полная версия

Александр Левшин
Житие Мое

«Рождественские встречи»

Я незаметно для себя влетел уже в 1988–1989 года. Всё-таки оказалась знаковой телепрограмма «Рождественские встречи». Дело давнее, но яркие впечатления не меркнут. Дело в том, что первая программа была сыграна в честь 1000-летия христианства. Из всех последующих она для меня самая искренняя и трепетная. В ней я спел свой «Афганский реквием». Что характерно, вживую. На телевидении почти все артисты пели под фанеру. И Алла спела живьём – «Так дымно…» Может, программа снята не так шикарно, как последующие «Встречи», но в той, первой, была сильнейшая драматургия. Это не какие-нибудь глянцевые псевдопосиделки рядом с примадонной на одной сцене. Там были задействованы аж три балета. Борьба добра со злом. В принципе это был сыгран первый русский мюзикл на парафраз – мы и вера в любовь. Ведь Бог есть Любовь… Все музыкальные журналисты и критики перманентно хотели дежурно лизнуть звезде, а слона-то и не приметили. Хор конъюнктурных персонажей. Да простят меня боги. Собственно, в нашей стране объективной эстрадной критики никогда и не было. Пытался Дмитрий Шавырин создать в придуманной им «Звуковой дорожке» в «Московском комсомольце» что-то важное, так заменили его впоследствии на гламурного Гаспаряна. Ну и погибла в заказной лести «Звуковая дорожка». Нет, она не погибла в смысле существования, а просто стала конъюнктурной и заказной. А про «Акул пера» и говорить не хочется. Фарс – он и есть фарс. Подмена журналистики на скопище фриков. В воздухе запахло жёлтеньким. В это время на ТВ появились и удобно расселились эти самые фрики. Много высыпалось на медийные площади местных геев. Не хочу говорить подробно о медиагрузе на наших ногах. Они быстро поняли, что обслуживать нужно тех, кто платит или гладит. А про что-нибудь стоящее можно и потом упомянуть. Бог им судья.

Хочу отметить, что «Рецитал» многим друзьям и сподвижникам Аллы помогал вставать на ноги. То есть сыграть концерт и помочь себя почувствовать в профессии. Это и Володя Пресняков, с кем мы потом довольно долго играли под крылом Аллы. Илья Резник, Филипп Киркоров и многие другие. Понятно, что в свите образовались разные группы по значимости артистов. Те, кто начали активно раскручиваться, и те, у которых не получилось это в полной мере. В Москве образовалась некая подушка страстных и нежных почитателей Пугачёвского движения. Мне кажется, так начал зарождаться гламур. Для этого движения обеспеченных лоботрясов вышла полная лафа. Но любому скопищу единомышленников нужны символы. А практическим символом последнего десятилетия является, конечно, Пугачёва. Такое массовое поклонение. Всех всё устраивало полностью. Но геи и фрики выбрали своей королевой Пугачёву ещё и по своим каким-то критериям. Они не замечали реальную жизнь в театре песни. Им этого совершенно было не нужно. Главное – присутствовать в нужное время в нужных местах. Красоваться и менять наряды. В воздухе тогда много что происходило. Менялись точки отсчёта по многим и эстетическим параметрам. Кстати, никогда не забуду, как мы где-то на гастролях в садике под шашлычок хохотали при чтении матерного сборника частушек Резника. Мне кажется, что его тезис – «что любовь должна быть доброю» – несколько уступает искренности матерных частушек. Но это чисто моё мнение. Время диктовало создавать виртуальное общество псевдогероев. Настал момент становления аватаровой цивилизации. Думали, что игрушки, а оказалась – бомба замедленного действия. Вот и кушаем результат в нынешнее время.

