Амальтея Нова
Мировая сеть
Глава VI
Утро встретило её стуком в дверь и всё той же ночью. В доме стояла тьма – тьмущая, и Алиса решила, что это стучаться не к ней.
Напрасно, стук повторился и из-за двери, что была скрыта в темноте комнаты послышался голос Сайра:-Алиса, вставай, уже день на дворе. Ты хотела посмотреть работу кузни.
– Ничего я не хотела., нашла за что уцепиться Алиса, переворачиваясь спиной к звуку. Но в итоге выдохнув, встала, растерев глаза.
Зашла в уборную. Умывшись, одела свою одежду. Бордовое вечернее платье зарекомендовало себя с лучшей стороны. За всё время их приключений оно выглядело лучше, чем Алиса. И цвет, и форма на нём остались без изменения, в то время как хозяйка, спавшая не на стуле, а на мягкой кровати, выглядела помятой и заспанной.
Дверь открывала сторожено, стараясь не впустить опасного света в дом приютившим её монстрам. Как оказалось, у дома была прихожая, что она вчера не заметила, и потому в её действиях не было столь острой нужды. У второй двери её ждал паук, держа в руках хлеб с маслом.
Протянул один кусок ей:
– Будешь?
Она кивнула, забирая свой завтрак:
– Неудобно как-то, я переночевала у них, нужно отплатить как-то, – она, жуя, кивнула себе за спину.
– Мы вчера условились, что это плата за помощь городу. Считай, что сочлись.
Он спустился с лестниц дома и Алиса, последовав за ним, вышла в солнечный день. Вокруг было пустынно, как бывает в людских городах ночью с наступлением темноты.
– Кузни, – напомнил арахнолог, уже поднимаясь выше к центру города.
* * *
Кузни оказались большими цехами, в которых трудились самые крупные и крепкие монстры. Одноэтажные «П» образные постройки состояли из печей у стен и столов в её центрах. Большие лапы монстров обрушивали удары молотов на раскрасневшийся от огня металл, раз за разом меняя его форму. Под звон молотов и шипение металла в воздух взлетали красные искры, рискуя поджечь что-нибудь в мастерской. Но не долетая, они сгорали, а их место занимали новые.
– Постоим пока тут. Смотри за работой, но к мастерам не приставай, – словно издеваясь пояснил Сайр. Как оказалось, действительно издеваясь, он расселся на ступени мастерской, устремив свой взгляд к часам колокольни. Они шли исправно, но часодел всё равно контролировал их работу до истечения 24 срока.
За ними пришёл клочковатый ящер, что представился металлургом. Вариг Нейрон Минити провёл их внутрь своих кузнец, по пути рассказывая что они делают.
Монстрический город ткачей в основном ткал металлом. Полученный продукт шёл на механизмы часов в другие города. У главного металлурга был план выполнения работ, список ожидаемых другими городами металлов и сплавов. Для часов использовались сплавы из различных металлов пропорции которых отмеряли качественно и по несколько раз.
Ящер рассказывал о деле всей своей жизни с должной строгостью, присущей всем профессионалам.
– Металлургия, – начал ящер посвящать частей города в тонкости своего знания, – Это область науки, тяжёлое ремесло, что охватывает процессы получения металлов из руд или других видов сырья. Эти процессы связаны с изменением химического состава, структуры и свойств металлических сплавов для производства из них разнообразных металлических изделий.
Досконально знающий все тонкости процесса, он зорко следил за всем, что происходило в мастерской, на каком бы участке ни стоял. Имея огромный опыт, улавливал момент, когда сваренный металл приобретёт оптимальный состав без замеров, к которому прибегали более молодые работники кузни.
– Важно этот момент не упустить, – объяснил гостям ящер свои крики на работников во время наблюдения со стороны, – Иначе ценность плавки и сортность полученного металла снижаются, зря расходуются материалы и ресурсы, наши усилия и жар, подаваемый в печи.
