Алёна Дмитриевна Лонкина
Красная гора
–Благодарим за подробный отчёт, капитан М. Возможны дальнейшие указания, после срочного сбора. Образцы биоматериала положите в аварийный кейс для безопасности. С Вами свяжутся.
Пошли гудки. М. вернулся к зеркалу. Пятна не уходили. Порывшись в аптечке, он нашел супрастин, и, проглотив без воды – ее оставалось только на следующие полдня до отправки, лёг на кровать, стараясь не расчёсывать руку и грудь. Он заснул всего на час, а когда проснулся, не обнаружил пропущенных звонков. Тогда он стал звонить сам, но телефон никто не брал, видно совещание затянулось. Ближе к вечеру он с облегчением обнаружил, что жжение стало утихать. Было ли это действие антибиотика или просто везение он так и не решил, но постепенно пятна стали уходить. Сначала прошла грудь, потом рука. На месте пятен стали мгновенно образовываться сухие корки, какие бывают после заживших ожогов. М. повеселел. Он даже рассмеялся, вспомнив первые мысли, которые пришли к нему поначалу в панике: надо бы как то связаться с Ксюшей – вдруг не вернусь, позвать детей, попрощаться… Теперь же, счастливо наблюдая свое чудесное выздоровление, он настойчиво стал набирать номер диспетчера каждый пять минут и спустя десяток звонков, трубку все-таки подняли. Отозвался уже знакомый механический сонный голос:
–Диспетчер на связи.
–Приём, свяжите меня с управлением.
–Срочный сбор, никто не может подойти.
– Да, я знаю. Тогда передайте, что всё в порядке. Ложная тревога. Я абсолютно здоров. Это действительно простая аллергическая реакция. Все в порядке.
–Управление получит ваше сообщение. Ваш доклад закончен?
–Нет, постойте. С кораблём всё по-прежнему? В три по московскому?
–Изменения в расписании отправки кораблей не были сообщены.
–Тогда я буду ждать. Передайте обязательно, что всё в порядке.
–Конец связи.
М. какое то время слушал прощальные гудки. Чрезмерная механичность ответов диспетчера насторожило его: с ним говорили, будто он в чем то провинился. Но после решил, что и правда доставил много хлопот своим сообщением о находке, а затем о своем недомогании. "Ну я же передал, что все хорошо…",– успокаивал он себя, собирая вещи: "они разберутся. Лишь бы диспетчер передал". Вещей было не так много: контейнеры с образцами, сумка с одеждой, зубной щеткой и мочалкой и расклеенные над кроватью и рабочим столом фото Ксюши с детьми. Отрывая их, он задерживался на несколько минут, чтобы внимательнее рассмотреть. Корабль в три, значит, домой он будет дома на той неделе, получается в четверг. По четвергам Ксюша делает рыбу. Красную обычно. Украшает. Как раз к ужину и приеду. Перед глазами у него тут же всплыло их фарфоровое блюдо, подаренное Ксюшиной мамой на их годовщину, на которое Ксюша всегда выкладывала по четвергам красную дымящуюся рыбу, с каплями лимонного сока на косточках и вкраплениями черного перца на поджаренной корочке. М. вздохнул и встряхнувшись, чтобы отогнать манящий образ, и продолжил собираться. К 10 вечера он управился. Ещё раз проверив совсем зажившие ожоги, которые уже зарубцевались, он лёг на кровать, хотя был уверен, что уснуть не сможет – слишком много мыслей клубилось в голове: и о завтрашнем отъезде, и о находке, и о странной внезапной болезни, которая также внезапно прошла…
Очнулся он в 7 утра и удивился, что телефон молчал. Обычно в это время ему звонил диспетчер. Возможно, из-за вчерашнего переполоха эта традиция нарушилась, про него все забыли – стоял вопрос о новых формах жизни на далёком объекте, при этом возможно опасных… Поэтому М. решил проявить инициативу и самостоятельно напомнить о себе. Однако дозвониться не удалось ни с первого, ни с десятого раза. Он прождал пару часов, доел остатки вчерашнего пайка, позвонил снова, без результата. Он подумал, может, сломался телефон, и ему звонят и не могут дозвониться? Или же они всё ещё совещаются, но ведь он передал, что чувствует себя снова отлично? Может проблема с диспетчером – не вышел, его не заменили, а в общей суматохе не додумались проверить? В таких раздумьях он прождал до трёх часов. Была пора выходить к платформе. Он ещё раз сделал безуспешный звонок, а затем, одевшись и взяв вещи, в последний раз осмотрел свою унылую комнату и покинул базу. Сердце его колотилось всё нетерпеливее, пока он наблюдал за минутной стрелкой на своих часах, приближающейся к 3 часам. Как только стрелка добралась, он стал изучать черный и безжизненный купол, нависший над его головой и не имеющий краёв. Должна была показаться крохотная белая точка, которая приближаясь к поверхности планеты, ослепила его и оглушила. Корабль бы приземлился, подняв серую бурю вокруг себя и торжественно открыл бы люк перед М. Управление на нём автоматическое, есть несколько дисков с музыкой…Но никто не прилетал. Сначала прошло пять минут, что совсем не испугало М., затем 10, потом уже 15 и так дошло до получаса, затем пробило 4 часа. Опаздывать корабль не мог – всё просчитано по секундам, в том числе и точное его время прибытия. Значит, его не отправили. М. вернулся на базу и набрал номер диспетчера. Ему ответили с третьего раза: