Алиса Калинина
Амелия и «Книга власти»

ГЛАВА 1

– Ты кто? – сквозь вату в ушах донесся требовательный голос.

Я открыла глаза и увидела склонившуюся надо мной девушку. Довольно привлекательную, я бы даже сказала яркую, черноволосую и кареглазую, с решительным, подчиняющим взглядом. Наверно, так выглядят амазонки. Я не умерла, потому что ангелы такими не бывают. Значит, я на земле.

Кто я? Хороший вопрос. Я поводила глазами вокруг, но к ответу это меня не приблизило. Наоборот, захотелось снова потерять сознание, чтоб очнуться в другом месте. Мне не нравился отвратительный запах, мне не нравились каменные, покрытые плесенью стены, не нравилось зарешеченное узкое окошко под потолком. А от ненавидящих глаз женщин, сбившихся в озлобленную кучку и рассматривавших меня с болезненным любопытством посетителей кунсткамеры, так вообще хотелось вжаться в пол. А лучше сквозь него провалиться.

Видя мой полубезумный взгляд, амазонка слегка пошлепала меня по щеке, пытаясь привести в чувство.

– Ну же, давай! Приходи в себя! – приказала она. – Как тебя зовут? Меня Кайра.

– Не знаю, – пробормотала я, отчаянно пытаясь сообразить, что со мной произошло. Но напрасно. Панический страх схватил за горло, и я готова была разреветься от беспомощности.

– Ну что ты такая … леди, – незнакомка осуждающе покачала головой. Неожиданно… Слово «леди» используют как ругательство. И это меня взбодрило. Я почувствовала тупую боль в области живота и жжение на правой скуле.

– А что произошло? – чуть ли не заискивающе я обратилась к девушке.

– Ты в тюрьме. Завтра нас заберут в приемник, а потом на торги. Судя по всему, ты не проститутка, – сообразив, что я не помощник, Кайра принялась рассуждать за меня.

Точно не проститутка. Даже с отшибленной памятью я была уверена, что к древнейшей профессии не имею никакого отношения. Кайра взяла мою руку и, внимательно рассмотрев, сделала еще один вывод.

– Не прачка и не крестьянка. Ты что умеешь делать с такими руками?

– Кайра, я не знаю, – одними губами произнесла я. Слезы непроизвольно навернулись на глаза, и я испугалась, что Кайру это разозлит. Еще не понимая, что происходит, я чувствовала, что, кроме нее, никто не проявит никакого участия ко мне. А оно мне необходимо, как воздух. Хотя бы до тех пор, пока не соображу, что происходит. Почему я здесь и как сюда попала.

Поэтому я постаралась улыбнуться. Вышло не очень, оказалось, что у меня разбита губа. Но, к счастью, Кайра не потеряла ко мне интерес.

– Что за одежда на тебе странная?

Хм… Это на мне странная?! Серьезно? Спортивные штаны и футболка? А маскарадные костюмы на остальных да и на ней самой, значит, не странные?! Но я промолчала. Мне, главное, прийти в себя и понять, что делать.

– И почему на тебе ошейник? – Кайра изучала меня, словно диковинную зверюшку, находя все новые странности. Наверно, поэтому и не бросала меня. – А, так ты бесноватая?

Кайра сочувственно покачала головой.

– Не-е-е-ет! Не-е-е-ет! – Я аж подскочила. – Я нормальная! Но, правда, я не знаю, что со мной произошло!

– Ну ладно. Разберемся. Больше тебя и пальцем никто не тронет.

Значит, до этого трогали. И, похоже, не только пальцем. Я потрогала щеку.

– Заживет, – Кайра успокаивающе провела рукой по моим волосам, и мне захотелось снова разреветься – нервы были натянуты до предела. – Пойдем ко мне в угол. Успокоишься, вспомнишь что-нибудь.

Она легко поднялась и протянула мне руку, помогая встать. Я поразилась – такая стройная девушка, но силища – ого-го. Она словно пушинку сдернула меня с пола.

