Александра Лисина
Профессиональный некромант. Пенталогия в одном томе

Глава 10

Если ты считаешь себя героем, значит, появился хороший повод сходить к лекарю душ. Если же так начали считать другие, может, не стоит их разочаровывать?

Мэтр Валоор да Шеруг ван Иммогор

Оказавшись в холле, я бодро свистнул и совсем не удивился, когда с потолка на мое плечо бесшумно упал крупный черный таракан.

Ну да. Кто бы сомневался, что Нич пропустит такое развлечение: Гираш – и вдруг в роли спасителя человечества, спасибо, что хоть не стал гоготать во весь голос. А то не знаю, как бы тогда оправдывался перед нанимателем.

– Инактивирующее заклятие на тебе, – негромко бросил я старику, не замедляя шага. – Проследи, чтобы светлый не забыл тут никаких «подарков». Если вдруг оставил – уничтожь. Арку за ними закроешь сам, не спорь, ты это умеешь. Только руны пока не стирай – если граф действительно вернется к утру, они ему понадобятся.

Нич, вытянувшись в струнку, по-военному четко щелкнул жвалами и тут же пропал из виду. Довольно редкое для него явление, кстати, никак опять что-то задумал?

Избавившись от перчаток (на этот раз насовсем) и кинув их на опрокинутый стол, я предусмотрительно подоткнул полы мантии, чтобы не мешали в работе. Тщательно проверил застежки на неодобрительно булькнувшем животе. Вытащил из-за пазухи крохотную бутыль и сделал мощный глоток. Стойко выдержал жгучий вкус настойки, от которой захотелось тут же распахнуть пасть и жадно выхлебать целое горное озеро. Переждал мерзкое послевкусие зелья, с легкой руки одного моего коллеги ласково прозванного «красной вонючкой». Затем ненадолго задумался, стоит ли разоблачаться полностью, но внезапно ощутил, как напряглись нити управляющего заклятия, и все-таки разулся. Потому как очень люблю свои замечательные сапоги и совсем не хочу порвать их отрастающими когтями.

Кстати, о когтях…

Я с интересом оглядел босые ступни и негромко хмыкнул при виде матово-серой кожи, больше подошедшей бы качественному покойнику. Пару раз на пробу согнул и разогнул пальцы ног, оставляя на полу глубокие царапины от когтей. Затем выпростал из-под рукавов такие же серые руки и с удовлетворением оглядел их резко изменившийся вид.

Да, кому-то покажутся уродливыми эти крючковатые пальцы и иссиня-черные ногти, на которых отчетливо проступил сложный рунный рисунок. Кто-то даже скажет, что излишне подвижные, похожие на узловатые наросты суставы выглядят отвратительно, и что я, обзаведясь клыками и особыми щитками вдоль позвоночника, стал похож на ту самую нежить, от которой собирался избавить замок барона.

Кого-то, возможно, даже стошнило бы при виде моего резко истончившегося туловища, на котором огромной, неестественно плотной бородавкой торчал зловеще шевелящийся живот. Но меня устраивало новое тело. Нравилась его строгая функциональность. Вполне удовлетворяла даваемая рунами защита, которую я старательно продумывал и воплощал в жизнь долгие пятьдесят лет. И несказанно радовало то, что все это работало четко, точно и было полностью мне подвластно. При этом не имело недостатков, присущих обычному человеческому телу и не могло подвести в самый ответственный момент.

– Поехали, что ли? – закончив любоваться собой, спросил я в пустоту. Непроизвольно улыбнулся, услышав загулявшее где-то под потолком зловещее эхо. Улыбнулся еще шире, когда со стороны лестницы раздался пронзительный писк Нича, сигнализирующий о том, что наши спутники благополучно покинули замок. Затем опустил рукава мантии, надвинул поглубже капюшон и, все отчетливее чувствуя, как тревожатся мои подопечные, поспешил к выходу.

Уже издалека я обнаружил, что народу во внутреннем дворе замка заметно прибавилось. И буквально-таки нутром ощутил, что весь этот «народ», мягко говоря, не совсем живой.

Кажется, меня там ждала по-настоящему теплая встреча. Причем теплая настолько, что я вполне мог бы задохнуться в тесных дружеских объятиях встречающих. Если бы, конечно, рискнул их к себе подпустить.

