Андрей Букман
Сказка – ложь…
Ткнул пальцем в селектор, буркнул секретарше:
– Зайди! Отдай ему, – раздраженно бросил бумаги через стол подбежавшей секретарше. – Скажи: нет денег… Хотя, нет, лучше скажи: сейчас совершенно нет возможности!
Секретарша вышла из начальственного кабинета, не глядя на Папу, молча протянула ему документы, отрицательно качнула головой и села за свой стол.
Папа все никак не мог поверить в случившееся. Он стоял как столб, не зная, что делать дальше. Беспомощно оглянулся, невидящий взгляд остановился на неярко горящей табличке «Выход» над входной дверью. В приемной повисла глухая тишина.
Из оцепенения его вывела секретарша, тактично стукнувшая по столу остро заточенным карандашиком:
– До свидания! Всего доброго! Да, и с Рождеством Вас! – вежливым голосом пожелала она Папе в спину.
Мальчик смотрел на самолеты. Он видел, как звено размалеванных злобными огнедышащими драконами фашистских истребителей «мессершмиттов–109», развернувшись, погнались за нашим штурмовиком ИЛ-2. Тот немного тяжеловесно совершил маневр уклонения, и огненные точечки трассирующих очередей врагов протянулись мимо его фюзеляжа. Наш бортстрелок при маневре открыл огонь, и один из истребителей, жирно задымив, стал валиться к земле. Нырнув, «илюша» выскочил «в горку» и, пикируя, всадил во второго врага длинную-предлинную очередь. И вот, теряя крыло и беспорядочно вращаясь, второй «мессер» камнем падал вниз… Раскинув необъятные крылья, поддерживаемые скошенными прямоугольниками воздухозаборников двигателей и плавно присаживаясь на хвост, белым аистом заходит на посадку ТУ-144, былая гордость советской авиации… Несмотря на тяжеловесные обводы, вальяжно взмывает в воздух блестящий, ярко раскрашенный, играющий, как елочная игрушка, головасто-пухлый пассажирский Боинг-747…
Увлеченный игрой самолетов, Мальчик не замечал, что комната наполнилась рассеянным, жемчужным светом. В этом свете модели словно ожили, они, как живые, легко танцевали в воздухе. У стены напротив Мальчик увидел высокого светлоголового молодого человека в белой светящейся одежде. Он, слегка наклонив голову, внимательно смотрел на него. И Мальчику, впервые за последнее время, вдруг стало очень хорошо. «Наверное, это ангел», – подумал он. А молодой человек, которого равные ему обычно называли Младший, мягко улыбнувшись, протянул Мальчику руку. Около Младшего неожиданно возник второй, в таком же одеянии. Только он был пожилой и невысокий, с явной лысинкой и добрым морщинистым лицом. Он неодобрительно глянул на Младшего снизу вверх и, вдруг, лукаво подмигнул Мальчику.