Алиса со своим спутником почти не дыша наблюдала как металл, став ярким и текучим, как свет звезды на поверхности кристально чистого озера, стекал из одной выемки в другую. Стоило выполнить работу, мастера тут же принимались за другую, не останавливая процесса получения нужных составов металлического продукта.
– Для их выплавки, – продолжил рассказывать металлург, всё так же неотрывно глядя за работой своих мастеров.
– В печи закладываются нужные весовые категории металла. Пропорции ресурса разные, как и добавки к ним, именно они после плавки способствуют образования того или иного сплава, – в это время все трое стали свидетелями слияния двух смесей, что при смешении приобрели золотой оттенок.
Алиса даже захотела податься в металлурги по приезде домой. Отличная профильная «школьная» экскурсия тем временем продолжалась.
Вариг Нейрон Минити, остановил их у стола выплавки, и два гостя смогли понаблюдать за отливкой длинных металлических каркасов с неизвестным даже пауку дальнейшим их применением. Этой отливкой занимались литейщики, два каменных носорогаподобых.
– Трудная профессия, – зашипел главный мастер подобно рептилии. Носороги тем временем выполняли разную работу: один скреплял затворами каменную коробку, другой принимал работу от тех, кто подготавливал сплав.
– Литейщик, – стал попутно объяснять Вариг Нейрон Минити, потомственный металлург, – Должен подготовить форму и, по достижению сплавом нужной температуры, залить его в внутрь.
Носороги так и сделали. И золотая жидкость медленно полилась в отверстие камня. Заливали его ковшиком и оба мастера старались реже дышать, концентрируясь только на работе.
– Со временем расплав остынет и станет прочным, – сообщил гордо ящер, и пополз дальше, Алисе и Сайру пришлось последовать за ним. На следующих стойках уже другие мастера разбивали похожие каменные формы, вытаскивая из их захвата золотые детали. Часовщик узнал в них запчасти, с которыми работал и вновь осмотрел процесс их появления, оглядывая кузнецу.
– Очень много факторов, влияющих на качество отливки, – заканчивал свою экскурсию ящер, не позволяя себе выделить больше времени и дальше отрываться от работы, – Нужно учитывать большой перечень параметров: температуру, влажность в помещении, качество подготовленной для плавки шихты, температура самого сплава, подтип смазки для формы, скорость заливки и другие «мелочи», что неоспоримо влияют на качество отливки.
Он оглянулся на мастерскую, словно чувствуя, что на одном из её участков требуется его твёрдая когтистая лапа.
– Большое спасибо, что выделили для нас время, – паук обменялся с главным металлургом города рукопожатием, Алиса попрощалась взмахом руки и ящер их покинул, вновь заползая в мастерскую.
Алиса, стоило ящеру скрыться в стенах помещения, спросила:
– А почему они работают днём? Все же спят.
– Для производства деталей и сплавов для некоторых изделий, нельзя остужать печей, свойства металла будут другие. Не достигнуть требуемой прочности изделия, ведь в них появится пористость, что может повлечь трещины после воздействия на них силы, например, в тех же часах.
Паук говорил как мастер, объясняя как работа этих кузнецов напрямую связана с достижением ожидаемых результатов в его профессии:
– Когда мы ставим колокол, его структура должна быть без изъянов, иначе с первым или со вторым ударом он разлетится, порушив всё вокруг. В курантах заложена большая сила, поэтому все, кто работают над их созданием должны быть максимально внимательны. Одна ошибка может повлечь много неприятных последствий. Поэтому они не прекращают работы, меняясь посменно.
Он словно не хотел вдаваться в подробности того, что может произойти. Леди Алиса Инсен была потрясена до глубины души, слегка завидуя его профессии и тому, как много она значит для жизни других.
– И ещё вопрос, – Алиса рассматривала растянутую над городом материю, что спасала всех работающих днём от солнечного света, – Сайр, а почему ты ходишь под Солнцем беспрепятственно?
