Алексей Фомичев
Эталон зла (сборник)

Когда пик бандитских разборок пошел вниз, а народа в их команде сильно поубавилось, вместе с друзьями решил двигать в легальный бизнес. Иначе говоря, повзрослел, поумнел и отошел от активных действий. Впрочем, это не значит, что позабыл о прошлом совсем. Просто не лез сам.

После вышесказанного Герман предстает в роли эдакого туповатого богатыря, главное достоинство которого – крушить черепа налево и направо. Поэтому следует добавить: год назад он с успехом окончил заочный факультет престижного вуза и получил диплом экономиста. Вот такой браток.

В заключение еще одна деталь. От природы светловолос и кареглаз. В сочетании с ростом и статью это создает убойный эффект, что положительно сказывается на бешеном успехе у слабого пола. Это и понятно. Не силком же он тащит их в постель.

По пути дважды делали остановки. Первый раз дорогу перегородили два поваленных дерева. Да еще стволы цеплялись за корни. Пока отпилили, пока оттащили – прошел час.

Вторая остановка – из-за мелькнувшего среди кустов силуэта зайца. Первым среагировал Олег. Жахнул из карабина. Промазал. Это его разозлило, и он выстрелил еще раз. Его поддержал Виктор. В результате заяц был убит. Двумя пулями. Добычу отыскали и торжественно доставили на броню. Будет чем похвастаться перед корешами и телками.

После этого поехали медленнее в надежде обнаружить еще кого-нибудь.

Виктор в кузове на расстеленном куске целлофана снимал шкуру с убитого зайца. Делал он это умело и быстро. Закончив с освежеванием, поднял голову.

– Моя пуля пошла в сердце. Твоя – разворотила кость.

– Молоток, – кивнул Олег. – Я же говорил – тренируйся, и станешь хорошим стрелком.

Довольный подначкой, он улыбнулся и подмигнул другу. Тот в ответ оскалил зубы.

Да. Несколько слов о Вите.

Виктор Бурлимов. Самый молодой в компании, семьдесят четвертого года. Ростом и габаритами под стать друзьям. С пятнадцати лет занимался рукопашным боем. В соревнованиях не участвовал. Не хотел. Зато на его счету несметное количество уличных сшибок. Схватки один на один и против группы, с палками, цепями, ножами. А то и с пистолетами.

В криминальных войнах принимал самое активное участие, но как только они немного стихли, тут же переключился на легальный бизнес. Не забывая, впрочем, о лихом прошлом.

* * *

Словом, компания подобралась один к одному. Все опытные бойцы, отменно владеющие оружием и кулаками, у всех хватило ума в свое время свернуть со скользкой дорожки криминала и начать зарабатывать вполне пристойно. Хотя понятие «пристойно» в России трактуется очень вольно. Олигархи вон тоже «пристойно» свои миллиарды зарабатывали. Кто в бегах, кто на нарах, кто сухари сушит. С икрой.

Другой командой, приезжавшей сюда отдохнуть, были трое парней из Питера. Так сказать, коллеги по прошлому и настоящему. Ушедшие в бизнес бандиты. Один даже стал депутатом городской Думы. Это хорошее прикрытие от нескромного интереса милиции.

Питерцы предпочитали форму немецких егерей. И ездили на настоящем раритетном легком бронеавтомобиле с непроизносимой аббревиатурой SdKfz.222. Его несколько лет назад отыскали «черные следопыты», подремонтировали и продали питерцам.

Машина в рабочем состоянии, только без автоматической пушки. Зато с пулеметом.

Была у команд договоренность: одни привозят выпивку и продукты, другие – девок. А в следующий раз наоборот. Сейчас продукты, спиртное и прочее снаряжение везла чет верка «гестаповцев». Соответственно питерцы-«егеря» – девчонок.

БТР клюнул носом, когда до озера было метров двести. Артем вывернул руль, выравнивая машину, и вполголоса помянул всех лесных жителей скопом.

– Ты чего? – спросил Герман, с трудом поймав выпавшую из руки банку пива.

– Да хрен его знает! Дернуло что-то.

– Может, налетели на кочку?

– Не знаю.

