Алексей Владимирович Ларин
Ошибка сказочника. Школа Бессмертного

Глава 2
Поминальный пир

Вопреки надеждам, до поминального пира Лике с Марьей увидеться не удалось. У дверей кабинета её встретил Илюша и сообщил, что у царицы сейчас Коломна с Бессмертным и, ежели царевна настаивает, он, конечно, доложит, но лучше бы ей погодить. Лика заколебалась, но решила в конце концов, что Илюша прав. Будь у царицы только дьяк, она бы зашла, но отвлекать её ещё и от разговора с братом она не решилась.

Она походила минут пять перед кабинетом, надеясь, что Марья скоро закончит, но двери оставались закрытыми, и Лика, вздохнув, решила попробовать попозже. А сейчас надо переодеться к пиру, поговорить с Маргаритой, узнать, как у них тут всё прошло.

Лика возвращалась к себе в Южную башню, когда на одном из переходов её кто-то окликнул. Она оглянулась и увидела молодого кагана, спускавшегося из нефритового зала.

Её передёрнуло. Подумала было сделать вид, что не услышала, пройти дальше. Но было поздно.

– Лика! – Аддон неуверенно подошёл, попытался взять её за руку. Она отодвинулась. – Ваше высочество, ну что ж вы так?! – он болезненно улыбнулся. – Вы всё-таки моя невеста.

– Бывшая невеста, – холодно поправила Лика. – Точнее, даже не бывшая. Мы никогда, по правде, не были женихом и невестой.

– Да, но всё-таки… Вы обещали… И то кольцо…

– Простите, что до сих пор не вернула, – бледно усмехнулась Лика. – Сейчас же велю прислать.

Она повернулась, но не успела сделать и шагу Аддон всё-таки схватил её за руку. Лика повернулась к нему с таким возмущением, что он тут же разжал пальцы.

– Лика! – пугливо сказал он с извиняющейся улыбкой. – Ваше высочество… простите. Вы же знаете, это была не моя идея. И вам, и мне приходилось играть свою роль. Мы оба были не вольны в своих желаниях.

– Я – да, я здесь не главная, – возразила Лика. – А вы – каган. И Велизарий, и Сирин были вашими советниками. Вы могли приказать им что угодно.

– Не мог.

– Почему?

– Потому что… – Аддон замялся, словно не желая произносить очевидное, но стыдливо умалчиваемое. – Потому что они волшебники и…

Лика фыркнула, развернулась опять. На этот раз она даже успела сделать несколько шагов, прежде чем её остановил жалобный вскрик Аддона.

– Лика!

У молодого кагана совсем по-детски дрожали губы, и Лика почти против воли почувствовала к нему некоторую жалость.

– Лика, ну хоть вы от меня не отворачивайтесь, – бормотал Аддон, приближаясь и отбрасывая со лба длинные светлые пряди. – Я знаю, я не предел ваших мечтаний. И этот брак… Я же говорю вам, это не моя была идея. Я играл свою роль, но я ведь ни разу не перешёл границу. А сейчас, после всего этого, ясно же, что никакой свадьбы не будет. Зачем же вам на меня злиться?

Лика промолчала. Это была правда. Возвращение Бессмертного аннулировало все прежние договорённости, Аддон для неё был теперь безвреден и безопасен. Но чего он тогда хочет от неё?

– Вы здесь единственная относились ко мне по-человечески, – продолжал Аддон, нервно облизнув губы. – Да, я знаю, вы тоже играли свою роль. Но всё-таки… иногда мне казалось, что не только роль, что между нами могут быть нормальные отношения… Теперь, по крайней мере, когда речь не идёт о свадьбе…

– Чего вы хотите от меня? – нетерпеливо перебила Лика.

– Я здесь совсем один, – Аддон опять нервно поправил волосы. – Велизарий мёртв, Сирин – в темнице, в Зеркалах. Я даже не знаю, кто я здесь – гость или заложник. Можете замолвить за меня словечко перед царицей Марьей?

– А вы сами что же? – Лика с трудом сдержала усмешку.

Аддон облизнул губы.

– Я не могу до неё добраться. Как ни приду – она занята и меня не пускают. Меня, кагана Барханного каганата! Да кто она такая… – взметнувшись обиженным фальцетом со знакомыми надменными нотками, голос Аддона тут же испуганно сорвался и затих. Он воровато оглянулся.

