Ана Сакру
Лора
43. Птичка в клетке
– Ари, вставай, ну, хватит! Не хочу из-за тебя опять выслушивать лекцию о своей пунктуальности от папаши, – Макс уже довольно сильно тряс меня.
Я решила притвориться мертвой. Открыть глаза – значит окунуться в реальность, в которой Макс потащит меня прямиком в стальные объятия верховного лорда. Можно конечно сказать, что я никуда не поеду, но у меня было стойкое ощущение, что Родэн уже от меня так просто не отстанет. Император говорил, что Макс может начать бояться даже просто отходить далеко. А он уже две ночи подряд неожиданно появлялся рядом, сам похоже не совсем понимая почему. Тут принц применил запретный прием, начав нещадно меня щекотать.
– Ааа, Родэн, все, отстань, встаю, – от истеричного смеха на глазах навернулись слезы, – прекрати, чудовище.
Макс мстительно улыбнулся.
– Нет уж, сама напросилась, – прошипел он, не давая от него отползти. Потом укусил за ухо, поцеловал в смеющиеся губы. Я тут же увернулась от него:
– Эй, Родэн! Зачем ты зовешь меня с собой? Я же тебя раздражаю?
– Предпочитаю выливать свое раздражение на тебя лично. Вернее в тебя…
Принц опять сгреб меня в охапку. Я, перестав хохотать, провела пальцем по черным густым бровям, заглядывая в глаза:
– Макс, я боюсь уезжать из дворца, это смертный приговор для меня, понимаешь?
Родэн моментально весь ощетинился:
– Как я могу понять, если ты ничего мне не объясняешь, – прошипел он, – Если ты орков боишься, то в Родэн – Арии в тысячу раз безопасней, чем в столице. Там даже новый цветочник – событие, что уж говорить о парочке зеленых двухметровых детин.
– Я боюсь не орков, Макс, вернее орков тоже, но есть и другое, – я взяла его лицо в свои руки, – я правда не могу сказать, прости меня пожалуйста, не злись…
– Это ты не понимаешь, – тихо сказал Макс, – я просто не могу уехать без тебя, а я очень хочу домой, к мальчишкам… Я думал, что их больше не увижу… Все будет хорошо…
Когда-то ты мне это уже говорил, с тоской подумала я. К черту, верховный лорд же поклялся, да и второй раз заколдовать он Макса не сможет, а если я буду рядом, принц вспомнит, вспомнит наконец все, что было. И я хочу, до дрожи хочу быть с ним. Мы уже и так потеряли целый год, когда могли бы быть счастливы…
– Ладно, Родэн, хорошо так хорошо…
Макс весело подмигнул и бросил в меня платье:
– Быстрее давай!
* * *
Я нехотя семенила позади Макса, судорожно пытаясь вспомнить хотя бы одну молитву, но ничего кроме" господи, помоги" в голову не приходило. Все уже ожидали нас на улице. Сердце сделало глухой удар и рухнуло вниз. На меня, поглаживая огромного черного грифона, не мигая, уставился сэр Азар Родэн. Его лицо ничего не выражало, но этот колючий взгляд способен был заморозить даже мартеновскую печь. Судорожно сглотнув, я вышла из-за спины принца и пошла рядом с ним, все равно уже заметил. Я не доставлю ему удовольствие смотреть, как дрожу словно осиновый лист. А верховный лорд сильно изменился. По мне что ли так скучал? Практически полностью поседел, глаза впали, морщины сильно углубились, худой как скелет, опирается на трость. Где тот по-хищному красивый импозантный мужчина, двигающийся как кот на охоте. Только осанка и надменный поворот головы остались те же.
– Отец, это Ари. Наложница, которая вывела меня из замка Ксхета. Вы, кажется, еще не знакомы, – улыбнулся Макс и подтолкнул меня к Азару, ничего не замечая.
– Ари, значит, – его губы растянулись в подобие улыбки, тогда как глаза прожигали дыру на лице, – я тебе очень благодарен, девочка. Рад, что познакомился, но к сожалению нам уже пора улетать…
– Она тоже с нами едет, – просто сказал Макс и повернулся к императору, – Дядя, ты же не против?
