ГлавнаяИсторическая фантастикаAmatoСборник Amato

Уменьшить шрифт (-) | Увеличить шрифт (+)

Amato
Сборник Amato

«Да… А отец родился с короной», – подумал Святослав.

– Святослав, пойдём гулять сейчас? – спросил Кир.

– Я не против, у меня всё равно нету планов до полудня. – Они уже подходили к ратуше.

– Нет, император, не надо! – кричали из толпы.

– Почему это? – Иван открыл дверь ратуши и побелел. На первом этаже под грудой дерева и камней лежала огромная гора монет. Он посмотрел наверх и не увидел потолка сразу у двух этажей. – Это же… – Все монеты, которые он копил, упали с четвёртого этажа на третий, проломив пол третьего этажа, упали на второй, забрав его с собой, и упали на первый. – Мои деньги…

– Император, разрешите доложить, – сказал командир стражников, которые стояли на втором этаже.

– Ну давай докладывай, – поникшим голосом сказал Иван.

Святослав говорит Киру:

– Это, пока нас не было, такое случилось?

– Похоже, – ответил Кир.

Командир начал пересказ:

– Люди хотели прибавить казну перед днём Мико, и я позволял им пожертвовать деньги. Это моя вина, – командир встал на колено и преклонил голову.

– Да какая твоя? – Иван поднял командира. – Нечего мне было делать, как хранить деньги в ратуше. Все живы?

– Живы все, как только я заметил трещину в потолке, сразу начал эвакуацию.

– Это неправда! О трещине мне сказали Симон и Ями, – сказала Оливия, стоявшая неподалёку.

– Когда это было? – спросил император.

– Час-два назад, – ответила Оливия. – Что делать будешь, император?

– Завтра день Мико. На следующий день после него будем строить ратушу заново.

– Не отстраивать, а строить заново?! – удивилась Оливия.

– Да.

– А где тогда мы будем его отмечать?

– На площади, как обычно. Мы ни разу не праздновали его в ратуше.

– А моя сестра София? Она приедет сегодня. Ей нужна практика в ратуше.

– Кир поможет. Да, Кир? – Иван огляделся и не увидел Кира, который должен был стоять рядом со Святославом. – Святослав поможет. Согласен?

– Ладно, – сказал Святослав. – Потом оговорим время.

– А нам что делать? – спросил командир, указывая на целый отряд из одиннадцати человек в доспехах.

– Не знаю. Можете… Украшать здания к дню Мико. Странно, что никто этого сегодня не сделал.

– Принято. – Командир направился в сторону отряда лёгким бегом, обычно объяснил им ситуацию, и они побежали на север.

– А это так и останется тут стоять? – спросила Оливия у императора.

– Пока кто-то не достанет мои вещи, – ответил он.

– Мне идти? – спросил Святослав.

– Не умри по дороге, – ответила Оливия.

– На пятом этаже есть сундук. Его надо принести. Но осторожно, внутри нечто хрупкое.

– Весь сундук?

– Да.

Святослав молча вошёл в развалины ратуши и наступил в лужу.

– Откуда здесь вода?

Он пошёл на второй этаж. Лестница была полностью целой, но надо было обойти кучу монет и досок, чтобы дойти до неё. Большая часть пола второго этажа была разрушена, а точнее, этой части не было. Аккуратно пройдя по краю, он пришёл на третий этаж. Единственное, что было здесь, – это трон, картины и свечи, его это не интересовало, поэтому он пошёл на четвёртый этаж. На четвёртом этаже всё ещё стоял стол, стул и было окно с балкончиком.

Святослав вдруг заметил опилки на несломанных краях досок, так они ещё и некоторые из них были сломаны под идеальным прямым углом.

– Кто-то воспользовался тем, что императора не было, и сделал надпилы. Ясно. Это были либо Ями и Симон, либо главный чёрный чертила, он мне до этого не нравился. Он же управляет решеткой… Потом узнаю.

Также пройдя по боку, он пришёл на пятый этаж. Небольшой, светлого цвета сундук сразу попался ему на глаза. По бокам были ручки. Ещё на этом этаже были кровать, картина молодого Ивана с двумя взрослыми, люстра, прикроватная тумбочка и полки с разными предметами. Начиная картинами в рамках, будто фотографии, заканчивая ключом.

