надеждой посмотрела на подругу, но та осталась сидеть каменным истуканом.

– Поздно уже. Ты можешь идти, а я останусь, дела у меня здесь, – девушка была настолько подавлена своей болью и обидой, что даже кожа посерела, потеряв свой обычный цвет.

– А может, ну его? Жизнь сама подонка накажет за этот поступок, Лен, – Кира придвинулась ближе, положив руку на плечо бедняжки. – Пойми, ты сейчас рискуешь не только нами, но и своим малышом. Он ведь ни в чём не виноват. Давай уйдём?

– Знаешь, а ты права. Уходи. Я не хочу, чтобы из-за меня у тебя были проблемы, – её голос сел от волнения, но ни один мускул на лице не дрогнул.

Кира тяжело вздохнула.

Как же она уйдёт?

Бросит свою подругу, что заменяла ей сестру, на растерзание этим ублюдкам?

– Ладно. Я молчу. Но уйти не проси.

На том разговор девушек был завершён и больше ни одна из них не проронила ни единого слова.

Лишь внимательно наблюдали за будущей «жертвой».

Если бы не было так страшно – Кира бы засмеялась.

Они сейчас напоминают сумасшедшую парочку бандиток из любимого американского фильма.

Только там комедия, а тут… Едва ли будет так же забавно.

Когда объявили бой, Лена внутренне сжалась, а по спине пробежался ток, впиваясь в разгорячённую волнением кожу тысячами иголочек.

Её глаза неотрывно следили за горой мышц, что возвышалась на ринге…

И это был не Воин.

Это был его противник.

Ужасный, здоровенный, мало чем напоминающий человека. Его квадратная, сильно выпирающая челюсть дрогнула и мужчина улыбнулся своей беззубой улыбкой.

Кулаки – молоты.

Плечи… Да у неё шкаф дома уже.

Неужели эта горилла будет драться с Артёмом?

Проскочила мысль, что этот мужик раскатает Воеводина на ринге, как мама Киры раскатывает тесто на столе.

Ермолова прикусила губу так сильно, что почувствовала металлический привкус крови во рту и тут же себя одёрнула.

Какого лешего она волнуется о нём?

О том ублюдке, что так унизил её!

Да им с подругой пришлось прятаться в самый тёмный и дальний угол клуба, чтобы не узнали.

Она до сих пор слышит их гаденькие смешки, которыми бросались ей в спину его дружки!

Так чего она переживает за целостность его шкуры?!

Плевать.

Абсолютно всё равно, что будет с ним.

Главное, деньги и записка.

Это то, ради чего она пришла и не уйдёт, пока не завершит начатое.

Воеводин же, как ни странно, вовсе не выглядел испуганным или растерянным.

Он бодро перемахнул через канаты и, что-то отрывисто сказав своему противнику, оскалился в злорадной ухмылке.

«Горилла» злобно рыкнул и бросился к Воину, не дожидаясь позволения начать бой.

Публика ахнула, когда Артём с размаху впечатал свой кулак в каменную морду соперника и тот, пошатнувшись, отступил, понимая, что нахрапом Воина не взять.

Он меньше по габаритам, но умнее, хитрее и проворнее.

Лена сглотнула, когда бой всё-таки объявили и мужчины приготовились к схватке.

Она бы посмотрела этот бой. Последний бой Воина.

Раньше не пропускала ни одного…

Но сейчас её ожидало занятие поважнее.

– Пора. Сиди здесь, я скоро, – в полголоса проговорила Ермолова Кире и поднялась со стула.

– Стой! – чуть громче положенного вскрикнула перепуганная Шереметьева и боязно завертела головой по сторонам. – Я помогу. Что делать?

Лена задумалась.

Стоит ли в это впутывать подругу?

Достаточно уже того, что она притащила Киру в «Бестиарий», где её мог кто-нибудь запомнить, или заснять те же камеры, которых тут понатыкано в каждом углу.

– Выйди на улицу и отвлеки охранников какой-нибудь болтовнёй, чтобы я могла незаметно проскочить. Я быстро.

Кира кивнула уже скорее сама себе, потому как Лену словно ветром сдуло, и направилась к выходу.

