Александр Шапочкин
Первая заповедь Империи

2598 год AD. Пятница, 24 мая по г. к. ч. Российская Звёздная Империя. Система Виктория. Столичная планета РЗИ Екатерина, Планетарная столица «Санкт-Иванград». Приёмная Императора Всероссийского в комплексе зданий Зимнего дворца

– Мне совершенно безразличны ваши проблемы, господин посол, – Император Российской Звёздной Империи, внешне молодой ещё мужчина с жёстким лицом, тёмными короткими волосами и небольшой, аккуратно уложенной бородкой, отодвинул от себя планку-держатель голографической страницы. – Сенатор может хотеть всё, что ему заблагорассудится. Мы не выдаём собственных подданных иностранным государствам. Ни при каких условиях!

– Но мы в категорической форме требуем… – круглый, сильно потеющий человечек сделал суровое лицо.

– Господин чрезвычайно уполномоченный посол, вы забываетесь, – холодно ответил единоличный властитель самого большого из освоенных человечеством секторов. – Аудиенция окончена.

Рядом с американским представителем, словно из воздуха, материализовалось два комиссара с включёнными, как и положено по протоколу, эргроклинками. Красноватые отблески заиграли на влажном, рыхлом, почти полностью лишённом волос лице посла.

– Это ваше последнее слово, Ваше Императорское Величество? – спросил посол АДСП, Рон Хьюгард, понимая, что в этот момент решается и его судьба.

Император не ответил. Он вообще более не замечал американца, внимательно вчитываясь в какой-то очередной файл с флажком Евросоюза на планке-держателе.

– Сударь, прошу следовать за мной, – раздался за спиной посла голос Первого Секретаря.

Бессильно посмотрев на застывших рядом с ним военных псиоников, Рон закрыл глаза. Блестящая карьера дипломата – замок, так долго выстраиваемый им по кирпичику, рухнул в один миг, погребённый под тяжестью интересов политических китов на такой далёкой и какой-то уже совсем не родной Атланте.

Тридцать пять лет назад ещё молодой и полный иллюзий Хьюгард, получив первое в своей жизни назначение в качестве сотрудника посольства на столичной планете Российской Империи Екатерине, входил на трап дип-челнока, как смертник на эшафот. Ему грезилась грязная, холодная, прогнившая до основания отсталая страна, населённая ордами диких, голодных варваров. Уроженцу маленькой и тёплой аграрной планетки Аризона совершенно не хотелось покидать блестящую в своём великолепии Атланту. Он воспринимал свою новую должность как ссылку. Изощрённую месть злобных завистников удачливому молодому провинциалу.

Как же он ошибался. Екатерина поразила его воображение, заставила влюбиться в себя с первого взгляда, а далёкая Атланта потускнела, стоило ему только ступить на землю этого холодного мира. Жизнь в Империи встряхнула его, вывернула наизнанку, очистила, избавив от вбиваемых с детства в голову штампов и предрассудков. А ещё он навсегда полюбил мороз и снег.

Но Рон был хорошим работником. Он честно служил своей стране все эти долгие тридцать пять лет. Дважды отклонял очень интересные предложения о переводе в Британскую Корону, и хотя продолжал день изо дня отстаивать интересы АДСП как легальными, так и совсем нелегальными методами, давно обрусел и прижился в этом холодном, но таком прекрасном мире.

Хьюгард, любивший когда-то «Кертен-Колу» с виски, кровавый бифштекс-гриль с картошкой фри и пирог с яблоками, сейчас не представлял себе, как он ел эту гадость. Он уже не понимал, как можно обходиться без горячего, исходящего паром борща или томлёных щей. Печёного ледяного осетра с лимончиком и картошечкой, присыпанного свежей зеленью, или жаркого в горшочке, приготовленного по рецепту посольского шеф-повара. Да и какое застолье может быть без графинчика хорошей русской водочки, и чтобы когда её подавали к столу – на стекле были ледяные кристаллики, потихоньку тающие на тёплом воздухе. А к водочке обязательно селёдочка на чёрном ржаном хлебушке с колечками резаного лука.