Тот только руками развел, косясь на верховного лорда с выражением лица, которое скорее всего переводилось, как "я же говорил". Азар на секунду замер с открытым ртом. Ооо, ну прямо бальзам на душу, многое бы отдала, чтобы еще раз увидеть у него такое выражение лица. Принц пока пошел седлать Пушка. Старший Родэн взял себя в руки, откашлялся, и перевел на меня убийственный взгляд:
– Надо было все-таки тебя прикончить, – очень тихо прохрипел он.
Я только плечами пожала:
– Надо было, только бы сейчас расшаркивались перед орком в надежде, что кое-кого похоронить дадут. Вы у меня в долгу, лорд Азар. А я вас, так и быть, прощаю… Если дальше будете душкой.
Лучезарно улыбнулась ему:
– А если нет, я расскажу все Максу, не дожидаясь, пока заклятье перестанет действовать, ну поломает его с недельку, переживет. Но поверит он мне сразу, как считаете?
И пошла к Пушку, слыша как сердито сопит за спиной старший Родэн, а император говорит ему:
– Аз, ты мне обещал. Ты у нее и правда в долгу. Успокойся.
* * *
Всю дорогу верховный лорд пристально наблюдал за сыном и его маленькой шлюшкой. Все оказалось хуже, чем он думал. Похоже, гораздо. Да, Макс на словах и даже в действиях никак ее особо не выделял. Ну рабыня и рабыня, ну непротив он с ней переспать, ничего больше. Но… он за ней следил. Когда она сидела перед ним на Пушке, принц был спокоен и расслаблен. Но стоило ей отойти хоть на секунду, как он вел ее глазами как флюгер, иногда даже не слушая, что ему говорят. Принц спиной то к ней ни разу не повернулся, максимум вставал боком, что бы краем глаза не выпускать Лору из виду. Это начало конца. Уже все слишком запущено. Скоро отрывочные воспоминания лавиной обрушатся на него, а там… Надо срочно что-то делать, но что, он пообещал, что не причинит сучке вред даже косвенно. Нужно было крепко подумать. Это должен быть кто-то другой, не он, кто не захочет видеть ее рядом с Максом. Анаис? Да ей все равно, она то в прошлый раз с ней чуть не подружилась, а теперь у нее дети, ей вообще не до того. Но кто тогда? Кого натравить на эту пигалицу?
Поздно ночью они опустились на газон перед Родэн-Арией. Ну что ж, игра началась, мелькнуло в голове у Азара. Он чувствовал азарт. Побеждает тот, кто не сдается, ведь так?
* * *
Я спрыгнула с Пушка прямо в объятия Макса. Принц поставил меня на землю и сразу отпустил. Он вообще при отце лишний раз до меня не дотрагивался. Похоже, чувствовал его прожигающий неодобрительный взгляд, но особого значения ему конечно не предавал. Просто думал, что верховный лорд не очень доволен тем, что сын тащит домой новую рабыню, еще и украшенную орочьими татуировками, явным напоминанием о порочном прошлом. Откуда Максу было знать, что для старшего Родэна эти татуировки имели гораздо более глубокое значение. Я машинально вцепилась в рукав принца, замерев на пороге фамильного поместья, набираясь смелости, чтобы сделать шаг. Макс слегка удивленно покосился на меня, хмыкнул и легонько подтолкнул:
– Надо же, какие мы робкие, кто бы мог подумать, – пробормотал он. Азар наблюдал за нами с таким видом, будто лимонов переел.
– Ну что ж, вот мы и дома, жалко, что уже так поздно, и встретить некому, – холодно проговорил он, отдавая свой плащ старому дворецкому, – Но зато какой будет завтра сюрприз. Клейтон, сопроводи пожалуйста новую рабыню к доне Ирме, пусть устроит ее.
Я слегка поклонилась Родэнам и побрела за чопорным слугой, чувствуя, как Макс провожает меня пристальным взглядом. Стоило нам зайти за угол и скрыться из виду, как раздался голос принца:
– Клейтон, постой, в этом нет необходимости, – младший Родэн мгновенно появился рядом, – пойдем со мной, – взял меня за руку и повел в свои комнаты, не обращая внимания на вытянувшееся лицо дворецкого и тяжелый взгляд отца. Надо же, покосилась я на Макса, интересно, он сам себе это как объясняет? Впрочем, какая мне разница. Я сильнее сжала его горячую ладонь.