– Наверное, он от сундука, – сказал так Святослав и распихал по карманам все предметы, кроме картин.

Взяв сундук за две ручки, он понял, что он весит плюс-минус десять килограмм. Но это не остановило его. Обратной дорогой он дошёл до первого этажа, а затем вышел из ратуши.

Как только они с императором увидели друг друга, Святослав положил на асфальтовое покрытие сундук.

– И ещё… – Святослав положил на сундук всё, что забрал в спальне императора. – Сделано.

– Я забыл рассказать тебе об этих вещах, но ты и сам понял.

– А ничего, что я не взял картины?

– Это копии, оригиналы у Кира дома. Будь добр, донеси.

– Но всё-таки… Что в сундуке?

– Скажу, когда придём, а приду я вечером и при тебе открою его.

– Ладно…

Святослав опять распихал все предметы по карманам, взял сундук и пошёл в сторону частного сектора. Ему было нетяжело. Ему было скучно.

– Шестёрка императора? Не думаю. Это просто просьбы. Он бы сам не смог такое вытворить. Ему шестьдесят. Он старик. У него спина сломается от такого груза. Скоро надо будет прийти в гильдию императора. У меня ещё и своя гильдия есть… Как там Авигея? Перед отплытием надо будет проведать её. Надо будет сходить в Шарлотту. Это как Москва, но Москва – это Оливия, ибо столица, а Шарлотта – это Санкт-Петербург, ибо скоро станет столицей по численности населения наоборот. Что я сейчас сказал?.. Через несколько минут буду в частном секторе. Всё-таки мне жалко Ивана-императора, хотя… Нет. Он же… Мне бы такую седину в старости, мне бы быть таким, как он. На его глазах медведь убил его друга, но он не поехал крышей. Чума убила больше половины его города, а у него нет психических заболеваний. Он… Достоин быть императором и звания кумира. Он это заслужил.

Вдалеке показался дом Кира.

– Надо бы как-нибудь сходить к нему. Не потому, что у него особняк, а потому, что я у него ни разу не был. Раньше я ходил ко всем домой, кто называл меня другом, но далеко не все были моими друзьями… Если время там и тут идёт одинаково, то будет весело смотреть, как меня ищет полиция, если мама вообще её вызвала. Она знает, что преступность в городе почти нулевая, а сбежать навсегда я не могу, мне нет восемнадцати. Надеюсь, она думает так же… Сейчас сто сорок девятый… Отца не было четырнадцать лет… Сто сорок девять делить на четырнадцать – получается чуть больше десяти. Больше десяти с половиной. Десять дней тут – один день там. Она пока что даже с работы не пришла.

Святослав подошёл к двери дома Кира и, поставив сундук рядом, постучал, попутно выкладывая все вещи, что он взял в замке императора.

Кир открыл дверь и сразу же обратил внимание на сундук.

– А, это он. – Он переставил сундук к себе в дом и закрыл дверь.

Святослав стоял перед дверью и смотрел на неё. «Это что сейчас было?..» – подумал он, пока всё ещё стоял, смотря на дверь.

Он отошёл от двери и пошёл обратно к ратуше.

– Я один не знаю, что находится в этом сундуке? Почему он просто забрал сундук и не сказал мне ни слова? Он узнал сундук? Почему он опять убежал? На эти вопросы ответит только сам Кир. Хотя сомневаюсь. Возможно, он что-то делает рефлекторно, например, умывается одними и теми же движениями каждый день или ест бутерброды, начиная с одной стороны, вот он и сейчас убежал. Получился бред. Как можно рефлекторно убежать? Только если он убегал из ратуши сотни раз… Не хочу думать о бреде… О бреду. Не знаю, как правильно. Бред – это хлеб. Шутка, которую поймут только англичане… Мне не о чем думать… Разве что… Чему я могу научить сестру Оливии? С пола не ешь, с незнакомцами не разговаривай. Сколько ей лет? Пять? Десять? Двадцать?.. Данэт – это да или нет? Оригинальное название. Интересно, кто его придумал? Авигея говорила мне что-то про это семейство, но я уже всё забыл… Что не повторяется, то забывается. Всех своих знакомых забуду, пока доплыву до Америки.