Начнем с того, что мой полуразложившийся и довольно грозный с виду зомби-отряд сейчас испуганно жался к стене башни, напряженно сверля глазами искореженную решетку. Многие из них буквально распластались по камням, вжавшись в них до упора, как будто это могло чем-то помочь.

Тот дед, которого я не так давно крупно уважил, сейчас растекся грязной лужей прямо у меня под сапогами. Полуобнаженная красотка, чьи пухлые ягодицы впечатлили моего первого «птенца», вообще тряслась как в лихорадке. Сам «птенец», расправив дырявую грудь, тщетно пытался прикрыть ее прелести от чужих глаз. А остальные просто трепетали неподалеку – жалкие, неспособные куда-либо деться, беспомощные, беззащитные против пришедшей по мою душу силы, но и не смеющие переступить через заговоренную нить, которой я отделил коридор от внутреннего двора.

Остановившись за спиной топчущегося прямо у выхода громилы, я вежливо кашлянул.

– Господа? Не соблаговолите ли расступиться, чтобы я мог поздороваться с гостями?

Зомби от неожиданности подпрыгнул как ужаленный (да-да, опять старые привычки сказались!), и, резко обернувшись, уставился на меня шальными глазами. После чего заметно приободрился. Невнятно загугукал, замычал, пытаясь объяснить причину нарушения моего приказа. Затем затряс башкой, отчаянно зажестикулировал. Наконец понял, что этого мало, и, отступив на шаг, просто ткнул немытым пальцем в сторону ворот.

– Здра-а-асьте… – выдал я первое, что пришло на ум при виде плотной толпы мертвецов, безмолвно стоящей у входа. – Ой, как вас многа-а-а… Вот уж не думал, что ради меня ваш хозяин поднимет столько народу. Можете ему передать, что я искренне польщен таким вниманием.

Нежить, разумеется, не ответила. Лишь самые нетерпеливые ощерили клыкастые рты в некоем подобии улыбки. А большинство просто повернули головы и внимательно уставились на меня тусклыми, малоподвижными глазами, на дне которых тем не менее тлела слабая искорка чужой силы.

Судя по всему, наш загадочный противник поднял из могил всех, до кого смог дотянуться. Сперва отправил на убой самых никчемных, надеясь, что я потрачу на них свои скудные резервы. Терпеливо дотянул до полуночи, дожидаясь наступления пика силы. А теперь явился сам. Но и то – не в первых рядах, а затаился где-то в сторонке, за надежными спинами голодных зомби и под сомнительной защитой неопытных умертвий. Осторожный, значится. И предусмотрительный. Поэтому и обеспечил поголовную явку всех своих «помощников», дабы, как говорится, ценная добыча не ускользнула.

А что? Думаете, я не представляю для него особой ценности?

Обижаете! К вашему сведению, мы, некроманты, не только любим возиться с нежитью, но и с живыми неплохо ладим. Особенно когда знаем способ набраться от них сил на халяву. А такие способы есть, и немало. И они тем успешнее, чем выше уровень дара у так называемого «донора».

Правда, для самого «донора» ничем хорошим это, как правило, не заканчивается, но сам факт. В свое время я опробовал все известные способы подобного заимствования и даже изобрел парочку новых. Правда, лишь однажды сумел сохранить жизнь испытуемому. Которую, впрочем, отнял потом гораздо более неприятным способом, потому что этот идиот после всего того, что я для него сделал, попытался меня обмануть.

Что же до неизвестного некроманта, то мое появление означало для него редкую и весьма удачную возможность «подкрепиться». Всего за одну ночь он мог существенно увеличить свои силы, серьезно возрасти в мастерстве, да и вообще, подняться на качественно иной уровень. Потому что на самом деле мои знания были намного ценнее моего сомнительного резерва. А многолетние труды, результаты которых я все еще по привычке держу исключительно в голове, были способны произвести настоящий взрыв среди темной общественности.

Вот только зря он надеется на легкую победу. Ведь на самом деле он тоже нужен мне позарез, да и мотивы для этой встречи у нас с ним абсолютно одинаковые.

Не торопясь выходить наружу, я бегло оглядел собравшееся у решетки воинство.

