Александр Олегович Волков
Приключения администратора ПОПя

Предисловие

Каждый из обывателей, конечно, что-то слышал об администраторах – этих тактичных и приветливых людях, однако, что стоит за не пробиваемой стеной их профессионализма, практически никто даже не подозревает. Кто-то думает, что их служба «…и опасна, и трудна», и он никогда бы не согласился на неё. Кто-то считает, что эту должность занимают только проходимцы, решалы и воры, которые ежедневно обирают простой народ, кто-то как-то ещё, но, думаю, что в полной мере никто из них не прав, или, вернее, прав, но отчасти.

Так или иначе, нам в жизни приходится сталкиваться с этими людьми: когда мы молоды и зависаем в ночном клубе, когда женим детей, а потом празднуем юбилей или поминаем родных и друзей. Поэтому я в своём повествовании постараюсь внести некоторую ясность, кто же они на самом деле, а вы сделаете выводы, как к ним относится. Вы, наверно, хотите спросить, откуда об администраторах знаю я? Мне помог случай. Однажды, особенности этой не простой работы, уже достигнув вершин мастерства, мне рассказал один из них, когда мы, случайно познакомились в Таиланде. Я прилетел туда, чтобы в одиночестве закончить новый роман, а он – отдохнуть, беззаботно валяясь на пляже, однако осуществить задуманное в полной мере никому не удалось. Меня полностью увлекло его повествование, а его – мой неподдельный интерес к нему. Две недели мы провели вместе, и каждый день начинался с фразы: «Так вы хотите узнать, что было дальше?» – и я, забывая, ради чего нахожусь здесь, вновь и вновь слушал очередную историю из его жизни. Теперь вернувшись, домой и, осмыслив произошедшее, об этих захватывающих, полных драматизма и невероятных приключений событиях, хочу вам рассказать я. Хотите, верьте, хотите, нет, но было это именно так….

Глава 1. Трудоустройство

«Арго» находился не далеко от центра города. Выгодное расположение и то, что в конце девяностых клубная тусовка вовсю набирала силу, определило его популярность среди широких слоёв населения.

В один обычный, ничем не приметный день, в дверь кабинета директора заведения негромко постучал молодой человек и после того, как услышал в ответ: «Да!» вошёл и неуверенным голосом спросил: «Я по объявлению, разрешите войти?» Юноша ещё не знал, что именно с этого дня начнётся работа, которой он посвятит лучшие годы жизни и станет настоящим мастером своего дела.

За столом сидел не молодой и не старый ухоженный мужчина в дорогом кремовом костюме и чёрной рубашке с расстёгнутым воротником. Он пересчитывал деньги. Не отвлекаясь от основного занятия, мужчина бросил на меня быстрый взгляд. У него была модная стрижка и выпуклые бесцветные глаза, посаженные на скуластую квадратную челюсть. Поломанный, слегка повёрнутый набок нос и тонкие губы, довершали портрет этого человека.

«Бандит или бывший военный», – подумал я.

– Кто ты? – ещё раз он посмотрел в мою сторону.

– …По объявлению, на должность администратора, – как бы подтверждая намерение войти, но, уже сомневаясь, что попал в «ту» дверь, попытался объяснить я.

– Проходи, садись, – почти приказал он, закончив своё занятие и убрав деньги в сейф.

Я вошёл и скромно устроился на стуле, одиноко стоявшем возле стола, за которым сидел начальник.

– Раньше в ПОПя работал? – сходу поинтересовался он.

– В какой попе? – не понял я.

– Да не в попе, а на предприятии общественного питания, сокращённо – ПОПя. Хотя ты прав общепит сейчас везде в жопе и наше заведение тоже, поэтому бывшего директора и администратора уволили.

– Начинал с официанта, а затем барменом, – немного освоившись, пояснил я.

– Сколько лет?

– Двадцать пять.

– Что, двадцать пять барменом?

– Да нет, мне двадцать пять, а барменом три года. А до этого, когда был студентом, официантом подрабатывал.

– Что ж, тоже срок.

– Женат?

– Нет.

– Решил на повышение пойти?