– Потому что у меня есть сильная защита-способность принимать человеческую форму.
Паук направился к мэрии, Алиса приноровилась к его неспешному шагу.
– Какой парадокс, человек слаб в сравнении с такими громадными и могучими монстрами, но они бегут от света, а мы его выдержать можем.
Она развела руками, посмеиваясь над сказанным.
– Вообще-то, – арахнолог остановился и, развернувшись обратно к кузне, задумчиво добавил:-Человеческая форма – самая сильная во всех мирах. Признанный параметр силы, – ухмыльнувшись тому, что Алиса ищет могучей силы в своих руках, продолжил:
– Видишь ли, в расчёт берётся не только восприятие солнечного света, но и многое другое. Вы менее восприимчивы к магии и воздействию извне, у вас есть довольно высокий уровень защиты от отравления, ваша кожа имеет способность восстанавливаться, вы в высшей степени разумны и обладаете воображением, что стирая границы, позволяет создавать что-то новое.
– Но это не так, – вмешалась в хвальбу Алиса, хоть и самой ей хотелось в это верить, но речь точно не могла идти о человечестве.
– В чём неправда? – уточнил арахнолог.
– Мы не противостоим ядам, нас легко отравить, мы не выдерживаем высокие температуры, и восприимчивы к давлению даже общества.
– Махнув рукой, она поправилась, – Прости в твоём перечне речь шла о физическом и магическом. Но я говорю о том, что ты считаешь человека чем-то большим, чем он есть на самом деле.
– Алиса, – Сайр покачал головой, отчего его волосы не изменили своего положения, вся также отливаясь тёмно-фиолетовым, – В нашем мире жаб может убить горячий уголёк в их тарелке, змеехвостов низкие температуры, у горгон страшные аллергии на пыльцу. Вы можете жить вне этих ограничений, они приносят вам дискомфорт, но не убивают. В чём ещё ты была несогласна? Вы не можете отрастить себе руку, но ранки на коже затягиваются, в то время как у водяных, получить царапину – смертельно. Во вселенной есть существа более могущественные, чем человек. Но вы те существа, что подходите каждому миру в равной степени, в отличие от тех могущественных, что зажаты только в определённых условиях.
– А арахнологи? – уточнила девушка, они уже подходили к мэрии, когда паук всё же ответил.
– А арахнологи выжили как раз благодаря человеческой форме. Совершённая броня, созданная природой. Но её нужно беречь, заботясь о своём здоровье, не забывая, что это дар.
– Объясни, – Инсен уже отпустила бы его, да вопрос возник из ниоткуда и покоя не давал: – Почему при землетрясении никто не пострадал? Я с первых минут пребывания здесь не видела лечебниц и пунктов помощи. Они не пострадали, потому что уже не спали? Просто это было раннее утро, в это время монстры как раз ложатся.
– Прекращай называть их монстрами, – негромко зашипел парень, – Формулировку измени на «жители города». Монстрами зовутся те, кто этому соответствует.
– Прости, – исправилась девушка. Покачав головой от её кошмарного воспитания, он всё же ответил и на этот вопрос:
– У нас развиты инстинкты, никто не пострадал под завалами, потому что успели покинуть здания с первыми толчками. Я же говорил, у нас часто проходят учения, все знали как себя вести.
– Ясно, – она бросила взгляд на мэрию. Там за столом сидел её глава, а на добротном стуле напротив расположилась секретарша, что зачитывала корреспонденцию.
– Мне стоит извиниться, – прошептала Алиса, смотря издали на зелёного главу учреждения решения жилищных и прочих организационных проблем.
– Вот и повод хороший, – сообщил паук, глядя как женщина-лякуха подносит к мэрии обычный с первого взгляда кувшин, – Алиса, думаю, ты знаешь что делать. Оставляю тебя разбираться с этим самой. Я пойду проверю часы.
Отцепив от себя спешно протянутые к его пиджаку руки, он взаправду оставил её разбираться с необходимостью принести извинения одну, а сам ушёл.
