Анастасия Александровна Мельникова
Грязь в игрушечном мире
Ческа-Расческа бодро качалась всем своим телом в знак согласия, ведь у нее не было головы и рта, чтобы выразить мнение вслух. Друзья рассмеялись (те, кто по своей природе имел голосовые связки), взялись за разноцветные атласные ленты вокруг столба, и понеслись вприпрыжку вокруг него под звон бубенцов, иногда спотыкаясь о выступы желтых кирпичиков (ручная кладка, дело трудолюбивых рук мастера Гребешка, городского архитектора). Хохотали от всей души, не захлебывались.
Ночь уродов
Каждую тринадцатую ночь месяца в цокольном помещении спального района города Артска собирались некрасивые люди. Это был клуб анонимных "уродов", в котором все знали друг друга по имени.
– Здравствуйте, я Ками. Это произошло полгода назад, когда я пошла в салон красоты, – представилась девушка с покрасневшим лицом и волдырями.
– Я Перев. Я занимался огненными плевками, – сказал молодой человек. Кожа его лица была сморщенной от многочисленных ожогов. Брови отсутствовали.
– У меня хроническая депрессия, – призналась рано постаревшая девушка с опухшим лицом и огромными синими впадинами под глазами.
Некрасивые люди делились своими старыми фотографиями, где все они были запечатлены вполне симпатичными.
Ведущая с проколотой губой потрепала руку соседки:
– Отлично, Веншила!
Ведущую звали Дзена, и ее лицо сияло красотой и молодостью. Она обратилась ко всем:
– Теперь мы все закроем глаза и произнесем мантру "Я красивая" или "Я красивый" хором!
Они всегда сидели в приглушенном свете, идущем из коридора – чтобы не смущать друг друга.
Они взялись за руки и от чистого сердца произносили мантру, верили, и им становилось легче. Этот клуб был единственным местом, куда эти люди выходили из дома. По улицам они передвигались в медицинских масках, очках, шапках.
Когда наступило два часа ночи, уроды стали собираться на выход: надели обувь около двери, вышли на крыльцо подъезда.
Вместе постояли, подождали курящих. Мимо проходил старик. Он выгуливал собаку в поздний час и натолкнулся на толпу в респираторах. Вскрикнул, перекрестился и побежал с собакой за угол, нелепо приставляя больную ногу. Уроды стали расходиться по домам.
Перев догнал Веншилу:
– Ты на какой транспорт?
– Мне отсюда пешком четыре квартала.
– Отлично, я провожу тебя, – вызвался Перев.
– Не стоит.
– Здесь опасно, мы мигом дойдем.
– Ну, так и быть.
Перев и Веншила прошли через двор, когда девушка не выдержала затяжного молчания:
– У меня есть парень, Перев.
Перев загрузился, но быстро оправился:
– Я тебе не верю.
– Это еще почему?!
– Дело в том, Веншила… Понимаешь?
– Нет!
– Ты, как бы это помягче сказать, страшная.
– Ты тоже, Перев, понимаешь? – возмутилась Веншила, – Ты тоже чертовски страшный! Гораздо страшнее меня!
– Это еще как посмотреть.
– Мне домой идти в одиночку не так страшно, как с тобой!
Он уставился в свои ноги в свете единственного фонаря, взял Веншилу за рукав куртки, сказал голосом, идущим откуда-то из нутра:
– Вот мы и нашли друг друга.
– Нет! Нет, Перев, отстань! – она побежала, а Перев за ней, чтобы проследить за ее безопасностью.
Так они пробежали один квартал. Она думала, что оторвалась, но чувство преследования не проходило.
Веншила заскочила в свой подъезд, поднялась на второй этаж и посмотрела во двор. Там из-за кустов вышел Перев, стоял с минуту и затем удалился. Веншила зашла домой, включила компьютер и стала переписываться в сообществе анонимных уродов, уже другого состава. Там она поделилась своей болью: нет у нее никакого парня, но она, как любая девушка, мечтает о принце, о красивом принце. Но принц никогда не полюбит уродливую.