– Ну, да, хотелось бы. Раньше работал в кафе-баре «Сайгон», а ушёл – воровать не хотел.

– «Сайгон» место фартовое, но, чтобы бармен и не хотел воровать – верится с трудом, – хмыкнул начальник.

– Я доказать не могу, но это мои принципы.

– О, фантастика! Бармен не ворует и с принципами…

Начальник плеснул в стакан, как мне показалось виски, и выпил одним глотком.

– Ну, что же, давай попробуем поработать, раз ты с принципами. Это интересно. Ты сегодня свободен?

Я утвердительно кивнул.

– Тогда так. Тебе надо обойти все точки и пронюхать, что там происходит, кто и чем в них кормится или не кормится. Вникнуть, так сказать, в суть происходящего, а затем доложить объективную картину и, если есть проблемы, а они есть точно, предложить способы их решения. Ну, а тех, кто их создал, мы устраним сами, – и он хищно сверкнул фиксой.

«Точно бандит», – опять подумал я.

– А чтобы тебя приняли за своего, скажем, что стажируешься на бармена. У нас есть как раз одна вакансия. Два дня на всё хватит?

– Думаю, да…, – неуверенно промямлил я.

– Думать не надо. Ты – выполняешь, а я контролирую, – пошутил товарищ с квадратной челюстью и зло засмеялся. – А думать у нас новый директор будет, когда появится.

– А мне показалось, вы директор.

– Директор будет через два дня, а я представитель учредителя, а это поглавнее будет. Так что, работать будешь или думать?

Товарищ с квадратной челюстью заглотил ещё одну порцию виски.

Я вспомнил, сколько каждый месяц надо выплачивать по кредиту и уверенно заверил:

– Буду работать!

– Хорошо! Когда выполнишь задание, тогда и решим, что с тобой делать. А сейчас начни с Лары, она бармен в кафе на третьем этаже. Поднимешься, скажешь, что я прислал. Всё понял?

– Да!

– Тогда по коням, – и он показал рукой на дверь.

До открытия первой точки оставалось ещё полчаса, поэтому я вошёл через чёрный ход. В полутёмном зале в три ряда скучали по-простому сервированные столики. Зал был стилизован под фильм Тарантино «От заката до рассвета», поэтому из стен на меня смотрели копии лиц и фигур этого ужастика. Слева от чёрного входа небольшую площадь занимал танцпол. Окон не было, в их проёмах висели картины неизвестного, но, несомненно, талантливого авангардиста. С противоположной стороны, вплотную к стене находилась барная стойка. В отдельной комнате за ней размещалась небольшая кухонька. Я подошёл к бару и стал рассматривать всё, что Лариса использует для работы. «Так… Кофе-машина, блендер, ледогенератор, стаканы под сок – по сто восемьдесят грамм, а в меню – по двести; рюмки под водку – сорок восемь грамм, а берёт за пятьдесят. Понял – сытно живёт!»

Неожиданно, меня кто-то окликнул.

– Это вы Антон?

Я обернулся. На меня смотрела высокая блондинка лет двадцати.

– Да, – кивнул я. – А вы Лариса?

– Лариса, но можно проще – Лара. Мне звонил Петруша, сказал, что вы у нас будете барменом работать.

– Может быть, – неопределённо сказал я. – Только, кто такой Петруша?

– Вы же с ним разговаривали – Дубинин Пётр Моисеевич – заместитель директора.

– А почему Петруша?

– Ну, это наше – личное. Но вы его так не зовите, не любит он этого. За это и уволить может. Это я его так, по старой привычке…

– Она смутилась и постаралась поменять тему разговора.

– Так что вы хотели узнать?

– Да так – особенности…, особенности работы на вашем предприятии.

– Ну что же, узнавайте.

Лариса зашла за барную стойку и поставила на пол два больших пакета.

Я с удивлением посмотрел на них.