Дипломат сглотнул слюну и открыл глаза, но так и не сдвинулся с места.

– Господин посол? – в голосе Первого Секретаря послышалось нескрываемое удивление, ведь высокопоставленный гость нарушал все мыслимые и немыслимые нормы дипломатического протокола. – Вы в порядке?

«А может быть… прямо сейчас взять да и попросить у Императора политического убежища?» – мелькнула отчаянная мысль, но тут же пропала, придавленная осознанием того, что уже поздно совершать подобные шаги.

Это нужно было делать ещё лет пять назад, когда отношения между секторами только начали стремительно ухудшаться. А сейчас… Сейчас у него есть приказ из Атланты, прибывший пару часов назад с дипломатической нуль-почтой. А у них… У ЦРО, где-то там, за далёкими звёздами, его любимая жена и двое детишек: десятилетний Вова и четырёхлетняя Машенька, которых он просто не может предать. Хотя сейчас, спустя три года, они, наверное, откликаются уже исключительно на Влада и Мэри…

– Вы хотели что-то ещё, господин чрезвычайно уполномоченный посол? – раздражённый голос Государя резанул, как эргро-клинок, что держали в руках конвоиры.

– Да, – голос дипломата дрогнул и перешёл на хрип. – Простите меня, Ваше Императорское Величество…

– За что?

Вместо ответа Рон Хьюгард прокусил капсулу с токсином-активатором, имплантированную ему в зуб-моляр чуть больше часа назад, и, давясь, проглотил отраву.

– За что вы просите прощения? – переспросил Император, откладывая в сторону депешу из Евросоюза.

– За всё… – выдохнул Рон и перестал существовать.

Токсин-активатор вступил в активную реакцию с внешне безобидным веществом, которым перед аудиенцией у Императора посла с лихвой накачал личный атташе, и, по совместительству, сотрудник Центра Разведывательных Операций АДСП Сэм Бэррел, если, конечно, это было его настоящее имя. Тело резко раздулось, вспучилось, из глаз и ушей брызнула кровь.

Военные псионики попытались прикрыть своими телами монарха – времени на создание альфа-щитов у них просто не было. Тишину Зимнего дворца сотряс мощный взрыв биобомбы, в которую за считаные мгновения превратился когда-то удачливый и подающий надежды паренек с маленькой и очень тёплой, зелёной планеты Аризона – Рональд Хьюгард.

Глава 3

2598 год AD. Суббота, 25 мая по г. к. ч. Нуль-пространство Российской Звёздной Империи. Борт частной яхты шестого класса

Я проснулся от лёгкой вибрации и заунывного гудения, которые волнами проносились по яхте. Моей яхте! Моему собственному, самому что ни на есть настоящему космическому кораблю шестого класса.

Это был подарок от самого Императора Всероссийского простому младшему лейтенанту, ставшему в одночасье одним из самых богатых людей Российской Империи, скажем так, за неоценимый вклад в бюджет нашей страны. Подарок спешный и жизненно необходимый, вкупе с новым именем, фамилией, дворянским званием и шестёркой комиссаров ИСБ – военных псиоников.

Имперская Служба Безопасности не зря ела свой хлеб. Стоило только завертеться всей этой истории с внезапно свалившимся на меня богатством, честно экспроприированным у американского сенатора, а моему имени попасть в прессу, как шестерёнки государственного механизма перемололи младшего лейтенанта Звёздной Гвардии Дениса Александровича Максимова. Младлей, как оказалось, уже более года находится в дальнем поиске, в составе экипажа исследовательского судна «Рюрик», направленного Адмиралтейством в соседний рукав Млечного Пути. А я – Максим Денисович Александров, Князь и незаконнорождённый сын какого-то там родственника самого Императора, знатно погулявшего однажды на моей родной планете Ферзь-Три, в системе Бета Орла.