В принципе, ничего необычного: склизкие упыри, относительно свежие и на удивление аккуратно одетые зомби, парочка неопытных умертвий, которые еще не научились хорошо маскироваться. Скелетов нет, но и проку от них никакого – слишком хрупкие, а энергии у хозяина забирают целую прорву. «Рыцарей» и подобных им гадов тоже пока не вижу – возможно, остались снаружи, потому что во дворе поместились далеко не все желающие, и хвост этой толпы затерялся где-то далеко вдали.

Кроме того, передние ряды до сих пор не рискнули переступить через мои чудесные линии, потому как черный мел и вплетенные в рисунок заклинания причиняли им серьезное беспокойство.

Как ни хотелось им попробовать человечинки, линии жглись больно и заставляли соблюдать осторожность. Собственно, сейчас перед нами толклись лишь самые торопливые и, возможно, голодные твари. Тогда как основная гвардия должна вот-вот подойти.

– Кажется, тебя не воспринимают всерьез, – вдруг хмыкнул где-то возле самого моего уха невесть откуда взявшийся Нич. – Вон даже не зарычали, что совсем ни в какие рамки не лезет. Тебе не кажется, что это – просто вопиющее неуважение твоего статуса?

Вот паразит. На что он намекает?!

– А что ты предлагаешь? – рассеянно спросил я, торопливо анализируя новые факты. – «Маргусю»^[8] им спеть или станцевать дрязгинку^[9]? Может, представиться по всей форме? С титулом и родовым именем?

– Хоть переоденься, что ли? Я всегда говорил, что для некроманта ты слишком скромно выглядишь.

Я осторожно скосил глаза на ближайшую стену.

– А как, по-твоему, надо?

– Ну… надо что-то зловещее, – неожиданно задумался Нич, не заметив моего проснувшегося интереса. – Мрачное, темное и необычное. Такое, чтоб ни у кого больше сомнений не возникло! И чтоб твой вид сразу производил на смертных должное впечатление.

– Ну да, – не сдержавшись, фыркнул я. – Вот сейчас послушаю тебя и оденусь в черную кожу. Непременно в облипку, чтоб мослы стали видны как можно лучше! Потом нацеплю сверху всевозможные цепи, побрякушки. На пальцы надену тяжелые перстни и обязательно кожаный ошейник с шипами. На макушку прикреплю пучок вороньих перьев, склеенный слюнями упырей в разящий серп. Привешу на сапоги испорченные бубенчики, чтобы их хриплый перезвон было слышно издалека. На груди намалюю оскаленный череп с вытаращенными глазами, нет, лучше с одним глазом, а второй чтоб вываливался оттуда на тонкой ниточке. А потом для вящего эффекта напишу на спине большими буквами: «Спереди не приближаться – рыгаю огнем! Сзади не подходить – возможен спонтанный выброс сернистого газа!»

– Да ну тебя! – моментально насупился таракан. – Не смешно! А выглядишь ты действительно отвратительно. Сколько лет тебе толкую, что приличному некроманту нужны особые атрибуты! Жезл там какой или посох…

– С посохами пусть друиды балуются, – пренебрежительно отмахнулся я. – А жезлы – это удел светлых. Тем более что они никогда мне не нравились.

– Ну тогда хотя бы шляпу надел! Или мантию стоило бы расшить узнаваемыми символами!

– Чтобы нас по этим символам сразу признали и принялись с азартом ловить, как в былые времена? Или с вилами набрасывались возле каждой деревеньки?

Нич так же неожиданно стушевался и умолк.

– Я, была моя вина, ты прав, – вдруг тихо сказал он, заставив меня застыть на месте, а мое сердце, напротив, гулко стукнуть. – Но я не хотел, чтобы так получилось. И очень сожалею, что не сдержался. Извини, Гираш.

Я медленно вдохнул и, слыша бешеный грохот внезапно разошедшегося сердца, так же медленно выдохнул.

Так. Спокойно. Не отвлекаться на посторонние вещи. Вторая оговорка за минуту еще ничего не значит, несмотря на то что совсем недавно Нич впервые без моей помощи вспомнил старое и довольно сложное заклятие. К тому же, если кто забыл, у нас тут бродит толпа неупокоенной нежити. Хозяин, правда, отчего-то задерживается, но все равно такие волнения нам совсем ни к чему.

– Ничего, – нейтральным тоном ответил я, усилием воли заставив сердце умолкнуть. – Я уже не злюсь. И вообще, тебе не кажется, что у нас появилась более важная проблема?

– Какая? – совсем уж неоправданно ступил Нич, но потом услышал утробное рычание кого-то из упырей и поразительно спокойно отмахнулся. – Ах, это… С каких это пор низшая нежить стала представлять для тебя проблему? Вот помню, было время…

Я ошарашенно моргнул, не в силах поверить в то, что услышал, но у Нича даже голос сейчас изменился! Стал плавным, размеренным, усыпляющим, как у лектора за кафедрой! И в нем снова появились подозрительно знакомые нотки, по которым я столько времени скучал!

Демоны! Да что же твое творится в этом замке, если здесь начало разрушаться даже проклятие моего «фамильяра»?! И что тогда произойдет со мной, если вдруг удастся очистить это место от оккупировавшего его некроманта?!

От открывающихся перспектив у меня, как в молодости, едва не закружило голову. Но, к счастью, вторым волевым усилием это безобразие удалось остановить.

Все. Хватит. Сейчас мне даже мнимая надежда не нужна. Пятьдесят лет ждал под землей, подожду еще немного. А с Ничем тем более ничего не случится – раз он уже сумел сделать один шаг к своему прошлому, то рано или поздно сделает и второй. Посмертные проклятия – слишком тонкая материя, чтобы вмешиваться в нее без должной подготовки. А какая подготовка в преддверии серьезного поединка? То-то же.

– Чего замолк? – вдруг с нескрываемым подозрением осведомился таракан, уставившись на меня из темноты недобро горящими глазами. – Я для кого тут распинаюсь, а? Кому душераздирающие подробности рассказываю?

– Прос… – машинально брякнул я, чуть было не извинившись. Но вовремя опомнился и поправился: – Просто задумался. Да и зомби что-то зашевелились. Никак хозяин наконец пожаловал?

Нич уставился на меня так, словно в тот день, когда мы впервые встретились – тяжело, мрачно, с явным сомнением. Однако вскоре невнятный шум у ворот все-таки его отвлек – он отвернулся и, какое-то время понаблюдав за поднявшейся возле решетки суетой, со странным удовлетворением протянул:

– Ты прав: это действительно хозяин. Да не один, а со своей личной свитой.

* * *

При виде почтительно расступающихся зомби у меня что-то нехорошо заскреблось под ложечкой.

Странно. Обычно нежить достаточно тупа, чтобы не пресмыкаться перед хозяином. Она выполняет его приказы, послушно идет на убой по первому слову. Без возражений лезет отрывать головы себе подобным и напрочь лишена каких бы то ни было подданнических чувств.

Умертвия – да, бывает. При условии, что исходный материал был тесно связан с поднявшим его некромантом определенными узами. Кровными ли, клятвенными ли, или же просто узами брака. Бывало, расстроенный потерей жены некромант поднимал суженую в надежде на продолжение отношений, но и эта надежда всегда оказывалась призрачной. Потому что «живой» труп все равно останется трупом. И у него не появится ни самоосознание, ни осмысленное поведение, ни просто эмоции. Одни инстинкты. И те, по большей части, примитивные. А все остальное – это реакции, привычные некогда живому телу, и безотчетное стремление мертвяков следовать старым человеческим привычкам.

Но раз перед неведомым хозяином подобострастно гнут спины и тупые зомби, и чуть более продвинутые умертвия… раз все они, как один, без единого возражения освобождают ему дорогу…

Я чуть не выругался, когда из расступившейся толпы наконец с достоинством вышел некромант. Нечеловечески спокойный. Слегка бледноватый с лица, как и все люди моей профессии. Но ничуть не потерявший благородной осанки. С открытым, породистым лицом, на котором лежал отпечаток властности, свойственный всем сильным людям. С тщательно уложенными темными волосами, в которых почти не проблескивала седина. Немного полноватый в талии, потому что в последние годы явно уделял больше внимания книгам, нежели физическим упражнениям. И вообще, он выглядел… почти нормальным.

Правда, при более тщательном рассмотрении оказалось, что белые отвороты на рукавах его камзола заметно потемнели, лацканы запылились, а тугой воротничок куда-то исчез. Да и вошедшие в прошлом году в моду кружева кое-где порвались, что несколько портило впечатление. Однако и сейчас мой загадочный враг выглядел более чем представительно. И весьма выгодно смотрелся на фоне моей загаженной мантии и босых пяток, которых, к счастью, никто пока не увидел.