Святослав наконец пришёл к ратуше. Только сейчас он заметил, что со стороны она была целой. Рядом с ней всё ещё стояли толпы людей, а кто-то даже хотел зайти.

Слева от него шли Оливия и император, они обходили ратушу против часовой стрелки.

– Снаружи повреждений нет, – сказал император.

– Значит, будешь реконструировать? – спросила Оливия.

– Да, – ответил он. – О, Святослав. Принёс уже?

– Да, я один не знаю, что находится в этом сундуке?

– Не знаю. Оливия, знаешь, что находится в сундуке, который был у меня на пятом этаже?

– Эм… Нет… А должна?

– Нет.

– Оливия, а когда приедет твоя сестра?

– Сегодня до полудня. Так ты поможешь нам, да?

– Да, без проблем. А как?

– Будешь говорить правду или неправду в случайном порядке, а она должна узнать, правда это или ложь.

– А если мы не найдём друг друга?

– Найди несколько золота в той куче денег и возьми комнату в отеле на неделю.

– Ладно. – Святослав зашёл в разрушенную ратушу и взял пятьдесят золота одной монетой. – Я совсем забыл про надпил… – Он вышел из ратуши и подошёл к императору. – Кто-то надпилил доски четвёртого этажа, чтобы он упал. Там даже опилки есть.

– Оливия?

– Это правда. Знаешь, кто это мог быть? – Оливия задала вопрос императору.

– Командир стражей соврал, а Ями и Симон заметили, именно они главные подозреваемые, – ответил император.

Святослав пошёл на север, а потом перешёл на другую улицу и, увидев отель, пошёл к нему, а затем зашёл в него.

– Какие комнаты у вас свободны?

– Тринадцать, де…

Святослав перебил его:

– Можно на неделю?

– Конечно… С вас четыре тысячи восемьсот серебра!

Святослав молча положил золотую монету номиналом в пятьдесят золота.

Заведующий также молча взял монету, а затем дал ключи и сдачу.

Святослав положил её в задний карман брюк, после чего взял ключи и пошёл обратно к ратуше.

У ратуши он встретил Оливию и сказал ей:

– Я взял тринадцатую комнату.

– Ага.

– Расскажи про Данэт.

– Мы видим твою кровь, больше не скажу. Семейный секрет.

– Ладно, – сказал он, подумав при этом: – «Топограф также может ошибаться, например, если я не боюсь врать. Хотя как я буду учить её сестру? Если это правда, то они всего-то видят пульс. Но как они видят кровь? Особые глаза ловят особое излучение».

– Святосла-ав. Она едет.

К ратуше подъезжала блестящая карета белого цвета, будто покрытая серебром.

– Ты уверена, что это она? – спросил он.

– Да. Она говорила, что приедет на серебрянной карете. Она, конечно, не серебряная, но так я сразу поняла, что это она.

Карету остановил кучер в деловой одежде с цилиндром за несколько метров от Святослава и Оливии. Двери серебряной кареты распахнулись, и оттуда вышла брюнетка с короткими волосами, что были до плеч, ростом почти метр семьдесят сантиметров, с зелёными глазами, будто майская трава, и жёлтым платьем, как самые желтые розы, но оно открывало часть правой ноги, её кожа была немного темнее, чем у европейцев, и немного светлее, чем у Оливии.

Выйдя из кареты, она сказала кучеру:

– Возвращайся в Шарлотту, приеду не скоро.

Кучер отъехал, а девушка подошла к Святославу и Оливии.

– Софья, Святослав. Познакомились? Пойдём. – Оливия пошла в сторону отеля.

«Софья, значит», – подумал Святослав и оглядел её ещё раз. В руках она несла два чемодана: один большой, другой маленький и тонкий.

– Дашь чемодан?

Софья молча дала Святославу большой чемодан. Он весил несколько килограммов. У него был прочный каркас, обтянутый кожей.

Подумав: «Не надо спрашивать, что в чемоданах, это уже нет. Не делают так», он спросил:

– Что в чемоданах?

Софья без лишних эмоций ответила:

– Одежда и документы для вашего императора. Что за документы – все узнают после дня Мико.

– Ладно, – сказал Святослав. – На сколько ты приехала?

– На… Минимум месяц.