Лягуха занесла в мэрии кувшин и Алиса, подойдя к двери вплотную, постучалась о её косяк, привлекая всеобщее внимание. С её появлением, всё пришло в движение: глава города привстал из-за стола, секретарша от него отскочила, лягуха упёрла руки в бока. Не понимая враждебности последней, девушка переступила порог учреждения, неловко переминаясь с ноги на ногу.
– Здравствуйте, мэр.
Начало было положено и все ждали продолжения. Алиса, сжав кулачки, взглянула на зелёного «гражданина города», и искренне извинилась за произошедший по её вине инцидент: – Мне стоило это сделать ранее. Мне очень жаль, что мои домыслы и предубеждения стали причиной вашей травмы. До того момента я не располагала должной информацией, касательно вашей непереносимости солнечного света. – И когда все обдумывали, что это такое она хотела сказать, улыбающемуся от её слов мэру она сказала:
– Простите меня, пожалуйста.
– Да вам не о чем беспокоиться! – махнул здоровой кистью глава города, указывая ею на повреждённую ожогом, добавил:
– Уже почти не болит и заботами Мили Тахи Бахи и вовсе пройдёт к скорому времени.
Имя лягушки вызвало улыбку и мэр принял это за принятие мира обоих сторон.
– Не хотите чаю?
По его команде тучная секретарша покинула здание, ринувшись за чаем. Выглядела так, будто бы она бежала на охоту за редким животным леса. Но путь явно держала в общую столовую.
– Давайте попьём, – запоздало, но с улыбкой на лице согласилась Алиса. Стоило ей сесть на предложенный стул напротив мэра, по соседству с уже занятым секретаршей, как она вернулась с целым котлом чая.
Протащив его в здание госучреждения, поставила у стены. Из буфета достала чашки, расставить которые на столе помогла Алиса. Лягуха, оставив кувшин, ушла. Секретарша тем временем разливала чай.
Мэр, вздохнув, с нежеланием засучил рукав пострадавшей кожи. Видя, что помощь не помешает, Алиса обошла стол и пододвинула к носатому «гражданину города» кувшин.
– Благодарствую, – отозвался мэр, сунув в него руку. Ощущения были малоприятные, это и отразилось на его лице.
– Мили Тахи Бахи постоянно мне твердит, что слизь полезна, если она только-только снята с водяных. Стоит ей отстояться и лечебные свойства в ней пропадают, и слизь превращается в пресную воду, что быстро высыхает.
– Занимательный факт, – поддержала разговор Алиса, всё ещё придерживая кувшин. И пытаясь удержать в себе желание сбросить изделие с чавкающей прозрачной жижей на пол, сменила тему:
– Этому месту необычайно сильно повезло с водяными. Они – настоящее сокровище города.
– Каждый из его жителей сокровище, – по-отечески отозвался мэр. И Алиса даже растерялась, словно услышала укор, но сказанное им не было. Работающий днём мэр зевнул и улыбнулся, являя жёлтый ряд зубов. На его столе были разложены папки и свитки, за каждым из которых стояло согласованное с жителями города решение.
– Градоначальники должны создавать условия, чтобы каждый из жителей города мог проявить себя с лучшей стороны. Надеюсь, я соответствую твоим представлениям о желаемом себе, – добавил глава города, оглядывая свой стол, – Есть ещё так много, что я могу сделать сегодня и завтра. Надеюсь, мои предшественники, наблюдая за моей работой, мною гордятся.
– Они в городе? – удивлённо отозвалась Алиса. Необходимость удерживать кувшин отпала, слизь начала твердеть, накрепко сплочая мэра с глиняным изделием. Пока Алиса пыталась обратить на это внимание самого «зелёного» пациента высоковязкой жижи, он смог переключить её внимание на особенность своей мэрии.
– Конечно, Вайри Тикака Туя была мэром до меня, – он указал на секретаршу, что сноровисто разваливала чай. Она помахала рукой, и закончив уселась на своё место.