– Собрался поселить меня у себя, Родэн? – хитро покосилась на него.
– Возможно… ты против? – Макс кинул на меня плотоядный взгляд, я почувствовала, что невольно краснею. Ну, вот как он это делает?
– Если не будешь постоянно недовольно зудеть, то нет, – голос слегка не слушался, принц уже открывал передо мной дверь спальни, впившись расширенными зрачками.
– У тебя всегда есть возможность отвлечь меня от разговоров, – хрипло ответил Макс, припечатывая меня к стене в своих покоях.
* * *
Родэн, положив свою черноволосую голову на живот, лениво играл с пальцами на моей левой руке, уставившись в потолок, в то время как я запустила свободную ладонь в его густые спутанные кудри, с наслаждением перебирая их.
– Ты когда здесь оказалась? – спросил он.
– Полтора года назад.
– А точно знаешь? – Макс немного повернул голову, чтобы видеть мое лицо.
Я задумалась, вспоминая.
– Через три дня после того, как меня сюда занесло, был день рождения императора.
– Почему тебе запомнилась именно эта дата, ты что, была во дворце? – принц прищурился, внимательно наблюдая за мной.
Я только молча улыбнулась, если думаешь поймать меня, Максик, то не выйдет. Он посмотрел с досадой, поняв, что больше я ничего не скажу и опять уставился в потолок.
– Значит, тебе осталось здесь быть десять месяцев и две недели, – через какое-то время глухо проговорил он.
Как мало, пронеслось в мозгу. Родэн опять повернул голову, задумчиво смотря мне в глаза, похоже, он чувствовал то же самое. Потом вдруг улыбнулся:
– Знаешь, а ведь и десяти дней не прошло, как я очнулся у Ксхета в замке, – он мне хитро подмигнул, – а такое ощущение, что ты меня уже пару лет достаешь…
– Ну, значит, десять месяцев покажутся тебе вечностью, Родэн, – засмеялась я, дернув его за волосы, притягивая к себе.
– Хотелось бы, – пробормотал он, впиваясь в губы, по-хозяйски оглаживая обнаженное тело. Внутри моментально начался разгораться пожар, уже в третий раз за эту ночь… Хотя, какая ночь, за окном давно занимался рассвет.
44. Милые беседы
Я сладко потянулась, взглянув на настенные часы. Было уже за полдень. Солнечные лучи весело пробивались сквозь неплотно задвинутые шторы. Макса рядом давно не было, наверно пошел здороваться с домашними. Положение мое пока было не совсем ясным. Жить я, видимо, буду прямо тут, в покоях принца. Внимательно огляделась вокруг, никаких следов Анаис, как будто она вообще здесь никогда не появлялась. Похоже, в независимости от того, присутствую я в жизни Макса или нет, дальше дружеских их отношения упорно не заходят. Интересно, Родэн сдержал перед ней свое обещание разрешить быть с любовником, если она подарит ему сыновей? Сыновья… у Макса же двое детей, это было так странно. Очень хотелось их увидеть, наверно такие же черноволосые с задорными кучеряшками и пронзительными карими глазами. И одновременно одна мысль о малышах вгоняла в тоску. У нас ведь никогда не будет своих детей. Это так несправедливо. Я упрямо тряхнула головой. Так, Лора, соберись, нет смысла горевать о том, что ты не в силах изменить. И без того забот полно.
Поразмыслив, что сейчас делать, я решила спуститься к доне Ирме и предложить ей свою помощь, а там уже будет видно. Как всегда, стоило мне только принять какое-то решение, как шкала настроения неуклонно поползла вверх и я, напевая, оделась и поспешила на кухню. Жалко только, что Эд уже наверно вернулся на Землю, ведь ему оставалось всего полгода пробыть здесь, когда мы встретились на свадьбе принца. Интересно, он бы меня тоже забыл или на землян это заклинание не распространялось? А вдруг меня узнает кто-то другой с Земли? Ведь должны быть еще пришельцы. Макс говорил, что их много в Родэн-Арии. Что ж, тогда мое имя откроется. Я и сама до конца не понимала, почему так упорно не говорила принцу, как меня зовут. Наверно очень хотелось, чтобы он сам вспомнил. Это был мой личный пунктик.
