Алексей Витальевич Мекка
Следующий номер
Меня усаживают на деревянный стул, и представление продолжается.
Огромный слон, умирающий от истощения, отплясывает на громоздком резиновом шаре, а дрессировщик задает ритм длинным хлыстом. Каждый удар оставляет черный след на серой шкуре. Гигант не в силах больше продолжать. Пара ударов и огромная туша падает, ломая деревянный барьер. Дрессировщик снимает черный цилиндр и низко кланяется направо и налево. Слон поднимается и подхватывает его тощим хоботом. Я заворожённо гляжу. Наблюдаю, как момент застывает. Холодный воздух проносится подле моего лица, когда гигант швыряет дрессировщика на пол. Кровь, смешанная с рвотой стреляет из его рта, точно из разорвавшегося пакета. Огромная нога-колонна поднимается и наступает на него. Сначала на спину, давая мне послушать треск человеческих костей, а после на голову, давя ее точно испорченную ягоду. Липкая смесь раздробленного черепа, мозгов и крови тянется, подобно расплавленному сыру за ногой гиганта.
Крики продолжаются. Свинячьи вопли не стихают, пока клоуны смеются, словно заведенные. Я смеюсь вместе с ними. Смеюсь, пока не начинаю хрипеть. Пока не теряю голос. Клоуны хлопают в ладоши, аф кто-то кричит:
