За столбами Мелькарта – Александр Немировский

Немировский А. И. За столбами Мелькарта. Историческая повесть. – Рисунки И. Архипова. – М.: Детгиз, 1959 (Школьная библиотека). – 224с., ил. – Тираж 75.000 экз.

– Какое мне дело до того, будут ли знать моё имя через пять тысяч лет или не будут! Мне не нужна слава.Это говорит, в порыве раздражения, «литературный» Ганнон— персонаж, выведенный Немировским. Но исторический Ганнон явно был другого мнения: недаром же он приказал вырезать краткий рассказ о своём путешествии на камне, и не где-нибудь, а в одном из храмов Карфагена. Какой-то любопытный грек перевёл этот текст на свой язык, и рассказ Ганнона (перипл, как называли греки описания каботажных плаваний) получил новую жизнь. Карфаген погиб, а перипл Ганнона уцелел: его упоминают Плиний Старший в «Естественной истории» и Флавий Аррианв «Индике». Нам он известен по единственной пергаментной рукописи, очень поздней: X века. Прекрасный анализ этого текста, а также и упоминаний о нём у античных авторов, дал Рихард Хенниг в своей четырёхтомной истории географических открытий («Неведомые земли», том 1, гл. 12). Плавание Ганнона Хенниг относит, с очень серьёзной аргументацией, к 530—520 гг. до н.э.У Немировского всё не так. Если не знать, что его повесть была издана двумя годами раньше, чем русский перевод исследования Хеннига, может возникнуть впечатление, что советский писатель (и он же, между прочим, профессиональный историк-антиковед) сознательно выстраивал свою художественную версию в пику немецкому коллеге, и зашёл очень далеко, переврав всё, что только можно было переврать. На самом деле, конечно, мотивы Немировского были иными, и угадать их не слишком сложно. Он поместил своего Ганнона не в VI-й,а в V-йвек до н.э., чтобы иметь возможность использовать рассказы Геродота (в частности, о многомесячном плавании вдоль африканского побережья перса Сатаспа, выполнявшего приказ царя Ксеркса: кн. IV, 43).Среди прочего, отец истории сообщает мимоходом (кн. VII,165), что карфагенский царь Амилка (Гамилькар) был сыном некоего Аннона (Ганнона). Во времена Гамилькара власть карфагенских «судей» («суффетов») была очень велика и близка к царской; Ганнон-путешественник в грекоязычном перипле назван царём; отождествление его с отцом Гамилькара прямо напрашивается. Но Немировский, злоупотребляя своим правом на художественный вымысел, сделал своего Ганнона не отцом,а сыном Гамилькара (то есть вывернул известие Геродота наизнанку). Такой финт позволил ему включить в повествование два важнейших для государств Западного Средиземноморья события: разгром карфагенян греками при Гимере в 480 г. и морской бой при Кумах в 474 г. до н. э. Путешествие Ганнона размещается Немировским в промежутке между этими двумя датами; путешествие перса Сатаспа представлено происходящим синхронно и параллельно (хотя историки обычно относят его к 470 г.). Но наиболее значимая хронологическая вольность – в обрисовке внутренней жизни Карфагена. Кто интересовался вопросом, тот сразу увидит у Немировского грубый анахронизм: действие происходит в 480—474 гг. до н. э., а государственный строй Карфагена изображается таким, каким он стал в реальной истории лишь через несколько десятилетий (не ранее середины V в. до н.э.).Ради занимательности повествования перевирает Немировский и данные перипла Ганнона. Местами полёт фантазии заводит писателя очень далеко.Отказавшись от следования источникам в моментах принципиально важных, Немировский перестал стесняться и с деталями. Трудно поверить, что повесть написана антиковедом: ни малейшего стремления к исторической достоверности не видно. Приведу три примера, показавшихся мне самыми яркими.Вот сценка в портовой таверне:

Хозяин не замедлил расставить перед новыми посетителями амфоры с вином и плоские чаши с мясом и овощами.(с.61)Чтобы оценить комизм этой фразы, надо знать форму, размеры и объём античной амфоры. Вино пили из плоских чаш или из кубков, но у Немировского своя особая логика. Слово «амфора» – красивое и звучное, пусть будет: книжка ведь адресована детям («Для семилетней школы», как указано на концевой странице). Обычный советский школьник в 1959 г. понятия не имел, как выглядит амфора. Не та эпоха, первые лица государства ещё не ныряли в Таманском заливе за прикопанными для них на мелководье разбитыми амфорами из музейных запасников.Фото 2011 г.А вот Немировский вводит в свой рассказ, для колорита эпохи, загадочные карфагенские кожаные деньги:

Ганнон достал мешочек и отсчитал десять кожаных монет.– Возьми! – сказал он, протягивая деньги.– Отдай долг.Широко раскрыв глаза, бедняк смотрел на Ганнона. Десять кожаных монет! Их хватит не только на уплату долга спроцентами, но и на покупку зерна для нового урожая.(с. 16; ср. ниже с. 69 и с. 127)Непонятно, почему этот тупой бедняк сам не нарезал себе кожаных монет. Десять, двадцать, сто двадцать, тысячу…Ниже увидим, что Немировский представлял себе карфагенские кожаные деньги как обычные кожаные кружочки. Вот его герой в Северной Африке,среди дружественного племени варваров-фарузиев:

… Ганнон машинально нащупал под плащом мешочек с деньгами. Но намерение одарить гостеприимных хозяев кусочками кожи показалось ему самому смешным. Что они будут делать с этими кожаными кружочками?(с.127)У меня другой вопрос: как представлял себе писатель обращение этих кожаных кружочков? Их же каждый желающий может нарезать себе сколько угодно… Можно ещё допустить, что шкурки мелких животных использовались в Карфагене как суррогат денег, но уж никак не «кожаные кружочки». А в путешествие Ганнон взял бы, конечно, мешочек с серебряными или золотыми монетами сицилийского чекана. Если Карфаген экспортировал существенно больше, чем импортировал, то приток греческого монетного серебра и золота мог обеспечивать основные расходы государства. В этом случае собственный монетный чекан был не особо нужен, оттого и возник очень поздно (IV в. до н. э.).Третий пример на первый взгляд менее курьёзен, но на самом деле именно здесь проявилось наиболее грубое, принципиально значимое непонимание эпохи. Корабли Ганнона изображаются палубными галерами с гребцами-рабами!То есть что-то вроде турецких «каторг», бороздивших Средиземное море в XV—XVII вв. Сразу видно, что Немировский – не просто антиковед, а советский антиковед, носитель некоторых «марксистских» штампов: раз общество рабовладельческое, значит – везде должны быть рабы… Флот Ганнона, согласно периплу, состоял из 60-ти пентеконтер (архаичных беспалубных пятидесятивёсельных кораблей). Сколько для них понадобится рабов-гребцов, чем эту прорву кормить, и почему не посадить на вёсла свободных граждан (будущих колонистов, которыми забиты все корабли) – этими вопросами Немировский не задаётся. Хотя аналогия с афинским триерным флотом того же V в. до н. э. вроде бы должна была крутиться в его голове.И вот эта безумная книжка в детстве была в числе моих любимых! В память об этом и выставлен высший балл.Десятилетнему советскому мальчику нужны были приключения на некоем историческом фоне, а этот запрос повесть Немировского удовлетворяет в полной мере. Чего там только нет! Битва греков с карфагенянами; коварные пираты; эгоистичные богатеи; изуверская религия; злобный жрец, смертельный враг главного героя; жуткое подземелье древнего храма, замаскированный выход; похищение жрицы, любовная история с трагическим концом; океанские просторы, прибой у берега Африки; битва пловца с акулой; благородный туземец в роли переводчика и проводника; ручной лев; охота на слонов; предательство ложных друзей и бунт на корабле; плен у дикарей и чудесное спасение; песчаная буря; морская буря; таинственный остров в Атлантике; пещера сокровищ; извержение вулкана; лесные чудовища; корабль-призрак; продажа в рабство; рудники; кораблекрушение; морской бой; несправедливость «отцов отечества»; встреча с потерянным другом… Конечно, всё это – набор штампов приключенческой литературы; но даже и штампами надо уметь распорядиться. Для начинающего детского писателя, в роли которого выступил в 1959 г. сорокалетний кандидат исторических наук Немировский, вышло очень даже неплохо. Повезло и с издательством, и с оформлением: иллюстрировал книгу известный художник Детгиза Иван Архипов. Мне в детстве особенно нравился вот этот разворот с картой:Через несколько лет в Воронеже, где преподавал тогда в университете Немировский, эту книгу переиздали, но без иллюстраций Архипова, что весьма досадно.Немировский А. И. За столбами Мелькарта. Историческая повесть. – Воронеж: Центрально-Черноземное книжное издательство,1965. – 242 с.Текст, кажется, не перерабатывался. Зато появилось небольшое вводное стихотворение, вполне созвучное моим детским впечатлениям.О чём эта книга? О неведомых странах, О людях, ушедших на зов океана, О плаваньи дерзком суффета Ганнона Вдоль берега Африки непокорённой, О травах медвяных, о лесе в лианах, О крокодилах и обезьянах, О том, как отыскан был остров забытый – Обломок таинственной Атлантиды, О трудной погоне за судном пиратским… Итак, это КНИГА ОТКРЫТИЙ И СТРАНСТВИЙ.