Разрешите немного отвлечься от основного повествования

Хочу вспомнить ещё один важный эпизод в моей жизни. Даже не эпизод. Скорее веха. Касается моей дружбы с великой и неповторимой Людмилой Георгиевной Зыкиной. Почти восемь лет мы находились в творческом и личном дружеском контакте. Как обычно, у многих прозвучал звонок. Так, наверно, начинается любая история. Звонит как-то Надежда Кущенкова. Я всегда с огромной симпатией относился к поющим в русском стиле певицам и певцам. Не знаю… но песни и исполнение в этом жанре волнуют и очень нравятся. Да что лукавить. Что мы поём от души вместе? У костерка… Не рэп же гонять… Так вот в итоге я приехал на «Фрунзенскую» к самой. Сидит царица и улыбается. Мягкий ласковый голос. Я был потрясён. Ну и закрутилось. Понятно, что ни попросит эта царица, всё сделаешь… Стал помогать придумывать и участвовать в разных программах. В частности, например, взял видеокамеру и уехал с ними на гастроли в Китай на два месяца в качестве оператора. Впечатлений вагон. Дело в том, что китайцы, кроме своего языка, никакого другого не признают. Народ древний и принципиальный. Но когда Зыкина пела, происходило чудо. Будто сеанс гипноза проходил по залу. Будто река разливалась, и мы плыли в далёкое далёко. Моя рокерская душа расплавлялась и пела вместе с ней. Мы вместе ходили по рынкам. Люди останавливались и молча шли за нами. Это поразительно видеть и понимать. Звездой стать сегодня при деньгах и связях можно. Бузовой стать, к примеру. Но любимой стать могут только единицы… К примеру, всё, что она делала, становилось очень важным. Людмила Георгиевна купила и подарила моей жене кофту. Примерила. Подумала и сказала: «Ну что… Носить ей кофту много лет…» Так вот. Эта кофта жива до сих пор. Прикольно… Или ещё один важный проект. Никто не знает, что вся культурная программа во время вывода советских войск организована под руководством правительства и, конечно, академией Зыкиной. Меня назначили главным режиссёром. Все, вероятно, помнят, как по телевизору пролетели кадры с играющим Ельциным на барабане. Так вот, это было одно из наших мероприятий. Немцы так обалдели от того, что русские добровольно решили объединить Германию, что только вертели головой и нещадно наливали нашей делегации. По сути это подарок был космического масштаба. Были концерты во «Фридрихштадтпаласте». На Люсгартенплаце и многое другое. И это тоже было в моей жизни. Между прочим, я взял с собой в Германию Иосифа Пригожина, так, походить, отдохнуть. Но он, конечно, сразу начал рулить свои дела. Хваткий молодой человек. Я его познакомил и с Кристиной, и с Аллой. Кстати, и с Джуной. У него у сына от первого брака было воспаление среднего уха, и Дима плохо слышал и не мог нормально говорить. Джуна немного его лечила. Понятно, что Иосиф начал активно дружить и с Джуной, и с кланом Пугачёвой. Потом стал директором, или продюсером, Кристины. Ну ладно… Опять прорвало меня. Продолжаю о великой певице. Позже в Москве Людмила Георгиевна не раз приглашала к себе. Кстати, показывала несколько раз и свои необыкновенные драгоценности. Поразительной красоты вещи. А когда пришла ко мне на день рождения домой… Это тоже надо её знать. У меня гости. Куча известных артистов. Огромный стол. Входит… нет. Вплывает и садится Зыкина в торец стола и смотрит на сидящую компанию. Все притихли. Так она, вместо того чтобы поприветствовать, начала петь. Да так нежно и красиво… что все просто замерли. Потом – аплодисменты, и все встали. Она улыбнулась и попросила водителя принести подарок. Это был сервиз для возлияний. Так вот. Он стоит в буфете до сих пор. Наверно, просто очень её уважаю и ценю от неё знаки внимания. Большие артисты… да не только артисты. Личности большого масштаба только фактом своего появления на люди меняют мир. Это абсолютно точно. Могу вспомнить ещё коротенько о ещё одной великой певице. София Ротару. Мне было не очень удобно, работая с Аллой, говорить об этом публично. Считалось, что или любишь Аллу, либо Софию. Но дело в том, что я дружил с её мужем Анатолием. И как-то пригласил их к себе на чашку чая. Хотел показать одну песню. Я собирался на «Мелодии» выпускать виниловый диск. Не получилось записать с Софией, к сожалению. Я на гастролях замотался, и впоследствии спела эту песню Катя Семёнова. Опять оторвался от повествования? Боже, как это было давно. Когда Толя с супругой приехали, я был просто очарован Софией. А потом, когда Толя умер, она больше не вышла замуж. Да и платила лет, наверно, десять за лекарства, продлевая ему жизнь. Всё это вызывает огромное уважение к женщине, жене и артистке. Но эти воспоминания выскакивают из подсознания… Вернусь вновь в коллектив Пугачёвой.

