Люди сороковых годов – Алексей Феофилактович Писемский

"– Но каким же образом вы отстоите права женщин, если напишете несколько возмутительных сцен?

– Если не называть пороков и не говорить об них, так и писать решительно будет нечего".Автобиографичный, по признанию самого автора, роман, написанный им в свое время для славянофильского литературного журнала «Заря» и весьма прохладно принятый читательской публикой тех лет, представляет нам любопытный срез общества – тем самых обитателей сороковых (роман о сороковых был написан в 1869 году, значит, время для обстоятельного анализа пережитого у автора было). Любопытен он прежде всего (для меня лично, разумеется) острым, едким, саркастичным взглядом и честной, думается (автобиографичная же, как-никак, вещь), рефлексией по поводу увиденного, хотя и верится во все прочитанное, мягко говоря, с большим трудом. Ну не может же такого быть, чтобы общество целиком состояло из глупых, тщеславных, самовлюбленных, легкомысленных типов и типажей, упорно не желающих видеть дальше собственного носа и заботящихся исключительно о своей, такой любимой персоне? Просто отказываюсь верить в подобное, даже при всей моей пессимистичности жизненных взглядов в последнее время…Странные люди населяют мир романа Алексея Писемского (вот с этого момента отчетливо понимаю, что мне с его произведениями точно не по пути). Все из них как один хотят быть счастливыми, но счастье видится им какой-то автономной субстанцией. Они не заботятся не только о собственном будущем, отказываясь признавать то, что у любых поступков бывают свои – зачастую трагические и бесповоротные – последствия; они априори не желают замечать чужих чувств и переживаний, нанося обиду ближним и даже не скрывая этого, оттого отношения между мужчинами и женщинами в этом произведении носят явно трагикомический характер (у меня в голове беспрестанно вертелась одна-единственная формулировка всего происходящего здесь – фарс).Дворянин Павел Вихров, выпускник университета (по математическому факультету, кандидат), идеалист, конечно, – куда же без идеалистических настроений в молодые-то годы! – жорж-сандист, как он пытается уверить нас в том, играет в любовь, в политику, в литературу – пробует свои силы на разных поприщах, что, однако, не мешает разочароваться ему в конце книги во всем абсолютно («В России нельзя честно служить! – заявляет он со всей категоричностью и думает даже податься в актерскую братию, театр тоже его всегда привлекал).»Сам ли я ничтожество или воспитание мое было фальшивое, не знаю, но сознаю, что я до сих пор был каким-то чувствователем жизни – и только пока". – очень меткое и точное определение дает самому себе герой – он действительно лишь чувствователь, нет в нем деятельной жилки…Странные недооотношения с Мари, Фатеевой, Груней, Юлией – ощущение по ходу романа, что читаю нечто французское – Мопассана или Бегбедера. Павел в очередных отношениях пытается забыть свою первую неудачную любовь (спойлер: не выходит никакими усилиями), разбивая сердца и разрушая судьбы любящих его женщин. Понятное дело, что в их несчастье виноват не он лишь один, отношения ведь строят двое, но и женщин отчего-то жаль. Не понимаю только, чем так их всех привлекал Вихров? Привлекательной наружностью, быть может? Хотя автор ни разу о том не обмолвился. Вероятно, неким манящим ореолом писательского гения – Павел писал книги, через них же, к слову, и пострадал: в сороковые годы писать все что тебе вздумается было весьма и весьма опасной затеей… – «Я ехал торжествовать свои литературные успехи, а тут приходится отвечать за них».Кстати, о сочинительских трудах героя. Его странной позиции не признаю не только я – остальные персонажи тоже часто нелестно отзываются о ней. Рассказать миру о творящейся грязи, несправедливости, чернухе – это не значит искоренить их. Читатели не дураки, и все перечисленное наверняка много раз наблюдали и сами, так зачем же об этом еще и писать, и так подробно описывать? В книгах, напротив, должно давать образец порядочного поведения, того, к чему в жизни нужно стремиться. У меня потому и скептическое отношение к книге самого господина Писемского. Вот не в первый раз он уже дает нам в своих книги образчики подлых, лицемерных, низких людишек, о которых очень уж неприятно читать (это я сейчас имею в виду прочитанный мною его роман Алексей Писемский – В водовороте ).Да и зачем герою писать о том, во что он сам, как мы убеждаемся позднее, не верит совершенно? В романе он, видите ли, защищает женщин. Да, он же у нас жорж-сандист (хотя читала романы Жорж Санд Жорж Санд – Консуэло и Жорж Санд – Графиня Рудольштадт и нигде не встречала у нее восхваления гулящих женщин, как это делает Павел). На деле его уважение сводится лишь к тому, что он пытается как-то образовать необразованную любовницу (она не читала даже Гомера, что для него чуть ли не одно из самых жутких преступлений), мирно разрывает с ней отношения, что называется «без драм» (она умоляет его жениться на ней, а он ей: «Тебе не нравятся мои книги»), сочувствует несчастным замучанным крестьянкам…Все умозрительно, все исключительно на словах, бесконечные разговоры и философствования. Пока его ровесники добиваются карьерных высот, он продолжает утопать в своих бесконечных фантазиях."Ох уж эти мне нравственные люди!.. А посмотришь, так вся их жизнь есть не что иное, как удовлетворение потребностям тела и лицемерное исполнение разных обрядов и обычаев", – думал он, и ему вдруг нестерпимо захотелось пересоздать людские общества, сделать жизнь людей искренней, приятней, разумней. Но как – он и сам не мог придумать, и наконец в голове его поднялась такая кутерьма: мысль за мыслью переходила, ощущение за ощущением, и все это связи даже никакой логической не имело между собою; а на сердце по-прежнему оставалось какое-то неприятное и тяжелое чувство".Вскоре – и тоже весьма закономерно – оказывается в ссылке, имя его все больше связывают с грязными сплетнями (то он открыто сожительствует с замужней женщиной и даже снимает с ней флигель, то он в любовных отношениях с собственной горничной Груней, флиртует с младшей сестрой своих закадычных приятелей Захаревских, Юлией). Когда на горизонте вновь появляется Мари – его кузина и его первая любовь, променявшая его чистую юношескую любовь на практичного артиллериста – все окончательно летит в тартарары…"Возраст Ромео для него уже прошел, настала более рефлексивная пора – пора Гамлетов". – иронии автора по отношению к персонажу, конечно, не отнять)4/5, некоторые люди, видимо, просто не знают, что делать с собственной жизнью, потому что иначе этот фарс я объяснить не могу…