Зайдя во двор, он остановился у первой нарисованной мною линии и по-хозяйски огляделся. Сперва внимательно осмотрел дальнюю стену, забрызганную останками убитого умертвия. Потом пристально взглянул на жмущихся друг к другу «птенцов», над которыми больше не имел власти. Затем – на разбитую телегу, к которой никто из нас даже не притронулся. На потревоженный подъемный механизм. На каменный пол, расчерченный причудливыми линиями и кругами.

В это время за его спиной, возникнув из темноты двумя безмолвными призраками, совершенно бесшумно остановились две миловидные женщины, поразительно похожие друг на друга. Причем та, что постарше, выглядела столь же роскошно, как и мужчина: длинное платье из тяжелой парчи, пышная юбка, богатые кружева, расшитый жемчугом подол, даже драгоценности с ее шеи никуда не делись! А младшенькая, совсем еще юная барышня лет девятнадцати от роду, просто сама нежность в своем тонком белом платьице, больше похожем на ночную сорочку, казалась смущенной и все время прятала взор. Правда, ее лицо даже сейчас было хорошо различимым и вполне объяснимо сочетало в себе черты (кто бы мог подумать?!) обоих родителей!

Уставившись на это чудо во все глаза, я растерянно замер.

Демоны! Да что ж это такое?! Мне-то казалось, в Сазуле созрел крупный заговор, в центре которого, как и раньше, непременно окажется какая-то мразь из Совета. А тут… ничего подобного! Просто одно дражайшее семейство вдруг решило побаловаться некромантией! Отсюда и уважение окруживших их, привыкших к повиновению крестьян. Отсюда и запустение, но никак не страшные разрушения в деревнях! Отсюда аккуратная одежда (челядь всегда должна следить за своим внешним видом! даже если это мертвая челядь!), и внезапное исчезновение населения сразу трех деревень. А также полное отсутствие информации у магов Совета и неожиданное объяснение всем этим странностям!

Тьфу!

Как ни прискорбно признавать, но, кажется, я серьезно оплошал. Потому что сейчас передо мной стоял не случайно продавший душу демонам неумеха. Не гнусный потрошитель трупов, обманом заманивший в свои сети доверчивых крестьян. Не злой гений. И даже не свихнувшийся на какой-то гениальной идее чудак. А всего лишь немолодой, умелый и опытный управленец, который зачем-то решил искать вечной жизни для себя и своих людей.

Тяжело вздохнув и всмотревшись в неподвижное, но по-прежнему надменное лицо некроманта, я осторожно уточнил:

– Господин барон?

Он медленно повернул голову и, безошибочно отыскав в темноте коридора мою нескладную фигуру, чуть сощурил глаза. А затем неохотно шевельнул губами и скрипучим, изрядно недовольным голосом спросил:

– Кто вы? Кто дал вам право вторгаться в мои земли?

Его земли?! М-да. Значит, я прав, и граф, к сожалению, зря потратил мое драгоценное время. Тьфу два раза. Надо было уходить отсюда вместе со всеми. Этот замок перестал быть мне интересен.

Я обреченно вздохнул.

– Вообще-то мы никуда не вторгались, ваша милость…

– Ложь! – У барона Невзуна опасно сверкнули зрачки, а в горле послышалось нехорошее бульканье. – Вы нарушили границы моих владений! Вы без спроса явились в мой замок! Хозяйничаете в нем, как у себя дома, и смеете утверждать, что не нарушили никаких законов?!

Я беспокойно покосился на молчаливых мертвяков, в зрачках которых тут же зажглось такое же пламя, что бушевало в глазах их хозяина, и осторожно пояснил:

– Честно говоря, ваша милость, вы не совсем правы: с некоторых пор указом короля эти земли вам не принадлежат. После известия о вашей смерти (преждевременного, как я вижу) и в связи с отсутствием прямых наследников, а также иных претендентов, способных предъявить на них свои права, ваши земли законным путем отошли ближайшим соседям.

– Что-о?! – Шипению господина барона могла бы позавидовать целая стая пустынных гадюк. – Король отдал мои земли этим курицам Ангорским?! И этому солдафону Экхимосу?! Мои земли?!