Ах, Америка

В 1988 году мы, наконец, полетели первый раз в Америку. Для любого музыканта Америка является эталоном в стилях музыки, в выборе инструментов. Это был душевный сильнейший подъём. В СССР в помине не было шанса выбрать себе инструмент, купить пластинки кумиров. Но не это главное. Принимающая сторона называлась известным для меня именем. Виктор Шульман. Я его знал по московской областной филармонии. Был Витя музыкантом и весёлым парнем. Так вот, после знаменитого вояжа тайком Высоцкого с Шульманом в США Алла появилась впервые в Америке именно с Шульманом. Он к тому времени был женат на потомственной Марии Долгоруковой. Понятно, кто она. Но Мария была предельно проста в общении. Возила в роли водителя наш коллектив, видимо, из экономии на минивэне. Для начала, чтобы мы поняли, что есть Америка, Витя купил всем нам авиабилеты в первый класс «Панамы». Это был самый шикарный перелёт за все времена. «Панам» была классная во всех смыслах. Мы были молоды. И елось, и пилось. В аэропорту, правда, был неприятный инцидент на границе в Шереметьеве. Нашего барабанщика Володю Болдарева притормозили в таможне, отвели в комнату, раздели догола и искали что-то между ног. У Владимира случился страшнейший стресс. Потом эти мерзавцы отпустили его, но в самолёте он от унижения плакал и жутко напился. Умеют же у нас, когда шлея под хвост, испортить настроение. Прилетели мы в Нью-Йорк и поселились в самой крутой гостинице на Парк-авеню в центре Манхэттена. Моим соседом оказался экс-президент Америки Никсон. Неслабая тема. Витя в первой поездке хотел показать Алле и нам, что есть из себя глянцевая сторона Америки. Шик, блеск, красота. И ему это удалось. Концерты с аншлагами. Шикарные ужины. Даже успели съездить к Вите домой на пикник. Он жил на Лонг-Айленде. Милое местечко. Мы купили инструменты для концертов. Витя и в этом помогал нам. Так что Америка в моих воспоминаниях отзывается большим уважением. Во многом благодаря Шульману. Понятно, если бы приехали в грязный мотель, то мнение было бы другим. Так что за первую поездку Вите спасибо. Но впоследствии он, видимо, изменил мнение о том, как надо провозить артистов, и стал похож на многих равнодушных полупрофессионалов. Последняя поездка под названием «Сны о Любви» прошла в сплошных скандалах. Виктор, понятно, не захотел работать с нашим администратором Леной. Он жаловался на неё мне, и было понятно, что он в принципе прав. Но потом коллектив начал испытывать трудности с авиабилетами в Москву, транспортом в аэропорт и так далее. Это мне до сих пор непонятно. Зачем устраивать такие глупости, ведь он прекрасно понимал, к чему это приведёт. И привело ведь. Ладно, дело прошлое. А Алле уже в тот момент, видимо, было всё равно, что происходило внизу у пирамиды Хеопса. Итак, Америка и былые наши радости.