На кухне творился обычный хаос, связанный с приготовлением большого обеда. Я быстро нашла дону Ирму, сориентировавшись по зычному командному голосу, разносившемуся на все помещение и гулко отскакивающему от сводчатых стен.
– Здравствуйте, – улыбнулась краснощекой кухарке, – Я Ари, новая рабыня, меня привез его высочество сегодня поздно ночью. Еще не распределяли. Если позволите, я бы с удовольствием работала у вас.
Та смерила меня сканирующим взглядом, задержавшись на выглядывающих из-под рукава предательских орочьих татуировках:
– А мы то думали, ты только у него в спальне вахту держать собралась, – выдала она громогласно на всю кухню, – а тут гляди ка…
Я предупреждающе вскинула бровь, намекая, что могу и обидеться, чем только вызвала у нее залихватский смешок. Дона Ирма была явно не из тех, кого можно чем-то смутить:
– Ладно, проходи, коли не шутить, – и дружелюбно похлопала меня по плечу, – знаешь, ведь только сокрушалась, что лук резать некому, просто благословение господне…
Резать лук… возможно, вахта только в спальне – не такая уж плохая идея…
Примерно через полчаса на кухню забежал Корни, с озабоченным видом кого-то высматривая. Я радостно помахала ему рукой, и мальчишка непонимающе уставился на меня. Черт, рыжий же меня не помнит, глупо как вышло. Хорошо, что я вся и без того в слезах и красная из-за этой горы лука. Так что залиться румянцем смущения все равно не выйдет. Кинув взгляд на мою руку с татуировками (и что они все так на них косятся, свои же рабыни никого не смущают), он все-таки подошел ко мне.
– Привет, я Корни, личный слуга его высочества. Ты если хочешь куда-то пойти, предупреждай меня, ладно?
– В смысле? – не поняла я.
– Ну… его высочество переживает… – Корни как-то замялся, потом совсем тихо заговорил, – Но он же не может за тобой по пятам ходить, у него дела есть. А я тоже не хочу, только это между нами, так что просто давай договоримся, что ты мне стараешься сообщить, когда и куда собираешься, поняла? Или будешь сидеть в спальне безвылазно.
– Поняла, – кивнула я. Интересно, а эта параноидальная стадия у Макса долго продлится? Я как-то не удосужилась уточнить у императора. С одной стороны было даже лестно, с другой… с другой это попахивало психическим отклонением. Бедный Корни. Он наверно вообще ничего не понимает, Макс в обычном состоянии никогда не был склонен ни к беспочвенной ревности, ни к излишней тревожности.
– Вот и договорились, – он расплылся в заразительной улыбке, – сегодня на обеде будет куча гостей, все хотят посмотреть на чудом спасшегося принца. Так что ты с кухни не уходи, чтобы я тебя, если захотят познакомиться, быстро смог позвать, ладно?
Я закатила глаза, в смотринах участвовать не хотелось.
Корни только засмеялся:
– Крепись, от этого никуда не денешься! Ладно, я побежал к хозяину, скажу, что нашел тебя, был рад познакомиться, Ари, – потом еще раз обернулся уже у самых дверей, – А ты ничего! – и весело подмигнул. Я послала ему воздушный поцелуй. Даже не думала, что так соскучилась по этому шалопаю, пока не увидела.
* * *
Было уже около семи часов вечера, когда Корни спустился за мной на кухню. Я уж думала, что участь оказаться на всеобщем обозрении меня минует. Обед начался в два и плавно перетекал в ужин, грозя продлиться до поздней ночи. К Родэнам стеклась вся знатная округа, и, насколько я знала, дона Кута отправили за музыкантами. Все это время на кухне кипела работа по приготовлению новых блюд и закусок. И сколько можно есть, со злостью думала я, фаршируя сотую тарталетку.
