Алексей Николаевич Пичуев
Записки собаки
Не знаю, что подумал мой брат, увидев то же, что и я, но я подумал, что лучше бы мы всю ночь скитались в поисках жилья и пищи, чем противостоять той армии, которую мы увидели. Да-да, именно армии из домашних собак, в глазах которых я увидел лишь одно: убить всё, что движется.
У меня ещё мелькнула мысль, что они нас не заметят, но они уже инстинктивно чувствовали наше присутствие. Они – это не просто какие-то подобные нам дворняги, а чисто породистые собаки от бульдога и боксёра до добермана и волкодава. Это были не те бездомные собаки, которые искали еду и кров, защищая их и свой участок города, нет – это были звери, именно звери, домашние «собачки», которые дома пай-мальчики (и девочки), а на улице – убийцы, которые не терпят таких, как мы, и хотят их уничтожить. Они уживаются только с подобными себе, а другие для них – дичь, как заяц для волка. С ними мы должны были драться до последней капли крови.
Таков был наш Кодекс чести: умереть и не сдаваться. Мы уже не надеялись выжить, потому что наших противников было раз в 25 больше, и все они были в полной боевой готовности, в отличие от нас. Двое против 50, неплохо, если считать, что смерть будет быстрой.
И мы первые бросились на этих ублюдков, каковыми мы их считали. Я взял на себя левый фланг, а брат правый. Наши лапы, челюсти сверкали в воздухе. Орудия смерти. И хотя мы уступали силами, голод придавал нам злость, и как это ни странно, силу. Тем более наше положение тоже нам подыгрывало: мы могли свободно передвигаться, а им приходилось толкаться. Вы только не думайте, что мы выигрывали сражения. Нет, эти груды мускулов и жира уже своими страшными зубами нанесли нам много ран. Гавканье заполнило весь переулок.