Вспомнил вдруг о наших знатных встречах в Нью-Йорке на Брайтон-Бич с музыкантами, осевшими там. Там женился и поселился наш Володя Болдарев. Классный барабанщик. Наверно, лучший вообще. А вот история вспомнилась в связи с рестораном «Северный». Там заведовал известный шансонье Слава Медяник. Мы с Аллой и всем коллективом после выступления накануне вылета в Москву забурились туда отпраздновать отъезд на родину. Гульба была первостатейная. Лилось и пилось. Музыка. Слава был на седьмом небе от происходящего. Понятно, что эмиграция заполнила зал до отказа. Пугачёва здесь с нами! В зале был и участвовал знакомый человек – Миша Гулько. Это что-то. Он зажигал по полной. У меня осталась фотография от этой безумно тёплой ночи. Но этим дело не закончилось. Ребята решили нас проводить в аэропорт. Медяник, Гулько с гармошкой и ещё дружная толпа провожающих гостей. Всем известна строгость на границе в Америке. Так вот, все шумно распрощались с нами перед контролем, а Миша Гулько, играя на гармошке, не предъявляя никаких документов и билета, проследовал с нами до самолёта, играя что-то из рашён промокашен. Это в Нью-Йорке. Потом в клубе у Славы Медяника в Москве, когда приехал выступить Гулько, мы вспоминали и смеялись. Приятные воспоминания. Кстати, по просьбе Славы я познакомил и привёз Джуну к нему в московский клуб. И ещё помню, в том же Нью-Йорке приехали в американский клуб выступить для американцев. Понятно, что билеты приобрели и эмигранты. После репетиции я вышел подышать у входа вместе с очаровательной хозяйкой клуба. Этакая чёрная элегантная пантера. Вдруг вижу, стоит Вилли Токарев. Приятная встреча. Слово за слово. Короче, я его провел в клуб, и он рассказал, как трудно здесь выживать. Билеты были недешёвые… Небоскрёбы, а я маленький такой… Многие наши рассказывали нечто подобное. И не стеснялись. Мы же не собирались оставаться. В каждом городе мы встречали своих либо знакомых, либо кто-то подходил по наколке из Москвы. Ну что делать. Всех старались провести. Ведь с деньгами в Америке трудно. Как нынче и у нас становится. Только там находясь, ты начинаешь понимать, сколько из наших там проживает. Жуть. Десятки миллионов. В Чикаго, Калифорнии, во Флориде… Уже не говорю о Лос-Анджелесе. Там садишься в любое такси и слышишь армянскую речь. А в ресторанах – русскую… Как в Канаде, к примеру, украинскую мову… Если по приколу собрать всех наших хоть на один день в России, то, наверно, магнитные полюса перевернуться…

Но вот вспомнил ещё эпизод из серии «Путешествие по Америке».

В Лос-Анджелесе мы повстречались с ребятами из «Парка Горького». Они как раз в то время пытались победить Америку. Что-то удалось, что-то нет. Мы заехали к ним в снимаемый просторный дом в районе Энсино, что неподалёку от Майкла Джексона. Там были бассейн, много выпивки и разные пришлые гости из России. Наталья Андрейченко, например. Весёлая девушка. Я с ней познакомился ещё в Москве – во времена её замужества за Максимом Дунаевским. Опять меня потянуло куда-то в сторону. Но это понятно – выплывают в памяти имена тёплых и хорошо знакомых мне людей… Продолжаю. Мы с Маршалом потом мотались на его дополнительную работу в ресторан для русских иммигрантов. Зрелище, скажу я вам… Обычное, и весьма. Словно я попал в провинциальный ресторан, где-нибудь в небольшом городке нашей необъятной… Те же пьяные заказы известных песен и типично наши гулянки с водкой и декольтированными дамами неопределённого возраста. Такая же картина возникала практически во всех крупных американских городах. Наших-то там огромное количество. И кстати, многие живут трудно. На двух работах и постоянно пытаются просто выжить. Так что к сведению желающих попасть в американский рай… Не советую бросаться в омут не зная брода. Туда или с деньгами и языком, или трижды подумать, где бедным и гордым лучше прожить свою драгоценную жизнь…

Итак, Лос-Анджелес. Съездили мы в тот приезд с Гари Голдом на его очередном «Роллс-Ройсе» в такой ресторанчик. Маршал, недавно в Энсино рассказывающий о «Парке Горького», рок-звёздах, на сцене с давно уже местными нашими музыкантами воодушевлённо пел и играл песни из советского репертуара для оставшихся в Америке бывших наших. Ощущение, конечно, создалось весьма странное. Будто есть у группы «Парк Горького» глянцевая история успеха и одновременно какое-то зазеркалье. Нужно было зарабатывать деньги на повседневную жизнь. Потом возвращаться в шикарный особняк с бассейном, снятый продюсером, и вновь заниматься звёздными делами. Прикольно.