– Вы хотите спросить, что это? Это мой заработок за сегодня, если конечно клиенты появятся. Почему я торгую своим? Потому что мне, как и всем сотрудникам, как только уволили старого директора, перестали зарплату платить. Уже месяц и рассчитаются ли вообще, неизвестно. Прошлый директор воровал, а нового мы ещё не видели. Говорят, бывший преподаватель университета. Они сейчас никому не нужны, вот он в общепит и подался. В наших делах плохо разбирается, поэтому деньги опять же таки вряд ли появятся. Разве что администратор поможет, которого ему в помощь ищут, но тоже под вопросом. Я честных и толковых администраторов ещё не видела. А из своих, проверенных, выдвигать никого не стали, говорят, мы ненадёжные. Ну, а пока никого нет, всем Петруша и заправляет, а мы зарабатываем, как можем. Вот такие особенности.

– Да, непросто у вас… Пойду. Вам открываться пора. Ещё увидимся. Пока!

Я пошёл по направлению к выходу.

– Ты только Петруше про пакеты не говори, мы сами разберёмся, – вдогонку крикнула она.

– Договорились, – пообещал я и вышел из кафе.

Вход в рюмочную находился с противоположной стороны парадному. Когда я вошёл, меня приняли за обычного посетителя, то есть, не обратили никакого внимания. Колоритная блондинка средних лет нагнулась над биллиардным столом, готовясь сделать удар. Её могучая грудь, на которой, как маленькая пуговка, висел бедж с надписью «Татьяна», почти лежала на столе, а короткая юбка была задрана так, что было видно, откуда росли её красивые ноги. Это зрелище особенно возбуждало трёх горячих брюнетов, которые потягивали пиво, развалившись на стульях рядом с бильярдным столом.

– Давай! Давай! Один шар остался. Если выиграешь – пять тысяч даю, – почти в экстазе орал один из них.

За другим столиком сидели две девушки и «болели» за противника Татьяны, видимо охранника, у которого на пиджаке висел бедж с именем – Сергей. Они, несомненно, тоже были сотрудницами клуба, потому что одна между ног держала швабру, а вторая была в поварской одежде.

– Серёженька, не поддавайся. Выиграешь – мы тебя поцелуем, – весело подначивали они.

Татьяна завалила победный шар в лузу и повернулась к горбоносому болельщику.

–Деньги давай!

– Э.., какие деньги, я пошутил.

– Как, какие деньги? Пять тысяч. Все слышали, обещал, – стояла на своём Татьяна.

– Да! – хором подтвердили сотрудницы.

– Ну, хорошо, хорошо. Давай мы тебя угостим.

– Чем, палёной водкой?

– Зачем обижаешь, коньяк купим.

– Покупайте, только у меня в баре, – предложила Татьяна.

– Если с нами выпьешь, купим.

– Тогда и на подруг тоже. Татьяна подмигнула сотрудницам.

– Можно мне кофе, – обращаясь к Татьяне, неожиданно для всех, подал я голос.

Бармен равнодушно посмотрела на меня, положила кий и поскольку мой внешний вид, видимо, не представлял ничего достойного её внимания, громко возмутилась: – Мужчина, вы разве не видите, что я с клиентами разговариваю? И кофе нет, только «Хеннеси». Хотите?

– Нет, нет спасибо! – извиняясь всем видом, ретировался я и, выйдя из рюмочной, услышал дружный хохот.

Впечатлений от увиденного и услышанного в кафе и в рюмочной у меня хватило с головой, и я решил на сегодня закончить знакомство с особенностями работы клуба и отправиться домой. К тому же завтра была суббота, и в «Арго» намечалась дискотека, а значит для меня насыщенный трудовой вечер, а может быть и ночь.