Она сама очень любила всё красивое. Но в её окружении присутствовало только одно приятное лицо – ведущая клуба анонимных уродов. Через месяц Веншила решила попытать счастья с этой женщиной. Сама с собой она рассудила, что ради красоты готова сменить ориентацию, потому что мысль, что она всю жизнь будет вынуждена любоваться страшным лицом партнера, для нее казалось невыносима.
Настала очередная ночь клуба анонимных «уродов».
Стулья стояли по кругу, и Веншила, как всегда, забила стул по левую руку от Дзены. К правому боку Дзены сел Перев, и Веншила заметила, как в течение их заседания Перев все придвигал и придвигал стул ближе к ведущей. Дзена производила впечатление импульсивной молодой женщины, ей требовалось пространство для жестикуляции. Она автоматически приставляла свой стул ближе к стулу Веншилы, пока не оказалась зажата между двух стульев Веншилы и Перева, как в тисках. Ко всему прочему, Дзена была еще и высокой, поэтому Веншила и Перев гораздо лучше видели друг друга, нежели прекрасное лицо неформалки с пирсингом в губе.
Это разозлило Веншилу.
Когда Дзена стала рассказать драматическую историю из собственной жизни в поддержку Борангела, одного из пришедших мужчин-новичков, Веншила положила руку поверх гладкой ручки Дзены. Та политкорректно вынула руку и продолжила речь.
Собрание закончилось.
С Дзеной остались Веншила и Перев, чтобы помочь убрать кружки из-под чая, вымыть столы, задвинуть стулья к стенам.
Перев отрубил электричество в первой части подвала, когда Дзена внезапно остановилась посреди зала с руками на стройных боках:
– Я знаю, почему вы сегодня остались.
Свет из коридора еле освещал ее ликующее лицо.
– Правда? – испугался Перев.
– У вас действительно сложная ситуация, ребята. Ко мне уже приходили с вашей проблемой. Пара уродов хотела жениться, но сотрудники ЗАГСА физически не смогли провести церемонию из-за ужаса, страха или принципов, – Дзена набрала побольше воздуха. – Вот почему я училась на юриста. Я хочу сказать вам – не беспокойтесь. Этот год у меня последний, и дальше я смогу уладить ваш бумажный вопрос, вы станете мужем и женой! – она вознесла руки к потолку. И Перев и Веншила запротестовали, но Дзену было не остановить, – А если вы подождете еще год, я вас еще и обвенчаю! Вы верующие? – Дзена осмотрелась.
Перев помедлил, а потом рванул к Дзене и запечатлел на ней свой поцелуй, взяв за плечи.
Дзена оттолкнула его и сама отлетела к подоконнику, судорожно вытерла рот:
– Перев!
– Я люблю тебя!
Дзена оглянулась в окно, а потом обратно на уродов. Фонари на улице уже отключили, и на ее спину и затылок проливался лунный свет. Она умоляюще посмотрела на Веншилу в поиске поддержки, но Веншила смотрела на Дзену тем же нездоровым взглядом.
– Ребята!
– Я первая тебя полюбила! – от души призналась Веншила и сделала шаг к Дзене.
– Стойте! – попросила Дзена. – Только подождите, дайте мне разобраться.
Оба урода делали медленные шаги в ее направлении; Дзену затрясло. Она пошла на выход, но руки уродов сцепились и создали ей преграду. Дзена стала обходить их, но они взялись за руки Дзены, так ничего и не сказав. Дзена сдержала слезу и проговорила:
– Я все понимаю. Вы хотите поговорить откровенно. Сядем.
Уроды сели по оба бока от нее в темноте. Веншила сказала:
– Я боготворю тебя. Ты вернула мне самооценку. Я хочу быть с тобой. Ты находишь меня красивой?
Дзена покачала головой, плечом незаметно вытирая скатывающиеся слезы:
– Я все объясню, – она посмотрела на Веншилу, затем на Перева. – Вы видели себя в зеркале?
Они молчали с туго стянутыми мышцами между бровей.
– Я считаю вас обоих, – Дзена сглотнула, – страшными.
Веншила и Перев долго искали какой-то знак в лице ведущей и не нашли, затем посмотрели друг на друга; их перебрала дрожь. Веншила тоже плакала. Дзена начала подниматься со стула, но ее пригвоздили обратно с силой. Руки уродов начали блуждать по ее телу. Кто-то прикоснулся губами к ее открытому плечу, к щеке.