Осторожно шагая между столиков в приглушенном освещении клуба, Ермолова пыталась как можно незаметнее ускользнуть из зала и пробраться в святая святых «Бестиария», где хранятся выиграшные деньги.

Баснословные суммы никто никогда здесь не охранял, как следовало бы.

Слишком самоуверенные эти бандиты. Что ж, ей это только на руку.

У комнаты с сейфом не оказалось никого, хотя Лена рассчитывала на парочку охранников, которых смогла бы отвлечь заранее придуманной байкой. Но и этого не потребовалось.

Оставалась единственная и на данный момент самая важная проблема. Замок.

Но и с ним Лена смогла расправиться очень быстро, несмотря на то, что руки тряслись как у припадочной. Вот и пригодились видео-уроки из социальной сети, где какой-то опытный взломщик показывал мастер-класс.

Девушка победно улыбнулась и быстро юркнула в кабинет, плотно прикрывая за собой дверь.

Опасение, что деньги прячут в сейфе, не оправдались, что не могло не радовать юную воришку.

А почему, собственно, воришку?

Она всего лишь забирает своё.

Хмыкнула. Так себя, наверное, оправдывают все жулики, что наживаются на чужом труде. Вот только этот факт сейчас волновал Ермолову меньше всего. Вот абсолютно наплевать.

Каков мир, таковы в нем и люди.

Решив, что вести беседы со своей совестью не время, Лена сгребла толстые пачки денег в сумочку и на их место водрузила заранее приготовленный конверт.

– Удачного боя, Воин.

Воин криво ухмыльнулся, глядя на поверженного противника, что за этот вечер поцеловался с матом раз десять.

Фееричная победа, надо отметить. Соперник продержался дольше положенного, но лишь потому, что ему позволил сам Артём. Хотелось растянуть удовольствие.

Всё-таки он будет скучать по этому кайфу.

Когда по венам течёт не кровь, а чистый адреналин, а руки подрагивают от сладкой боли.

Когда кровь по лицу и крики за рингом.

Абсолютное наслаждение, мать его!

Публика ликует и скандирует его имя, а девчонки, практически полностью обнажившись, готовы сейчас убить всех соперниц и продать свою душу Дьяволу, лишь бы оказаться сегодня в его постели.

И он обязательно выберет себе парочку красоток. Хотя, какого хрена только парочку? Сегодня можно и троих. Чтобы трахать их до умопомрачения и боли в паху. Чтобы на износ.

– Воин! Я тебя люблю! – верещит какая-то деваха, пожирая его глазами и, если бы ей позволили, сделала бы это в прямом смысле слова… Сожрала бы!

А ведь она даже имени его не знает, скорее всего.

– Поздравляю с победой, брат! – обнимает его Арсен и делает знак девице в бикини принести выигрыш. – Сегодня ты станешь ещё богаче! – управляющий пытается перекричать визжащую толпу.

Артём улыбается.

Он – победитель.

Всегда и во всём.

Он – Воин!

До смерти перепуганная и бледная девушка возвращается с подносом, на котором одиноко лежит лишь один тоненький конверт и гул толпы вмиг затихает.

– Оригинально, – Воеводин подмигивает подбитым глазом Арсену. – Хорошая шутка, Арс, только у меня сейчас немного другие планы. Мне бы гульнуть хорошенько, – многозначительно улыбается, на самом деле считая, что это дурацкий розыгрыш, но уже в следующий момент, ухмылка исчезает с его лица.

Арсен никогда не умел врать.

И сейчас он бы не сыграл так натурально…

– Где мои бабки, дружище? – он надвигается на управляющего всем своим телом, грозясь загубить того, словно айсберг несчастный Титаник.

– Да! Где наши бабки?! – из зала раздаются недовольные возгласы, видимо, тех, кто сегодня поставил на Воина и выиграл не то, чтобы крупную сумму, так как ставок на этого бойца было в разы больше, но и не маленькую, судя по стоимости одного бокала виски в «Бестиарии».

Разумеется, выигрыш Артёма был на несколько нолей больше, чем все эти ставки вместе взятые.

Воеводин нахмурился.

– Ну? Ты слышал вопрос?!