Утром следующего дня я лежал в кровати до упора, то есть до того состояния мочевого пузыря, когда ещё чуть-чуть и он лопнет. Упор запульсировал в висках в одиннадцать утра. Я вскочил и, не разбирая пути, бросился в туалет. Выйдя из него, с облегчением вздохнул, повращал руками, убеждая себя, что делаю зарядку, умылся и сел завтракать. Завтрак одинокого мужчины – это отдельная тема, но я не буду заострять на этом внимание, по крайней мере, в этот раз. Скажу только, что он длился недолго – пока шли новости по первой программе телевидения. Кстати, нового и полезного из неё я ничего не узнал, а только излишне возбудился от негатива, в котором виноваты вездесущие невидимые враги. Ну, да ладно с новостями. Я вышел из дома и, гуляя по городу, бездельничал почти весь день, а если точнее, до девяти вечера. Именно в это время я подошёл к клубу. На улице накрапывал несмелый весенний дождик, который то усиливался, то вдруг затихал, но даже он не мог разогнать столпившихся у входной двери молодых людей, мечтавших, во что бы то ни стало попасть внутрь. «На двери» стоял хмурый мускулистый охранник и регулировал очередь, одновременно осуществляя фейс-контроль. Казалось, что приоритетом для входа во чрево этого шумного балагана, являлось трезвое состояние и соответствующий возраст, но это было не так. Людей пускали только по известным охраннику законам, в котором я опознал Серёгу.

– Заходи! – разрешил он молодому человеку со стеклянными глазами и пересохшими искусанными губами. – Вам отказано, – запретил он другому, совершенно трезвому посетителю и очередь продвинулась вперёд.

На меня охранник посмотрел подозрительно, но пропустил. Я вошёл в тамбур и отправился к кассе.

– Один билет, – я протянул деньги.

Охранник-кассир небрежно бросил их в коробку и поторопил:

– Проходи, потом обилетим, не задерживай очередь.

Я ввалился в жерло задушенного смогом помещения.

Дискотека проходила на двух этажах. Я начал с первого. Зал был довольно больших размеров, в его центре размещался подиум, имеющий вид огромного распустившегося тюльпана, из которого взлетал вверх и упирался в потолок пестик, используемый в качестве шеста. Две трети зала занимал танцпол. На его периферии, возле стен, располагались пластиковые, на четверых человек, столы. На потолке, разукрашенном под звёздное небо, на цепях висели массивные колонки, из которых струился приятный звук в низких тонах. Лучи от световых приборов, меняя цвет, хаотично рыскали по залу, возбуждая посетителей и приглашая танцевать. В левом дальнем углу находилась почти незаметная, сливающаяся со стеной дверь. Справа от входа, сверкая бликами от стеклянной посуды различного калибра и разноцветных бутылок, размещалась стойка, за которой работал бармен. Чёрная жилетка, белая рубашка и сиреневая бабочка делали его похожим на циркового артиста – эквилибриста, который очень ловко жонглировал различными барными предметами. Протиснувшись к нему, я попросил:

– «Тик-так», пожалуйста!

Валера плеснул мне в Олд Фенш Самбуки, мятного ликёра и бросил несколько ( больше положенного) кубиков льда.

«Профессионально, – подумал я. – Лёдогенератор у него не лёд производит, а деньги печатает. Ладно, пойдём дальше».

Зал быстро заполнялся. Я подыскал место за двухместным столиком недалеко от подиума и стал рассматривать посетителей. По углам освещение было неяркое, и там пряталось пять-шесть пар влюблённых. В непосредственной близости от подиума сидела компания коротко постриженных, уже изрядно подпитых юношей, явно желающих острых ощущений. Рядом с ними занимали столик три девицы с волосами, окрашенными во все цвета радуги. Далее – группа горячих представителей Кавказа, безотрывно смотрящих на крашеных девиц. Затем, по кругу подиума – проститутки на съём. Потом бедные курсанты, пришедшие для съёма и остальные – случайные пары любители тусовки. Ди-джей начинал заводить публику. Постепенно музыка становилась всё энергичней. С разных мест заведённые клиенты выбегали на танцпол. Скоро он заполнился до отказа и бушующая толпа, извиваясь и подпевая, тряслась и изнемогала от экстаза. Дискотека набирала обороты. В полутёмном углу стоял охранник и внимательно наблюдал за происходящим. К нему периодически подходили посетители и, стараясь незаметно, чем-то обменивались. Один нечаянно уронил гриппер.

«Здесь всё понятно, наркотой торгуют. Осталось разобраться, что происходит за потайной дверью?» Однако узнать это быстро было невозможно. Она была закрыта. Я допил коктейль и поднялся на второй этаж.