Они пришли к отелю и начали входить в него по очереди. Они пришли в тринадцатый номер. Сняли обувь.

– Поставь к стене, – сказала Софья, поставив чемодан к стене, после чего Святослав поставил чемодан туда же.

– Так. Садимся на кровать в треугольник.

– Зачем? – возник вопрос у Святослава.

– Надо, – Оливия села к подушкам.

Софья подошла к Святославу, обняла его и нашептала на ухо:

– Какие у тебя красивые глаза, – и села на кровать рядом с Оливией.

Сердце Святослава забилось быстрее, он ощутил, насколько тяжёлый.

– Ты опять, Софья, сколько можно?! Святослав не обращай внимания, она так уже третий раз делает.

– Трудно. – Святослав всё-таки пришёл и сел на кровать.

– Начинай, – сказала ему Оливия.

– Я… Родился в Оливии.

Софья пригляделась.

– Ложь.

– Конечно, ложь, у него сердце бьётся, как у… Не знаю у кого. – Оливия вздохнула. – Тебя, наверное, интересует, почему мы сейчас в отеле, а не в ратуше?

– Неа. Вообще без разницы.

– Ратуша разрушилась изнутри, – продолжила Оливия. – Люди клали, чтобы император потратил их на украшения к дню Мико. Но люди оказались слишком великодушными.

– Не могла же она упасть так просто, – сказала София.

– Кто-то сделал надпил на этаже с монетами, поэтому она упала.

– А сколько там было денег? – спросил Святослав.

– Сто-двести платины императора, но в итоге появилось больше, чем четыреста платины золотыми монетами.

– Оттуда у народа так много денег? – спросила София. – Казна больно большая?

– Я не знаю, – сказала Оливия. – У нас щедрый правитель, но… Столько…

– Откуда ты узнала, что там именно четыреста платины? – спросил Святослав.

– В основном там были монеты номиналом пятьдесят золота. Абсолютное большинство. Процентов девяносто, но не меньше, чем восемьдесят пять. На вид там их не меньше шести тысяч.

– Под таким весом любой пол сломается, – сказал Святослав.

– Он укреплён самой дорогой и прочной древесиной, а точнее, двадцатисантиметровыми брусами. Этот пол может выдержать несколько тонн.

– А, так да… – почти шёпотом сказал Святослав.

– Ты знаешь об этом что-то? – спросила Оливия у Святослава.

– Почти ничего. Я в этом не участвовал и даже не был в городе. Всё, что я знаю, узнал полчаса назад или чуть больше.

– Это правда, – сказала София.

– А я не знал, – ответил Святослав.

– Правда, – с недоумением сказала София.

– Тут мы подходим к тому, что человек не боится отвечать и вообще не боится вопроса. Почти что невозможно узнать, что сейчас говорит человек, но ясно, что либо он не сделал ничего плохого, либо не боится рассказать о своём поступке.

– И сарказм ещё, – добавил Святослав.

– И сарказм ещё, – повторила Оливия.

– То есть человек должен бояться вопроса?

– Можно и так сказать.

– Святослав, что ты чувствуешь, когда смотришь мне в глаза? – сказала София.

Он лишь вздохнул.

– Грусть, тоску, беспомощность, отчаяние, – совершенно спокойно сказал он.

– Почему? – продолжала она диалог.

– Ну… Секрет. Не хочу об этом говорить.

– Ложь, – сказали они обе одновременно.

– Не хочу об этом говорить с вами. У меня было два человека в жизни, которым я доверял. Правда доверял. Но даже им я бы такое не доверил.

– Правда.

Оливии это надоело.

– Иногда, когда человек говорит, не надо уточнять, правда это или ложь. У нас тут душевный диалог вообще-то. Эх… О времена, о нравы…

– Это сейчас строка Пушкина? – подумал Святослав.

– Про что ты? – спросила София у Оливии.

– В моем детстве почти все мальчики хотели стать охотниками. Играли в охоту, ходили по лесу… А сейчас все хотят стать императором.

– Я что с ним было? – спросил Святослав.

– Ты не видишь? Он настолько жесткий, что ему седина и шрамы на лице к лицу. Извиняюсь за тавтологию. Он же… Идеал мужчины в старости.

– Да, он крутой. Но это из-за того, что он пережил. Другой с ума бы сошёл.