Машина свернула налево и пошла вдоль взгорка, на котором росли елки. По идее, отсюда уже видно озеро – ближние к воде деревья вырубили еще три года назад, чтобы сделать хороший подъезд. Но впереди была сплошная зеленая завеса и никаких признаков озера.

– Что за черт! Не там свернул, что ли?

Артем остановил БТР, вылез на дорогу и огляделся. Местность была незнакомая. Вместо редколесья – чащоба, вместо накатанной дороги – едва заметная колея, причем явно не от колес машин. Хотя по-прежнему тянет свежестью от воды. Значит, озеро близко, а они каким-то образом вывернули не туда.

– Заплутали? – перегнулся через борт Олег. – Куда ты нас завез?

– Да хрен его знает! Ехал правильно, дорога-то знакомая. А как сюда попал – не знаю.

Парни вышли на дорогу, встали перед машиной, крутя головами и недоуменно глядя на деревья.

– Ты у родника куда сворачивал? – спросил Виктор.

– Налево. Как обычно.

– А не спутал?

– Да ну тебя! Я что, правую сторону от левой не отличаю?!

– Что-то я не вижу обратно дороги, – протянул Олег. Он обошел машину и присел возле задних дверей. – Тропинка какая-то… словно здесь телеги ходили. Причем они сворачивали направо. Вон дорожка идет. А мы проехали прямо и уперлись в заросли.

Артем подошел к Олегу, внимательно осмотрел колею, сплюнул и присел рядом.

– И как это понимать? Мы же ехали по нормальной дороге. А потом вдруг оказались здесь. Ладно, я ослеп, но вы-то все видели. Не могли пропустить поворот.

Олег почесал затылок, глянул на друга.

– Кто у нас главный следопыт? Кто топографию изучал? Ты и объясняй, куда мы попали.

– Куда бы мы ни попали, – подал голос Виктор, – вперед нам точно не проехать. Надо обратно поворачивать. Доедем до развилки, посмотрим, где напутали.

– Ага. Но сначала надо развернуться. А здесь это невозможно.

Артем обошел БТР, убедился, что Витя прав, и вздохнул:

– Придется задом.

Парни залезли в машину, и Артем начал осторожно сдавать задом, стараясь не задеть росшие впритык к дорожке деревья. Нижние ветки били по бортам, царапая краску и забивая щели сорванными листьями.

* * *

Развернуть машину удалось только у небольшой вырубки. Как раз на том месте, где должна быть развилка. Но ее не было. Площадка десять на двадцать, низкие пеньки со светлыми верхушками, сорванные или срубленные ветки под ногами и та же колея. И все. А вот родник в неглубоком овражке был. Только более сильный. Он даже образовал ручеек, что стекал к зарослям кустарника.

Заглушив мотор, Артем вылез из машины. Следом остальные. Молча осматривались, соображая, что произошло и как они могли заплутать в знакомом лесу.

– Ну? – минут через пять спросил Герман. – Какие соображения?

– Никаких. Дорогу мы потеряли, это факт.

– Хорошая мысль. А еще?

– А еще, – Олег поставил ногу на пенек, постучал носком, – надо выезжать обратно. Там разберемся, куда нас занесло. Здесь делать нечего. Все равно пути не найдем. Артем!

– А?

– Ты у нас спец по лесу. Что это за место?

– Я такой же спец, как и вы. Судя по пням и веткам – вырубку проводили недавно, дней пять-семь. Работали пилой и топорами. Человек пять, не больше.

– Это почему?

– Иначе бы мешали друг другу. И потом. Смотри – стволы подрубали с двух сторон. С каждой – по-своему. То есть одно дерево валили два человека. Еще двое – с пилой. А один помогал сваливать и обрубал сучья.

Герман добросовестно осматривал пни и ветки, но особой разницы в способах рубки не видел.

– Ну что, выезжаем из леса?

– Надо позвонить пацанам, сказать, что мы заплутали.

– Это идея. – Витя достал мобильник, поиграл пальцами по кнопкам, поднес трубку к уху. Через несколько секунд опустил ее и растерянно произнес: – Нет доступа…

– Ну, позвони другому.

Второй звонок тоже не принес результата. И третий. Виктор попробовал связаться с домом. Не вышло. Потом звонили остальные. Результат нулевой. Сотовая связь не действовала.

Олег залез в БТР, включил радио. Из динамиков доносились шипение и треск.