– Ари, пойдем, – потянул меня за рукав Корни. Я беспомощно развела руками, вид у меня был замученный, показываться совсем не хотелось. Слуга окинул меня скептическим взглядом, усмехнувшись, убрал кусочек шпроты с щеки:
– Так, ладно, иди, умывайся, переодевайся и пойдем. А то все подумают, что его высочество на тебя зуб точит. Ты вообще зачем это делаешь? – спросил Корни, когда мы вместе поднимались по лестнице, – Принц бы разрешил тебе не работать.
– На меня и так все косятся из-за этих чертовых татуировок, – пожала плечами я, – если я еще и из спальни выходить не буду, то принц будет единственным человеком в поместье, который со мной общается. Роль изгоя меня не очень устраивает.
– Понятно, – Корни усмехнулся, – ну ты на правильном пути, доне Ирме, я смотрю, ты понравилась.
– Еще бы, столько лука перерезать, – мы вдвоем весело засмеялись.
* * *
Приведя себя в порядок и надев платье с более длинным рукавом, так что татуировки были почти не видны, я, набрав побольше воздуха, вступила в парадную столовую.
В меня сразу впились около полусотни пар заинтригованных глаз. Всем было любопытно, как выглядит орочья шлюха, рискнувшая жизнью ради спасения его высочества. Это бы звучало даже романтично, если бы не мое положение при Ксхете. Почему-то быть рабыней и ублажать хозяина в их собственных домах считалось нормой, а вот если это орк, то ты сразу вся в грязи. Я гордо подняла подбородок и холодно улыбнулась, ловя на себе оценивающие взгляды мужчин и пренебрежительные женщин. Скользнула по Максу, он улыбнулся одними глазами, намекая, что не даст меня в обиду. Сразу стало спокойней. Правда потом я зачем-то посмотрела на Родэна старшего, и точно такие же почти черные глаза пообещали мне совершенно противоположное. Вечер обещает быть томным…
Макс откашлялся, взгляд его, обращенный ко мне, стал непроницаемым, не выражая ни малейшей эмоции:
– Рад представить, это собственно та наложница, выведшая меня из замка даала, Ари.
Я учтиво поклонилась. Ко мне поднялась Анаис, она была все такая же красивая и статная, как я ее помнила, но выражение лица гораздо мягче и… грудь ощутимо больше. Скорее всего, и то и другое было следствием наступившего материнства.
– Я так благодарна тебе, – она взяла меня за руку и повела… за стол?
Такого я не ожидала, удивленно уставившись на нее, но видимо гостям требовалось дополнительное развлечение.
– Мы все очень переживали, я так ценю и почитаю своего господина, так рада, что все хорошо закончилось, – я видела, что Иса говорит искренне, и еще заметила, что она сказала «ценю и почитаю», а не «люблю и обожаю», как наверно бы выдала я.
Макс тепло смотрел на Анаис, как смотрят на сестру. Ну, у этих двоих точно ничего не изменилось. Я улыбнулась принцессе, червячок ревности свернул себе голову сейчас от ее слов.
– Ари, расскажите нам о себе, – раздался рядом грудной голос мачехи Макса, Леди Корины, – я вижу помимо орочьих отметин обруч рабыни из Элии. У вас, похоже, богатое прошлое…
Меня прожигали ее колючие ореховые глаза.
– К сожалению, госпожа, я ничего не помню, что было до моего появления в замке даала Ксхета, наверно меня выкрали, я не уверена, – сказала я очевидную ложь. Макс покосился на меня, но промолчал.
– Жаль, так бы можно было вернуть вас прошлому хозяину в Элии… может вы сбежали? – она приподняла бровь. Вот же змея. И что она ко мне прицепилась? Я облила ее тягучей патокой своей улыбки:
– Может, только, кто теперь разберет, правда? Так что придется мне воспользоваться вашим радушным гостеприимством.
Корина сверкнула глазами, а Макс наоборот закатил. Анаис, нахмурившись, следила за неожиданной перепалкой, и решила перевести разговор в более мирное русло:
– Скажите, Ари, а вам не страшно было убегать? Говорят, орки очень жестоки… Как вы решились?
Я посмотрела на нее в растерянности. Ну что мне на это ответить? Что решилась, потому что без ума от твоего мужа?
– Похоть, моя дорогая, творит чудеса, – сладко пропела вместо меня леди Корина. Старший Родэн еле сдержал смешок. У Исы слегка вытянулось лицо, а остальные гости наблюдали за нами, затаив дыхание, боясь моргнуть и что-нибудь пропустить.
– Матушка, – в тон ей протянул Макс, решив тоже выступить на семейном концерте, – с каких это пор вы стали столь ярым поборником морали? И уж тем более делаете сгоряча подобные поспешные выводы. Не все женщины, как вы, считают, что положение служанки – любовницы почетно и приносит массу выгод, в независимости от чувств к хозяину, некоторые могут хотеть и избавиться от этого… сбежать, например… – он откинулся на стуле, уставившись на позеленевшую Корину.
– Что-то я не вижу, чтобы она сбегала от тебя, – прошипела та.
– Ну, – Макс передернул плечами, – я все-таки не орк… и не старше ее на тридцать лет.
– Макс, – рявкнул верховный лорд, сверкнув на него потемневшими глазами. Похоже, ему явно не понравилось, что принц намекал на большую разницу в возрасте между ним и его женой. Макс только невинно улыбнулся взбешенному отцу. Да уж, ну и семейка. Так Азар женился на своей любовнице, служанке? Вот это новость. Такое вообще возможно?
В зале воцарилась пронзительная тишина.
Тут одна из сестер Родэна, кажется Кайра, решила, наконец, продолжить милую беседу:
– А тебе плохо жилось у орков? Говорят, они даже имена не дают, только клички…
– Терпимо, – посмотрела я на юную черноглазую красавицу, – да. Имя есть только у фаворитки, у меня было прозвище – Птичка.
– Почему Птичка? – поинтересовалась девушка.
– Петь умею, – пожав плечами, ответила я.
– Ой, а нам споешь? Птичка… так романтично… – ну совсем еще ребенок, усмехнувшись, взглянула на нее я, тоже мне, нашла романтику.
– Думаю, это плохая идея, – вдруг севшим голосом произнес Макс.
Все удивленно уставились на него, и только старший Родэн понимающе нахмурился.
– Да нет уж, пусть покажет, что в понимании орков «соловьиное пение»… – протянула Корина, видимо в надежде, что я облажаюсь.
– Хорошо, только одну, – согласилась я, покосившись на напрягшегося принца, которому явно плохо стало от одной мысли, что я начну петь. Он поднял на меня молящий взгляд, который похоже означал «и давай покороче». Бедный мой. Я задумалась, раньше он все время слышал песни, с которыми были связаны воспоминания, может просто исполнить незнакомую ему, тогда Макса не будет так трясти?
Мне дали тайру, я нежно провела по струнам и запела песню, которую написала уже у Ксхета в замке, и принц не мог слышать ее раньше:
Мы позволили разверзнуться буре.
Мы плыли, чтобы спастись.
Я хотела, чтобы ты остался,
Но всё же позволила тебе уплыть.
Любовь моя, где ты? Любовь моя, где ты?
Как только будешь готов, Как только будешь готов.
Как только будешь готов, Как только будешь готов.
Может нам сдаться? Может нам сдаться?
Я сдаюсь.
В этот раз никто не победит.
Просто вернись обратно.
Я бегу к тебе, Поднимая белый флаг, Белый флаг.
Любовь моя, где ты? Любовь моя, где ты?
Как только будешь готов, Как только будешь готов.
Как только будешь готов, Как только будешь готов.
Может нам сдаться? Может нам сдаться?
Я сдаюсь.
Закончив, покосилась на него. Макс смотрел на меня горящими цепкими глазами и сразу улыбнулся в ответ, показывая, что на удивление жив и здоров. Видимо, дело действительно было в слишком рано возникающих воспоминаниях, причиняющих ему боль.
Все вокруг зааплодировали и начали просить спеть еще. Но я была непреклонна, на меня накатилась неподъемная усталость, слишком тяжело дался этот ужин. А еще я чувствовала на себе прожигающий взгляд мачехи Макса. Наверно, тут не обошлось без старшего Родэна. Сам он навредить мне не может. Но что проще, чем натравить свою стерву – жену. Я не совсем понимала, чем именно я ей так не угодила, но похоже, понимал Макс, надо будет поговорить с ним об этом.