На этот раз Лика даже и не подумала сдержать смешок.

– А что же ваша сестра? Почему бы вам её не попросить? Она ведь здесь.

– Елена?! – Аддон отшатнулся. – Да вы что?! Как я могу?!

– А что такое? – Лика насмешливо свела брови.

– Да она… она… – Аддон от возмущения не находил слов. – Она же сожгла Халдон!

– Ну не весь Халдон, как я слышала, – заметила Лика. – Только дворец и школу.

– Неважно, – отрезал Аддон. – Она давно мне уже никакая не сестра. Она сама отказалась от дома и от семьи, когда сбежала с этим… колдуном.

– Бессмертным?

Аддона передёрнуло. Он страдальчески поморщился, словно поступок сестры до сих пор причинял ему боль.

– У неё было всё, и она от всего отказалась, – пробормотал он с мукой и ненавистью. – И ради чего? Ради этого… этого изгоя. Всеми отвергнутого и проклятого! Отец готовил ей такую партию, а она…

«А она предпочла величайшего колдуна, – прагматично подумала Лика. – Не самого мерзкого, кстати. Если бы я была на её месте, может быть, тоже так поступила бы».

– Мать так и не пришла в себя после её бегства, – Аддон говорил, уставившись перед собой, словно уже не замечая Лики. – Она умерла через год. Отец больше не вспоминал про Елену, ни слова про неё не сказал до самой смерти. И я не буду. – Он очнулся, посмотрел на Лику. – Она мне больше не сестра, я не могу с ней разговаривать.

– Ладно, так чего вы от меня хотите? – нетерпеливо спросила Лика. Этот разговор начинал ей надоедать.

– Поговорите с царицей, – попросил Аддон. – Попросите её отпустить меня домой. Или хотя бы… хотя бы узнайте, долго ли она намерена держать меня здесь?

– Ладно, поговорю, – пробормотала Лика, уже уходя. – Если увижусь с ней.

– Обещаете? – просительно выкрикнул Аддон ей в спину. – Правда, поговорите?

Лика на ходу кивнула. Мельком пронеслось: даже если и не забудет, про Аддона говорить она с Марьей не будет. Уж точно не сегодня.

Она ещё думала, какое сейчас надеть платье: понаряднее или попроще? Вроде бы пир, царский приём, будут высокие гости, надо соответствовать. «С другой стороны…» – размышляла Лика, заходя к себе в комнаты и снимая шубу…

– Ну и где тебя черти носят? – остановил её чей-то возмущённый голос.

Лика так погрузилась в свои мысли, что не заметила Маргариту на подоконнике. Она жевала яблоко и болтала ногами. В ушах у неё были какие-то белые затычки со шнурками, рядом лежал… Лика на секунду замялась, вспоминая… Самсунг. Телефон, который Маргарита просила царицу починить, когда только освоилась здесь.

– Я тут, понимаешь, жду её… – Маргарита вытащила затычки, спрыгнула с подоконника, выбросив огрызок в корзину. – Весь дворец обегала в поисках, пока котяра не сболтнул, где ты. Хоть бы предупредила!

– Прости, Марго. – Лика бросила шубу на диван, подняла глаза на подругу. – Я хотела сказать, но не нашла тебя утром.

– Утром?! – опять возмутилась Маргарита. – Да когда же у тебя утро-то начинается? Это я к тебе утром заходила, да ты дрыхла без задних ног. Вот, честно, – она помахала пальцем перед носом Лики, – я бы растолкала тебя, чтоб неповадно было. Да только…

Она неожиданно замялась.

– Чего? – удивилась Лика. Раньше подруга будила её без тени сомнений и никакие соображения её не останавливали. Что это сегодня-то она вдруг деликатность проявить решила?

– Да ну тебя! – рассердилась Маргарита, кажется, больше на саму себя. – А то ты не знаешь?!

– Нет, – ответила Лика не совсем искренне.

– Я вломлюсь к тебе, а ты там в постельке с Иваном, – Маргарита укоризненно смотрела на неё. – Здорово будет?

– Нет, – смешалась Лика, отворачиваясь и ища, чем бы занять руки. – Нет, я… Я сегодня одна спала… у себя.

– А я знала? Вчера вечером тебя не найти было, сегодня тоже. Начинаю уже жалеть, что свела с Иваном.

– Марго, – Лика взглянула на рассерженную подругу и остановилась. – Прости. Тут столько всего происходит!