– Не понял, – протянул Герман. – Это типа накрылась связь?

– Не нравится мне тишина в эфире, – сказал Виктор. – Подозрительно.

– Сотовую связь могла сбить магнитная буря. Но вот радио… Я такого не встречал.

– Я видел, – буркнул Артем. – У нас на учениях как-то врубали передвижную станцию РЭБ. Даже проводная связь глохла.

– Думаешь, неподалеку учения? – подхватил мысль друга Олег.

Тот пожал плечами:

– Хрен его знает!

– Ладно. – Витя спрятал телефон в карман. – Поехали к дороге. Там разберемся.

– Ну ладно, дорогу мы могли перепутать. Ну, свернуть не в том месте. Даже мобилы и радио могли сдохнуть. Это худо-бедно можно объяснить. Но как объяснить это!

Герман ткнул в просвет между деревьями, в который была хорошо видна большая деревня с полусотней дворов, широкой дорогой у околицы и мост через реку.

– Могли выехать с другой стороны леса, – хмыкнул Олег.

– Ты чё, типа прикалываешься? – нахмурил брови Герман. – Возле леса нет таких деревень. Скажи еще, забыл.

– Забыл, – покорно кивнул Олег.

Герман плюнул и треснул кулаком по стволу дерева.

– Полная херня!

Рядом с кипящим от злости Германом стоял Олег. Он рассматривал деревню в бинокль. Неподалеку Артем тоже в бинокль наблюдал за другой стороной.

Десять минут назад они кое-как выползли из леса по узкой дороге, сопровождаемые треском ломаемых веток и шелестом срываемых листьев. Но вместо ожидаемой трассы увидели скрытую в редколесье проселочную дорогу, а в нескольких километрах большую деревню. И реку.

Герман правильно говорил: в окрестностях леса нет таких больших деревень, да еще плотно заселенных. И вдобавок река… Ту, что они помнили, скорее походила на ручей. Узкая, мелкая. Вот-вот пересохнет.

По всем прикидкам, они заплутали настолько, что их вынесло вообще в другой район. И будь они меньше знакомы с местностью, так бы и подумали.

Но сюда компания приезжала пятый год и изучила район вдоль и поперек. Парни знали, что лес нигде не выходит к населенным пунктам крупнее села. Парадокс!

– По деревне ходят люди, – выкладывал результаты наблюдений Олег. – В основном женщины и подростки. Одеты… черт знает как они одеты! Линия электропередачи есть, опоры деревянные. Только слабенькая линия. Или это радио? Кстати, ни одной машины я не вижу. Но колея на дороге накатанная.

Олег опустил бинокль и почесал переносицу.

– Видимо, придется ехать туда.

– Или не туда, – перебил его Артем. – Километрах в десяти крупный населенный пункт. Вроде райцентра. Вижу водонапорную башню, что-то вроде мельницы и еще какие-то строения.

– Вить, карта у тебя?

– Да.

– Давай, – вздохнул Герман. – Будем разбираться, что все это значит.

Виктор достал из планшета карту. Не ту, что обычно продается в киосках «Роспечати», а настоящую, военную. Причем свежую, две тысячи первого года.

Несколько минут они рассматривали ее, ориентируясь на местности.

– Мы здесь, – ткнул концом веточки в место, помеченное зеленым цветом, Артем. – Деревня, что мы видим – Липатовка. Та самая, где у нас перевалочная база. Та, из которой мы утром выехали. И та, которую наблюдаем.

– Но этого не может быть, – возразил Витя. – Не могла она за сорок минут отстроиться. И народ непонятно откуда пришел.

– Левее действительно райцентр, – не обратил внимания на замечание Артем. – Новодолгино. Мы туда несколько раз заезжали. По периферийным меркам, вполне приличный городишко. Торфяные разработки, ТЭС, ликеро-водочный завод. Неподалеку озеро Великое. Разводят осетров, карпов и еще что-то. Фабрика по изготовлению консервов. Два санатория. Природа классная, любят местные бонзы из области приезжать.

– То есть там есть связь, – сделал вывод Герман. – Можно позвонить пацанам и домой.

Артем побарабанил пальцами по корпусу бинокля. Глянул на друга.