– Брат… Я сам ничего не понимаю… – мужчина берёт в руки конверт, откуда достаёт сложенный вдвое небольшой лист бумаги. – Здесь какая-то записка…

– Читай! – гаркнул Артём, даже не подозревая, что гвоздём сегодняшней программы стал не только он…

– Помнишь, я назвала тебе своё имя? Ты запомнил его, Воин? Едва ли. Но я напомню. Меня зовут ЕЛЕНА ЕРМОЛОВА! Я та, что поимела Воина! Спасибо за деньги, это очень мило с твоей стороны, – Арсен дочитал записку и поднял оторопелый взгляд на Воеводина, собственно, как и весь зал.

– Вы слышали? Воина баба уделала!

– А я помню её! Рыжая такая! Он вроде как бросил её, ну и вот!

– Охренеть, Воина лохонула тёлка!

Злобные смешки завистников проносились по залу со скоростью ветра, а лицо Артёма с каждой секундой становилось всё багровее.

Глава 5

– Баба! Меня провела грёбаная баба! – мебель летала по комнате, словно перья из разорванной подушки. – Сука! Я убью тебя, рыжая шлюха! Удавлю голыми руками! Блядюга ебаная! – его голос сейчас больше напоминал рычание раненого льва, который из последних сил бросается на охотника, чтобы сомкнуть свои смертоносные клыки на шее посмевшего поднять на него оружие.

Да что там…

Она выстрелила ему прямо в лоб.

И дело даже не в крупной сумме, что Рыжая тварь увела из-под его носа, ловко облапошив тупорылых охранников в клубе.

Нет.

Дело в том, что она унизила его. Растоптала на глазах у тех, что расступались перед ним, чуть ли не кланяясь, как королю.

Он и был королём ринга, где крепкие, смертельно опасные парни плевались кровью и теряли сознание под его «прессом».

Он – хозяин жизни! Был…

Пока эта малолетняя сучка не нагнула его.

Поимела, как сопливого пацана.

Влил в себя внушительную дозу водки прямо из горла и снова пнул стул, лежащий на полу, вернее, то, что от него осталось.

– Тём, если разобраться… Ты сам её спровоцировал, – его друг сидел на единственном, оставшемся в «живых» кресле, деловито закинув ногу на ногу. – Да и алкоголь тебе сейчас не лучший помощник. С каких пор ты вообще бухать начал? И прекрати так выражаться. Ты же знаешь, я не люблю, когда так говорят о женщинах, какими бы те ни были.

– Бля, чтобы я сейчас делал без твоих дипломатических речей! Иди на хер отсюда! Оставь меня! – Воеводин швырнул уже опустевшую бутылку в стену и та разлетелась на мелкие осколки.

Кирилл вздохнул и, снисходительно улыбнувшись, словно перед ним был несмышлёный ребенок, негромко произнес:

– Это ведь правда, что она беременна от тебя? Если так, то пусть деньги послужат твоими отступными, а с обидой ты как-нибудь справишься, не маленький.

– Да не может у меня быть детей, понимаешь, нет?! Я в армии по пояс встрял в химотходы! Мне врач коротко и ясно сказал, что детей не будет! У тебя склероз, Кирюх?!

– Нет, я всё отлично помню. Но тогда врач сказал тебе, что ты еще и импотентом останешься, а ты уже через несколько дней «жарил» медсестричку в санчасти, – хмыкнул Кирилл.

– А как же Лика? Юлька? С этими двумя я не предохранялся! Сколько раз я их драл без резинки?! – мужчина не желал мириться с мыслью, что обозвал мать его будущего ребёнка шлюхой. – И ты думаешь, что она сказала правду? После того, как обчистила меня? Да эта мразь просто хотела слупить с меня бабла! С беременностью не прокатило – своровала! Вот и всё! Хватит меня лечить!

– Ладно, – Серебрянцев поднял руки кверху. – Что ты будешь делать?

– Искать! Найти и казнить! – очередная бутылка, на этот раз коньяка, была откупорена.

– Вряд ли девушка ждёт твоего прихода с накрытым столом, – хохотнул Кирилл, которого, судя по доброму расположению духа, очень даже забавляла эта ситуация.

Нет, Серебрянцев не был сволочью, или предателем, просто иногда Воину нужна была такая вот встряска, чтобы не расслабляться и не потерять форму.