Я убеждена, что историю нужно изучать по классическим литературным произведениям, ибо никто лучше современников не расскажет о своей эпохе во всех её проявлениях, о радостных и печальных жизненных вехах. И если сугубо исторический труд нам поведает хронологию событий и их влияние на ход времени, то литературное художественное произведение покажет действительность определённого времени через призму восприятия их людьми. Все события пронизаны бытом народа, а оценка их подаётся устами и эмоциями тех, кому выпала судьба испытать влияние времени непосредственно на себе.С первых страниц романа «Люди сороковых годов» я начала «жить» в России первой половины 19 века. Сложное время, сложные человеческие взаимоотношения, сложная система государственной службы, зарождающиеся литературно-политические течения и, конечно же, масштабная, но печальная веха в истории нашего Отечества – крепостное право. До его отмены остаётся около двух десятков лет, но уже сейчас романтические и смелые умы нарочно или ненароком задаются вопросом о смысле земельной крепости крестьян.Главный герой, Павел Вихров, воспитанный и хорошо образованный молодой человек, получил в наследство от отца прекраснейшее имение Воздвиженское и 300 душ крепостных. Казалось бы, он прожил в этой системе всю жизнь, но ему, тем не менее, сложно осознать и принять печальную действительность. Романтичный барин мечтает о лучшей доле огромной страны, пылает страстью к литературе, любит достойных и не очень дам, неплохо пишет повести и даже романы о жизни простых людей, о сложной судьбе женщин в России посленаполеоновского периода. Он мечтает принести пользу своему народу тем, что своим орудием – пером – он провозгласит новые идеи и ценности, и тогда, возможно, что-то изменится к лучшему. Ведь не может не измениться! Но идеалы Павла рушатся по мере его становления и вхождения в реальную жизнь чиновничества и сложнейшей устоявшейся государственной машины, которая вовсе не намерена модернизироваться.Нет, мсье Вихров отнюдь не праздный мечтатель и зажравшийся барчук. Он – человек грядущего поколения, которое спустя 70 лет изменит мир, изменив его в отдельно взятой стране. А пока здесь всё идет своим чередом, и пылкие революционеры никому нежелательны. Система найдёт на таких управу. Правда, раздавить сможет не всех. Личность Павла сильна, он выстоит и сможет на какое-то время примириться с участью. Но не изменит своих воззрений.Крах человеческих иллюзий в романе не предстаёт трагически. Скорее, нам показаны правдивые жизненные уроки, которые мы, люди уже совсем иной эпохи, извлекаем в своей сверхцивилизованной жизни каждый день. И наша задача – несмотря ни на что сохранить свой внутренний стержень и здоровую веру в свои мечты, а также в то, что рано или поздно устаревшая система изживёт себя, и на смену ей придёт новое, более подходящее для прекрасных дел время. Именно таким человеком и остался Павел, продолжив свой жизненный путь, несомненно ещё не раз круто извивавшийся – с открытой душой, чистыми помыслами, поднятой головой и с любовью в сердце.