– Честно говоря, не разглядел я там следов цивилизации. Даже и не узнал сразу райцентр.

– Ближайший город в пятидесяти километрах от леса, – сказал Олег. – Если только туда ехать.

– Никого ничего не смущает? – спросил Витя. – Мы вдруг попадаем в незнакомое место… точнее, в знакомое, но чужое. Не наше. Как это понимать?

Повисла пауза. Парни осмысливали услышанное. Их размышления прервал гул самолета. Над противоположным краем леса довольно низко над землей промелькнула быстрая тень и исчезла за кронами деревьев.

– Хотите шальную идею? – вдруг сказал Витя.

– Ну, давай. Шальную.

– О внезапных провалах во времени слышали? Ни с того ни с сего бах! И в прошлом. Или будущем.

Герман демонстративно принюхался к Вите, скривил губы.

– Либо пиво паленое, либо он в одну харю водку жрал!

Олег усмехнулся, покачал головой.

– И на что, по-твоему, это похоже? На будущее или на прошлое?

– На дерьмо! – рявкнул Герман. – В которое мы точно угодили.

Витя поморщился, отступил от кореша и высказал мнение:

– Судя по унылому виду райцентра и по странной, явно не суперсовременной одежде жителей деревни, мы в прошлом.

– Интересное мнение, – подал наконец голос Артем. – Но мы можем гадать до потери пульса. Надо съездит и выяснить. Только осторожно.

– Осторожно! – фыркнул Герман. – Бляха-муха! Осторожно будут ежики сношаться!

Вообще-то после отхода от криминала парни потихоньку позабыли и бандитский сленг. Положение обязывало, с партнерами не будешь ведь на пальцах объясняться. Так что там, дома, они давно перешли на нормальную речь. Но здесь, вдали от цивилизации, вспоминали былое и опять обогащали свою речь яркими эпитетами и сравнениями.

С ностальгией вспоминали старые горячие времена и невольно переходили на «конкретный базар». Атавизм, блин!

– Все, по коням! – скомандовал Олег.

– Да, – подхватил Артем. – Только давайте на всякий случай оружие достанем.

Витя подарил ему тяжелый взгляд и спросил:

– Думаешь, встретим неласковый прием?

– На всякий случай, – улыбнулся краешками губ Артем. – Вспомним былое. Как на стрелки приезжали.

– Увешанные стволами, как новогодние елки, – довольно прогудел Герман.

– Вот именно. А пулемет прикроем тряпочкой. Чтобы не светить раньше времени.

Через пять минут БТР начал осторожно пробираться к выезду из леса. А парни деловито разбирали оружие, осматривали его и загоняли патроны в патронники. Словом, занимались привычным делом.

Дорога шла по самому краю леса, отделенная от поля небольшой посадкой. БТР, получив свободу, споро двигался по грунтовке, приминая траву.

Машина уже миновала посадку и свернула к деревне, когда навстречу выскочили два мотоцикла с колясками. Увидев бронетранспортер, они затормозили, перекрыв тому путь.

– Ух ты, мать твою двадцать! – удивленно присвистнул Герман. – Вот это номер!

Сидевший сзади Виктор привстал, бросил взгляд вперед и усмехнулся:

– Наши коллеги по маскараду?

В мотоциклах сидели немецкие солдаты. Один за рулем, один в коляске. Летняя форма, кителя с расстегнутыми пуговицами у горла, пилотки. Трое вооружены карабинами, у одного – МР-40. Обычные солдаты. Слегка небритые, форма не очень свежая. Сапоги не чищены по крайней мере сутки.

Видимо, встреча вышла обоюдно неожиданной. Мотоциклисты удивленно разглядывали странную машину с опознавательными знаками немецкой армии и не знали, как реагировать на ее присутствие здесь.

Первым пришел в себя Олег. Привычным жестом подкинув в руке пистолет-пулемет, дернул ручку двери.

– Надо поговорить с ними. Заодно выясним, что происходит.

– Думаешь, они тоже приехали поиграть в немцев? – спросил Артем.

– Сейчас выясним.

– Все выходим?

– Останься за пулеметом. Прикрой.

Олег глянул на пацанов, убедился, что они готовы к разговору и к тому, что за ним может последовать, и скомандовал:

– Пошли!