Дзена смогла освободить одну руку и достала из кобуры под жакетом пистолет, выстрелила в пол. Веншила и Перев тут же прекратили, Перев отпрянул к стене, задев рубильник. Включился свет. Дзена, щурясь от света, проверила предохранитель и нацелилась вначале на него, потом на девушку.
– Меня предупреждали, что такое может случиться, но я не верила. Если вы согласитесь пожениться, я не подам на вас в суд. Я действительно хочу получить юридическое образование и соединять людей.
– Что за дерьмовое условие? – Перев ударил локтем в стену, и рядом свалились картины в раме: распечатанные изображения диснеевских мультиков "Красавица и чудовище", "Собор Парижской богоматери". Картинки были нечеткие, с явно заметными пикселями. Звук разбивающегося стекла отрезвил Перева. – Что за дерьмовое условие?
– У меня пистолет, я и решаю! – Дзена поддержала правую руку левой под рукоятью оружия. – Скажи, что возьмешь Веншилу в жены. Встаньте ближе!
– Беру, беру! – Перев слегла пригнулся и подошел к страшной девушке.
– Завтра я жду вас здесь у входа с паспортами в два часа дня. Перев, у тебя есть утро, чтобы купить ей кольцо.
– Еще я деньги на нее не тратил! – проныл парень. Дзена освободившейся рукой вытащила из кармана упаковку влажных салфеток и кое-как достала оттуда одну, протерла свои губы и шею, зону декольте, сказала:
– Отлично. Теперь все по домам. Вы выходите первые, а я сдам здание с сигнализацией.
На следующий день Дзена не дождалась жениха и невесту. Она со злостью выкинула рясу священника в металлическую урну у входа в клуб, там сожгла ее и стала прогуливаться вдоль цокольного этажа на свежем воздухе. Поразмыслив, она зашла в клуб и открыла ноутбук; набрала в общем чате социальной сети новость, что следующее заседание уродов будет последним, но так и не смогла нажать кнопку «опубликовать».
Когда Дзена выходила в четыре часа дня из родного подвала, она увидела, как к подъезду торопливо приближается Веншила в свадебном платье. На лице Веншилы сияла улыбка. Платье собирало подолом осенние листья и грязь. Веншила накрутила кудри и собрала на макушке. Со спины она могла бы сойти за красотку, но, к сожалению, она приближалась лицом.
– Иди домой, Веншила, Перев не пришел.
– Давай подождем?
– Нет.
– Дай мне его адрес.
Дзена открыла блокнот, начала диктовать, как вдруг услышала всхлипы. Веншила сняла массивный венок с головы. Из ее глаз катились слезы. Она села на поребрик и стала доставать из бисерной сумочки одноразовые платки.
– Веншила, мне жаль. Я не думаю, что ты не сможешь его найти. Скорее всего, он сегодня съехал из своей квартиры, как обещал неделю назад. Мне очень жаль.
Веншила шмыгнула носом и подняла брови, когда взглянула на Дзену.
– Я тебя умоляю, Дзена. Не жалей меня, я заслужила такое отношение.
Та неуверенно наклонила голову, не зная, соглашаться или протестовать.
Веншила резко встала, и оборки ее платья подпрыгнули. Дзена тут же сделала два шага назад и взялась за рукоять пистолета, скрываемого отворотом замшевой косухи. Веншила промокнула глаза еще раз и сказала:
– Это мне ужасно жаль… Прости меня. Но пойми, это извинение, как на христианской исповеди, не дает никаких гарантий для твоей безопасности. Каждый день такие как я в отчаянии, тебе ли не знать. Поэтому держи свой пистолет заряженным, и найми охрану, если планируешь и дальше вести клуб. Мы с ребятами скинемся. Думаю, что они всё поймут и поддержат. Я буду счастлива вновь оказаться на встречах и слушать твои воодушевляющие речи. Ведь они дарят мне надежду и силы жить.
– Мне приятно это слышать, Веншила, – Дзена искренне приобняла девушку свободной рукой. – Я верю, что вам это действительно помогает.
Веншила рассмеялась от облегчения и закивала.
Ностальгия по Земле
***
В 2030 году земляне разработали технологию обновления человеческого тела.
Ученые брали память, нейронные связи человека, накопленные в течение его жизни, и копировали их в новое усовершенствованное тело из пластика и металлов.
Такой способ изначально был придуман, чтобы переселиться на новую планету, которую называли Звездой Годия. Она располагалась в паре световых лет от Солнечной системы.
Первые колонисты установили на Годии город-конструктор. Архитекторы использовали такие материалы, которые соответствуют атмосфере и химическому составу Звезды. Из подобного делались и новые тела.
Колонисты ехали в один конец, поэтому в большинстве своем это были добровольцы, которые таким образом отрабатывали долги.
Вопреки многим слухам, Земле не угрожала катастрофа, поэтому люди были скептически настроены к тому, чтобы улетать на Годию. Откровенно говоря, население Земли этого не хотело, несмотря на то, что чем дольше ученые занимались этим проектом, тем больше было подтвержденной статистики о том, что жизнь на Годии во всем превосходит Землю. Также и для правительства всех стран выгоды переселения на Звезду были очевидны, и они открывали множество маркетинговых программ, рекламирующих полеты туда.
Так, Тенли, девушка тридцати двух лет, попала в новое физическое тело в пятьдесят седьмой партии приезжих. Ее психотерапевт Лойс посоветовал ей таким образом избавиться от долгов, напирая на то, что Тенли многие годы мучилась от экзистенциального кризиса и не могла найти свое место в жизни. Ей всегда было сложно ответить на вопрос: “Зачем я родилась?”.
Именно из-за этого за ней стоял непомерный долг за ипотеку и медицинское обслуживание, которые с ее пособием по безработице пришлось бы выплачивать несколько веков.
Лойс сказал, что на Годии всё будет иначе: ей не придется "искать себя". Первые десять лет ей предстояла отработка на Годии долга. Тенли была смущена предложением Лойса, поскольку он сам не спешил переселяться. Он без охоты делился с ней причинами, и даже признался, что им доплачивают за каждого переселенца.
Он, как и Тенли, считал, что мать природа задумала людей биологическими организмами, и есть нечто неправильное в том, чтобы переселяться в пластиковые тела. Тенли тоже не разделяла технологического направления развития человечества. Да, она не нашла себя, но что она точно о себе знала, так это то, что любила природу и все ее проявления. Многие на Земле страдали повышенным чувством брезгливости, но не она. Девушка всегда видела особую красоту как в очертаниях деревьев, сосулек, так и в пупырышках, которые возникают на коже, когда ты покрываешься мурашками, капельках пота, которые могут медленно проступать, в красоте человеческих движений и крошках, которые образуются между ресницами во время сна.
Тенли согласилась переехать на Годию из отчаяния, и, в итоге, 5 апреля 7 годийского года (по новому летоисчислению) она проснулась в пластиковом доме. Она прошла к зеркалу и подняла перед собой тонкие розовые руки с изящно-обыгранными стыками материалов вдоль суставов.
У зеркала висела инструкция к ее годийскому телу.
Инструкция называлась "тип T-6: женский, обеспечивающий".
Согласна ее строению, она предназначалась для ювелирного ремонта машинных деталей. Тонкие пальцы, развитая мелкая моторика, зоркое зрение, маленький рот и нос свидетельствовали, что голос и обоняние ей не пригодятся.
Тело Тенли отличалось небольшим ростом, узкими плечами и большими ягодицами – для большего удобства сидячей позы. В этом теле лимфатический круг сделали доминирующим над кровеносным, чтобы компенсировать отсутствие движения. И, как предупреждали врачи, ее типаж имел лимфатическое сердце, помещенное в центре между остальными органами.
Настроение у девушки было в тот день паршивым, словно ей снится психоделический кошмар (все цвета казались чересчур яркими). Она усилием заставила себя выйти и первый день потратила на то, что изучала окрестности. По договору всем годийцам в первый месяц требовалось 3 раза в день заполнять анкеты о своем самочувствии, и эмоциональном состоянии.