– И как давно вы сменили друг друга? – спросила гостья другого мира, где на любых постах, политические предшественники не переносят сменивших их у власти.
– Месяц назад была я, – отозвалась жительницы городка, и также пробасила: – Через два месяца будет Савара Погамот Бирили, она давно записывалась на эту должность, – договорив, она шумно отхлебнула чая.
Алиса тем временем снова вернулась к подглядыванию за кувшином. Мэр, видимо, уже понял, что буквально застрял в затвердевшей субстанции посуды, но активных действий пока не принимал.
– Смена раз в три месяца это очень…часто.
Алиса, не зная как ему помочь, неспешно шагая, отошла от мэра. Вернулась на предложенной ею ранее место и, сев, продолжила разговор: – Вы же не успеваете воплотить все ваши долгосрочные планы за это время, – приняв чашку чая от сидящей рядом секретарши, из вежливости отпила, отметив про себя, что это просто горячая вода.
– Зачем долгие планы? – пробасила бывшая глава города:
– Жить нужно сейчас, мы так и делаем. Работа мэром в нашем городке это разнообразие. Каждый, кто хочет сменить среду и обстановку, например, с ткацкого станка на что-то другое, может записать себя в список. Когда придёт время, он сменит мэра. Отдыхом это не назвать, работа просто другая, а для нас и это уже отдых. – Оба знатока схемы смены городской власти закивали, и Алиса подивилась этому образу жизни, больше, чем прочему, что ей довелось увидеть в городе.
Мэра из кувшина вытащила лягуха. Пришла. Завидев, что всё затвердело, как планировалось, плюнула себе на перепончатые лапки, растирая их перед работой, и ухватившись за глиняный сосуд двумя лапами, стянула его с руки мэра.
Алиса ещё недолго пила у них чай, потом помогла с бумагами, перекладывая их по мере прочтения, обсуждении, и решения поднятых в них вопросов.
Глава VII
Вечером того же дня Сайр сообщил, что работа в городе завершена и они могут его покинуть. Арахнолога и его спутницу предложили подвести до горного города торговцы руды, что заезжали в этот только чтобы переждать светлый день. С наступлением вечера Алиса нашла свою сумочку, и они вновь отправлялись в путь.
С ними прощались все, кто мог покинуть свои рабочие места. Небольшая толпа ещё долго махала им руками, пока их не скрыли высокие деревья. Алиса и паук пристроились на телеге позади накрытых плотной материи, проезжая в ночи по песчаной дорожке, они подскакивали на камешках, весело при этом переговариваясь.
Пещерный город, как ни странно, оказался был пещерой. Большая скала имела проход, как устье морской ракушки. Туда и заехала нагруженная металлом телега. Паук и Алиса распрощались с торговцами, остались на подъезде к главным улочкам города.
– Это неспящий город. Тель Аравив Гуми! – Сайр представил пещерный лабиринт Алисе, не забыв объяснить историю его имени: – Переводится как «дающий вечную тень город». Спрятанный внутри лабиринт из домов и кварталов простирается на многие километры внутрь горы.
Алиса разглядывала необычно округлые домики, что как ульи были налеплены по всему свободному пространству пещеры. От них, как бы высоко они ни располагались, отходили дорожки и лестницы. Почти в каждом окошке горел свет, тепло оранжевый, как от свечи.
– Первым делом нужно поесть, – возвестил Сайр, уходя вглубь знакомых улиц, – Этот город должен был быть нашей остановкой, но я чувствую, что в нём открыт переход. У нас мало времени, тебе стоит поспешить, не отставай.
На этих словах Алиса заторопилась за спутником, по пути всё ещё оглядываясь на необычную инфраструктуру городка.
Арахнолог проходил улицу за улицей, ища подходящий для них ресторанчик. Подходя к заведениям, просматривал их меню, что каждое вывешивало на стенах. Не находя того, что искал, он вновь манил рукой Алису и продолжал шествие по городу.
Леди Инсен, прогуливаясь в своём бордовом платье, привлекала внимание проходящих мимо монстров, уже совсем не боясь. Кому-то приветливо махала, кому-то сдержанно, но искренне улыбаясь.
Когда её увлекли в обсуждение оптимальной степени маринованности глаз рыб, девушку «забрал» Сайр. Как ей показалось, некстати: в тот момент одна из ежикоподобных дам как раз делилась своим рецептом.
Распрощавшись с хозяйками мясных лавок, он не упустил шанса подтрунить над её изменённым отношением к «страшным монстрам»:
– Теперь они тебе не противны? И рыбу засаливать будешь по услышанному домашнему рецепту?
– Не считаю, что глаза рыбы могут подойти к моему столу, но было интересным послушать что она говорила, – Алиса, ведомая к дверям какого-то изрядно шумного заведения не успела договорить, уделив большее внимание вывеске.
На железной табличке, прибитой гвоздями из другого металла, значилась какая-то надпись, выполненная «как курица лапой». Словно это был детский подчерк с элементами несуществующего языка.
Не спрашивая, паук завёл Алису в сомнительное заведение. Которое ей совсем не понравилось, стоило ей оглядеть его беглым взглядом. Доступные монстрические женщины небольшой группкой сидели в углу комнаты, что-то распивая. У барной стойки был выставлен большой арсенал горячительных напитков, накрепко закупоренных в стеклянных бутылках. На столах в центре бара спали перепившие огненных жидкостей посетители, а подавальщицы требовали с них оплату, пытаясь их разбудить.
– Леди не место в таких заведениях, – прошептала Алиса, пытаясь дать задний ход.
– Конечно, не место, никогда не заходи в такие бары одна, – подтвердил паук и, схватив её за руку, повёл к свободному столику в углу. Как бы ни упиралась леди, он был настойчивее и сильнее: – Но это единственное место в городе, где можно съесть нормального салата.
Подойдя к столу, он усадил за него Алису и сам сел напротив. Под неприличный шум с соседних столов заведения, Алиса скукожилась как слива, становясь малоприятным с виду черносливом. На наморщенном лице было заметно осуждение буквально всего и всех в баре, она ругала даже паука, что вынудил её это лицезреть.
Подошедшая для принятия заказа дама была страшным ударом для выдержки Алисы и, завидев её одежду, та отвернулась к стене, став рассматривать узорчато выложенные в ней камни.
Арахнолог заказал салата и каких-то напитков, стоило подавальщице отойти, и за столом вновь осталось двое. Разговаривали недолго, обсуждая только улицы и причудливую архитектуру их построек. Заказ пришёл быстро, словно «гражданка уже другого города» просто набрала его из клумбы напротив соседнего дома.
На стол к ним поставили большую тарелку зелёного салата, листочки которого поблескивали в свете неяркого света заведения. И подавальщица, виляя выдающейся частью тела, удалилась обслуживать другие столы. За дальними столами громко засмеялись «леди», некоторые из которых покинули бар в компании незнакомых им мужчин. Гогот оставшихся стихал, и бар продолжил жить в своём размеренном темпе.
– Не самое приятное из мест, – поджала губы леди Инсен, дав, как ей казалось, уместный комментарий к ситуации.
Её слов, сидящий напротив, молодой паук не оценил:
– Только не говори, что ты их осуждаешь.
В его словах был уже заметен укор.
– Вообще-то да, – прямо ответила Алиса, став откладывать себе листьев в тарелку, – Есть за что, они продаются мужчинам за деньги, это унизительно даже наблюдать со стороны.
– Ты неправа.
Он наклонился ближе к столу, оперевшись на локти, и как и прежде вступил с ней в полемику шёпотом.
– Честный обмен, возможно, самый честный из всех. Они не воруют, не убивают – живут как и все. Не стоит осуждать тех, кого не знаешь близко.