К тому же, Кирилл вовсе не был уверен в том, что девушка солгала о беременности, как утверждал Воеводин.

Он видел её глаза в тот день.

Они не лгали.

Эти глаза завидовали блондинке, сидящей рядом с Артёмом, ненавидели его за этот поступок, боялись, но не лжи в них было.

– Естественно, что не ждёт! Похеру! Я её все равно достану! Достану и вытрясу из неё алчную душонку! – Артём стиснул зубы, так, что затрещали скулы.

– Знаешь, брат, если, конечно, тебя хоть немного парит моё мнение… Девочку не надо прессовать. Для начала поговори с ней, выясни всё – беременна она, или нет. Сделай тест на отцовство. А потом уже решай, что делать дальше.

– Мне нужны ребята, которые займутся поиском этой овцы, – похоже, все разговоры последнего часа остались для Воина детским лепетом, на который взрослые дяденьки не обращают внимание.

Серебрянцев покачал головой.

Неисправим.

– Только у Змея были такие шустрые парни. Но он же помер. Спроси у Илюхи.

– Это не вариант. После того, как мы с тобой свалили от них, не думаю, что Ворохов захочет меня видеть, а тем более помогать.

Мужчины замолчали, явно думая каждый о своём.

– Ладно. Я постараюсь тебе помочь. Утром заберу записи с камер видеонаблюдения в «Бестиарии», – Кирилл не мог отказать другу.

И не потому, что девчонку нужно наказать, а просто чувствовал задницей, что здесь всё не так, как думает Артём.

– Ты больная! Идиотка просто! – Кира, не стесняясь в выражениях отчитывала неразумную подругу, на что та лишь молча смотрела в окно ночной кафешки. – Да если бы я знала об этой долбанной записке, я бы сама тебя прибила! – поймав заинтересованный взгляд скучающей официантки, девушка заговорила тише. – На кой-хрен ты написала им своё имя? Ты хоть представляешь, что теперь будет с тобой? Ладно я. Нас с мамой не посмеют тронуть, у неё остались связи в прокуратуре. Но то, что они оторвут тебе голову – вне сомнений.

Благодаря позднему времени народу в кафе было мало, но девушки всё равно то и дело оборачивались на дверь.

Лена понуро теребила в руке салфетку, изредка отпивая яблочный сок из высокого стакана.

Она не жалела о содеянном, нет.

Но и удовольствия не ощущала, несмотря на то, что сейчас в её сумке лежало чуть больше пятидесяти тысяч долларов.

Просто рехнуться! Такие деньги она умудрилась спереть у бандитов, которые наверняка уже прочёсывают город в поисках Елены Ермоловой.

Той, что поимела Воина…

Отчего-то эта фраза больше не приносила радости.

Абсолютно ничего. Пустота в душе.

Лена даже пыталась представить лицо Воеводина на тот момент, когда он увидел её записку… Но и это отпечаталось в подсознании, как что-то не столь важное.

– Скоро приедет такси, Кир. Тебе лучше ехать к маме. Просто запомни и повторяй то, о чём мы договорились. Ты ничего не знала и ушла из клуба раньше. Я сама всё сделала, они это увидят по записям с камер наблюдения, – её голос стал каким-то другим. Чужим. Не её.

– Так ты поэтому меня выпроводила из клуба, да? – Кира покачала головой. – Не бойся за нас. Лучше позаботься о себе. Уезжай туда, куда решила и никому, слышишь, никому не говори, даже мне. И не звони. Телефон выбросила?

Ермолова кивнула.

– Когда родится мой малыш… Я отправлю на твоё имя письмо до востребования от чужого имени. Прости меня, Кир, – Лена резко поднялась и, крепко обняв Шереметьеву, схватила сумку. – Вот, возьми. Это вам с тёть Раей, – девушка выудила несколько пачек «баксов» и запихала в сумочку Киры, не обращая внимания на сопротивление и шипение последней.

Кира со слезами на глазах смотрела в спину быстро уходящей подруги, сжимая кулачки и умоляя Бога, чтобы он пощадил несчастную, запутавшуюся девочку, которой пришлось так рано повзрослеть.

