Александр Петрович Бадак
Жуть
А потом начался гормональный взрыв. Девчонки превратились в очаровательных красавиц. Мальчишки с отставанием, но тоже стали расти вверх, а Гена расширился в плечах. Ловкого и активного парнишку с удовольствием взяли в секцию акробатики. Он научился прыгать, подтягиваться, делать сальто. Авторитет пришел сам вместе с мышечной массой. Широкоплечего, русоволосого, ладного парня в 9 классе выбрали физоргом. А он выбрал Алёну – улыбчивую одноклассницу. Пытался подружиться с девушкой. Да и она была не против. Но не получалось у Гены поговорить с ней о своих чувствах. Даже от мысли о предстоящем разговоре мышцы глотки становились каменными. Губы плотно сжимались, белели и Гена уходил прочь, не желая быть посрамлённым.
Однажды летним вечером кто-то из товарищей вышел во двор с гитарой и стал напевать модные песенки. Девчонки были в восторге. Ребята подпевали. Гена тоже. И с удивлением для себя заметил, что поет ровно, свободно, без всяких запинок. Как и все. Такая удача окрылила его. Уговорил родителей купить гитару. Несколько месяцев потратил на разучивание аккордов и к новому году в его репертуаре уже было с десяток дворовых шлягеров. К следующей весне на лавочке во дворе Гена давал ежевечерние концерты, которые пользовались у сверстников большой популярностью. Под гитару он пел хорошо, но говорил по-прежнему плохо.
После окончания школы вопроса куда поступать перед Геной не стояло – твердо решил стать доктором. Ведь надо же было что-то делать с речью. Другие врачи не смогли ему помочь. А он сам себя возьмёт и вылечит!
Интеллигентный, скромный парень с умным взглядом вступительные экзамены сдал не лучшим образом, но его грамоты за спортивные достижения оказались весомым аргументом для приемной комиссии, и Гена стал студентом 1 курса лечебного факультета Владивостокского медицинского института. Учёба началась с «колхоза». В сентябре всех первокурсников лечфака направили на уборку урожая в богом забытое село Спасского района. Приехали кто с телогрейками, кто с сапогами, а Гена – с гитарой. И не прогадал. Через неделю его считали своим все двести студентов, среди которых преимущественно были девушки. Некоторые строили глазки гитаристу, но его неодолимый страх перед общением с прекрасным полом, который «любит ушами», надежно защищал от любых посягательств на его сердце.
Учился Гена средне. Преподаватели с пониманием относились к особенностям его речи. Ведь не каждому доктору надо иметь хорошо подвешенный язык. Тем более Гена всем объявил, что будет врачом по лечебной физкультуре. Однако, при первой возможности он обращался к специалистам кафедр, где проходил тот или иной курс со своей проблемой. Институтская профессура давала рекомендации по укреплению нервной системы. Гене прописывались курсы медикаментозного лечения. Назначались «токи», «расчески», «массажи», «воротники». Но это никак не отражалось на его речи. На кафедре психиатрии он даже подружился с молодой ассистенткой, которая стала проводить с ним сеансы психотерапии, переросшие в нечто большее. Гена был очень ей благодарен, что почувствовал себя настоящим мужчиной, но, к сожалению, Цицероном так и не стал…