В их команде в случае возникновения нештатной ситуации именно Олег брал руководство на себя. Как наиболее опытный.

Вид трех гестаповцев в униформе и с оружием привел мотоциклистов в замешательство. Они явно чувствовали себя неуверенно. Быстро соскочили на землю и встали по стойке «смирно».

Не успел Олег задать вопрос, как рослый ефрейтор шагнул вперед и четко отрапортовал:

– Господин штурмбанфюрер, докладывает ефрейтор Винтке. Следуем из комендатуры в населенный пункт Ящеево.

Олег с трудом удержался от довольно глупого в данной ситуации вопроса: «Вы кто такие?» Вместо этого спросил:

– Где комендатура?

– В Новодолгино. Там же стоит наша рота.

– Кто кроме вас еще в Новодолгино?

– Охранный батальон майора Рихтера и взвод щуц-полицаев.

Парни опешили. Ситуация явно выходила за рамки нормальной. Откуда в райцентре могут быть немецкие подразделения и полицаи, когда после войны прошло почти шестьдесят лет? Что делают в русском лесу мотоциклисты в гитлеровской форме?

Немецким очень прилично владел Олег. Ходил в специализированную школу. Неплохо, хотя и с акцентом, разговаривал Артем. Герман и Виктор знали слов по сто, могли худо-бедно объясниться, но не более того.

Поэтому переговоры вел Олег. Остальные внимали в меру своего знания языка. Однако слова ефрейтора все поняли. Поэтому лица парней понемногу бледнели. Этого просто не могло быть!..

Видя, что гестаповцы молчат, ефрейтор осмелился спросить:

– Разрешите продолжать путь, господин штурмбан-фюрер? Нас ждут.

Последние слова он добавил, повинуясь интуиции. Что-то странное было в этих гестаповцах. Непонятное и тревожное одновременно. Все офицеры, но только у двоих кобуры с пистолетами. Пистолет-пулеметы держат в руках, сами напряженные какие-то. Может, партизан боятся? Тогда это все объясняет. Но все равно… непонятные они.

Олег не спешил с ответом, размышляя, как быть. Информации очень мало, мотоциклисты, по сути, ничего не сказали. Впрочем, они сказали главное – здесь хозяйничают немцы. А значит, шальная догадка Вити оказалась правильной. Хотя и невозможной.

Но этого было мало. Сейчас требовалась более подробная информация. Какой год, какой месяц и число? Где проходит линия фронта? Какова обстановка? Да много чего надо узнать.

С другой стороны, исчезновение двух мотоциклов с экипажами вызовет ненужную активность со стороны немцев. Вдруг они вышлют поисковую группу?

Вот и думай, братан, соображай! И быстро. Фрицы и так насторожились. Глядят недоверчиво. Форма, конечно, их пугает, но не до смерти же. А ну как доложат о странной встрече и начальство решит выяснить, что за гестаповцы шарят по лесам?

Последняя мысль показалась Олегу важной, и он уже хотел подать знак, но тут влез Герман.

Столь глубокий анализ обстановки он не делал, зато интуитивно оценил всю опасность их обнаружения. Шагнул вперед, вскидывая МП-40, и рявкнул:

– А ну, хенде хох, мать вашу!

Немцы опешили. Огромный рост гестаповца, оружие и приказ, произнесенный на русско-немецком языке, заставили их остолбенеть. Но только на несколько секунд. О партизанах, надевавших немецкую форму, они слышали. И после первого испуга могли открыть огонь.

Олег, сам сраженный внезапным выступлением Германа, упредил немцев буквально на несколько мгновений. Стоявшему почти вплотную ефрейтору он всадил нож в горло, свободной рукой подхватил падающее тело и швырнул на второго мотоциклиста. А сам шагнул в сторону, вскинул одной рукой пистолет-пулемет на уровень бедра и дал очередь. В тот же миг открыли огонь Виктор и Герман.

Дружный залп из трех стволов с дистанции четырех-пяти метров уложил мотоциклистов на месте. Они даже не успели приготовить оружие.

Дальше все происходило по отработанной методике. Трупы свалили в овраг, туда же откатили мотоциклы и быстро закидали ветками. Трофеи забросили в машину.

– Дергаем отсюда! – крикнул Артем, внимательно наблюдавший за обстановкой. – Пока не засекли!