Из дверного проёма вылетал тяжёлый рок, замешанный с дымом табака и марихуаны. В зале было почти темно. Через едкий смог угадывались силуэты не твёрдо стоящих на ногах людей. Неожиданно передо мной появилось лицо довольно симпатичной, но явно не трезвой девушки. Её тонкие руки обняли мою шею и потянули вниз к лицу. Я постарался отстраниться, но не успел. Липкие губы впились в меня, пытаясь высосать остатки слюны.

– Нравится? – пьяным голосом спросила она.

– Нет, – ответил я.

– И мне не нравится, – донеслось сбоку.

Жесточайший удар повалил меня на пол, затем кто-то схватил за шиворот и поволок по лестнице вниз.

– Ты и здесь вынюхиваешь. Я же чувствую, ты не наш.

Я узнал голос Сергея.

Силы были неравны, поэтому сопротивляться было бесполезно. Он вытолкал меня на улицу. Я накинул капюшон и побрёл по направлению к метро. Дождь усилился, и я почувствовал, как по лицу потекли струйки воды, попадая прямо в рот. Заложило нос, и было трудно дышать. Пару красных капель упало передо мной в лужу. «Кровь, – понял я. – Давно не пробовал её на вкус – сладковатая». Домой я приехал через сорок минут. Болела голова. «То ли от коктейля, то ли от удара, а может, от того и другого, – подумал я, смывая с лица остатки крови в умывальнике». Выпил таблетку баралгина и лёг спать. Проснулся от ощущения, что меня кто-то душит. Я осмотрел комнату – никого. Из окна через неплотные шторы несмело затекал пасмурный рассвет. Я встал и прокрался в туалетную комнату – тоже пусто. «Странно! Ведь меня точно кто-то душил». Я включил свет и посмотрел в зеркало. В нём отражался непричёсанный молодой человек с опухшим носом и фиолетовыми полосками под обоими глазами.

– Весело, – ухмыльнулся я вслух.

Попытка вздохнуть носом не удалась. В сознании начала отрывками вырисовываться сонная картинка моего удушения. «Вот я пытаюсь войти в потайную дверь дискотечного зала, но охранник Серёга меня не пускает. Я отталкиваю его и врываюсь в помещение. Там, с кием в руках, на диване, сидит голая бармен рюмочной Татьяна и рукой зовёт к себе.

– Ты проиграл, ты мне жизнь должен.

– Я не играл, – возражаю я и пытаюсь выйти обратно, но появляется Пётр Моисеевич, хватает меня, валит на пол и, пытаясь задушить, кричит: «Никогда ты не будешь администратором ПОПя!» И надо же такому присниться…»

В комнате зазвонил телефон. Я взял трубку.

– Это Пётр Моисеевич.

«Лёгок на помине», – подумал я.

– Да, слушаю!

– Не пропало желание работать?

– Да нет, готов!

– Ну, тогда приходи к часикам двум, побеседуем.

– Я тут приболел немного, может завтра?

– Знаю я про твою болезнь. Нос не сильно болит?

– Болит, – жалостно простонал я.

– Хорошо, тогда завтра. К тому же новый директор появится.

Я отлёживался весь день, периодически меняя примочки. Утром стало лучше, и я отправился в клуб.

– Знакомьтесь, Олег Александрович, это претендент на должность администратора – Полуэктов Антон Сергеевич, – представил меня Петруша. – Бармен, который не ворует и имеет принципы, – ухмыльнувшись, добавил он.

Передо мной стоял мужчина лет сорока – сорока пяти, среднего роста, спортивного телосложения и приятной, располагающей к себе внешностью.

– Я вижу, – сказал он, глядя на мой разбитый нос. – Присаживайтесь.

Я устроился на стуле, который стоял чуть поодаль от стола. Остальные сели тоже.

– Это не из-за принципов, это случайно, – попытался пояснить я.

– Случайность – это вид закономерности, молодой человек. У вас разбит нос, потому что вы появились не в том месте не в то время.

– Но, я должен был там появиться.

– Конечно, но тогда и разбитый нос не случайность. Мы видели на записи, как вам досталось, и кто вас ударил. Поверьте – это не случайность, это был охранник, которому вы почему-то не понравились, и его уже нет. Но мы хотим услышать от вас более подробный анализ того, что происходит в клубе и соответственно предложения – что делать?