В то время Николай Носков уже покинул группу и улетел в Москву. Это, конечно, был большой удар для ребят и для их продюсера Стаса Намина. Но основные вокальные партии взяли на себя Саша Маршал и Алексей Белов, и группа зазвучала опять. Конечно, голос Носкова неподражаем и много сил было потрачено на раскрутку русского проекта в США. Они даже получили высокие ротации на MTV. Но гитара в форме балалайки и другие продюсерские ходы явно срезонировали с временным интересом Америки к России. Так что звёзды временно сошлись, и потом наступило обычное охлаждение интереса ко всему русскому. Мне кажется, это основная причина развития ситуации с «Парком». Конечно, на успех группы бурно среагировало море нашей эмиграции. Возникло много поклонников, и сам факт частого показа клипа группы по американскому телевидению, конечно, подогрел веру в американскую сказку. – типа каждый может достичь успеха. Надо только верить и трудиться… А в это время, вместо реального погружения в ментальность абсолютно другой страны по укладу жизни, эмиграция грациозно напивалась на свои заработанные в этих ресторанчиках, распевая золотые хиты на русском, и ностальгировала по полной о своей брошенной родине. Правда, они старались не акцентировать, что их из этой родины никто не выгонял… Иллюстрация. Да… Как говорят мудрые – семь раз отмерь и один отрежь… Америка – весьма трудная для жизни без особых денег страна. Теперь, к сожалению, так и у нас.

Путешествия и вечные гастроли, конечно, это кайф. Движуха, так сказать. Знакомства, интересные встречи. Особенно мне нравились долгие переезды по нашей необъятной на поездах. Где-нибудь в Сибири и дальше. Байкал… В окне купе мелькает бесконечная красота. То тайга, то какие-то маленькие поселения… А ты, видя всё это, накатываешь с коллегами и хрустишь огурчиками и прочими закусками. Потом идёшь в фирменном спортивном костюме празднично в поездной ресторан и заказываешь знаменитую синюю птицу. Эх… А по приезде в город селишься в гостиницу, и начинается особая жизнь. Это не раз выскочил в командировку. Нет. Это когда ты приезжаешь и много с прошлых заездов уже как бы приятелей ждут тебя. Начинаются посещения бань, домов и прочих злачных мест. А ты в благодарность проводишь их бесплатно на концерты. Между прочим, это серьёзная история для городка, и ты вполне выглядишь благодетелем.