– Да… Тут точно, – сказала Оливия.

– Что? – София непонятно перебрасывалась взглядами с Оливией и Святославом.

– Сразу я вспомнила о том, как он две недели сидел в бункере один. Две недели быть отшельником. Это… Заслуживает уважения.

– Пока его люди умирали, он сидел в бункере? – спросила София.

– До этого он издал приказ о том, что здоровых людей тоже посадят в бункер. Брали такую же группу крови и сравнивали. Но то, что бункера четыре… Это ускорило процесс заселения города по бункерам в четыре раза.

– А как вы узнали, что групп крови четыре? – спросила София.

– Четыре оттенка красного. Но до этого было много ран и болезней. Мы хотели изучить кровь больных, но сделали прорыв в медицине.

– Вау. Мы до такого не додумались. По-моему, дворяне вообще не болеют. Может, потому, что не хотят контактировать с крестьянами?

– Что? В смысле – у вас есть дворяне?

– В Шарлотте наблюдается чёткое разделение на дворян и крестьян. Крестьяне пашут, дворяне платят, все довольны.

– А откуда дворяне берут деньги?

– С продажи земель и продажи зданий. Так и расширяется Шарлотта.

– В каждом городе свои правила? Почему тогда Авигея похожа на Оливию?

– В каждой области и крае свои законы. А почему крестьяне до сих пор не взбунтовались?

– Их удерживает страх. Они думают, что их повесят чуть что.

– Как так-то?

– Не знаю. Такое общество. Такой город…

– Хм, – сказал Святослав, подумав при этом: «Приду туда и устрою революцию».

– А ещё мы опережаем вас по технологиям на несколько баллов. У нас физика расцветает… Химия…

– Поточнее, – попросил Святослав.

– Механика. Пока что только прялки, но это только начало. Думаем, что делать с рельсами. Точнее, думаем, что такое поезд.

– Я попытаюсь изобрести двигатель для него. Хотя… Судя по вашим баллам, это будет не скоро. Такие мощности… Сейчас… Мне нужна бумага и карандаш.

– Его ещё нет, – сказала София. – И ручек нет. Либо грифель затачивай, как карандаш, либо пером пиши.

Святослав задумался: «Я начинаю вспоминать физику. Такта всего четыре. Последнее – рабочий ход. Перед ним взрыв. Вторым – сжатие. Первое – наливка бензина. Утро вечера мудренее, все дела. Мне надо изобрести электричество до этого. Батарейка сойдет. Электрический ток – это поток заряженных частиц. Не просто электронов, а также ионов. Так. У батарейки есть плюс и минус. Минуса нет, там любая часть батарейки, кроме плюса – минус. Угольный стержень проходит через всё и вылазит наружу к плюсу через металл. Цинковый корпус. Хлорид аммония там был, как сейчас помню. Один азот, четыре водорода, один хлор. Хлорид аммония по краям, в центре измельченный углерод. Соотношения не знаю. Потому сделаю огромный аккумулятор. Весом несколько килограммов. Я помню… Тем же вечером после урока хотел сделать хлорид аммония. Точнее, хотел сделать и поискал в интернете, как это сделать… На уроках физики и химии я чувствовал себя… Собой. Я учился понимать этот мир, сделанный из сотни видов частиц. Все атомы – это протоны, нейтроны и электроны».

– Что с ним? – спросила София у Оливии.

– Задумался, – ответил Святослав. – Иногда бывает.

– О чём же? – спросила София, наклонив голову.

– О химии. Я не знал, как превратить энергию в электричество через физику, но знаю, как через химию.

– Ну и как? – заинтересованно спросила она.

– Не. Скажу только за корабль. Императору.

– Жадина. А ты уверен, что это сработает?

Святослав задумался: – «Хм. Для литиевого аккумулятора мне нужен литий, оксид кобальта и графит. Надо бы ещё и это сделать. Оксид кобальта – это кобальт, положенный на воздух… Это так работает?»

– Святосла-ав.

– Ещё как сработает. – Он посмотрел на часы. Одиннадцать часов тридцать минут. – Через полчаса я должен быть в гильдии императора. Ну… Я пошёл. Зовите ещё. Пока.