– Ладно, ладно, проехали, – пробормотала Маргарита, остывая. – Просто предупреждай меня, куда исчезаешь. Чтоб я не бегала за тобой по дворцу, ладно?

Лика кивнула, слабо улыбнувшись.

– Так-то лучше, – пробурчала Маргарита, порывисто обнимая её. – Не забывай – я тут твоя лучшая подруга. Можешь рассказывать мне всё.

Лика опять кивнула. Конечно, Маргарите можно рассказывать многое, но она ещё не была готова делиться с ней подробностями своих новых отношений с Иваном. Ей нужно было какое-то время, чтобы самой привыкнуть к новому для себя состоянию.

– Что это у тебя? – она кивнула на белые шнурки в руках Маргариты, только чтобы перевести разговор на что-то другое.

– А, это, – оживилась Маргарита, – наушники.

– А что это? И откуда? – недоумевала Лика.

– Бессмертный продолжает раздавать подарки, – радостно улыбнулась Маргарита. – Что я, дура, чтобы отказываться?! Попросила его починить смартфон – сделал. Ну, говорить по нему пока, ясное дело, нельзя, но хоть музыку послушать. Зацени-ка!

Маргарита вставила наушники Лике в уши, щёлкнула по экрану телефона. Лика вздрогнула от незнакомой, никогда ранее не слышанной и непредставимой музыки.

– Кто это? – благоговейно спросила она.

– Земфира, – ответила Маргарита, не сводя предвкушающего взгляда с Лики. – Круто, да? Это тебе не гусли-самогуды, это музыка нашего мира. Бли-и-ин, как мне этого не хватало!

Лика напряжённо вслушивалась в одновременно ритмичную и плавную мелодию, против воли увлекающую её, и незаметно для себя начинала покачивать головой в такт.

– Понравилось? – Маргарита с улыбкой наблюдала за царевной.

– Не знаю, – осторожно ответила Лика, вынимая наушники. – Надо, наверное, привыкнуть. Но вообще интересно.

– А то! – Маргарита щёлкнула по экрану и тут же хлопнула себя по лбу. – Твоя ж маракуйя ж! Как я раньше-то не подумала! Надо было музыкальный центр у него просить. Ну или колонки хотя бы. Пока он в настроении…

– Да, Марго, – Лика ни слова не поняла из сетований подруги, но ей уже было некогда расспрашивать. Часы показывали половину четвёртого. – Слушай, мне переодеваться пора. Ты бы это самое…

Она выразительно посмотрела на дверь.

– Так ты идёшь на пир? – оживилась Маргарита.

– Ну а как? – Лика пожала плечами. – Мне там надо быть. Сейчас только переоденусь. Где Дуняша? Ты не видела её?

Она расстегнула чёрные с серебром нарукавники, кинула на туалетный столик.

– На фиг нам Дуняша, сами справимся, – деловито произнесла Маргарита, подбегая к шкафу и распахивая створки. – Какое будешь надевать? Это? Это? Это?

Маргарита тыкала по очереди в платья, перебирая и вопросительно оглядываясь на Лику. Та удивлённо смотрела на подругу.

– Вот это давай, – Лика показала на лиловое платье в пол, с длинными рукавами и широким парчовым поясом. – Всё-таки не свадьба, поминальный пир.

– Сойдёт, – согласилась Маргарита, снимая платье с вешалки и перекидывая себе через руку. – Так, ботинки подойдут вот эти вот, – она взяла серые шнурованные башмачки на каблуках, подошла к туалетному столику с зеркалом. – И ещё цацки какие-нибудь. Чего наденешь?

Она повелительно кивнула на бусы и ожерелья.

– Марго, я… – растерялась Лика, начиная уже немного сердиться. – Ты чего тут хозяйничаешь? Где Дуня?

– Потом скажу, где твоя Дуня, – отмахнулась Маргарита. – Считай, у неё выходной. Я за неё сегодня. Так, вот это… вот это… – она рассеянно перебирала украшения Лики. – Ну вот, сойдёт. Как ты говоришь, поминки – не свадьба.

Она выбрала нитку чёрного жемчуга, красивую и строгую, идеально ложившуюся на высокий воротник платья. Повесила себе на шею и схватила Лику за руку.

– Идём!

– Куда? – опять растерялась Лика. Маргарита тащила её к выходу.