Ее «угол» был углом на самом деле. Там лежал засаленный тюфяк.

– Прошу. Извини, принцесса, другого нет, – она с отвращением скривилась и, подобрав юбку, аккуратно уселась на нее. Я примостилась рядом.

Только сейчас я заметила, что в камере висела настороженная тишина. Наши соседки по несчастью или недоразумению, кажется, не шевелились. Значит, моя покровительница тут реальный авторитет.

– Кайра? – боясь спугнуть свою удачу в виде этой необычной девушки, тихо прошептала я. – Почему ты со мной возишься?

– Потому что у меня сестра была. Вот такая же принцесса. И ее никто не защитил, – резко ответила она. Мне показалось, что она даже скрипнула зубами от злости. Хлестнуло слово «была». Сердце сжалось от чужой боли, и я робко положила свою ладонь на ее руку.

– Прости…

– Ты тут не при чем! Давай лучше вспоминай, что умеешь. Чтоб поторговаться.

– С кем? – упавшим голосом спросила я.

– С камераном.

Видя, что это слово мне ни о чем не говорит, Кайра принялась, как бестолковому школьнику, заполнять пустоту в моей голове информацией, от которой зависела дальнейшая участь.

– Камеран – это главный на невольничьем рынке.

От неожиданности я икнула. Невольничий рынок?! И я к нему каким боком?!

– Невольников приводят к нему, и каждый рассказывает о своих умениях. И его передают торговцу-знатоку. Это если камеран не видит обмана. А если его не убедить, отправит прямиком на рудники, а женщину в солдатский дом.

– А знатоки чего бывают? – я была настолько напугана, что во рту пересохло.

– Воинов забирают торговцы для гладиаторских боев. Красивых девушек и молодых женщин для весенних домов или личного пользования увозят знатоки развлечений. Некрасивых – на рынок домашней прислуги или работников на полях. Ты симпатичная. Ладная. Запросто в весенний дом возьмут.

– А что это значит? – спросила я и поджала губы, чувствуя, что меня сейчас заподозрят в притворстве.

– Это дом, где девушки выполняют все прихоти мужчин. И чтобы создать праздник этим омерзительным толстопузым богачам, эти дома украшают белыми и розовыми цветами. Хочешь туда? – жестко спросила Кайра. Наверно, запас ее терпения подходил к концу. А я все еще не имела ни малейшего представления о окружающем мире.

– Не-е-т! Кайра, пожалуйста! – я сложила руки в молитвенном жесте. – Помоги мне!

– Я тебе очень хочу помочь. Но прежде ты сама должна себе помочь. Не вспомнила, как тебя зовут?

Я обреченно покачала головой.

– Тогда будешь Амелией.

. Хоть горшком назови, только в печь не суй. Я согласно кивнула. Интересно, откуда это выражение в пустой голове? Да и это имя как-то странно отозвалось внутри.

– Если ты умеешь читать и писать, тебя могут купить в дом, чтоб учила детей.

А я умею? Мысли заметались, как бешеные белки. Как проверить? Кайра, очевидно, не рассчитывавшая, что я обладаю этими навыками, продолжала.

– Если знаешь травы и можешь лечить, то ты ценный товар. Белошвейка или модистка тоже пользуются спросом. Ну а остальные – я уже сказала.

– Кайра, а ты? – спросила я и замерла. Что-то мне подсказывало, что эта девушка не годится для роли домашней прислуги. Может, надеется стать учителем? Но то, что сказала Кайра, оказалось таким шокирующим, что я просто впала в ступор.

– Я буду гладиатором.

– Кайра…, – выдохнула я. В висках запульсировала кровь, вызывая острую боль.

– Да. Потому что служить собачкой я не буду, – отчеканила она и гордо вздернула подбородок.