Они попрощались со Святославом, а он повернул ручку с ключом в замочной скважине и вышел в коридор отеля, а выйдя из отеля, пошёл к ратуше.

– Для начала батарейка. Цинковый цилиндр. Металлический плюс. Измельченный уголь. Хлорид аммония. Угольный стержень. Всего пять элементов.

Святослав пришёл к ратуше через некоторое время, а потом пришёл к зданию по адресу Мико, четырнадцать и вошёл в него. Внутри слева была верхняя одежда. Сразу же надо было снять обувь, потому что вокруг стояли туфли, кроссовки и другая обувь. Он снял обувь и прошёл дальше. Дальше был огромный круглый стол, впереди которого была доска. Доска. Зеленая школьная доска. Только она была немаленькой, достигая не меньше пятнадцати квадратных метров, в ширину она была во всю стену.

– О! Новый гость! – к Святославу подошёл незнакомец. И, толкая сзади, вёл к этой самой доске. – Проходи к доске, поделись своими наблюдениями. – Незнакомец сунул ему в руку кусок мела, а сам сел за стол. – Что ты хочешь нам представить?

– Так. Давайте я кое-что нарисую, а вы попробуете угадать, что это.

– Мы здесь не в шарады играем! – сказал другой мужчина.

– Ну, если вам не нужно электричество, то я могу уйти, – спокойно сказал Святослав и начал рисовать схему батарейки.

Он нарисовал палку на доске и назвал её буквой С, к ней он пририсовал прямоугольник и назвал металлом, а также прямоугольник, который назвал «измельченный С», а вокруг этого прямоугольника был ещё один, названный «хлорид аммония», вокруг всего, кроме металлической части, был корпус из цинка.

– Готово! – сказал Святослав.

Все недоумевающе сидели с вопросом на лице:

– Что это?

– Ясно. – Он пририсовал к верхней части плюс, а к нижней минус. – А так? Электрический ток – это поток заряженных частиц.

Один учёный встал со стула и начал хлопать Святославу, через несколько секунд ему аплодировали все.

– Спасибо, спасибо.

Ровно в полдень, а то есть сейчас, зашёл император.

– Ну как?.. – И увидел, что Святославу аплодируют. – Хм. Когда за кораблём придёшь?

– Это ещё не всё. Чтобы она работала, нужен медный провод, который примыкает к плюсу и минусу. Но в идеале серебряный… Но сойдёт и медный… Не суть! Тогда по проводу будет идти электричество и включать всё на своём пути. Лампу, звонок, динамик и другую технику. Чтобы оно работало не всегда, а только когда надо… – Он пририсовал. Прямоугольник к батарейке, на следующей схеме была лампочка, кнопка, звонок и выключатель. – Вроде бы всё. Я не до конца понимаю литиевый аккумулятор… Завтра я покажу вам ещё кое-что. А сейчас будем изучать дерогит.

Святослав обернулся на учёных, они заносили записи Святослава на свою бумагу. А когда закончили, вновь уставились на него. Он сел за свободный стул и продолжил:

– Знаете, что такое электромагнит?

– Да, нам всего лишь надо увеличить напряжение электрического тока на металл, чтобы он притягивал другой металл, – сказал один из учёных, подняв руку.

– Ты! Иди к кузнецу и скажи, чтобы он построил по этой схеме батарейку, потом будем думать, как увеличить напряжение, – сказал Святослав, после чего ушёл.

Император стоял в стороне и наблюдал за этим со стороны.

– Я могу это стереть, да? – Он подошёл к доске, стёр схему с батарейкой и нарисовал по памяти четыре фазы двигателя внутреннего сгорания. Это заняло у него несколько минут. – Вот теперь корабль мой.

– Извини, а что это? – спросил один из учёных.

– Внутрь заливается топливо, после чего взрывается и крутится другая часть этой махины, чтобы она взорвалась, нужна искра, которая даётся свечой, которая работает на электричестве. Что бы вам ещё показать… Святослав написал на доске формулу работы из известных силы и пути, а сразу после – формулу мощности из известных работы и времени. – Это пригодится вам для работы с электричеством… А это пригодится вам для работы с газами и нефтью… – Он написал формулу по нахождению потраченной теплоты для вещества при нагревании его на один градус. – А хотя… Чего мелочиться-то? – Он написал формулу кинетической энергии и формулу потенциальной энергии. – Про давление и вес знаете?