– Переодеваться, приводить себя в порядок.

– Так здесь же…

– Здесь кое-чего нету. А у меня есть.

– У тебя? Так мы к тебе идём?

– Ага.

– Зачем?

– Щас увидишь! – Маргарита спустилась на этаж ниже, волоча за собой царевну, прошла цветочную гостиную и распахнула дверь. – Мне Бессмертный такое сделал – обалдеешь!

Лика вошла за Маргаритой в её комнату. На первый взгляд всё выглядело как обычно. Но тут Маргарита, скинув на кровать имущество Лики, потащила её ко второй двери, которой раньше не было. Лика не успела удивиться, как оказалась в комнате без окон, но с зеркалами, огромной золотой ванной и кучей вещей и предметов, о назначении которых она имела лишь смутное представление.

– А?! – сияла довольной улыбкой Маргарита. – Ну блеск ведь, а?! Круче, чем в Монте-Карло! Золотое джакузи, золотой туалет. Сенсорные краны – зацени!

Маргарита сунула руки в раковину – и тут же из золотого крана полилась широкая ровная струя воды. Лика ошеломлённо смотрела, как Маргарита споро открыла ещё пару кранов, и золотая ванна быстро начала наполняться горячей водой. В комнате завис пар, зеркала запотели.

– Савостьянов, балбес, попросил у Бессмертного сигареты, а мог всё что угодно, – весело тараторила Маргарита. – Ну я и решила отыграться – и за себя, и за него. Золото, бриллианты – это понятно, это потом. А пока хотя бы элементарные удобства. Смотри, он даже стиралку мне сделал.

– Ты о чём? – у Лики разбегались глаза; она не знала, на что смотреть – столько всего интересного появилось в этой уборной Маргариты, в которую Бессмертный, очевидно, превратил соседнюю спальню.

– Стиральную машину, – Маргарита подвела Лику к устройству со стеклянной дверцей в стене. – Вы тут всё по старинке пользуетесь, штат служанок напрягаете. А он современную технику запустил, на магию законтачил и – вуаля! Скидывай своё барахло, щас простирнём, пока моемся.

Маргарита скинула куртку, кроссовки, быстро разделась догола, сгребла в куль одежду и засунула в стиральную машину. Потом, несмотря на возражения Лики, заставила раздеться и её. Отправила платье и сорочку царевны вслед за своими шмотками, захлопнула дверцу и с удовлетворением констатировала:

– Вот. Работает. Бессмертный сказал, она может стирать всё зараз без всякого порошка. А потом и высушит, и отгладит сама.

Лика стеснительно прикрывалась руками, глядя в зеркало, пока Маргарита расплетала ей косу. Они уже ходили вдвоём в дворцовую баню, но в банной полутьме было всё же не так откровенно, как здесь, на ярком свету и с зеркалами по всем стенам.

– И у вас что, у вас там у всех вот так вот? – спросила Лика, чтобы хоть как-то побороть смущение.

Маргарита вскинула глаза, поймала взгляд Лики в зеркале.

– А, не. И близко нет. Только у самых супер-пупер-олигархов. Блин, – она скосила глаза, отвлёкшись на секунду от Ликиной косы, – я и представить себе не могла, что когда-нибудь буду сидеть на золотом толчке. Даже в самых чокнутых мечтах.

– Ну и как тебе? – не удержалась Лика от смешка. Её всё это начинало забавлять.

– Знаешь, приятно. Думала, холодно будет; нет – тепло, мягко. Биде опять же. И тоже всё на сенсорах. Ничего нажимать не надо, когда встаёшь. Вот что значит современные технологии на магии.

– А это что? – Лика взяла флакончик с полочки, открутила крышку, принюхалась.

– Шампунь. Щас мы себе пену забабахаем, потом твою гриву вымоем, – Маргарита забрала флакон у Лики и решительно вылила в ванну. Вода тут же покрылась разноцветной пеной и пузырями, в воздухе запахло нежным ароматом розы и лимона.

– Залезай! – скомандовала Маргарита, легонько хлопнув царевну по нижней части спины.

– А это зачем? – Лику привлекла небольшая коробочка, стоявшая на полке под шампунями.

– Это прокладки, это я тебе потом расскажу, для чего они, – Маргарита решительно отняла коробочку у Лики и пихнула её к ванне. – Лезь давай, пока вода не остыла.

