Кукушкины слезы – Алексей Толстой

Наступил сентябрь, а вместе с ним – новый театральный сезон, по которому провинциальные любители сценического искусства, вроде ваших покорных strannik102 и Clickosoftsky , за лето успевают соскучиться. С осени и до весны в наш городок раз в месяц приезжает с тем или иным гастрольным спектаклем областной театр драмы. На этот раз нам показали спектакль «Игра с привидением» по пьесе Алексея Николаевича Толстого «Кукушкины слёзы» (переименование – на совести постановщика, сразу скажу, совести не очень чистой, потому что «кассовое» название спектакля оправдывается всего лишь в одной и не самой ключевой реплике).

Разная тишина бывает в зрительном зале: напряжённая, благоговейная, скучливая, вежливая… На этот раз она чаще всего была озадаченной: зрители, похоже, недоумевали, как им следует относиться к происходящему на сцене.Немного о сюжете: действие пьесы происходит в уездном городке. Сюда внезапно возвращается к мужу актриса Огнева, надеясь, что разошедшийся с ней пять лет назад Степан Хомутов состоятелен и благополучен. Степан же нищ и бездеятелен, но хочет скрыть это от жены. Плетёт нелепые интриги его друг Яблоков, стараясь примирить и свести не только Степана с женой-актрисой, но и гордячку Наташу с богатым и простоватым Давыдом Давыдычем…

*я не скопировала в рецензию описание книги, я его написала, когда добавляла на ЛЛ произведение :)*

Первое впечатление – очень традиционная для русского театра пьеса, сочетающая в себе социальную драму и комедию положений нравов. Моментами кажется, что смотришь не Толстого, а Островского… или нет, погодите… Чехова? Гоголя? В том-то и секрет, что всё это вместе.

Зачем это понадобилось А.Н. Толстому?В одной из сетевых публикаций прямо утверждается, что «Кукушкины слёзы» – злая и чуть ли не завистливая пародия на штампы классического театра. Не слишком ли резкое суждение? Чтобы составить своё мнение, никакой интернет не помощник, надо обратиться к первоисточнику.

*тут должна следовать отдельная история под названием Tolstoj-quest о розысках сначала электронной версии пьесы, а потом бумажного издания – это было нечто*

Пьеса (чуть меньше сорока страниц) прочитана в один присест, теперь я могу ответить: нет, это не пародия, это хоть и иронический, а всё-таки оммаж классикам русской драматургии. В конце концов, «Вишнёвый сад», на который в пьесе немало намёков, был написан всего десятью годами ранее! Алексей Николаевич очень любил театр, и «Кукушкины слёзы» – продолжение традиций. Да, в пьесе много шпилек, в первую очередь направленных на традиционные амплуа (здесь начинается спор писателя-драматурга нового времени со штампами закоснелого театра) и на маски, которые у некоторых людей срастаются с лицами. Любимый мною Мирон Петровский определённо указывал на то, что отношение Толстого к «декадентским изломам» и в литературе и в быту «было отношением неприятия и насмешки». Поэтому в комедии нет ни одного положительного персонажа, хотя каждому из них можно посочувствовать. Особенно ядовитым получился образ Огневой, актрисы, даже для самой себя играющей роль любимицы публики и «ах, я не могу жить без сцены! цветов!! шампанского!!!». Её решение бросить подмостки, вернуться к мужу, жить в мимими-уездном городке рассыпается в один момент, стоит только мелькнуть на горизонте новым ангажементам и бенефисам. И весьма прозрачны в ней намёки и на Раневскую, и на Аркадину из всем известных пьес Чехова…Не потому ли всё вспоминается оставленная нам писателем Н. Никитиным картина: Алексей Толстой, уже 52-летний, совсем недавно перенесший инфаркт, сидит в постели; врачи строго-настрого запретили ему серьёзную работу, и он, отложив «Хождение по мукам», пишет «Золотой ключик». Азартно посмеиваясь, он говорит зашедшему проведать его другу:

– Это чудовищно интересно. Этот Буратино… Превосходный сюжет! Надо написать, пока этого не сделал Маршак.

…Может, всё-таки пародия?

Прикольно читать пьесу после того, как посмотришь её постановку в театре, пусть даже и в провинциальном областном. Потому что вроде уже и времечка после спектакля прошло довольно много, но начинаешь читать и сразу же память напитывает строки голосами давно знакомых и даже некоторых любимых актёров, а мизансцены – действиями, движениями, мимикой и жестами. Как будто наново пересматриваешь и наново испытываешь те же самые чувства, что и при первом прогоне спектакля…Фабула пьесы довольно проста и в аннотации изложена подробно. Но кажется мне, что всё-таки придуманная Толстым интрига излишне театральна, излишне нарочита и чрезмерно выпукла. И потому некий налёт фарса или некой понарошности ощущается явственно. Знаете, вот как в шаржах и карикатурах принято ухватывать персонаж за наиболее характерную его особенность и строить картинку именно на ней, так и тут – полное ощущение некой карикатурной преувеличенности, этакая своеобразная излишняя контрастность персонажей…Но удовольствие и от спектакля и от чтения неподдельное и искреннее.