– Да, но лучше напиши.

Он написал: «Давление равно ньютон на квадратный метр. Формулу давления на дно…»

Святослав писал формулы из седьмого, восьмого и начала девятого класса ещё час, некоторые знали и давно использовали, другие были в новинку, также он представил им велосипед, транзистор, резистор, конденсатор, лазер, фотоаппарат, дирижабль, калькулятор, процессор, видеокарту, материнскую плату, оперативную память, встроенную память, рассказал про работу экранов и рассказал про нефть, о четырёх свойствах электричества. А ещё представил больше десятка изобретений, казавшихся людям этого времени фантастикой. Даже успел прийти учёный, которого Святослав отправил к кузнецу. Но спустя час, наконец, он сказал:

– Пожалуй, всё. Ничего больше не знаю, – произнёс он несколько раз, исписав всю доску. – Я знаю намного больше, чем думаю… Так… Я внёс вклад в развитие?

– Да! – кричали учёные.

– Вы не сразу всё поймете, да и с вашим уровнем технологии… – Святослав посмотрел на императора. – Мне нужен корабль.

– Будет тебе корабль… На этой неделе… Ладно?

– Ага. – Святослав съел тот кусочек мела, который у него остался. Он потратил где-то больше девяносто пяти процентов мела на всё. – Чтобы завтра у вас был прототип изолированного от воды электромагнита, который может погружаться на несколько метров. Всем пока!

– Приходи ещё! – кричали ему вдогонку, но он просто вышел на улицу с императором, перед этим надев обувь.

– А сейчас какой день недели? – спросил он у императора и пошёл в сторону ратуши.

– Понедельник.

– День Мико во вторник… Стой. Ты дашь мне корабль только в воскресенье?

– Да. Ты сам согласился на это.

– Надо было сказать, какой день сегодня… Так уж и быть… Но я тебе припомню этот договор.

– Ой… Так уж и быть… Четверг сойдёт?

– Ага. Кстати… Это что-то вроде группы учёных?

– Да. Они что-то изобретают, и мне как их правителю добавляются баллы технологий. Мы все соревнуемся, у кого их больше. Хах. Спасибо. Ты очень помог.

– Сказал бы я «не за что», если бы не хотел корабль.

– Хах. А зачем тебе электромагнит?

– Лучше изучить дерогит. Хочу, чтобы это был сюрприз. Эти изобретения на несколько десятилетий или даже веков вперёд. Думаю, что это… Достойно корабля или двухсот пятидесяти платины. Представь, если бы таких, как я, было бы больше. Человечество было бы…

– В будущем. Но ты про многое рассказал. Ты вошёл в историю. На пару десятков страниц. Откуда ты всё это знаешь?

– Я мечтательный и наблюдательный. Всё. Я научился этому из наблюдений.

– А как мы будем это делать? – Они шли в сторону дома Кира с тех пор, как вышли из гильдии. – У нас нет таких станков.

– Не знаю. Програмируйте станки. Сейчас вам надо построить первый компьютер. Но сначала вам надо найти нефть.

– Не. У наших союзников её много, они не знают, что с ней делать, к тому же она легко возгорается, поэтому они хранят её далеко от города в больших количествах и не особо хотят с ней экспериментировать.

– А эти союзники далеко?

– В Африке. Будут долго везти, но оно того стоит. Мы столько всего сделаем. Надеюсь, что дождусь конца скачка технологий.

– Надо будет проверить дерогит на то, что это. Металлы ковкие, но он не куётся, неметаллы хрупкие, но он не ломается, металлы тугоплавкие, но он вроде бы вообще не греется… Надеюсь, он не быстро распадается.

– Ты ещё говорил, что лучше использовать торий вместо урана, да?

– Да, если будете копать уран, то… Это невыгодно, опасно и нелогично. Лучше торий.

– Ладно. Теперь я буду знать, что один неизвестный металл можно копать, а другой нельзя.

– В общем, разберётесь. На пробах, ошибках и экспериментах можно утопию создать.

Император остановился около дома Кира и махнул головой в его сторону, говоря:

– Пойдём.

Святослав пожал плечами и пошёл за императором.