Она забралась в ванну и потянула Лику за собой. Царевна осторожно опустилась в ароматную пенную воду.

– Ну как? – поинтересовалась Маргарита, вытягиваясь напротив.

– О-о-ох! – блаженно протянула Лика, откидываясь на покатую спинку ванны и закрывая глаза. – Да, это… Это нечто!

– А я что говорила! Так, не пугайся, сейчас форсунки включу.

– Чего? – спросила Лика и вздрогнула от забулькавшей и завибрировавшей воды. Пена стала раздуваться, переваливаясь через края ванны.

– Гидромассаж, – объяснила Маргарита, весело блестя глазами. – Представляешь, Бессмертный знает даже, как эту фигню устроить. Прям цены ему нету!

– И когда же он тебе сделал всё это? – Лика недоверчиво обвела взглядом всю новоприобретённую красоту.

– Так сегодня утром, пока ты с братцем миловалась…

– Эй! – возмутилась Лика.

– Ладно, не с братцем, – поправилась Маргарита, беспечно махнув рукой. – Короче, пока ты дрыхла, Бессмертный тут много чего сделать успел. Глаза Евсею вернул.

– Правда? – поразилась Лика. – Ты что… ты сама видела?

– Угу, – кивнула Маргарита. – Он почему-то разрешает мне таскаться за собой. Не знаю почему. Короче, Марья отвела его в казармы, показала, что его вороны наделали. А он взял и… – Маргарита выставила руку из пены, неопределённо повела ею и зависла.

– И? – заинтересованно спросила Лика.

– Я даже не знаю, как он это сделал. – Маргарита смотрела в пространство отсутствующим взглядом. – Он просто взял Евсея за голову, посмотрел – и у него выросли глаза. Прямо из ниоткуда, из пустых глазниц выросли глаза! Жутковато всё это выглядело, если честно.

Маргарита встряхнула головой, приходя в себя, посмотрела на Лику. Та сидела в ванне, распахнув глаза и приоткрыв рот.

– Да, вот так… Теперь я понимаю, что значит величайший колдун всех времён и народов. А с теми знаниями, которые он у нас приобрёл, ему вообще равных не будет. Никита говорит… – Маргарита опять замялась.

– Что?

– Хорошо, что Бессмертный здесь. Но не дай бог ему придёт фантазия вернуться в наш мир со всем своим колдовством. Он там таких дел натворит – мама не горюй!

Лика внимательно посмотрела на подругу.

– А почему… А чего вы боитесь? Ведь смотри же, он ещё ничего плохого не сделал. Зрение вон человеку вернул. Когда даже Марья не смогла. А он смог.

– Это-то да, – согласилась Маргарита. – Я пыталась объяснить Никитке, но он… – она споткнулась.

– Чего? – опять поторопила её Лика.

– Да ну его на фиг! – махнула рукой Маргарита. – Не хочу я сейчас про Савостьянова, давай про тебя лучше. Как у вас сейчас с Иваном?

– А что с Иваном? – смешалась Лика.

– А-а, засмущалась сразу! – развеселилась Маргарита, плеская в Лику водой. – Думаешь, я не знаю, что вы каждую свободную минутку вдвоём прячетесь? Весь дворец уже знает – если не найти ни тебя, ни Ивана, значит, вы вместе.

Лика потупилась.

– Весь дворец?

– Ну да. Да забей ты, нормально всё. Думаю, и Марья уже не против, и Коломна смирился. Сейчас им только придумать надо, как всё это… – Маргарита замысловато провела руками в воздухе. – Легализовать. И тогда уже сможете любить друг друга не прячась.

– А что? – вскинулась Лика. – Они и в самом деле думают над этим? Ты точно знаешь?

– Не, я… – Маргарита смущённо почесала нос. – Я не знаю. Предполагаю. Ну а как иначе? Если бы Марья хотела прекратить всё это, уж, наверное, прекратила бы, как думаешь? Сейчас вот только с мальчишкой разберутся, вытащат его и займутся вами. В хорошем смысле займутся, – торопливо добавила она.

Лика молча взглянула на неё, и по одному этому взгляду Маргарита поняла всё, что творится на душе у подруги. И смятение, и страх, и отчаянное нежелание ввязываться в затяжную войну за свою любовь, и готовность идти до конца, если всё же потребуется.

– Ладно, – ободряюще пробормотала Маргарита. – Не кисни, царевна, наладится всё как-нибудь. Давай уже голову вымоем и на пир собираться будем.