Мысль здравая, но вот куда дергать? Обратно в лес невозможно, они едва оттуда вырвались. В деревню? А если там немцы? В райцентр нельзя – там они наверняка есть. Куда?

– Давай вдоль леса! – предложил Герман. – Поищем нормальную дорогу.

Вариант не лучший, но другого нет. БТР понесся по дороге, поднимая за собой столб пыли.

2

– Мать твою! Мать твою! Твою мать!

– Вить, ты чего?

– Да ни х..! Чё за непонятки! Чё за фокусы! Мы где, ети ее в пень!

– Сам же сказал – в прошлом.

– Чё я сказал?! Так… двинул тему. А тут конкретный попадон!

Олег, теперь сидевший рядом с водителем, обернулся назад и сказал:

– И что теперь? Нервы тратить? Первый раз на разборках?

– На каких разборках? Это на войне разборки?

– Эх, Витя, Витя… Как маленький. Любая война – разборки. Только другого уровня. Власть делят паханы государственного масштаба! И братков с каждой стороны побольше. А так все как обычно.

Виктор хмыкнул, покосился на трофейный карабин и вздохнул:

– Нервы поехали. Никак не соображу, куда нас занесло. И главное – как!

– Хрен его знает, Вить, – отозвался Герман. – Но Олег прав. Будем считать это большой разборкой. На чужой территории. Поэтому действовать надо осторожно и без шума.

– Ага, – подколол его Олег. – Как ты на дороге. Я едва заикой не стал от твоего крика.

– Ну… – Герман кашлянул, виновато развел руками. – Извини. Сорвался. Тоже нервы сдали.

– Ладно, пацаны, – вклинился в разговор Артем. – С нервами покончено. Давайте думать, что дальше делать.

– Дорогу домой искать.

– Где?

– В лесу. Больше негде. По идее, откуда нас выбросило, туда же и вернуть должно.

– Что?

– Что «что»? – не понял Олег.

– Что вернет?

– А хрен его знает! Главное – где вернет. Поэтому будем нарезать круги вокруг леса, пока не отыщем нормальную дорогу. Только теперь при встрече с немцами разговаривать буду я. Вы прикрываете.

– Я еще могу, – сказал Артем.

– Не надо. Твой немецкий отдает славянским акцентом. Раскусят.

– А твой?

– Баварским. Мне говорили.

– Язык нам нужен, – высказал мнение Герман. – А то так и будем вслепую ездить.

– Хорошая идея. Только где взять?

– Вот еще идея, – подал голос Виктор. – Те немцы говорили о полицаях. Найдем их и поговорим. Уж нашей формы они точно испугаются. И акцент не уловят.

Олег уважительно кивнул:

– Верно. Молоток, Свист. Соображаешь.

Витя довольно улыбнулся.

Свист – его погоняло в бригаде. Обычно драку он начинал с того, что оглушительно свистел, приводя тем самым противника в небольшое замешательство. Когда над ухом гремят такие децибелы, невольно вздрагиваешь и на секунду теряешь контроль. А секунды Вите хватало, чтобы свалить одного, а то и двух врагов. Удар-то у него нокаутирующий.

Конечно, кроме свиста были у Вити и другие прибамбасы для отвлечения внимания. Но больше всего запомнился свист.

Кстати, по ходу дела. Погоняло, то бишь клички, были у всех. Обычно их дают, отмечая какую-нибудь яркую черту внеш ности или характера. Либо сокращают имя или фамилию.

Герману придумали погоняло, сократив имя – Гера. Артема звали Тём. Олега – Град. От фамилии Градов.

Опять же в последнее время они редко называли друг друга по погонялам. Но здесь, на отдыхе, вспоминали старое…

Проскочив километров восемь, они уперлись в шлагбаум. Дорогу преграждал пост охраны. Два солдата и один полицай из местной комендатуры. Несомненно, поставленный для разговора с гражданскими, что ходили через пост.

БТР с гестаповцами пропустили сразу, как только разобрали, кто сидит внутри. Машина проехала мимо, почти не снижая скорости. Артем кинул взгляд на застывших по стойке «смирно» немцев, кивнул и порулил дальше.