– Вы точно хотите это услышать? – неуверенно спросил я.

– Конечно, ведь именно об этом вас просили с самого начала, – сказал Олег Александрович и вопросительным взглядом посмотрел на Петрушу.

– Да, да, именно это, – подтвердил он.

– Ну, хорошо, тогда начнём с главного, – начал я. – Охрана торгует наркотой и деньги за билеты кладёт в карман, а не в кассу.

– Чтобы с охраной закончить раз и навсегда, – прервал меня директор, – я хочу сообщить, что сегодня ночью все сотрудники этого криминального предприятия вместе с руководителем, были арестованы. Они находились в сговоре с бывшим директором, поэтому чувствовали себя очень вольготно. На всех заведены уголовные дела и думаю, что все будут сидеть. Их больше нет и, уверен, никогда не будет. Мы наберём новую, надёжную охрану. Что ещё не так в нашем заведении?

Я на некоторое время замялся, вспоминая заранее подготовленную речь.

– На мой взгляд, в общепите или в ПОПя, как говорит Пётр Моисеевич, работа всего персонала зависит от той системы, в которой они находятся. Нет контроля – все работают на себя. Начальник тащит – подчинённые тоже. И психология их такова: тащим, пока не поймали, а поймали, пойдём в другое место воровать. Так и бегают от предприятия к предприятию. И если их вовремя не остановить, то деятельность таких специалистов может довести любое заведение до закрытия из-за отсутствия рентабельности. Если же на предприятии выстроена система контроля, то определяются, нужна им такая работа или нет. Если заработная плата хорошая, или есть другая мотивация, могут остаться и, учитывая их большой опыт и профессионализм, предприятие начнёт зарабатывать, если нет, то уйдут. В клубе зарплату выдают не вовремя, и она низкая. Это не стимулирует к честной работе, поэтому все добирают недостающую часть заработка самостоятельно. В клубе нет системы контроля, её нужно создавать. Ну и дисциплины, конечно, нет, но с этим проще, это быстро наладить можно, если ввести систему штрафов. У меня всё.

Олег Александрович сделал какие-то пометки в ежедневнике:

– Что скажите Пётр Моисеевич, как вам анализ обстановки?

– Уж очень заумно: мотивация, психология, рентабельность. Большинство и слов таких не знает. На мой взгляд, должно быть всё гораздо проще. Сдали в конце месяца нужную выручку – работают, нет – будут уволены без зарплаты, вот и вся мотивация, и рентабельность.

– А «нужную» выручку вы как определять будете, интуитивно – эвристически или рассчитывать будете? – спросил я.

Пётр Моисеевич недобро посмотрел в мою сторону.

– Опять ты какими-то заумными словами бросаешься. Какую захочет иметь учредитель, такую и скажет, а твоя задача её зарабатывать, а как – большой разницы нет. Главное, чтобы деньги были.

– А если уволенные без зарплаты и в прокуратуру жаловаться пойдут, что тогда делать будем?

– А мы им объясним, что так делать нельзя. И думаю, по опыту, основная масса согласится с моими доводами, – и он привычно хищно сверкнул фиксой.

Я понял, что Петр Моисеевич имеет чёткую, обоснованную для самого себя, испытанную и не дававшую сбои вначале девяностых позицию, и никакими доводами его переубедить не удастся, поэтому больше вопросов не задавал и спорить не стал.

– Да, всё это не просто, – задумался директор. – Конечно, я не имею такого опыта работы в общепите, как вы. В другой жизни преподавал в университете и бизнесом занимаюсь недавно, но хочу сказать, что предложение Антона мне более интересно. Антон, если бы мы взяли вас, смогли бы создать такую, как описываете, систему контроля, ну и подтянуть дисциплину сотрудников, конечно?

Я согласно кивнул.

– Ну, что ж посмотрим, что из этого получится, – определился директор и встал, давая понять, что разговор закончен. – Завтра к десяти утра жду в кабинете. До встречи! Петр Моисеевич, вы тоже можете идти.

Мы оба вышли.