Маргарита велела Лике повернуться спиной, намылила её длинные густые волосы шампунем, смыла душем, потом смазала каким-то ароматическим маслом, ещё раз смыла и велела вылезать.

Закутав Лику в длинное мягкое полотенце, Маргарита высушила ей волосы феном – ещё один подарок Бессмертного, – заплела косу и помогла одеться. Зашнуровала башмачки, застегнула сзади жемчужную нитку.

– Чего ты со мной возишься так? – не вытерпела наконец Лика. – Позови Дуняшу уже, хватит крутиться тут.

– Садись! – решительно приказала Маргарита, усаживая царевну перед зеркалом. – Сейчас я тебя красить буду. Дунька всё равно не умеет, как у нас делают.

Она не могла сказать Лике, где Дуняша. Ей не хватало духу признаться, что сегодня утром Дуняшу, как та и предупреждала, выслали из дворца. Из-за неё выслали, понимала Маргарита и потому виновато хлопотала сейчас над подругой, надеясь вечером поговорить с Коломной и всё-таки убедить его отменить решение. Она надела свою высушенную одежду и теперь, закусив от усердия губу, подкрашивала Лике ресницы тушью.

– Ну вот, – Маргарита отстранилась, придирчиво осматривая работу. – Нормально, а?

Лика хлопала густыми длинными ресницами, неуверенно пожимала плечами.

– Наверное. Марго, это ж поминки, а не посольский приём.

– Всё равно царевна должна выглядеть идеально, – решительно возразила Маргарита, роясь в куче флаконов и тюбиков на туалетном столике. – По крайней мере, лучше царицы. Уж это-то мы с тобой обеспечить вполне способны. Так, вот этот, думаю, подойдёт. Повернись.

– Что это? – подозрительно спросила Лика.

– Помада. Не бойся, цвет умеренный. Подчеркнёт улыбку, но не будет светить по-шлюхански. Дешёвку мы Елене оставим.

Лика пробовала отказаться, но Маргарита безапелляционно пресекла все её возражения. Велев не крутиться, она накрасила царевне губы, навела тени, наложила тональный крем и потянулась за лаком.

– Чёрт, маникюр не сделали, – озабоченно сообщила она, рассматривая пальцы Лики. – Забыла. В принципе, и так нормально, но в другой раз обязательно.

– Маникюр?

– Ногти приведём в порядок. Мне тут Бессмертный целый набор оставил, не пропадать же добру, – объясняла Маргарита, осторожно водя кисточкой по ногтям царевны. – Мне-то всё это не особо надо, но Бессмертный как знал, что тебе пригодится.

– Зачем мне это, Марго? – Лика рассматривала тёмно-красные ногти с недоверчивым интересом. – Ерунда какая-то.

– Не нравится? – тревожно вскинула глаза Маргарита.

– Ну-у, я не знаю, – осторожно протянула Лика. – Я так на куклу похожа. У вас что, все так делают?

– Не, не все. – Маргарита взяла Лику за кисть и помахала её ладонью, давая лаку высохнуть. – Но кто умеет и кому надо произвести впечатление…

– Да мне-то зачем?!

– Слушай, это приём. – Маргарита поднялась с корточек, завинтила крышку лака. – Какой-никакой, а всё-таки выход. Будут бояре, послы. Бессмертный, в конце концов. Со своей… этой… как её?.. Тебе надо поставить себя на уровне. Ты же царевна всё-таки, а не грымза какая-то. И Марье будет досадно, а это тоже бонус.

– Нет, Марго! – Лика решительно поднялась. – Я не хочу сегодня досаждать Марье, это вообще мне не нужно.

– Почему? – подозрительно спросила Маргарита.

– Потому что, потому что… – Лика замялась. Она не могла рассказать Маргарите, что задумала. Вдруг та решит отговорить её? И ведь отговорит ещё, чего доброго. – Потому что зачем? Ты же сама сказала, что Марья почти смирилась. Зачем её злить? Чтобы она опять сорвалась на Иване, как на Ферзе?

Маргарита промолчала. Саша Ферзь до сих пор сидел под арестом, и она не знала даже, как подступиться к царице, чтобы попросить о помиловании. Ведь и тут, в конце концов, она виновата, а Ферзь вообще ни при чём.

– Кошкина! – раздался голос из спальни. – Ты идёшь уже?

– Да, да, сейчас! – крикнула она в ответ. – Минутку.

– Кто там? – испуганно обернулась Лика на дверь.

– Никита. Мы договорились вдвоём пойти.

– Пойти? Так вы что, вы тоже на пир идёте?

– Ну да. Я спросила Бессмертного, он сказал: можно. – Маргарита открыла пузатый прозрачный флакончик, поднесла Лике. – Понюхай.

Лика поморщилась, отпрянув.

– Что это?

– Духи, – Маргарита понюхала в свою очередь, скривилась. – Да, что-то не то. Слишком сладкие. А вот эти вот?

Она открыла другой флакон. Этот аромат показался Лике интересным, но Маргариту и он не устроил. Она перебрала ещё пару-тройку флакончиков, прежде чем нашла то, что понравилось и ей, и Лике.

– Кошкина! – сердито позвал Никита из-за двери. – Долго тебя ещё ждать?

– Да иду, иду уже! – раздражённо крикнула Маргарита. Она брызнула Лике на запястья, велела провести ими за ушами, по шее и удовлетворенно отстранилась. – Блеск! Хоть на свадьбу! – Мгновенно переключившись, Марго схватила царевну за руку. – Пойдём уже.

– Погоди! – Лика вырвала руку, недоумённо обвела Маргариту взглядом. – А ты что, так пойдёшь?

– А какие проблемы? – Маргарита озабоченно посмотрела на свою потрёпанную куртку и джинсы. – Чистое всё, выстиранное.

– Это царский приём, Марго! Ты чего?! Возьми у меня какое-нибудь платье.

– Во-первых, у меня не твой размер. А во-вторых, послам разрешается приходить в своём. Ну а мы, считай, тоже послы и чужаки, нам тоже можно. Пойдём, пока Савостьянов кипеть не начал.

Они вышли в спальню, и Лика выразительно посмотрела на посрамленную подругу. Никита Савостьянов был одет по здешней моде. В тех же чёрных сапогах, в которых прибыл несколько дней назад из Золотого города, в тёмно-серых рейтузах и чёрном зипуне с золотым шитьём. Разве что пистолета при нём не было. Но на пальце по-прежнему сверкал рубиновый перстень – подарок Елены и источник зависти Маргариты.

– О! – Никита явно не ожидал увидеть здесь Лику. – Ваше высочество! – Он поклонился. – Простите, не думал вас встретить здесь.

– Ладно, нечего тут церемонии разводить, – нетерпеливо сказала Маргарита. – Когда вы уже по-человечески начнёте общаться? Лика, это Никита, Никита, это Лика. Ты мой лепший кореш, ты моя лучшая подруга, сколько раз вам уже повторять?!

– С твоей бесцеремонностью, Кошкина, – усмехнулся Никита, – наверняка ты уже и царицу Машей кличешь, и Кощея – Кешей. Как вы с ней общаетесь, Лика? Это же ходячая катастрофа!

– Поверьте, я уже успела в этом убедиться, – улыбнулась Лика, протягивая ладонь. – Мне интересно, как вы с ней общались? Научите как-нибудь? Вас она хотя бы слушается, в отличие от меня.

Никита осторожно пожал руку царевны.

– Вы мне льстите, Лика, – сдержанно улыбнулся он. – Сомневаюсь, что Марго вообще способна хоть кого-то слушать.

– О господи! – простонала Маргарита, заводя глаза к небу. – И тут ты меня хочешь обойти и Лику уже отобрать. Фигушки! Пойдём уже, граф Монте-Кристо. А то без нас всё съедят.

* * *

Малая гостевая столовая дворца спокойно вмещала человек сто, но сейчас в ней было гостей шестьдесят, не больше. Как и в случае с похоронами, Марья не хотела устраивать большой приём, но почтить память старого мага она была должна. К тому же у неё были и не столь явные резоны, о которых пока знал только Коломна.

Поэтому и стол был накрыт с подобающей царской щедростью, и гости подобраны с расчётом – только те, кто должен быть здесь, и никого лишнего. Ну почти никого. Савостьянова с Кошкиной Марья не приглашала, но и не особо противилась их присутствию.

Были все свои, семейные. Был Кощей с Еленой, была Ольга с мужем и детьми. Марья настояла на освобождении Гвидона. Соловей поупирался, но уступил.