Легенду мне придумали знатную и довольно складную. Я действительно рос в приюте, среди таких же, как и я, «детей Канкальского конфликта», и кто были мои настоящие родители – не знал. Фамилию Максимов наряду с многочисленными Ивановыми, Петровыми и Сидоровыми я получил с лёгкой руки не отягощённой фантазией работницы паспортного стола. Вдобавок ко всему докопаться до моих бывших соседей как минимум в ближайшие несколько недель не получится ни у кого на свете. Обе казармы – и лётная, и пехотная, с лёгкой руки командующего звёздным округом подняты по тревоге и направлены на пустотные учения.

ИСБ вообще сработало очень оперативно, и я подозревал, что в данном случае не обошлось без разумной инициативы, что называется, «снизу». Не успела моя Нинка завершить поздравлениями от Центрального Банка свой долгий монолог, как возле моей двери уже стояла, настойчиво теребя панельку звонка, пятёрка дежурных комиссаров.

«Мне пи…» – думал я, нахлобучивая висевшую в прихожей фуражку, открывая входную дверь и по-уставному отдавая честь старшим по званию.

Но в итоге всё оказалось не так уж печально.

Была бешеная гонка на флаере по ночному Звёздному, здание ИСБ, в котором я, с Нинкой под мышкой, провёл остаток ночи. Утренний визит губернатора, который лично прочёл письмо с поздравлениями от Императора и передал мне срочный приказ – немедленно явиться пред его светлы очи, на Екатерину. Уже на корабле под псигипнозом я заучил свою новую легенду и, признаться, был удивлён тем, как искусно моя настоящая жизнь переплеталась с жизнеописанием князя Александрова, скрывающегося инкогнито на нашей далёкой периферийной планетке. Да и вообще, не производил этот детальный и многотомный труд впечатления экспромта, хоть я и был уверен, что специализированные искины способны и не на такое.

Заодно пришлось заново ознакомиться с этикетом, геральдикой и прочей ненужной пехотному младлею придворной мишурой. Надо сказать, всё это мы проходили и в Военной Академии, но по очень сокращённой программе.

Как говаривал отставной генерал-лейтенант Ботько, курирующий наше отделение, «Пехота – не пилоты, не того полёта птички. Сможете сдать тест на звание космодесантника, считайте – жизнь удалась! А балы и высокие звания оставьте тем, кому грязь сапогами месить не нужно!» Грубо, но, в общем-то, верно.

Смертность у пехотинцев огромная, в плен нас почти не берут, предпочитая пристрелить под кустом, и сказать, что так и было. Так что вместо того, чтобы учиться, как правильно расшаркиваться перед высокими чинами, нам назначали лишние часы физподготовки, стрельб, рукопашной и эргро-фехтования. Ботько до кровавого пота гонял нас то по обычному полигону, то по захваченному ещё во время Канкальского конфликта британскому корвету четвёртого класса, превращённому в орбитальную тренировочную базу. Зато на экзаменах оценки за непрофильные науки мы получали автоматом в отличие от пилотов, которых дрючили на «этикете» и «статутах орденов» до посинения.

– Нин, что это там гудит? – спросил я, спрыгнув со своей роскошной кровати и с ходу включившись в начальные движения боевого комплекса упражнений «Верба».

– Работают нагнетатели энергии, закачивая её из нуль-пространства в квантумный привод маршевой пушки, – откликнулась она. – Максим, искин корабля сообщает, что мы без проблем прошли второй прыжок и через несколько минут вынырнем в обычное пространство. Орудия он заряжает на случай непредвиденных обстоятельств.

Удар рукой, ногой, подсечка, отход. Всё то же, но с левой стойки, выход на захват, перекат… Нет. Его я делать не буду. Каюта, конечно, просторная, но всё же.

А вообще удивительно, как легко Нина согласилась с тем, что я теперь не Денис, а Максим. Искусственным интеллектам российского производства, из физической части которых был удалён гарантийный штекер, вообще свойственно баранье упрямство. Производители в один голос утверждают, что это сделано для того, чтобы превратившегося из покладистого и заглядывающего в рот хозяину искусственного идиота в полноценную личность искин было труднее взломать, перепрограммировать, переубедить или сбить с толку. Однако лично я думаю, что это просто костыль, оставшийся в их базовой программе ещё с тех пор, когда такие модели, как моя Нина, ставились на боевые звездолёты.

Так что я был удивлён, когда кошка-андроид, побурчав что-то невнятное, легко согласилась с тем, что её хозяин, пусть только «на бумаге», но стал совершенно другим человеком. Я-то боялся, что она заупрямится и придётся применять крайние средства, вроде всё того же штекера, после повторной установки которого обнуляются все банки данных искусственного интеллекта на физическом уровне, но, слава богу, обошлось.

– Нин, меня никто не искал? – спросил я, вытирая пот подвернувшейся под руку майкой.

– Нет, Максим. – Серое тельце кошки грациозно соскользнуло с тумбочки, на которую я установил её коврик для подзарядки, и, шустро перебирая лапками, выскользнуло из каюты.

– Ты куда это намылилась? – спросил я.

– Никуда, я здесь! – ответил искин из ближайшего динамика.

– Не придуривайся. Ты куда почесала, блохоловка ходячая?

– Секрет! – в голосе Нины послышалось кокетство. – Могут же быть у девушки свои маленькие секреты!

– Опа! – я действительно удивился подобным вывертам своего электронного спутника. – Ну ладно. Только под ногами у команды не путайся.

– Не буду.

– А я… раз никому я не нужен…

Если подумать, то какой прок от меня экипажу яхты, учитывая, что я ни бум-бум в лётном деле, или приписанным ко мне псионикам?

– То…

Я в предвкушении посмотрел на установленную в углу каюты самую совершенную и лучшую на сегодняшний день игровую станцию – виртосферу. Мою первую, и пока единственную, самостоятельную покупку в роли богатенького князька. Наверное, то был единственный подобный агрегат, имевшийся во всём Звёздном. И теперь он целиком и полностью принадлежит мне: «М… Моя прелесть!» Может быть, с тобой у меня не будет сохнуть глотка. Это, конечно, не смертельно, но неприятно, а ты, как пишут, много чего умеешь.

Забрали меня из моей квартиры фактически в чём был. Разве что разрешили захватить с собой Нинку и набор сменной формы. Все остальные вещи Дениса никакого отношения к Максиму уже не имели.

На самом деле, как я узнал позже, всё это время, вплоть до посадки на яхту, я был никем, и звали меня никак. Ни имени, ни фамилии, ни регистрационного номера – просто биологический объект, похожий на гомо сапиенса, с незарегистрированной кошкой-андроидом в руках. В этот момент я вполне мог бы просто исчезнуть, никто бы и не почесался, а деньги – на то они и деньги, что легко нашли бы нового хозяина.

Признаться, я долго думал над тем, почему меня попросту тихо не убрали или не сделали пускающим слюни, ходящим под себя дурачком с выжженным псиимпульсом мозгом, доживающим свой недолгий век в каком-нибудь очень закрытом лечебном заведении. Я хоть и патриот своей страны, но не идиот, и прекрасно понимаю, в какую выгребную яму угодил исключительно из-за своей жадности. Как и то, скольким богатым и могущественным людям, как в Империи, так и за рубежом, своим появлением наступил на мозоль, прошёлся по хвосту и встал как кость в горле одним фактом своего существования.

Додумался я исключительно до того, что за меня вступился кто-то очень влиятельный. Вряд ли сам Император, что ему дел до какого-то младлея Максимова. Но точно кто-то из его окружения, кому срочно понадобился молодой и безумно богатый князёк. А вот зачем – это вопрос открытый!

Пока экипаж и наземные службы космопорта готовили подарок Императора к старту, администратор из ИСБ переслал мне на утверждение список вещей, которые могли бы понадобиться мне во время путешествия к Екатерине. Естественно, никакой системы виртуальной реальности среди них не наблюдалось, и я, немного ошалев от собственной наглости, внёс в него вот эту малышку.

С замиранием сердца, словно кадет, в первый раз взявший в руки настоящее оружие, я дотронулся до панели активации виртосферы. Что-то зажужжало, и на её круглом, казалось бы, монолитном боку с логотипом «Урал-технологии» открылся небольшой овальный люк.

– Нина. Давай, подключайся! – сказал я, ныряя в залитое мягким зеленоватым светом нутро аппарата.

– Айн момент!

Удобно расположившись на сиденье, чем-то отдалённо напоминающем кресло пилота-истребителя, я со вздохом откинулся на тут же подстроившийся под мой затылок подголовник и закрыл глаза.

– Игра «Освобождение Терры».

– Внимание, идёт нуль-подключение к удалённому серверу. Внимание, идёт загрузка клиентской части в виртосферу. Двадцать пять процентов. Семьдесят два процента. Клиент загружен, – сообщила Нина. – Загружаю аккаунт…

– Создать дополнительный банковский счёт для игр на имя Максима Денисовича Александрова.

– Выполнено.

– Залей на него тысячи полторы рублей, – я усмехнулся, – забавно было бы повторить подвиг того америкашки и окунуться в игру со всеми сбережениями на активной банковской карте.

– Выполнено! – почти пропела Нина, видимо, её тоже посещали подобные мысли.

– Поехали! – радостно выкрикнул я ключевую фразу, и моё сознание залил белый свет.

* * *

– Это что за ерунда?

Вместо того чтобы, как обычно, открыть глаза в рекреационном модуле, где я оставил своего персонажа после окончания боя за Стамбул, и, выйдя из него, оказаться или на главной базе Альянса «Русские Витязи», или на одном из его кораблей-носителей… да хоть в том же бывшем турецком городе, как ближайшей земной колонии, которую мы прибрали под своё крыло, я витал бесплотным духом посреди погружённой во тьму комнаты. Кажется, лаборатории…

– Доктор, срочно! Патруль привёз из пустошей раненого! – закричала где-то вдалеке женщина. – Он умирает!

– Спасём! Спасём! – ответил ей уже более близкий, уверенный мужской голос. – Хм… не повезло парню. Как он жив-то ещё? У него хоть идентификатор есть?

– Нет, – в женском голосе плескалась тревога. – Ни документов, ни денег, ничего…

– Может быть, он из рейдеров? Господи, какие жуткие раны…

– При нём было только вот это… – вмешался в разговор ещё один голос.

– Это… Это же жетон «CSF»! – удивлённо произнёс мужчина. – Колонизационные Войска Специального Назначения! Наверное, он из тех героев, что недавно прорвали блокаду рептицидов!

– Что будем делать, доктор? – задал кто-то с неприятным голосом важный вопрос. – Нам лекарств на своих людей не хватает, а этот… по моему мнению, вообще уже не операбельный…

Повисла тяжёлая тишина.

– Под мою ответственность! – в голосе врача прозвучала решимость. – Нам важен каждый человек. Готовьте операционную.

Вспыхнул яркий свет. Засуетились какие-то люди в белых халатах, развозя тележки с изуверского вида медицинскими приборами. Два мужика в бледно-зелёных комбинезонах вытолкали из соседней комнаты некое чудовищное, похожее на открытый шкаф устройство, ощетинившееся щупами, резаками, пилами, иглами и различными капельницами. Застучав каблучками, стайкой пронеслись медсестры в мини-юбках, с планшетами, бинтами и подносами, на которых позвякивали баночки с какими-то препаратами. Зашипел газ-стерилизатор, клубами вырываясь из обеззараживателей.

– Нина, твою электронную маму за ногу! – воскликнул я, припоминая эту сцену. – Это же генерация нового персонажа!

– А что ты хотел, Максим? – ехидно отозвался искин. – Все данные об аккаунте Дениса изъяли люди из ИСБ. У тебя теперь новая личность и, соответственно, новый идентификационный номер подданного РИ.

– Твою ж дивизию, – если бы я мог, я хлопнул бы себя по лбу, – как же я об этом не подумал. Я же буду новичком. Полным нубом, без доступа ко многим игровым плюшкам, без Альянса… да вообще никем, с водопроводной трубой вместо оружия! Слушай, а в последнее время не выходило каких-нибудь новых игр? Может быть, ну её, эту Терру… Хотя сама атмосфера возвращения на Землю… но…

– Ничего достойного твоего внимания, Максим.

– Может, пойти тогда в «Земли войны», – я задумался. – Я на неё не такую прорву времени убил, да и антураж там совсем другой. Хотя ладно, пока тут побегаю, посмотрю, что за пару лет в нубятнике изменилось. Нина, ты там глянь, может быть, на барахолке продают вменяемых персонажей.

В операционную в этот момент вкатили каталку с моим будущим телом. Меня слегка развернуло, так, чтобы я не видел «жутких ран». Но я в полной мере насладился видом окровавленных простыней, мелькнувших, когда раненого человека перекладывали на операционный стол. Спины врачей ловко прикрыли от меня нелицеприятное зрелище. Компания-разработчик таким образом, видимо, заботилась об особо впечатлительных игроках.

– Как раз смотрю, – задумчиво ответила Нина. – Кем бы ты хотел играть?

– Ну, понятное дело, мужчина, женское тело мне просто не дадут проинсталлировать на аккаунт. Русский. Это тоже понятно. А в остальном… – я замолчал, прикидывая в уме варианты.

Вновь играть за паукана мне как-то не хотелось. Оператор меха из меня получился бы весьма посредственный, если не сказать плохой. Не хватает реального опыта. Снайпер? Штурмовик? Стелс-рейдер?

– Знаешь чего, а ну их на фиг. Этих, непонятно как, непонятно кем прокачанных болванов. Не будем кормить китайцев! Прокачаюсь с нуля. Из принципа!

Словно услышав мои слова, меня потащило к обратной стороне жуткого медицинского шкафа с кучей щупов. На самом-то деле никто меня не слушал. Сцена эта была совершенно не интерактивна. Обычная постановка, в которой даже не принимают участия искины, ответственные за этих врачей. Просто именно на утыканном приборами монстре находился интерфейс создания игрового персонажа. Этакий планировщик человека.

– Приветствую тебя, землянин! – заговорила со мной игра слегка металлическим, синтезированным, квакающим голосом искина первого поколения. – Я – медицинский бот, какие использовали твои далёкие предки в две тысячи триста сорок втором году. Я буду твоим помощником в создании нового тебя, человека, который, возможно, однажды освободит Землю от инопланетных захватчиков! Как тебя зовут?

– М… Вольга.

Попробовал я пробить свой старый ник. Вдруг ИСБшники просто стёрли моего персонажа и имя уже свободно.

– Здравствуй, М-Вольга! Подтверди, что это действительно твоё имя…

Вместо того чтобы разговаривать с туповатым исполнительным интеллектом, я активировал ручной ввод на расположенной под монитором древней клавиатуре и вбил желаемое имя. Главное в этом деле было не задумываться, как я это делал, не имея рук. По мнению создателей, я был сейчас чем-то вроде духа умирающего на операционном столе человека.

– Здравствуй, Вольга. Подтверди, что это действительно твоё имя.

– Подтверждаю.

– К сожалению, в этом мире уже существует человек с таким именем. Возможно, ты знаешь другое подходящее тебе имя? Ты также можешь выбрать себе фамилию. Хочешь, я подскажу тебе хороший вариант?

– Нет. Отключить генератор имён.

– Введи другое имя.

– Сирин.

– К сожалению, в этом мире уже существует человек с таким именем. Возможно…

– Рыцарь, – назвал я ещё один вариант, понимая, что это надолго.

Игровое имя или «ник» – штука уникальная, важность которой в этой игре заключается ещё и в том, что на самом деле это, скорее, позывной бойца, нежели то, как его зовут на самом деле. Персонажи-игроки, как и управляемые искинами NPC – «Non-Player Character», по-нашему «неигровые персонажи», будут обращаться к тебе так, как ты им представишься. Можешь назваться одному Васей, а другому – Петей. Будут, конечно, проблемы, если они начнут обсуждать между собой твою скромную персону, но это десятый вопрос. А вот «ник», или позывной, – тем лучше, чем короче и легче в произношении.

Именно поэтому мне не хотелось использовать «фамилию». Или, точнее, двойной ник. Пока выговоришь: «Ризеншнауцер Ухолапчатый вышел на позицию!» – тебя успеют сто раз прикончить. Да и не факт, что через наводимые врагом помехи стратег в своей капсуле вообще поймёт, кто ему телеграфирует и чего, собственно, от него хочет. Поэтому знающий особенности игры виртогеймер лучше потратит сутки на подбор хорошего имени, нежели возьмет двусложное, пусть даже и очень простое.

Например, был у меня в Альянсе знакомый с ником «Тинки Винки». Вроде – просто и быстро в произношении. Вот только все постоянно путали его с неким «Тинкивинки» – довольно известным бойцом одного из британских Альянсов, а во время операций, сокращая, для скорости, до «Тинки» – с девочкой-снайпером «Тинькиэнь», пока та не забросила окончательно игру, с головой уйдя во что-то девчаче-фэнтезийное.

– К сожалению, в этом мире уже существует человек с таким именем. Возможно…

– Лазган! – удобоваримые имена закончились, простые слова и крутые обозначения предметов тоже, и я начал называть первое, что приходило в голову.

Фантазия, как обычно бывает в подобных случаях, дала сбой, и на язык лезли пусть и звучные, но совершенно неподходящие словечки.

– К сожалению…

– Ферзь.

Пафосные, или, как их называли серьёзные игроки, «незаслуженные», ники тоже не приветствовались в комьюнити, однако до встречи с подобными эстетами ещё нужно было дожить. А меня уже тошнило от одной и той же фразы, произносимой дружелюбным голосом металлического дебила.

– К сожалению…

– Князь.

– К сожа…

– Император! – зло рявкнул я.

Назвать себя так – верх глупости. Но мне уже хотелось разбить ко всем чертям этот агрегат или просто вырубить игру. Ну, не обладал я достаточной долей усидчивости и терпения. Потому мне в своё время в Академии психологи категорически не рекомендовали пробовать себя в роли снайпера.

– Здравствуй, Император. Подтверди, что это действительно твоё имя.

Неужели свободно? Жесть…

– Подтвердить!

– Доктор, доктор! – закричал один из виртуальных актёров в дальнем конце комнаты.

– Что тебе, Джо? Не отвлекай меня, сейчас решается, жить ему или умереть! – отозвался ведущий операцию мужчина, подставляя покрытый бисеринками пота лоб под ватку в руках услужливой ассистентки.

– В жетоне была спрятана записка! Мы знаем его имя. Его зовут… Император!

– Ну, слава богу. Хоть что-то, – тяжело сказал медик, облегчённо вздохнув, – так, как будто от этого хоть что-то зависело, – славное имечко. Ему идёт.

Что там шло лежащему перед ним исковерканному куску человеческого мяса, я не знал.

– Нин. Проверь-ка этот ник. Что-то как-то смущает меня то, что он оказался свободен. Может, есть что-то в сети?

– Проверяю… – ответила моя помощница. – Если судить по открытым данным, персонаж с таким именем недавно был удалён за нарушение игрового соглашения.

– Вот мы и выяснили твоё имя, Император. А теперь давай решим, как ты будешь выглядеть. О! Я вижу, ты используешь для игры виртосферу! Если желаешь, мы можем снять твою реальную внешность, а потом ты отредактируешь её под свой вкус.

«Интересно, а если у меня в реале нет руки или ноги, я что, могу начать игру безногим калекой?» – подумал я, соглашаясь. На виртокресле ничего подобного мне не предлагали, и я лепил свою фигуру, ориентируясь исключительно на свой художественный вкус.

На мониторе появилась плоская картинка, изображающая примитивную куклу мужского персонажа. В соседнем окошке побежали циферки данных сканирования. Фигурка, словно пластилиновая, начала подминаться то здесь, то там, превращаясь потихоньку в мою многократно уменьшенную копию.