– Ты умеешь драться? – испуганно прошептала я. Хотя спросить хотела совсем другое. У меня в голове никак не укладывалось, что творится с этим миром. Может, поэтому я и потеряла память? Вдруг меня уже продавали, и я не выдержала и свихнулась?

– Не обо мне речь. Вспоминай! – Кайра подарила мне такой взгляд, что мурашки побежали по коже. Или это последствия стресса выходят?

– Амелия похоже на омелу. – Я на секунду задумалась и выдала на автомате, будто читала по книге. – А омела – это очень интересное растение. Полупаразит. Обладает лекарственными свойствами. И в мифах ей приписывают магические свойства. От способствования зачатию до исцеления.

– Ты уверена? – с сомнением протянула Кайра.

Я кивнула. Теперь я даже была уверена, что умею читать.

– Так может, ты лекарка? – в голосе моей защитницы прозвучала надежда. – Ну-ка! Давай еще!

– Ломонос используется при укусах змей. Пастушья сумка и водяной перец останавливают кровотечения. Тысячелистник и подорожник заживляют раны.

Как на экзамене, оттарабанила я и выдохнула, не веря, что из пустоты сумела извлечь что-то. И весьма полезное.

Кайра восхищенно цокнула языком.

– Молодец! Теперь я смело скажу, что ты лекарка, и потребую отпустить с собой. Надо ж кому-то мне раны врачевать?! А поскольку я единственная в своем роде, они согласятся. Слава Светлому, что ты не красавица – глаз не оторвать. Красавиц в личное пользование самым знатным отдают.

Тут я не выдержала. Обычно при амнезии человек не помнит то, что произошло конкретно с ним. А в какой стране живет и как устроено государство представление имеет. У меня же его нет от слова совсем. Чтоб крайне недоброжелательные особы не услышали, я спросила все так же шепотом.

– Кайра, а откуда берутся невольники? Не на улице ж хватают первых попавшихся?

Кажется, этим вопросом я переполнила чашу ее терпения. Она глубоко вдохнула и, по –детски надув щеки, с шумом выдохнула. На какое-то мгновение она показалась совсем девчонкой, а не строгой и волевой девушкой.

– Бывает, и хватают. Тех, кто злостно нарушает порядок. Или чужеземцев, – лицо ее помрачнело, и я догадалась, как она попала сюда. – Вот и тебя, похоже, за это же привлекли.

– Ну тех же, кто нарушает порядок, сажают в тюрьму? Разве нет?! – просительно заглядывая в лицо Кайры, продолжала я вытаскивать из нее сведения.

Кайра хмыкнула.

– Вот еще! В тюрьме содержать надо. Кормить, охранять. А так продали, и с плеч долой проблема. Пусть хозяева заботятся.

– Ну так от хозяина можно ж сбежать? – не унималась я.

– С браслетом далеко не убежишь. Поймают и сразу на рудники или в шахты.

Она задрала рукав и потрясла грубо сделанным подобием украшения. Тебе тоже такой дадут. Просто тебя привезли с ошейником, как диковинную зверюшку, и не стали государственный металл тратить.

Перспектива вырисовывалась настолько безрадостная, что я окончательно пала духом.

Выходит, что жизнь моя бесславно закончится, не успев начаться… Я хотела заплакать от жалости к себе, но Кайра отвлекла.

– Я посплю, а ты посторожи, чтоб эти шакалихи меня не закололи какой-нибудь шпилькой. А то они с беззащитными лихо расправляются.

Моя защитница улеглась на тюфяк, в видимым удовольствием вытянув ноги. То, что она мне доверилась, дорогого стоило. На душе немного потеплело. Хорошо, что есть кто-то, кто считает тебя близким.

Кайра поспала совсем немного. Или обстановка давила, или же ее организму нужно было столько.

– Теперь твоя очередь, – она похлопала по тюфяку рукой. – Завтра тяжёлый день.

Я послушно свернулась калачиком, но какой там сон! В голове, теснясь и толкаясь, мысли требовали моего внимания. Прямо как зазывалы на ярмарке. "Эй! Не проходи мимо! Подумай меня первой! Я же очень важная!"

Но в моей ещё недавно совершенно пустой голове кто-то отключил функцию "думать". Единственное, что ей под силу было, это жалеть себя. Чувство безысходности, засасывающее в темную бездну, парализовало, лишало воли и всяких желаний. Хотелось просто закрыть глаза и не проснуться.

Очевидно, я слишком тяжко вздохнула, потому что Кайра поняла, что я не сплю.

– Ты чего?!

– У меня не получается. Какой тут сон, если проснешься, а ты уже рабыня!

– Рабыня не покойник. К тому же, у чуда всегда есть шанс. Малюсенький. Но есть. И надо всегда быть на чеку, чтоб его разглядеть и воспользоваться.

Она легонько щёлкнула меня по носу.

Я не знаю, есть ли у меня семья, но в Кайре я почувствовала родную душу.

И хотя я решительно не представляла, как может выглядеть этот шанс, ее слова меня убаюкали.

Даже луна, с холодной насмешливостью заглядывавшая в узкое окошко, уже не пугала.

ГЛАВА 2

Проснулась я оттого, что солнышко погладило меня по щеке. Не открывая глаз, я улыбнулась. Но тут же вздрогнула от злобного шипения. – Ишь, лыбится! Думает, к герцогу в опочивальню попадет! Я подскочила, не понимая, что за чертовщина творится. – Ты что, опять все забыла? – обеспокоенно спросила Кайра.

– Хотела бы, – я грустно вздохнула, как ослик Иа.

– Я даже не знаю, что тебя ждет, если ты не убедишь камерана, что можешь лечить. Поэтому соберись! Эй, ты, красотка! – неожиданно переключила она свое внимание на девушку, которая, как мы узнали позже, промышляла воровством в тавернах. Наверно, усыпляла бдительность посетителей своими округлыми формами и чистила их кошельки.

– Дай сюда накидку, она тебе все равно не пригодится. К обеду нагишом будешь завлекать покупателей. Сделай хоть одно доброе дело в жизни!

– С чего бы это? – усмехнулась красотка.

– С того, что два человека будут желать тебе добра, – Кайра произнесла это тоном, в котором этого самого добра было, как у крокодила. При этом она сделала вид, что собирается встать.

Очевидно, я пропустила тот момент, когда Кайра показала всем, кого уважать надо. Но красотка, смерив нас злющим взглядом, не стала ждать, пока у нее отберут накидку силой и швырнула ее мне чуть ли не в лицо.

– Храни тебя Светлый! – с показной смиренностью Кайра склонила голову.

– На, надевай сверху своего тряпья. На первое время защитит от ненужных вопросов, – скомандовала она мне.

Накидка была как нельзя кстати. Даже дурацкого ошейника не было видно. И шансы быть купленной вместе с Кайрой заметно увеличивались.

Удивительно. Всего несколько часов знакомства, а кажется, что я уже сто лет ее знаю. И наверно, и ста лет не хватит, чтоб понять ее. Ее все здесь боятся. Да и то, что она выбирает участь гладиатора, само за себя говорит. Сила в руке у нее – мужик позавидует. Яркая, прекрасно сложенная. Дерзкая. Ей впору стать боевой подругой какого-нибудь полководца… И в то же время она заботливая. Печется обо мне, как волчица о своем детеныше. А временами высовывает рожки детская проказливость.

Боюсь даже думать, что она собирается выходить на ринг и сражаться с кем-то.

Правда, я много о чем боялась думать. Все, что происходило, казалось дурным сном. Начиная с того, что я не знала, кто я. Просто чернота в воспоминаниях до вчерашнего дня, когда я очнулась от голоса Кайры. Единственная ниточка к прошлому тянулась через мои знания о травах. Они были достаточно поверхностные. Из этого следует вывод, что получены как-то мимоходом и я явно не специалист. Божечки! Ну а кто тогда?

