Алексей Синецкий
Конвейер
Сюзи в свежем телесном корсете, синтекскин приятного бежевого оттенка. Стыков не видно, слои напыления ровные, почти без наплывов. Безумный радужный комбез с регулируемой прозрачностью. Она специально пустила волну прозрачности по комбезу, чтобы я убедился. Я убедился – Сюзи само совершенство. Я выбрал обычный серый синтекскин, долговечный и надежный. Чужие рекомендовали именно такой для выхода в любой среде. На мне нет комбеза, нужно экономить. И вот второй раз я могу прикоснуться к Сюзи. Её рука теплая, дыхание на моей щеке. Звучит гимн дистрикта, мелькает голограмма напутственной речи. Чужой клекот с щелчками ультразвука благодарит своих животных, что дали им время и энергию, продлили свой род. Чужие они такие. Без жалости. Не сострадают.
Мы подходим к шлюзу, гаснет свет и распахиваются створки дистрикта. К ногам течет вода, серая с белой дымкой на поверхности. Азотная кислота – подсказывает дистрикт. Взявшись за руки, мы бежим навстречу потоку. Есть такие планеты, где океаны азотной кислоты. Чужой говорит, что на поверхности нас ждет плот, а сейчас задача – продержаться как можно дольше, утилизаторы дистрикта делают ставки. Комбез Сюзи лоскутами опадает и дымится, следом за ним слазит ее красивая синтекскин. Обнажается телесный корсет. Желтые сухожилия с тонкими красными мышцами. Рта нет, скорее он был сформирован только в скине. Низ живота исполосован шрамами. Бедная, она рожала и рожала. Нет боли, так как нас такими и планировали. Мы ныряем в кислоту. Рука Сюзи сжимает мою. Мы плывем вверх, к поверхности, где нас не может ждать никакой плот. Без жалости. Всё ложь. Тьма сразу. Глаза ушли в белую дымку, ставшую чернотой. Я не могу понять, как я чувствую теперь руку Сюзи, что она из голых костей, ведь и моя кисть тоже оголилась до кости. Потом мягкое желе и ничего. Это от частых трипов, сознание привыкло достраивать неполные образы.