Я встала, вежливо всем поклонилась, и удалилась в покои принца.
* * *
Макс пришел где-то через часа четыре и с наслаждением рухнул в кресло, ослабляя шейный платок и скидывая обувь.
– Я думал, эти чертовы гости никогда не уйдут, – пробурчал он, – налей мне вина пожалуйста.
– Да уж, вы любители с размахом пообедать, – улыбнулась я, вставая, отодвигая тайру и свои записи, – Ну, в общем, все прошло ведь неплохо? – очень хотелось обсудить с ним мое появление на банкете и воинственно настроенную мачеху.
Макс, прищурившись, следил за мной, уголки его губ подергивались в попытке сдержать улыбку:
– Да, не плохо. Ты, я смотрю, себе новую подружку нашла, две такие милые, дружелюбные, прямо как в зеркало наверно посмотрела… Не думал, что у меня с папашей столько общего во вкусах…
Я аж зашипела на него. Он, что, меня с этой ведьмой сравнивает? Макс только рассмеялся:
– Ну что ты, сразу как кошка, которой на хвост наступили… И не вздумай выливать на меня бокал, – резко посерьезнев, предупредил он.
Я села на колени принцу, замершему, ожидавшему какого-нибудь подвоха, и медленно отпила вино. Взгляд его из настороженного постепенно становился тягучим, обволакивающим, разливая по телу знакомый нервный жар.
– А если вылью? – хрипло спросила я.
– Я тебя накажу, – ответил принц севшим голосом.
– Как? сильно? – я уставилась на его губы, сама не понимая, зачем затеяла эту игру.
– Хочешь сильно? – почти шепотом спросил Макс.
Я поймала его взгляд, наблюдая, как расширяются зрачки в предвкушении, едва заметно трепещут веки, подняла бокал у него над головой и медленно перевернула его. Принц никак меня не остановил, только глаза жестко сверкнули, в то время как красные ручейки побежали по лицу и одежде. Тут вдруг его взгляд затуманился. Он уставился на бордовые пятна, расползающиеся по рубашке, тяжело дыша. Черт, мы же так познакомились, я его красным вином облила, вдруг пронеслось в голове. Может он вспомнил? Родэн тряхнул головой и опять взглянул мне в лицо. Марево в глазах медленно уходило, уступая место тяжелому возбужденному взгляду.
– Я предупреждал, маленькая стерва, – прошипел Макс, окончательно вернувшись в реальность, кажется, не прошеное видение только еще больше распалило его.
Внутри все сжалось от страха, предвкушения, желания. Я не понимала, почему так хочу его разозлить сейчас. Может, это постоянная тревога, которую я прятала глубоко внутри, так действовала на меня.
Родэн, не отводя пронизывающего взгляда, начал снимать с себя ремень. Я наблюдала за ним, как завороженная, не в силах пошевелиться. Он дернул на себя мои руки и крепко перетянул, связав вместе. Я затаила дыхание, раньше Макс ничего подобного делал. Я видела что-то животное в его глазах. Потом Макс медленно стащил с себя шейный платок, весь испачканный вином и завязал мне глаза. Взял бокал из рук, куда-то убрал его, перекинул скованные кисти себе на шею и начал медленно целовать в губы, глубоко проникая языком, прижимая к себе, задирая подол платья. Ощущения были непередаваемые, я ничего не видела, от этого все остальные чувства обострились, связанные руки рождали какую-то покорность и беспомощность.
Макс встал, заставив обхватить его ногами. Сделал несколько шагов и, убрав мои руки со своих плеч, просто бросил на кровать, завел кисти за голову, привязав другой конец ремня к изголовью. Стало неуютно.
– Маакс. – позвала я, но он не отвечал. Потом я вдруг почувствовала прикосновение чего-то холодного около ключицы. И острого. Черт, это же нож. Я замерла, боясь вздохнуть, лезвие прошлось вдоль всего тела, разрезая оттягиваемое платье, оно почти не касалось кожи, но я чувствовала его так, как будто он с нажимом водил им, невольно выдохнув, когда от одежды ничего не осталось. Родэн молчал, как – будто его и не было здесь. Будто все происходит само собой. Из-за этого реальность ускользала от меня, оставляя только темноту и ощущения. Макс куда-то отошел. Стало холодно, голая кожа начала покрываться мурашками, я хотела его позвать, но чувствовала, что он вряд ли ответит. Оставалось только нетерпеливо ерзать на этой чертовой кровати, не в силах ни развязать руки, ни открыть глаза. А вдруг он меня просто бросил? Вот это будет шикарнейшее наказание: провести так целую ночь. Мало ли, что может прийти Родэну в голову. Он спокойно мог посчитать такое развитие событий забавным, а потом еще месяц меня подкалывать.