Стоп! Почему я не подумала – Светлый? Так говорила Кайра. Ну пожалуйста! Хоть какие-нибудь Высшие силы! Сжальтесь! Помогите!

Но мой призыв Высшими силами был понят своеобразно. Меня избавили от мучительных раздумий, потому что открылась камера и крепкий усатый гвардеец грубо скомандовал:

– По одной! На выход, шлюхи!

Я кинула беспомощный взгляд на Кайру. Она больше знала обо всем, что происходит, и поэтому промолчала. Хотя я видела, как сжались ее кулаки и яростно сверкнули глаза.

Вцепившись в руку своей подруги, я прошептала:

– Кайра, мне страшно! Не бросай меня!

– Не бойся! – резко ответила она и потащила за собой на выход.

Подгоняемые окриками служителей этой передержки, наша напряженная цепочка, пройдя несколько мрачных коридоров, оказалась в довольно большом зале. В другое время здесь наверняка устраивают какие-нибудь судилища или совещания. Холодные каменные стены соединялись высоко вверху сводчатым потолком. Узкие длинные витражные окна плохо пропускали свет, поэтому в помещении царил бы полумрак, если бы не канделябры с зажженными свечами. У стены, которая находилась напротив входа на роскошном кресле восседал тот самый камеран, от которого зависела и моя судьба, и судьбы остальных моих сокармерниц.

Слева от него располагался «зрительный зал» – ряд стульев, на которых сидели мужчины без всякого намека на благородное происхождение. Я поняла, что это торговцы живым товаром. Сидят, потирают потные ручки в надежде по дешевке приобрести невольницу.

Нас загнали за ширму справа. Там распоряжался помощник камерана. Окинув беглым взглядом растерянных женщин, он ткнул жирным пальцем в Кайру и красотку, отдавшую мне плащ.

– Ты и ты, раздевайтесь! – приказал он, и по забегавшим масляным глазкам было понятно, что он упивается своей властью. – Живей, а то позову палача, так он знатно подпортит ваши прекрасные шкурки.

– Я гладиатор! Так что засунь свои угрозы себе…, – Кайра не договорила, но подарила плюгавенькому мужичонке весьма красноречивый взгляд. – И эта со мной. Она лекарь!

Кайра кивнула в мою сторону.

– Так нельзя! – он было рыпнулся качать свои права, но Кайра его тут же осадила.

– Или я буду обычной рабыней. Обычной! – грозно повторила она. – Убирать, стирать, посуду мыть. Но если ко мне кто вздумает лапу протянуть – шею сверну!

По тому, как мужичонка вытаращил глаза, было понятно, какой редкой птицей оказалась Кайра. Я очень надеялась, что меня просто отдадут к ней в нагрузку. Мужичонка шмыгнул за ширму.

– Он тебя испугался? – изумлённо прошептала я на ухо Кайре.

– Зауважал, – саркастично улыбнулась она и, видя мое изумление, пояснила. -Пошел удостовериться. В списке ж указано, кого и откуда доставили.

Она помрачнела.

Боясь, что нас могут разлучить, и я ничего не узнаю о ней, опять полезла "грязными сапогами" ей в душу. Мне было жутко стыдно, но Кайра была такой удивительной, необычной, что я не удержалась.

– Но если ты можешь всех порвать, как ты оказалась в неволе? Прости?! – я виновато заглянула ей в лицо и поняла, что ещё о себе знаю. Я любопытна, как кошка. Мне важно во всем разобраться и изменить то, что можно. Или хотя бы попытаться помочь. Как там говорят? Дай Бог силы, чтоб изменить то, что можно, терпения, чтоб смириться с тем, что изменить нельзя, и мудрости, чтоб отличить одно от другого.

– Самый сильный воин бессилен против подлости, – Кайра сжала губы и стукнула кулаком о стену.