– Они принижают всё женское общество своим поведением, – также шёпотом ответила Алиса, копируя позу собеседника:
– Позволяют дурно думать о женщинах. В моём мире женщины столетиями терпели гнёт закона, митингуя и отстаивая свои права голосовать и участвовать в жизни государства. Их существование этой профессии перечёркивает все их деяния на корню.
– И какие права женщины получили в вашем мире? – Поинтересовался паук, набирая салата.
– Право голосовать за выбранного политического кандидата, работать и получить зарплаты как мужчины, занимать то положение в обществе, что выбирают самостоятельно. Речь, конечно же, идёт о замужестве, что сейчас заключается с обоюдного согласия сторон. Любого другого статуса это не касается.
Паук кивал, слушая, что она говорит, потом интерпретировал услышанное, подводя под свою аргументы:
– Могут выбрать любую работу. Решить или напрочь отказаться жить в браке с мужчинами. И получать деньги так, как считают нужным?
– Да! – не без гордости за успехи своих предшественниц отозвалась Алиса.
– Тогда о чём речь? Все женщины получили право голоса, право работать на работе, которую они сами выберут и занять ту нишу в обществе, что им наиболее комфортна. Тогда тебе не стоит их осуждать. Исторически вы боролись за всеобщую свободу женщин.
Он, доведя до неё свою мысль, ухмыльнулся, добивая:
– Или ты хочешь навязать какое-то своё видение полученного женщинами права?
Алиса отложила вилку, вновь задетая его словами. В первый раз пауку удалось добиться столь прицельного попадания по самолюбию, стоило ему уличить её в бессердечности.
Набрав вилку салата, она запихнула её в рот, тем самым дав себе время обдумать услышанное. Арахнолог был собой доволен, выиграв спор и с триумфом отмечал это распитием принесённого ему напитка.
Салат осилили вдвоём и вернулись к обсуждению маршрута. Паук считал, что до точки оставалось совсем немного.
Сайр расплачивался у стойки, пока Алису рассматривали со всех сторон. Не определив в ней монстра, каждый из присутствующих бросался в обсуждения кем она могла быть. Ей самой от этого уже противно не было, но как и прежде становилось неловко.
В момент, когда к девушке нерешительно, под натиском и уговорами своей компашки, двинулся один из змеехвостов, Алису уже взял под локоток паук, выведя из увеселительно-кормительного заведения. На ходу стал пересказывать, что успел узнать от бармена: – Переход отцепили, придётся поговорить с властями, чтобы тебя пропустили. Идём, надо спешить.
И выйдя на скрытую горным туннелем улицу, он быстрым шагом повёл по потокам этого «горного пищевода». На пути встречались монстры разных мастей и окраса, сейчас Алисе нравилось их рассматривать, отмечая про себя, что у многих из них был свой неповторимый стиль одежды и манеры говорить. Такой разнообразный на проявление фигуристости и клыкастости мир тоже был подвластен моде и личным предпочтениям её последователей.
– Уже близко, – немного громче обычного сообщил паук, оглядываясь на Алису, что он тянул за руку позади себя. Удостоверившись, что она нормально переносит выбранную скорость, он продолжил следовать к цели.
Проскочив, пробежав, пролетев несколько пещерных кварталов, они достигли тёмных частей города. И остановился арахнолог только у огороженного периметра, по краям которого расхаживали ланки – цветочные существа, похожие и на розы и на большие кактусы одновременно. У Алисы было время рассмотреть их вблизи, пока паук объяснял почему их нужно пропустить к переходу.
– Она человек, не из нашего мира. Находясь здесь, её организму становиться всё хуже. Пока существо не пострадало, её нужно вернуть в привычную ей среду обитания.
И на этих словах Алиса перевела тяжелеющий взгляд на арахнолога, планируя высказать, что думает по этому поводу «страдающее существо с другой среды обитания».
– Бедняжка, – пробасила игольчатая растенеподобная дама и, переглянувшись со своей напарницей, пропустила обоих человекоподобных в закрытый периметр: – Идите к главному, он решит как поступить дальше.
И Алиса, попрощавшись, прошла за ограждение в компании паука. Дальше он взял её за руку и вновь быстро потащил по знакомому ему маршруту. Пробежав по монолитному полу пещеры, они завидели в её дали свечение. Точно такой же голубой огонёк света, что в тёмную ночь перебросил их учиться полётам над вековым хвойным лесом.
– Это оно! – вскрикнула Алиса. И дальше путь им преградили выросший, словно из-под земли, человек-волк в форме местных властей в окружение столь же одетых разнообразных монстров. При приблизительном подсчёте в пещере их было не больше двадцати.
– А говорил у вас нет правоохранительных органов, – напомнила шёпотом Алиса, мысленно смеясь над тем, что успешно избежав проблем с охранно-патрулирующими учреждениями в своём мире, она столкнулась с ними лицом к лицу в монстрическом.
Паук не теряя времени вновь пересказал тоскливую историю о страдающей человечке, что жить не может в этом мире, задыхаясь его воздухом с каждой секундой. Алиса по мере рассказа всё больше открывала рот, и когда внимание её состоянию уделил тот самый страшный Серый Волк, пришлось спешно ему соответствовать. И Алиса, негромко, и очень забавно кашлянула в кулачок.
Пока все молчали, явно обдумывая, как поступить, паук добавил:
– Сам отслежу, когда ей нужно будет совершить переход.
Цокнув его словам, волк добавил:
– Паук, вас в первую очередь к переходам подпускать нельзя.
И пока стоящая позади команда его штата готовилась их пропустить, вновь уделил внимание Алисе, рассматривая её с ног до головы:
– Значит так, девчонку пропустим. Арахнолог стоит рядом, к переходу не допущен. Пойми сынок, мне потом голову на вертел насадят, учини паук из нашего мира какую-нибудь резню. И пусть ты нормальный с виду, рогатые с нами разбираться не будет, порубят на куски всех, кто станет причастен, и всё тут.
Алиса на секунду словно онемела, и по её коже словно пробежался холодок. О какой резне шла речь она не знала. И переводя ожидающего объяснений взгляд на паука, ответа не получила.
Их пропустили. И в сопровождении целой делегации они двинулись к свету. И в темноте, в которой все шествующие отлично ориентировались, Алиса переспросила, обращаясь к своему спутнику:
– Он сказал резня? Вас выгнали из того мира за резню? Ты что ешь других? – Не зная конца и края пищевой цепочки монстрического мира, она даже не знала так ли она поняла волка, работающего на благо народа и закона.
Паук, не желая говорить откровенно вблизи слушающих их свидетелей, поправил:
– Никого я не пожираю, мы только недавно с тобой салат ели, как ты могла забыть, – и обернувшись к оставшейся у границы части патруля, добавил:
– Эти граждане не из правоохранительных учреждений. Говорил же, у нас нет необходимости таких содержать, он из транспортного отделения мэрии, патрулирует по просьбе главы города.
– Понятно, – отозвалась Алиса, тут же вернувшись к вопросу, на который не получила ответ: – О какой резне идёт речь?
Окружавшие их монстры зашуршали, заскалились или зарычали. Поскольку в темноте Алиса не видела их лиц, ей показалось, что они невесело посмеялись. И это было так, потому что паук, словно вспомнив что-то забавное, напоследок удивил:
– Ну мои сородичи долго воевали с рогатыми за земли. Рогатые превзошли нас в силе, после своей победы неравными партиями раскидав поверженных в разные миры, расколов тем самым нашу расу, лишив культуры и государственного объединения. Победители пишут историю, вот мы и живём в мирах, каждый из которых считает нас чудовищами. – Подходя ближе к голубому свету, Алиса уже видела его лицо, когда он говорил. Под взглядами других монстров, что не все были с ним согласны, он наигранно изумился: – Серьёзно?