Тенли вышла из домика и пошла по гладкой желтой дорожке, полукругом идущей вокруг пункта электрообеспечения. Город сильно смахивал на гигантский конструктор-лего: все дома спроектированы четкими геометрическими формами, и выделены цветом в соответствии со своими функциями. Здания в основном строили низкими, до пяти этажей. Тенли все хотела заметить хотя бы частичку природы: траву, деревья или водоемы, хотя бы камни. Но город полностью поглотил этот участок земли под собой.
Ближе к вечеру высокие стройные годийцы (тип “административный") отвели девушку в цех – за ее рабочее место.
Монотонная работа поначалу вызвала в ней неприязнь, но уже через полчаса Тенли оказалась очарована медитативностью и выверенностью собственных движений. Она долго смотрела на свои ловкие руки: пальцы двигались четко, идеально выполняли работу. Возможно, это была магия, но каждое завершенное движение приводило ее в восторг, а каждая собранная деталь вызывала в ней желание улыбаться. Машинные детали, с которыми она работала, вызвали в ней внутреннюю улыбку, но она не хотела их как-то за собой замечать. По привычке она отметила в анкете, что находится в депрессивном состоянии, списав свою радость на галлюцинации в новом теле.
Когда рабочая смена подошла к концу, ей выдали благодарственный коктейль, изготовленный для ее типа. И этот коктейль показался ей невероятно освежающим и успокаивающим.
Части тела Тенли подходили только для жизни в конкретном городе. Здесь продавались все запчасти, зарядные устройства для ее тела, поэтому она не задавалась вопросом путешествий и знала, что в других городах большинство функций наслаждения окажутся для нее недоступны. Она попробовала однажды съездить в Южный Красный город, и в деревню Механиков, но в итоге сделала вывод, что там скучно.
Каждый день приносил новые переживания. Работа хоть и была монотонной, но открывалась разными гранями, как калейдоскоп. Лучшими книгами для каждого годийца считался учебник о его модели тела и ежемесячные журналы с новыми способами самоприменения на благо общества.
Тенли следила за всеми обновлениями, и вскоре забыла о депрессии и позвонила себе просто отрабатывать свой долг без лишних мыслей. Уже к концу первой недели она созвонилась с Лойсом и рассказала ему, что обожает разбирать и собирать мелкие вещи.
– Я не замечала этого за собой не Земле, но здесь для меня это стало совершенно очевидно, Лойс. Возможно, мне что-то подсыпали в коктейль, но, думаю, именно эта деятельность меня вылечит от всех передряг, которые случились со мной в прошлом.
Тенли открыла в себе страсть ко всему миниатюрному, и в свободное время изучала флору Годии в парках и ботанических музеях, где ее все-таки сохраняли и развивали. Дома она рисовала гуашевые картины размером сантиметр на сантиметр. А вечерами, глядя на пять ночных светил, хаотично разбросанных по зелено-фиолетовому небу, она судорожно вздыхала и переживала невероятную печаль: она скучала по Земле: по первому снегу, по ощущениям в ступнях, когда бежишь по горячему пляжному песку, даже по необходимости расчесывать волосы и чистить зубы.
Ее женское предназначение начало реализовываться уже на второй месяц после Воплощения, когда ей в план поставили первую беременность от мужского типажа Т-5.
Для первого раза оплодотворение провели внешним образом. Тенли стала вынашивать и производить новое тело. Тенли заметила в себе волнение и восторг, потому что не побывала матерью, будучи на Земле. Ей казалось, что материнство – не для нее, но здесь производство детей было прописано, как вторая прямая функция ее тела. И, поскольку она знала, какой магией обладает работа в цехе, она делала вывод, что и быть беременной ей тоже понравится.
Также она все чаще чувствовала некий стыд за свою радость. Когда приходило время заполнять анкеты, она с неохотой отмечала, как ей здорово стало жить. Она предполагала, что отчеты по-прежнему будет передаваться Лойсу, и он осудит ее и воспримет ее ощущения как предательство. Она пробыла на Годии слишком мало, и уже начинала считать, что Годия во многом лучше Земли. Она не хотела спешить.