– Прекрасная литийка станет украшением вашего дома или восхитительным сюрпризом для ваших гостей! – нас отвлёк голос помощника камерана, рекламирующего товар. Он вывел на подиум обнаженную девушку, и по залу пронеслась волна жадной похотливости. Торговцы зацокали языками, завозились, подаваясь вперёд, чтоб получше разглядеть. Потом я поняла, что руками трогать товар могли лишь на финальном этапе те, кто уже конкретно бился ща покупку. Нет, это какой -то абсурд! Так не бывает! И только когда мы с Кайрой остались вдвоем за ширмой, я по -настоящему осознала, что все происходит на самом деле, весь ужас своего положения.

Вдруг меня молнией пронзила мысль. Я же не лекарь! А значит, не смогу оказать нужную помощь, если вдруг Кайру ранят! Я, как слепой щенок, жалась к этой сильной и дерзкой девушке, и эгоистично не думала, что могу ей навредить. Меня бросило в жар. Оставались считанные минуты до того момента, как произойдет непоправимое. Без нее я точно пропаду. А со мной пропадет она.

– Кайра, откажись от меня. Я же, кроме названий трав и для чего они нужны, ничего не знаю. И не смогу тебя лечить! – дрожащим голосом, едва не зажмуриваясь от страха, я выдала свое решение.

– Глупышка! Если меня ранят легко, то ты точно найдешь какие-нибудь примочки, чтоб залечить. А если тяжело, то меня просто добьют.

– Надо как-то сбежать отсюда. Так не может быть! – Я прокашлялась, потому что горло пересохло.

– Сбежать отсюда нельзя. Вокруг стража. Высокие стены. Поэтому помочь сможет только чудо. Кстати. Чудо – это ты. Я надеюсь, что тебя, как невинную овечку будут отпускать в лес за травами, и ты что-нибудь придумаешь.

Я поняла, что она просто снимает с меня чувство вины, приписывая мне статус чуда. Губы дрогнули, и на глаза навернулись слезы. Кайра снова поразила меня. Теперь своим великодушием.

– Сделаю все, на что хватит сил.

Не выдержав, я все-таки шмыгнула носом.

– Прекрати! – шикнула на меня Кайра. – Не хватало еще, чтоб тебя забраковали и отправили в солдатский дом!

От испуга я вздрогнула и принялась отчаянно моргать глазами и дышать, как мопс, лишь бы вернуть себе товарный вид. Несмотря на все усилия, я не могла унять дрожь, сотрясавшую тело. Пожалуйста! Пожалуйста! Пусть меня купят вместе с Кайрой!

– Господа негоции! А сейчас вы увидите редчайший бриллиант! Невероятно повезет тому, кому он достанется. Девушка – гладиатор с лекаркой! Начальная цена тысячу драгов!

Торгаши, которых назвали благородным словом «негоции», изумленно затихли. Стало слышно, как бьется бестолковая муха о стекло. Потом разом загомонили. Я так поняла, что цена была довольно высока. А они ж надеются перепродать с выгодой для себя. Но искушение было слишком велико, и эти дельцы готовы были заложить последние штаны, лишь бы заполучить такую диковинку.

Поскольку мы были последними, то в вежливом или невежливом подталкивании нас на подиум надобность отпала. Распорядитель эффектным жестом отбросил ширму в сторону, и мы оказались под перекрестным огнем горящих алчностью взглядов.

– Тысяча сто! – раздался хриплый голос.

– Тысяча двести! – перебил ставку еще кто-то.

Сознание отказывалось верить глазам и ушам. Кажется, я совсем недавно испытывала такие чувства – что все это не со мной происходит. Перед глазами плыли раскрасневшиеся безликие торговцы, в ушах стоял звон, и я была на грани обморока. Единственное, что меня удерживало в этой дикой реальности – каменное выражение на лице Кайры. Она не могла быть плодом воспаленного мозга.