– Уверяю вас, ваша милость, я здесь совершенно ни при чем, – криво улыбнулся я, на всякий случай спрятав руки в складках мантии. – Мы вообще попали сюда из-за сбоя в системе телепорта.

– Знаю! – раздраженно рыкнул барон, носком сапога случайно и как-то поразительно легко испортив мне рисунок. – Я всегда в курсе того, что происходит на этой земле!

Я моментально насторожился.

– Правда? Тогда, может, расскажете, что тут в действительности произошло? А то пребывать в неведении относительно вашего благополучия Совет может еще очень долго. Но если у моих глубокоуважаемых коллег появятся доказательства вашего здравия, его величество будет вынужден отменить свой указ.

На меня дружно уставилась вся толпа мертвецов во главе с хозяином.

Так. Плохо дело. Что-то я не то сказал. Ему не понравилось, как это прозвучало, вот только, хоть убей, не могу взять в толк, что же именно брякнул лишнего.

Чем это может нам грозить? Правильно – усекновением меня на высоту головы или лишением живота посредством отрубания оного от всех конечностей, куда, по мнению неопытных в палаческом ремесле зомби, голова также входит.

Тогда как быть?

Я с некоторым напряжением выдержал тяжелый взгляд некроманта и не отступил, когда он так же легко преодолел первую линию защиты и, оставив жену и дочь возле решетки, целенаправленно двинулся в мою сторону. Причем так легко, что мне сразу стало неуютно. И так проворно, что это ощущение едва не превратилось в банальный страх, поскольку при каждом шаге барона в моей голове все тревожнее и тревожнее звенел невидимый колокольчик, настойчиво предупреждающий об опасности. И все медленнее, напротив, билось измененное сердце, которому, в принципе, вообще не нужно было делать эту бесполезную работу.

Демон! Да что происходит с защитой?! Почему этот хлыщ так легко ее обходит?! Где я ошибся?! И не стал ли я, не встретив за последние несколько десятилетий ни одного достойного противника, излишне самонадеянным?!

На наше общее счастье, дойти некромант сумел лишь до середины двора – дальше заклятия создавали слишком плотную преграду. Не зря я извел на нее столько амулетов. И не зря напитал такой силой, что от нее едва не потрескивали стены замка.

Конечно, если бы господин барон постарался, он мог бы продвинуться еще на какое-то расстояние. Все-таки на опытного некроманта она не была рассчитана.

Впрочем, заклятие уже начинало ощутимо припекать господина потомственного мага. Будь он хоть сто раз некромантом, но направленная против нежити защита не могла его не тревожить. Так что он нетерпеливо топтался на месте, ворчал вполголоса, скрипел суставами и выглядел весьма недовольным. А поняв, что дальше пройти не получится, вдруг набычился и, уперевшись плечом в невидимую стену, яростно взревел, намереваясь проломиться сквозь нее, как сквозь простое стекло. В то время как я торопливо высвободил руки и, проклиная свою оплошность, приготовился останавливать его по-другому.

Однако именно при виде моих рук господин барон удивленно замер. Затем вдруг шумно принюхался, будто зверь в период гона. Подался вперед всем корпусом. Наконец впился жадным взором в мой низко надвинутый капюшон и свистящим шепотом потребовал:

– Покажись!

Я недовольно сморщился.

– Зачем, ваша милость?

– Хочу увидеть твое лицо!

– Поверьте, это совершенно ни к чему…

– Покажись мне! Немедленно! Иначе я спущу своих «птенцов» и сильно осложню тебе жизнь. Ты ведь некромант, верно? Значит, тебе известно, что такое прямая атака новообращенных?

Я сморщился еще больше и неохотно кивнул.

– Известно, конечно.

Еще бы мне не знать. Каждый новообращенный мертвяк по силе вдвое превосходит такого же мертвяка, но созданного на полгода раньше. А здешние зомби и упыри почти свежие.

Сколько было населения в баронстве? Сто человек? Тысяча? Ну, если считать челядь, то, может, и больше. И я более чем уверен, что сейчас они все собрались вокруг замка, образовав плотное кольцо оцепления, и только ждут приказа атаковать.

– Сними капюшон! – властно приказал барон, и я тяжело вздохнул: вот же настырный. После чего шепнул Ничу, чтобы ни в коем случае не высовывался и не вздумал рухнуть мне под ноги шокированной тараканятиной, а затем медленно стянул с себя мантию.