Войдя в дом, Святослав сказал про себя.

– Большой дом. Даже больше, чем… Мой. Из другого мира.

– Ты хотел увидеть содержимое ящика, так ведь? – Император встал на колени перед ящиком и, достав ключи из кармана, открыл его.

– Ага, – Святослав подошёл к нему.

Внутри лежало много вещей, но Святослав заметил, что там лежит очень старая тетрадь, это было ясно, ведь бумага совсем пожелтела. На её титульнике был портрет девушки.

– Кто это? – спросил Святослав.

– Моя знакомая из молодости.

– А кем она тебе приходится?

– Это моя бывшая жена. Мы очень много времени проводили вместе. Но однажды она ушла от меня. Без лишних слов. Мы заснули вместе, а утром я не нашёл её. Тогда я начал писать о ней в тетради и нарисовал её, чтобы не забыть. – Иван проронил скупую мужскую слезу.

– Сколько лет продолжались ваши отношения?

– С моих семнадцати до двадцати семи. Это было почти сорок лет назад… – Иван упал на бок, прижал колени к груди и начал плакать, прислонив лицо к коленям, закрыв его.

Святослав молча смотрел на то, как плачет самый жесткий человек, которого он знает.

– Он так уже сорок лет ревёт? – спросил у себя Святослав, дважды похлопав Ивана по плечу.

В дом вошёл Кир, увидев эту картину, он спросил:

– Опять?

– Похоже, – ответил Святослав.

– Пошли, – Кир махнул головой в сторону двери.

Святослав вышел из дома прямиком за Киром.

– М-м-м, дежавю… Он так не первый раз?

– Раз в год. По расписанию. За день до дня Мико. Именно в этот день она ушла. Мне было его жалко первые два раза… Не знаешь, где Оливия?

– Она должна быть в отеле. Но я не уверен. А что?

– Хотел узнать, где она, ведь её дом сломали, все дела.

– Она тоже жила в ратуше?

– Ага. У нее была своя комната.

– Эх… Пойдем куда-то. Не знаю куда. В музей… Не… В… Где у вас есть клубы какие-нибудь дискуссионные?

– Их нет.

– Ладно… Что мне надо? Мне надо ждать четверга. Когда день Мико?

– Завтра. Если точнее, то сегодня с полуночи. Будем есть тортЫ…

– Правильно тОрты, а не тортЫ.

– Ладно… Будем есть тОрты, играть в игры, рассказывать истории… Кстати, нас ещё поделят на группы, так что это то, что ты хотел.

– О. Ладно. – Святослав посмотрел на часы. Сейчас был час дня. – Через одиннадцать часов начнётся… Может, надо его проверить?

– Да, наверное, прошла пара минут.

Они вошли в дом.

– Я тут нашёл твою старую игру. Поиграем? – Иван потряс маленькой картонной коробкой.

– Ну, давай, – ответил Кир.

Иван аккуратно достал старые карточки из коробки. На них было написано либо «Правда», либо «Действие».

– Давай к нам, – сказал Иван. Они сидели на полу вокруг карточек.

– Ладно. Это будет жёстко… – Святослав сел к ним. – Ходите кто-нибудь.

– Давай, Кир, – добавил Иван.

Кир взял карточку «Действие».

– Съешь одну порцию самого острого блюда в доме или в десятке метров. – Он прошёл на кухню и, взяв один перец, съел его. – Сейчас вернусь. – Он прошёл в погреб, а через несколько десятков секунд вышел. Хлебнул молока. И вернулся на место.

Следующий был Иван. Он тоже выбрал действие.

– Добеги до ратуши и обратно за пять минут… Святослав, возьмешься?

– Ладно… Сейчас три минуты… – Спустя три минуты Святослав оказался на этом месте снова.

– А теперь я, – Иван взял действие. – Заберись на что-то.

– Заберись на крышу, – добавил Кир.

Иван встал с места и пошёл на второй этаж.

Святослав вышел на улицу.

– Там будет вид получше. – Кир пошёл за ним, хоть изначально хотел пойти за Иваном.

Через пару минут Иван стоял на крыше.

– Красивая черепица, Кир, – подметил он.

– Спускайся давай! – сказали они оба.

Опять оказавшись втроём около карт, Кир выбрал правду.