– Две тысячи! – выкрикнул кто-то, и воцарилась тишина.

– Две тысячи раз! Две тысячи два! Две тысячи три! Прекрасная гладиаторша достается господину Крейту! Забирайте свою покупку.

До этого момента я не видела, как получали свои «покупки» другие торговцы. Мне все казалось, что в последний момент я открою глаза и пойму, что все это снится. Но увы.

К нам подошли трое дюжих молодцев, очевидно, господин Крейт опасался, что девушка – гладиатор и с рабским браслетом легко может ему переломать ребра, если оставить ее без «присмотра».

– Руки! – скомандовал один, похожий на неандертальца. Пришлось подчиниться, и наши с Кайрой кисти обмотали одной веревкой. А мне в голову пришла мысль – откуда там информация про неандертальцев? Судя по тому, что я уже узнала, тут не все читать могут, не то, что историей увлекаться. История?

Какое-то смутное видение мелькнуло перед глазами. Солнце. Степь. Вдали плещется море. Очень так вдали. И какие-то траншеи.

Мелькнуло и тут же исчезло, оставив чувство подташнивания, будто я сделала несколько кругов на карусели и мой вестибулярный аппарат расшатался. Опять? Какая к черту карусель? Разве только в мозгах мысли бешеным галопом мчатся!

Попытки копнуть свое прошлое были весьма болезненны, поэтому я предпочла думать о настоящем, о том, как выжить в этом сумасшедшем доме.

Я тряхнула головой, отгоняя вредоносные рассуждения. Хотя они и сами бы исчезли: ощущение безнадежности придавило бетонной плитой, когда Кайре еще и ноги связали так, что она могла двигаться только мелкими шажочками. Очевидно, они знали то, чего не знала я о своей подруге.

Нас запихнули в карету, в которой окна были плотно задрапированы черной непроницаемой тканью. Если бы у меня была клаустрофобия, я бы сейчас билась в панике.

Да что со мной? Я определенно владею какой-то информацией. Но она появляется, как вспышка. И не дает выстроить логическую цепочку. Обрывается сразу.

Правда, следующая мысль «далась» мне в руки. Позволила собой попользоваться. И я, затаив дыхание, начала ее раскручивать.

– Кайра! Ты же можешь нам выторговать свободу! – схватив подругу за руку, зашептала я, опасаясь, что мои крамольные слова услышат наши конвоиры даже сквозь грохот колес по мостовой и цокот лошадей.

– Вот смотри, в Древнем Риме гладиатора, победившего в бою, часто освобождали от рабства.

– Ты сказок начиталась? Какой еще Древний Мир?

Я представила жалостливое выражение лица Кайры. Ведь она и так считает меня блаженной.

– Ну можно сказать и Мир. Только в других государствах гладиаторские бои не получили такое распространение, как в Риме. Этот противный Крейт заплатил за нас две тысячи каких-то ваших денег.

Я на мгновение запнулась – опять слово, которое, как воробей, вылетело – не поймаешь. «Ваших»! Это значит, что я точно не отсюда! Правда, легче от этого открытия не стало, и я продолжила мысль, пока она опять не убежала.

– Соответственно, он продаст нас как минимум, вдвое дороже владельцу развлекательного комплекса! А это значит, что ты должна торговаться! Убедить его вложиться в рекламу, чтоб получить прибыли в несколько раз больше. Взамен ты потребуешь свободу нам! Пусть подпишет документ, гарантирующий тебе свободу, если ты победишь, скажем, пять раз подряд! Да, Кайра! Скажи! Ты же видишь, как все классно получается!

– Я только вижу, что в тебя вселилась неведомая сущность, которая за тебя говорит, – озабоченно ответила она. – Но, забери меня Темный, говорит дельные вещи.

Конечно, надежда на порядочность рабовладельца была ну очень призрачной. Но зато более конкретной, чем та, которую озвучила Кайра – что я пойду в лес и найду средство нас освободить.