Сзади Герман шептал Олегу:

– Если в деревне никого не найдем, можно того лоха прихватить.

Олег кивнул.

– На крайний случай. Не то фрицы хватятся.

– Кто?

– Фрицы. Ты че, забыл, как их называли?

Герман почесал затылок и пожал плечами. Забыл.

Согласно карте, вокруг леса стояло пять деревень. Одни ближе, другие дальше. Но карта показывала состояние на начало двадцать первого века. То есть реальные размеры населенных пунктов. А здесь-то прошлое. И деревни все большие, многолюдные. Как выбрать подходящую?

Действовали так. БТР подъезжал километра на три к деревне. Олег и Артем рассматривали ее в бинокли. Если видели немцев или не видели полицаев, то ехали дальше. К следующей деревне. А там опять все сначала.

Таким образом они проскочили три деревни. Были подходящие моменты: в одной деревне вообще видели сразу пять полицаев, но там же были и немцы… То есть лезть опасно.

Заодно искали более или менее нормальную дорогу в лес. Но пока глухо. И с языком, и с дорогой.

– Пацаны, не мешало бы перекусить, – подал идею Герман, когда они отъехали от третьей деревни. – Эдак до утра будем кататься, а желудок уже воет.

– Он у тебя всегда воет, – рассеянно произнес Артем. – А до утра никак не покатаемся.

– Почему?

– Если еще пару раз проскочим мимо поста, немцы решат, что мы спятили или заблудились. А нам лишний интерес ни к чему.

– А-а… Верно. Но пожрать все равно надо.

– Давай, – согласился Виктор. – Вон место неплохое.

Он показывал на крохотную полянку на окраине леса что была отгорожена от дороги редким кустарником.

– Идет. Олег, сворачивай.

Олег (он сейчас вел машину) глянул в указанном направлении и повернул руль.

БТР поставили за молоденькой березкой, тем самым скрыв от мимолетного взгляда с дороги. Сами сели неподалеку, в тени деревьев. Расстелили брезент, вытащили припасы и начали готовить обед. С продуктами у них был полный порядок, так как везли припасы на себя, питерцев и девчонок (а тех должно быть никак не меньше пяти). Даже шашлык в термоупаковке. Словом, на автономном питании они могли протянуть недели три.

С шашлыка и начали. А еще нарезали помидоры и огурцы, помыли зелень, выложили лаваш. В придачу к мясу вытащили бастурму и фасованную буженину. Последнее по своей инициативе достал Герман.

Немного поспорив, вытащили и бутылку водки.

– По сто грамм, – предложил Витя. – Как на фронте. Мы как раз…

– Как раз мы за линией, – перебил его Артем. – Но ты прав, принять надо. Для расслабона.

Выпили, закусили и принялись за еду, не забывая посматривать по сторонам. Артем, воспитанный на спецназовских традициях, вообще хотел одного выставить в дозор. Но пацаны отговорили. Нечего перебирать. Артем сдался. Нет так нет.

Выпили еще. Опять закусили. Настроение пошло вверх. Ситуация больше не казалась катастрофической. Всяко бывает. Главное – живы, а там посмотрим.

– Эх, хорошо! – заявил Герман, падая на брезент и хлопая себя по пузу. – Как на пикнике. Природа, солнышко, ветерок… Теперь бы для счастья бабу. И хрен с ним, с прошлым.

Витя фыркнул, подмигнул Олегу. Елейным голосом произнес:

– А ты поищи. Тут же настоящие эсэсовочки есть. В полной форме. Найдешь – трахай не хочу!

Герман приоткрыл один глаз, смерил взглядом насмешника, буркнул:

– Ты чего так запал на моих баб? У самого не стоит, так завидовать начал?

Олег упал на брезент, задыхаясь от смеха. От бессилия выпустил из руки помидор. Его крупное тело сотрясали спазмы хохота.

Витя тоже смеялся, смахивая слезы с ресниц. Гера таки уел его. Артем тоже засмеялся, а закончив, не меняя голоса, сказал:

– Пацаны, за нами секут. Только не дергайтесь.

Олег чуть повернул корпус, пододвигая ближе МР, и прошептал:

– Откуда? Кто?

– Из леса. От раздвоенной березы. Трава высокая. Шевелится сильно, а ветер слабый.

