Алинда Ивлева
Сбежавший жених
– Что это?
– Пообещай, что не порвешь, все, что случилось – моя вина. Проклинаю себя, но я дал слово. Просто прочти, потом можешь уничтожать и испепелять своим убийственным взглядом. Я заслужил.
Лана взяла листок словно кожу жабы, двумя пальцами. Алексей дотронулся до руки, его влажная жаркая ладонь вызвала у нее чувство брезгливости. Отдернула руку и развернула лист:
«Лань моя, прошло уже, наверное, много лет, и если ты читаешь моё письмо, то меня уже нет. Выживал здесь благодаря тебе. Я не мог поступить тогда иначе. Простить, понять – не хочу этих банальностей. Не прошу. Благодаря твоей ненависти я люблю ещё больше. Лучше презирай, быстрее разлюбишь. Устроишь жизнь. А я сильный, справлюсь, мне легче так…, когда знаю, что у тебя все хорошо. Пять лет я думал, думал, а стоит ли все это ворошить, я был против, брат настоял, мол, диагноз серьёзный, нужно сказать. Вряд ли увидимся. Пятого октября, в тот злосчастный день, после этого треклятого мальчишника ещё не отошёл, опаздывал. Ты же помнишь, я надеюсь, братишка то непьющий. Он сел за руль. Что произошло – плохо помню, тысяча осколков, бешеный водоворот и каменная молотилка одновременно. Боль адская во всем теле. Глаза залиты еще тёплой кровью, не выношу с тех пор этот запах. Мерзкий металлический привкус во рту. Ору брата. Тишина. На водительском никого. Оказалось, он вылетел через лобовое. Я перелез на водительское сиденье. Мою дверь заклинило и вмяло в салон.»
Лана выронила письмо:
– Что с ним? – прошептала еле слышно.
– Я пойду, прочти лучше, когда будешь одна, – Алексей отвернулся, чтоб скрыть слезы, резко встал, положил на стол визитку:
– Если сможешь, после всего этого, набери! – брат Руслана исчез в Женевской пестрой сутолоке центра.