* * *

Прошло четыре дня и Шереметьева извелась, ожидая либо плохих новостей, либо хороших. Хотя на последнее особо надеяться не приходилось.

Она знала – Лена не позвонит и никак не обозначит своё местонахождение, как и было уговорено ранее.

А вот плохие мысли закрадывались в голову ежеминутно, терзая страшными картинка мозг.

Сын знакомого Раисы Максимовны из прокуратуры был предупрежден и каждый день звонил девушке, чтобы справиться о их с мамой делах.

Разумеется, о причине боязни бандитов Кира не могла сказать, ни Святославу, ни даже матери, понимая, чем всё это может вылиться.

Просто соврала, что за ней кто-то следит. Смешно. Кому нужна обычная продавщица из продуктового магазина? Совершенно верно. Никому.

Вот и Святослав не поверил в это, как собственно и Раиса Максимовна.

Оба посчитали, что одинокой девушке просто нравился сын прокурора и она решила таким образом привлечь к себе внимание.

И оба были не против.

Мама – по понятным причинам: хороший мальчик, воспитанный и так далее.

А Святослав, похоже, испытывал те же чувства, в которых подозревал Киру.

И вроде бы была она в безопасности, но облегчения от этого не ощущалось…

Совсем никак.

Как оказалось, не зря.

Девушка возвращалась с работы поздним вечером и так ушла в свои невеселые думы, что даже не заметила черный, наглухо тонированный джип, что вопиюще-нагло был припаркован у самого подъезда.

Подняв взгляд на машину, она инстинктивно попятилась и только потом поняла, какую ошибку совершила.

Мужчина, что стоял, облокотившись о машину, тут же встрепенулся и зачем-то посмотрел на экран своего мобильного.

Затем снова взглянул на девушку и шагнул ей навстречу.

– Здравствуйте, Кира Геннадьевна. Не уделите мне пару минут? – по крепкому телосложению мужчины Кира поняла, кто он и зачем пожаловал.

– Извините, но нет. Я тороплюсь, – она попыталась обойти нахального брюнета, но тот встал на её пути, словно каменное изваяние. – Я ничего не покупаю и не подаю! – сказала слишком резко и только потом сообразила, какую глупость сморозила.

Ага, конечно… По нему ведь видно, что он тут попрошайничает стоит!

«Всё-таки, бабы дуры не потому что дуры, а потому что бабы», – подумалось тогда Шереметьевой и мозг запоздало дал команду «бежать», только пути для отступления были отрезаны тем же мужиком, что резко дёрнув девушку на себя, развернул её и прижал к автомобилю.

– Что, даже не спросишь, откуда я знаю твоё имя? – шёпот у её уха привел Киру в состояние оцепенения, равно, как и его физическое воздействие.

– Отпусти меня! Немедленно! – завозмущалась, но её требования не были удовлетворены. – У меня друг работает в прокуратуре! Я…

– Да знаю я всё о тебе, не утруждайся. Лучше скажи-ка мне, где я могу найти Елену Ермолову, с которой вы украли деньги в клубе «Бестиарий»? – бандит развернул Киру к себе лицом и впился в её лицо изучающим взглядом.

– Сейчас адрес найду, – обреченно вздохнув, буркнула и полезла в сумочку.

Что-то напрягло и озадачило Кирилла в этот момент.

Он понимал – девчонка как-то уж очень быстро сдалась. Может подсунет ему сейчас левый адресок? Хитро. Но не проконает. Не с ним так точно.

А вообще забавная такая эта Кира Геннадьевна Шереметьева. Милашка просто…

Дальше этих раздумий Серебрянцев не пошёл, потому как в лицо ему устремилась обжигающая струя, что заставило Кирилла завопить от боли и закрыть лицо руками, в попытке смахнуть с него это дерьмо, что так невообразимо жгло кожу и глаза.

– Перцовый баллончик – отличная защита от быдла! – Кира оттолкнула стонущего мужчину от себя и бросилась в подъезд. – И передай своим дружкам, что в следующий раз я буду не одна и вооружена получше! Я не знаю, где Лена и денег ваших не брала! Оставьте меня в покое!

Дверь подъезда захлопнулась, а Кирилл склонился на капот машины, всё ещё шипя от ожогов.