– Хочешь ли ты что-нибудь изменить? – спросил механический болван.

– Нет.

Моё тело меня вполне устраивало.

– Тогда перейдём к выбору причёски!

Я какое-то время провозился, примеряя к своей кукле уже готовые шевелюры. Довольно забавно было наблюдать свою рожу с ирокезом, боцманской бородкой или усами китайского мандарина. Но всё это было не то. Да и под ник «Император» не подходило ни разу.

– Ты можешь смоделировать только причёску по стороннему голокадру? – спросил, припоминая наличие такой функции в настройке лица.

По игре бегали толпы персонажей с лицами знаменитых киноактёров, поп-звёзд разной величины и эстрадных див. От брутального Арни Швацвайфера до смазливого Джабера Пипера и Бориса Соколова-Лодочкина.

– Конечно, Император! Пусть твой электронный помощник перешлёт мне нужный тебе образ. Если же у тебя нет своего личного искина, тогда скажи мне адрес или индекс файла в галактической сети, и я возьму его сам.

– Нина.

– Да, Максим?

– Найди мне отечественный голосериал «Последний рейс», там капитан корабля есть. Вроде Василием Игнатьевичем зовут. Пошли «Болвану» его фотку.

– Сделано!

Экран выбора причёсок моргнул. Открылось окошко с портретом бравого Космического Волка. Древний механизм пропищал, попыхтел и нарисовал, наконец, на моём лице флотскую бородку и длинные, забранные в хвост волосы.

Одно можно было сказать точно. Борода мне не шла. Она, конечно, добавляла серьёзности и статуса моему лицу, но на роже двадцатитрёхлетнего парня выглядела неестественно. Не было той мужественности, которую буквально излучал капитан Василий Игнатьевич, а точнее, играющий его роль актёр.

Пощёлкав немного ползунками, я и вовсе избавился от растительности на лице. В конце-то концов, я не урод, да и выглядел я так куда как суровым парнем.

– Принять.

– Доктор! Да вы просто волшебник! – воскликнула медсестра, заглядывая ему через плечо на операционный стол. – В такого красавца нельзя не влюбиться!

– Это не я волшебник. Это мы все молодцы, – тяжело выдохнул врач, отступая и открывая мне вид на лежащее на столешнице тело, – но у нас ещё много работы. Ставьте его под акселератор, восстановленным мышцам нужно время, чтобы прижиться и набрать форму.

– Поздравляю, Император! – радостно воскликнул электронный болван. – Теперь давай займёмся твоими основными характеристиками! Существуют четыре блока, по три характеристики в каждом, это физический блок, интеллектуальный, личностный и псионический.

Так, а это что-то новенькое! Не было никогда никакого «псионического блока». Стандартно – девять характеристик, так откуда взялись ещё три?

– Псионика появилась в игре год назад, – сообщила Нина, видимо, почувствовав моё замешательство. – Просто доступна она только для вновь созданных персонажей.

– С какого это перепугу? Да и вообще, я никогда про неё не слышал.

– Кто знает… Но, наверное, ты просто не обращал на изменения внимания. К тому же введено это обновление было в тот момент, когда у тебя были выпускные экзамены в Академии. Помнишь, нас отправляли на луну Ферзя-Четыре. Так что ты просто пропустил основную волну смены персонажей.

Ну да, забудешь те мучения! Издевались тогда над нами знатно. Мы участвовали в пустотных играх четырёх академий и заняли второе место в общем зачёте, уступив только элитному училищу, в котором готовили бойцов космодесанта. Что было вполне ожидаемо.

– Но почему я не встречал никого из них в боях? Да и в Альянсе не слышал про псиоников ни слова.

– Всё дело в том, что в том же обновлении серьёзно усложнили прокачку персонажей на низких и средних уровнях. В массе своей герои с псионическими способностями ещё не успели добраться до уровней, необходимых для вступления в Альянсы.

– Понятно. А мы, зажравшиеся сволочи, просто не замечаем тех, кто ползает у нас под ногами, – вздохнул я, – всё как всегда. У нас свои заботы, у нубов свои.