Анастасия Ладанаускене
Миниатюрное творчество
Декабрь
Декабрь – пограничник. Самая тёмная ночь приходит в его время, но, к счастью, не навсегда.
Земля постепенно укутывается покрывалом, снежинки сливаются в хороводы, плавно падают на ветви деревьев, дома, помпоны, нос… Ритм жизни замедляется.
Тёмные дни так и просят огня. И многочисленные фонарики, лампы украшают улочки, а фейерверки расчерчивают небо. Их яркий свет подтверждает – тьма не вечна.
Примерив белые одежды,
декабрь – важный господин
шагает по земле неспешно
меж гор, посёлков и долин.
И не жалеет миру снега,
на окнах проявив талант,
спешит быстрей туда он, где бы
творить мог – зван или незван.
Озёра в дымке тихо стынут,
река впадает в латы льда,
и небывалые картины
охватывают города.
Короткий день. Морозный воздух.
И неба выцветшая синь.
Земля ушла на жданный роздых,
оставив веточки рябин.
Надеждой род людской охвачен.
А монохром, ушедший в тень,
царит. Желание всё жарче —
смотреть, как прибавляет день.
По белому
Пройтись по белому…
Оставить след?
Нет.
Погрузиться в снег.
Ну а потом
… истаять.
Без-умное
Кривые однажды сошли с ума
и стали прямыми,
утратив плавность и резкость,
изгибы и яркость черт.
Теперь по проспектам шагает рисунок.
Художник творит.
Многослойность белого
Нити напряжённого внимания.
Дела, записанные азбукой морзе.
Жужжит машинка,
волною лента.
Лист чист и бел, как снег.
·−−· ··− ··· − −−− − ·−
Новогодняя сказка «В том краю, где…»
В том краю, где небо сине,
В том краю, где ветер дует,
Где зарницы полыхают
По субботам иногда,
Жил мальчишка Себастьяне
В те далёкие года.
Был не очень-то он молод,
Но и старым не назвать —
Лет двенадцати от роду,
А красив – не описать.
Ноги стройны,
Стройно тело
И широкая душа —
Всем хорош открытый парень,
Но в кармане ни гроша.
Выполняет всё с улыбкой,
Рад помочь он всем всегда.
Не боится Себастьяне
Ни заботы, ни труда.
Без родителей он вырос,
И его обычный дом
Не просторен, не уютен —
Лишь коробка под мостом.
И никто сказать не брался,
Что парнишку в жизни ждёт,
Если бы не добрый случай
С ним под этот Новый год.
Засыпать уж он пытался,
Закрываются глаза.
А ему летит подарок
с адресантом – небеса!
Прямо на него свалилась
Дама с грузом на метле.
Слава Богу, не разбилась,
Оказавшись на земле.
От метлы – одни лишь прутья.
И мешок – напополам.
Видит бедный Себастьяне —
Тяжелы её дела.
А старушка причитает:
– Что же делать? Как мне быть?
Я же деток милых наших
Не успею одарить!
Себастьяне догадался,
Что Бефана перед ним.
От неё всегда конфеты
Доставались лишь другим.
Фея их кладёт украдкой
Им в подвешенный носок.
Жизнь мальчишки без подарков —
Он с рождения босой.
Призадумался тут парень,
Как же ей помочь в беде.
Разорвал свою рубашку
Для заплаты на мешке.
Вмиг зашил он ту прореху
И собрал весь ценный груз.
Но Бефане не до смеху:
– Как доставить умудрюсь?
Себастьяне успокоил:
– Я же местный трубочист!
Посидите. Я доставлю.
Дайте мне лишь только лист —
Что, куда, кому и сколько.
Вмиг управлюсь до конца!
И Бефана улыбнулась,
Глядя нежно на мальца.
Получили все подарки
Этой ночью в Новый год.
Всё доставил Себастьяне —
Ничего себе не ждёт.
По пути нашёл он палку —
Получился черенок.
От метлы собрал все прутья.
– Ой, спасибо, мой сынок!
Приняла метлу Бефана. —
Лучше прежней! Красота!
Видит ясно, отличает
Парня труд и доброта.
Наградить его бы надо,
Но конфеты не пойдут.
Дом – вот лучшая награда,
Где все любят его, ждут.
Призадумалась Бефана,
Посмотрела на мальца:
– Где-то видела такие
Точно я черты лица.
Горемычные супруги,
Потерявшие дитя
Много лет назад во вьюге,
Так похожи на тебя.
Дай-ка им тебя доставлю!
Полезай верхом, малец.
Может, и у этой сказки
Будет радостный конец.
Миг спустя замёрзший парень
Постучался громко в дверь.
На часах звенит двенадцать,
И семья цела теперь.
Граница
Граница между чужим и своим
хрупка и тонка.
И имя ей – уважение.
Линия солнца
Весенний снег
недолговечен,
напуган светом,
очерчен край его минутно.
он был – и нет.
Когда линия солнца
достигнет тебя,
что останется?
Абстракт кубическо-обтекаемый
Взять след
и потерять,
найти
его мотив,
рассыпаться на -дцать
частей
и записать
по номерам:
что, кто и где
был, не был,
позабыл.
Чистописания куплет,
потом ещё один.
И вот за тюлем
свет.
Нелепый господин
стучит в твоё окно,
просыпав фраз
зерно.
А я у новых врат
силюсь объять «оно» —
то,
что во мне сидит.