В обмен он рассчитывал на место рядом с Марьей, и ей с большим трудом удалось отговорить его от этой идеи. Не стоит так демонстративно спешить. Уже и то, что он во дворце, изрядно смущает и двор, и народ, а уж если на пиру его, разбойника, увидят рядом с царицей, это и вовсе произведёт большой и совершенно сейчас ненужный скандал. Соловей поспорил для вида, но опять смирился. Даже он понимал, что не стоит устраивать очевидный соблазн на поминальном пиру.

Был Коломна, был ближний боярский круг, члены правительства и Малого совета. Были послы. Послов Марья пригласила с дальним прицелом. Пусть увидят брата, пусть убедятся, что его возвращение не миф. Пусть лично убедят своих королей и повелителей, что союз Волхова и Золотого города не вымысел, а новая реальность, с которой теперь всем придётся считаться. И чем быстрее это осознают вокруг, тем лучше.

Марья вошла, когда все ещё были на ногах. Никто не садился, ждали царицу. Она быстро окинула намётанным взглядом зал, заметила сестру с семьёй и Финистом, брата с Еленой в окружении послов, Лику с неизменной Кошкиной и Савостьяновым. Ивана не было.

Марья поймала взгляд Коломны. Дьяк чуть развёл руками, дёрнул плечом.

Это ей не понравилось. Иван пропустил похороны. Если он пропустит ещё и поминальный пир, слухи пойдут совсем нехорошие.

Она хотела было отправить Коломну на поиски, но сдержалась. Иван должен прийти. Почему он пропустил похороны, она знала, но на поминки он прийти должен. Может, просто задерживается?

Марья неторопливо прошла по залу, чувствуя, как приковывает всеобщее внимание. Она надела чёрно-красное бархатное платье, выглядевшее и торжественно, и уместно трагично, и свою золотую диадему и понимала, что затмевает остальных. И Лику со всей её свежестью и молодостью, и Елену с её безупречной красотой и всеобщим обожанием. У неё было то, чего не было у остальных, то, что придавало ей особый вид и стать, – власть. И эта власть, которой не было даже у брата и к которой он особо даже и не стремился, приковывала к ней сейчас все взгляды в малой пиршественной зале.

Она прошла мимо сестры с зятем, походя приласкав племянников, с показным безразличием скользнула взглядом по Лике и подошла к брату Он стоял с Еленой под руку рядом с послами из Семиградья, Вестлана и Барханного каганата. Остальные то ли уже засвидетельствовали ему своё почтение, то ли вовсе не решались подойти.

– Ваше величество, – по очереди склонились перед ней Сорский, Блэквуд и Маскина. – Какой печальный повод для этого торжественного собрания!

– Не преувеличивайте, Блэквуд, – Марья обратилась к послу Вестлана, как самому старшему из трёх. – Не стоит называть скромные поминки торжественным собранием. Я всего лишь хочу отдать дань уважения нашему старому учителю.

– Всё, что вы делаете, ваше величество, всегда находится на грани высокой торжественности. Даже такие трагические события. Позвольте заметить, это свойство немногих, истинно благородных королей. И королев, – добавил Блэквуд с извиняющейся улыбкой.

Елена презрительно хмыкнула. Блэквуд неторопливо повернулся к ней, но ничего не сказал. Марья улыбнулась нарочито вежливо.

– Вижу, вы уже познакомились, Блэквуд. С моим братом.

– О да, князь оказал мне эту честь, – посол снова повернулся к ней. – Я поздравил его со столь триумфальным возвращением и позволил себе поинтересоваться его пребыванием в другом мире.

– Я не князь, Блэквуд, – усмехнулся Бессмертный.

– Ваше величество? – растерялся посол.

– Тем более не король. И не царь.

– Но… как же тогда…

– Обращайтесь ко мне «ваше превосходительство», – спокойно предложил Бессмертный. – Да, там, где я был, это не высший титул. Но здесь самое то.

– Конечно, ваше превосходительство, – с готовностью склонился Блэквуд.

– А почему не высший? – возмутилась Елена. – Ты самый лучший, ты заслуживаешь высшего!

– Так он и выбрал себе самое лучшее, – усмехнулась Марья. – Если бы ты не возмущалась, а слушала, услышала бы, что сообщил нам его превосходительство. Что он превосходит здесь всех остальных.

Бессмертный улыбнулся ей в ответ. Как и раньше, они поняли друг друга без слов.