– Маакс, – я подала голос уже более сердито. Откуда-то слева послышалось глухое: «Шшшш». А потом жаркое дыхание опалило мне ухо:
– Что, испугалась, что уйду? – промурлыкал он, в голосе чувствовалось легкое злорадство.
Значит, точно об этом думал, пронеслось у меня в голове, ну Родэн в своем репертуаре.
– Это конечно заманчиво, но как-нибудь в следующий раз. Считай, что сегодня похоть победила, или как там выразилась моя драгоценная матушка.
– Она сказала" похоть творит чудеса", – поправила я слегка не своим голосом, так как его руки в каком-то душистом масле начали витиеватый путь по моему телу.
– Чудеса… точно, – выдохнул он мне в ключицу и впился в шею словно вампир, шумно вдыхая запах волос. Это обостренное обоняние у него тоже наверно из-за всплывающих воспоминаний, промелькнула где-то на периферии сознания последняя связная мысль и тут же улетучилась от рук, жадно скользящих по телу, заглядывающих везде, не пропуская ни одну клеточку, губ, следующих за руками, тяжести его тела, мужского запаха, перемешанного с моим и пряного масла. Так хотелось притянуть его к себе, запустить пальцы в черные кудри, впиться ногтями в ягодицы, царапнуть спину, но невозможность этого тоже была до боли сладка, заставляя выгибаться навстречу, ища его телом наощупь, звать в темноте. Когда Макс наконец сжалился и вошел в меня, хватило минуты, чтобы тело затрясло до кончиков пальцев от мощного глубокого экстаза. Я чувствовала, как Родэн улыбается, целуя меня, довольный моей реакцией, ловя рваное дыхание. Мне было так хорошо, что больше не хотелось, внутри все требовало затишья, а Макс только наращивал темп, он то еще был далек от развязки. Я начала пытаться отстраниться, принц недовольно зашипел и резко перевернул меня на живот, крепко вцепился в бедра и снова резко вошел, умелые пальцы нашли клитор, еще болезненно чувствительный. Голова упала на руки, жалобные всхлипы начали потихоньку переходить в страстные стоны, поясница выгибаться сама собой. Я слышала тяжелое дыхание Макса сквозь зубы. Черт, это лучшая музыка. Даже ангелы так не поют. "Ооо, Маакс", вырывалось само собой, приходилось кусать губы, что бы не начать признаваться в любви безостановочно, как это уже один раз было. Этот бы принц наверно сразу ошалело остановился, ведь для него мы знакомы чуть больше недели.
Он вдруг отстранился и медленно вошел выше, со стоном растягивая тугой проход. Я прерывисто задышала. Больно. Но возбуждение уже было так велико, все в этом масле… и ощущение беспомощности, пронзающее все существо… Все вместе быстро прогнало дискомфорт, поднимая возбуждение на новую высоту. Рука, ласкающая клитор, начала уделять внимание опустевшему лону, заполняя все внутри. Макс быстро наверстал темп, буквально вколачивая меня в кровать. Из горла вырывались какие-то звериные хрипы. Вдруг он звонко шлепнул меня, ладонь обожгла ягодицу, это оказалось последней каплей, меня накрыл дикий оргазм, залив все красной пеленой, напрочь оглушив.
Я начала приходить в себя только, когда принц, тяжело дыша, лежа на мне, начал освобождать спутанные руки.
– Черт, Родэн, я думала умру, – хрипло прошептала я. Повязку он еще не снял и я услышала только грудной счастливый смех, а потом ощутила смачный поцелуй в висок.
* * *
– Неет, неет, стой…
Я проснулась и взглянула на Родэна. Он метался по подушке, весь в холодном поту.