– Посмотрим, теоретик, что у тебя получится. Если, что не так ответишь, – недобро сказал он мне на прощание. – Помни, я не только зам, а и представитель учредителя, – и поднял указательный палец правой руки вверх.

– Да, да, – самонадеянно, не обращая особого внимания на слова Петра Моисеевича, согласился я, и радостный полетел домой, думая о предстоящей работе и о своём будущем в должности администратором ПОПя!

Глава 2. Я администратор

Когда я, обучаясь в Политехе, неудачно пытался освоить специальность «Организация ресторанного дела», мне приходилось вставать достаточно рано, в шесть – семь утра. Работа клуба начиналась с 12.00, поэтому даже в первый рабочий день я мог себе позволить выспаться вдоволь. Ваш покорный слуга встал в восемь, посмотрел на свой несуразный вид в зеркало и, упав от расстройства на пол, пять минут махал вытянутыми ногами, пытаясь размять пресс. Затем двадцать раз отжался, побоксировал килограммовыми гантелями и окончательно проснувшись, заскочил в душ. Родители были далеко, с девушкой я расстался, поэтому думать только, как о работе, мне было не о чем и, смывая остатки мыла, я уже планировал первый трудовой день.

Хотя в ВУЗе мне довелось проучиться только три года вместо четырёх, в глубине памяти всё же осталось то, за что в первую очередь должен отвечать администратор (как говорит Пётр Моисеевич) ПОПя. Быстро позавтракав и выскочив из съёмной однушки, двигаясь в сторону метро, я стал вспоминать азы. «Итак, он отвечает материально: за вверенное имущество; за работу персонала (дверь электрички захлопнулась прямо перед моим носом, и я остался на платформе); за контакты с клиентами. Персонал и клиенты – это не простая и длинная история и тут сходу во всём не разобраться, а вот оприходовать всё, что находится в клубе, за сегодняшний день надо постараться». Очередная электричка с грохотом вырвалась из тоннеля, и на этот рез мне удалось заскочить в вагон. «Значит так, – опять вернувшись к мыслям, стал планировать я. – Забираю ключи и обхожу все помещения. Может с собой надо кого-то взять? Там, наверно, есть завхоз или на крайний случай подсобный рабочий? Его и возьму…»

Как известно, понедельник день тяжёлый, особенно после того как ты все выходные ублажал ненасытных капризных клиентов или сам мог где-то расслабиться. Поэтому в заведении было оглушительно тихо и безлюдно. Я зашёл через бодрствующую круглосуточно рюмочную и направился в кабинет директора, чтобы поздороваться и получить новые указания. Олег Александрович подсчитывал ночную выручку.

– Здравствуйте, – поздоровался я, входя в кабинет.

Директор отодвинул калькулятор и стопку сторублёвых купюр в сторону и благожелательно посмотрел на меня.

– Ваша подсобка на третьем этаже. Вы знаете, что надо делать Антон, вот и приступайте. Всё в вашем распоряжении. Вечером доложите обстановку, – по-военному приказал он, не дав мне произнести ни слова.

Я хотел ответить: «Есть», но только улыбнулся и закрыл за собой дверь.

В помещениях было темно. «Арго» спал, уставший от ночной суеты, но было видно, как десятками датчиков пожарной сигнализации и рекламных подсветок пульсирует и бьётся его сердце, течёт густая, насыщенная запахом кальянов и сигаретного дыма кровь. Он жил, готовый проснуться по первому требованию тех, кто им управлял, владел его духом и телом, и было фантастически радостно осознавать, что ты один из них.