– Мать! – Виктор качнул корпус, словно падая вбок, а сам снял рычаг затвора с выреза.

– Сколько их?

– Понятия не имею. Не больше четырех.

Герман сидел лицом к месту предполагаемой засады, поэтому, почти не разжимая губ, прошипел:

– Что делать будем?

Пацаны торопливо соображали, как быть. Они сидели на открытой местности, как на ладони. Чтобы расстрелять их из засады, достаточно одного автомата. Или пистолет-пулемета. При желании можно и гранатами закидать. До кустов метров тридцать. Вот так влипли.

Все четверо имели огромный опыт скоротечных схваток на коротких и средних дистанциях, причем в разных условиях. Город, лес, замкнутое пространство. Все умели работать как в составе группы, так и в одиночку.

Артем и Олег вообще прошли специальную подготовку. Помимо этого все много раз участвовали в страйкбольных боях именно в составе четверки. То есть были сыграны как единый коллектив. И пусть страйкбол – игра, но она дает неплохое представление о тактике боя.

Так что они понимали друг друга с полуслова, а то и вовсе без слов. И сейчас, несмотря на расслабленное состояние, на некоторую степень опьянения и весьма невыгодную позицию, они были готовы к немедленным действиям. Только к каким?..

* * *

– По сигналу – в стороны, – шептал Артем. – Я бросаю гранату, после мы с Герой давим огнем, а Свист и Град с двух сторон обходят их.

– Я один, – поправил его Олег. – Вы давите втроем. И две гранаты.

– Да. На счет три. Раз… Два…

Парни, вроде продолжая пир, на самом деле готовились к сшибке. Отлично понимая, что могут не успеть…

Всю жизнь Степке Корнюхину везло. И когда его, только родившегося, вынесла из горящей избы мать. И когда она же спасала его от голодной смерти в разгар гражданской, скармливая паршивый, испеченный из соломы и отрубей хлеб. И когда семилетнего отпаивала лекарствами, добытыми у белогвардейского фельдшера, платя за пилюли и микстуры своим телом.

И потом Степке везло. Его не свалил тиф, не свел в могилу голод. Его, десятилетнего, вытащил с помойки, где он с приятелями-голодранцами искал чего пожрать, молодой парень из ЧК и отвел в приют. Повезло в тридцатом году, когда семнадцатилетний Степка чуть не погиб в заводском цеху, где взлетела на воздух цистерна с бензином.

Судьба и дальше щадила удачливого парня. И в армии, где уберегла от осколков не долетевшего до цели снаряда. И в колхозе, на горящем складе зерна.

Даже война пока берегла Степана. Его не успели призвать в армию. Держали бронь до последнего, как трактористу. А когда пришли немцы, то не забрали сразу. И в партизанском отряде Степан воевал пока нормально. Не получал ран, хотя за спинами других не прятался.

Словом, есть за что благодарить и родителей, и судьбу, и себя. Жив ведь, и ладно.

Судьба ограждала его долго и упорно. Но в этот день то ли забыла о своем баловне, то ли на миг отвернулась. И неугомонный Степка Корнюхин едва не влетел в холодные объятия смерти. По своей глупости.

Командир партизанского отряда приказал провести разведку подходов к Новодолгино и выяснить, как охраняется райцентр и где казармы немцев. В принципе подобная информация у него была от добровольных помощников – жителей Новодолгино. Но в разведке какой главный принцип? Верно – не полагаться на данные одного источника. Тем более если источник – гражданский.

Напарник Степана – Семен Гнедых. Окруженец. Ефрейтор, заместитель командира отделения. Топал, топал от границы и дотопал до здешних мест. Дальше ходу не было – немцы ушли вперед и перерезали дороги. И стал Семен партизаном. Второй год воюет.

Разведчики затемно вышли в дорогу, незаметно пересекли шоссе и оказались в Жуковицком лесу. Отсюда можно дойти до Галкино. Там живет партизанский связной. Он поможет попасть к райцентру. А дальше – само дело. Искать, наблюдать, считать. И чем больше, тем лучше. Командир дал им неделю сроку. С запасом.

Немецкую машину, смахивающую на бронетранспортер, они заметили, когда только выходили из леса к Галкино. Немцы медленно ехали по дороге, словно что-то выискивая.