Одним из сомнительных достижений современного искусства является так называемая «режиссерская опера». Идея проста, хотя и абсурдна: сделать классическую (читай «устаревшую») оперу более понятной и привлекательной для современного массового зрителя. Достигается это чаще всего за счет актуализации, осовременивания оригинального сюжета. Действие переносится в сумасшедший дом, на кухню обычной квартиры, в бассейн, спортзал, офисный центр. Вместо старомодных ценностей, таких как чистая любовь, целомудрие и самопожертвование, артистам предлагается изображать более привычные для современного человека секс, насилие и психиатрические расстройства. А все потому, что классическая опера как она есть, по мнению некоторых современных режиссеров, музыкальных критиков и зрителей, безнадежно устарела.Похожие мысли, только не о классической музыке, но о литературе, можно встретить и на просторах ЛЛ. «Терпеть не могу нафталиновую классику и считаю, что большинство ее просто тупо устарело, а многие люди восхищаются просто потому что „классика“». Отвлечемся на секунду от того, что «быть классическим» в некотором смысле означает хранить традицию от разрушительного действия времени. Поставим вопрос таким образом: насколько актуальны темы классических произведений? Вот, например, роман Алексея Писемского. Кому, казалось бы, кроме историков может быть интересен портрет людей 1840-ых годов, поколения, родившегося после Восстания декабристов. С другой стороны, роман Писемского одновременно и история взросления Павла Вихрова, история автобиографическая (в образе Павла писатель соединил художественный вымысел с фактами из собственной жизни). Герой романа во многом повторяет путь своего создателя: в начале повествования Павлу тринадцать лет, и горячо любящий его отец, полковник, хорошо представляя себе тяготы воинской службы, вместо армейского полка решает отправить сына учиться в гимназию. После окончания гимназии Павел намеревался поступать в Демидовское училище на военную службу, но знакомство с кузиной и переживания первой любви изменили его планы. Вихров решает поступать в Московский университет, где выбирает, как и сам Писемский, математический факультет, но при этом продолжает интересоваться литературой и писать…Но как бы там ни было, разве это актуально – история взросления, состоявшегося целую вечность назад? Но вот что любопытно: если бы роман Писемского был основой для оперного либретто, современному режиссеру нужно было бы только переодеть героев в современные костюмы, и всё. Актуализировать ничего и не пришлось бы: в романе уже показаны темные стороны человеческой натуры, уже есть случайные связи и внебрачные дети, есть «свободная от обязательств любовь» и – жизненно важное для концептуальной современной режиссуры – то, что называют «бытом». У Писемского даже самый положительный персонаж (если герои романа в принципе могут быть разделены на положительных и отрицательных) – Еспер Иванович, дядя главного героя и философ, апологет платонической любви – не чужд зову плоти. Или вот, например, фрагмент творческих поисков молодого Павла Вихрова:

Воображение перенесло его в деревню; он описал отчасти местность, окружающую Перцово (усадьбу Фатеевой), и описал уже точь-в-точь господский дом перцовский, и что в его гостиной сидела молодая женщина, но не Клеопатра Петровна, а скорее Анна Ивановна, – такая же воздушная, грациозная и слабенькая, а в зале муж ее, ни много ни мало, сек горничную Марью за то, что та отказывала ему в исканиях. Стоны горничной разрывали сердце бедной женщины, но этого мало; муж, пьяный и озлобленный, входит к ней и начинает ее ласкать. Страдалица этого уже не выдержала: она питает к мужу физиологическое отвращение, она убегает от него и запирается в своей комнате. Затем в одном доме она встречается с молодым человеком: молодого человека Вихров списал с самого себя – он стоит у колонны, закинув курчавую голову свою немного назад и заложив руку за бархатный жилет, – поза, которую Вихров сам, по большей части, принимал в обществе. Молодой человек – старый знакомый героини, но она, боясь ревности мужа, почти не говорит с ним и назначает ему тайное свидание, чтобы так только побеседовать с ним о прошлом…К чему я все это: в XXI веке противопоставление классической и современной литературы утратило какой-либо смысл. Окончательно победили синтез, компромисс и свобода интерпретации. Любое классическое произведение можно прочитать с точки зрения актуальности. В любой современной книге можно обнаружить «вековую мудрость». И у меня только одно пожелание: пусть остается актуальным прекрасное.