Я включил свет в подсобке и осмотрелся. На обычном деревянном столе с тремя встроенными ящиками, которые чаще всего используют в захудалых бухгалтериях или канцеляриях, стоял телефон, одновременно выполняющий роль факса, лежал калькулятор и кипа неразобранных бумаг. В верхнем ящике находился степлер, скобы к нему, скрепки и куча разноцветных авторучек. В среднем – санитарные книжки сотрудников. Их было несколько десятков и я, взяв их в руки, вновь ощутил себя великим начальником. В нижнем ящике лежали бланки входных билетов, россыпь визиток и удостоверение по пожарной безопасности Прохорова С. А., который когда-то видимо, занимал этот кабинет. Рядом со столом стоял достаточно объёмный металлический сейф, в дверце которого торчал ключ. Знакомство с его содержимым я тоже отложил на потом. Остальное пространство занимали стеллажи, плотно приколоченные к стенам, разделённые на полки близнецы. В них было столько всякой всячины, что разбираться с ней можно было до скончания века. Сейчас же меня заинтересовала только одна из них, где на гвоздиках висели ключи от помещений клуба. Я их сгрёб в небольшую коробку, взял авторучку и ежедневник, купленные самолично, вышел из кабинета и направился вниз по лестнице, чтобы начать обход с первого этажа.

В дискотечном зале горел верхний свет (наиболее яркий), из барных колонок музыкального центра доносилась негромкая мелодия, в такт которой уборщица, в длинном сером халате размахивая шваброй мыла пол. Сзади по внешнему виду мне было трудно понять, сколько ей лет, поэтому, не много подумав, я позвал: «Девушка!» Ко мне повернулась женщина, которой можно было дать не меньше шестидесяти.

– Здравствуйте. Я новый администратор, меня зовут Антон, а вас?

– Тамара Ивановна, – продолжая шурудить шваброй, представилась она.

– Давно здесь работаете? – пытаясь наладить контакт, поинтересовался я.

– С открытия. А когда магазин был так и в нём.

– Так здесь раньше магазин был?

– Ну да. Пока его вместе со всем зданием какой-то буржуй не выкупил.

– Понятно, – не зная, в какую сторону дальше повести разговор многозначительно сказал я.

– А вы откуда к нам? – помогла мне уборщица.

– Раньше в «Сайгоне» работал.

– Это в бывшей «тридцатке»?

– Да нет, тоже клуб, только в другом районе, в Купчино.

– Так я и говорю в «тридцатке». Раньше это тоже продовольственный магазин был, его пять лет назад продали, – вздохнула она. – Раз в «тридцатке», значит, знания имеете.

– Разбираюсь кое в чём, – подтвердил я.

– Ну, это хорошо. А то тут только деньги привыкли с клиентов драть, а работать никто не хочет и не умеет.

Сомневаясь в объективности оценки обстановки, я недоверчиво посмотрел на Тамару Ивановну.

– Да вы не думайте, я знаю, что говорю. До пенсии в этом магазине десять лет товароведом проработала. Это сейчас я никому не нужна, а раньше….

Она на некоторое время, видимо вспоминая, что-то дорогое и приятное сердцу, замолчала.

– Так вы что-то хотели?

– Решил помещения обойти и с имуществом разобраться. Не поможете, а то я ещё не в курсе, что здесь к чему.

– Это могу, я тут всё знаю. Сейчас чуток домою, и пойдём на экскурсию. Вижу, вы с блокнотом. Всё и запишете.

Я отошёл к бару, а Тамара Ивановна, ловко маневрируя со шваброй между столами, домыла пол и через пять минут мы начали обход.

– Давай начнём с бани, – дружески перейдя на «ты» предложила она.

Я не понимающим взглядом посмотрел на неё.

– Тут ещё и баня есть?

– Баня не баня, а место для вип-танцев имеется. С джакузи, душем и комнатой отдыха, – ухмыльнулась она. – Какой же клуб без этого? Так ты, что не знаешь? А говорил, что в «тридцатке» работал. Мне тамошняя мойщица говорила, что у них такая же есть.

– Там-то есть, но я не думал, что и здесь тоже.

– Так, а мы что хуже? А где ж директору официанток пробовать и уважаемых людей привечать? Баня в клубе как мультиварка на кухне. В ней, что хочешь, то и запарил и всегда с пользой ежели умеючи. За мной! – махнула она рукой.

Мы подошли к неприметной двери в зале первого этажа, за которую я ещё прошлый раз хотел попасть, но не успел. Я начал искать нужный ключ, но Тамара Ивановна быстро открыла своим.

– Тут такой длинный, с бородкой, – показала она.

– А у вас ключи от всех помещений есть? – мимоходом поинтересовался я.