И все ты увидел, что стало так рано Ребяческий ум твой пленять.
Мне вспомнились лица товарищей милых; Все, все разбрелись вы, друзья… Иные далеко, а те уж в могилах… Рассеялась наша семья!
А там, за оградой, все так же сирени Цветут, и опять вечерком Малютки на старой церковной ступени Болтают, усевшись рядком.
Там долго их говор и смех раздаются, И звонкие их голоски Тогда лишь начнут затихать, как зажгутся В домах городских огоньки…
Мой садик
Как мой садик свеж и зелен! Распустилась в нем сирень, от черемухи душистой и от лип кудрявых тень. Правда, нет в нем бледных лилий, горделивых георгин, и лишь пестрые головки возвышает мак один, да подсолнечник у входа, словно верный часовой, сторожит себе дорожку, всю поросшую травой… Но люблю я садик скромный: он душе моей милей городских садов унылых, с тенью правильных аллей. И весь день, в траве высокой лежа, слушать бы я рад, как заботливые пчелы вкруг черемухи жужжат.
На берегу
Домик над рекою, В окнах огонек, Светлой полосою На воду он лег.
В доме не дождутся С ловли рыбака: Обещал вернуться Через два денька.
Но прошел и третий, А его все нет. Ждут напрасно дети, Ждет и старый дед,
Всех нетерпеливей Ждет его жена, Ночи молчаливей И как холст бледна.
Вот за ужин сели. Ей не до еды. «Как бы в самом деле Не было беды».
Вдоль реки несется Лодочка, на ней Песня раздается Все слышней, слышней.
Звуки той знакомой Песни услыхав, Дети вон из дому Бросились стремглав.
Весело вскочила Из-за прялки мать, И у деда сила Вдруг нашлась бежать.
Песню заглушает Звонкий крик ребят; Тщетно унимает Старый дед внучат.
Вот и воротился, Весел и здоров! В россказни пустился Тотчас про улов…
Смотрит дед на щуку: «Больно велика!» Мать сынишке в руку Сует окунька,
Девочка присела Около сетей И взяла несмело Парочку ершей.
Прыгают, смеются Детки, если вдруг Рыбки встрепенутся,