Опять, кажется, немного отвлёкся. Но параллели замучили. Итак, опять Эл-Эй. Понятно, что каждая встреча в поездке за рубежом – это выпить и потрещать о смысле жизни. Спасибо печень, что ты умеешь так терпеть и любить. Потом перед концертом в районе Малибу повстречался с очаровательной Жанной Агузаровой. Люблю её марсианские выходки. Да… Она, если честно, потрясающая. Очень талантливая. Прям искрит своими фантазиями и образами. Многие музыканты из России оказались в США. И знаете, только единицы не растеряли оптимизма. На Брайтоне в Нью-Йорке тоже тоскливая и весьма размеренная жизнь. Многие живущие там даже не знают английского… Этакое локальное комьюнити. Музыканты должны играть на двух работах как минимум, чтобы платить за аренду квартиры, всякие налоги. Так что не верьте, что там у них безоблачная жизнь. Не могу не рассказать о замечательном музыканте из Киева Гарике Голде. Он вначале появился в городе Чикаго и играл на саксе. Потом переехал в Лос-Анджелес. Прошёл многое, но в итоге ему повезло. Он познакомился с замечательной женщиной и врачом. Что мы знаем о нём? Он в итоге стал популярным автором таких песен на стихи Резника, как «Кабриолет», и многих других из репертуара Любы Успенской. Он, как я уже сказал, женился на знакомой моей жены Марине Голд. Они учились во втором меде в Москве. Марина к тому времени была уже владелицей двух поликлиник в Лос-Анджелесе. Шикарный дом с бассейном недалеко от «Неверленда» Майкла Джексона в Энсино. Постоянное «Рецитальное» трио – я, Руслан Горобец и Саша Юдов – заезжало в гости к Голдам. И там нещадно оттягивались, и объедались. Очень приятные люди. Жалко, что потом развелись. Между ними была удивительная и нежная дружба. И на этих посиделках Гарик нам и показал музыкальные намётки своих мелодий. Мы пришли в дикий восторг и призвали его стать великим и ужасным композитором. Смеялись и запивали вискарём любую высказанную историю. Кто знал, что вскоре Илья Резник прилетит с семьёй в Лос-Анджелес и начнёт пытаться зарабатывать сочинительством с Гариком для эмигрантских артистов. Правда, у Ильи развернулась ситуация не вполне комфортно. В Америке вольготно приезжать и иметь в кармане обратный билет. Тогда все тебе рады. Покажут и погордятся своими домами, лобстерами и прочими привилегиями. А если друзья-эмигранты узнают, что ты хочешь остаться, сразу становишься одним из конкурентов для ныне обосновавшихся. И всё. Будешь ощущать статус новичка. Улыбок и приглашений станет во много раз меньше. Жизнь там у новых америкосов трудная. Вот и у Ильи стали заканчиваться деньги, и он решить писать песни для эмигрантских певцов и певиц. Только надо было делать сноску на специфику Америки. Деньги там руководят всем и вся. У нас как-то всё живёт советское восприятие жизни. Сегодня уже и мы втягиваемся в эту манеру с идолами и водяными знаками. Но в Америке это есть основа и основной стержень. Там говорят не «сделать дело», а «совершить удачную сделку». И для Ильи ситуация с написанием хитов перевернулась на американскую логику ведения дел. Он, по-моему, не учёл, что проживающие там эмигранты жили по местным правилам. Сколько, когда и так далее. Начал он в Нью-Йорке на Брайтоне. Там проживали в то время и Михаил Шуфутинский, и в ресторане «Север» Слава Медяник, и многие другие. Сложная история получилась с Лаймой Вайкуле. Придумали классный проект, но потом поругались на многие года. Ну а с Любой Успенской вообще вышел скандал. Гарик с Ильёй на деньги Марины Голд фактически создали хитовый альбом для Любы, и в итоге программа с названием «Кабриолет» поехала по России без учёта авторов. Вот такие дела твои господние. Короче, деньги поменяли многое…

И вот в очередной раз приехал коллектив Аллы Пугачёвой, и, конечно, Алла после встречи с Ильёй вошла в положение и помогла ему… чем могла. Где-то в районе десятки зелени… И Илья, воспряв духом, устремился покорять уже в Лос-Анджелесе своими проектами с эстрадными артистами и театральной постановкой. Но прошло время, накопились разочарования, и великий русский поэт песенник Илья Резник уехал на Родину, а его жена решила стать американкой. Помните, как в песне – Америка-разлучница… А Гарик Голд в последствии развёлся с Мариной. Уехал в Майями, потом вернулся, женился на молодой и красивой. Они в какой-то свой приезд в Москву заезжали в жуткий мороз ко мне на дачу. Пили вкусную водку, жарили в камине шашлыки и вспоминали наши встречи… В своих концертах в Америке Гарик стал петь уже полюбившиеся всем хиты – «А я сяду в кабриолет…» Пел репертуар великого Фрэнка Синатры. Жаль, конечно… Но это жизнь – такая, как она есть. Как у нас получается…