Александр Леонидович Аввакумов
Судьба солдата
– Все в машины! – громко скомандовал Крылов.
Десантники, подхватив свои тяжелые мешки, устремились к вертолетам.
– Где здесь наши части? – спросил Крылов летчика. – Вы можете нас где-нибудь здесь оставить?
Летчик удивленно посмотрел в его сторону и, сняв с головы шлемофон, почесал вспотевший затылок.
– Меня интересует любая воинская часть в радиусе двадцати километров отсюда.
– В двадцати пяти километрах отсюда стоит афганская зенитная часть. Это около водохранилища Аргандаббанд. Но их трудно понять, за кого они, товарищ старший лейтенант. Утром они за нас, а вечером постреливают в нашу сторону. Похоже, что они заключили мирное соглашение с Муллой Малангом. Те не трогают их, а они Маланга. Это у них часто бывает.
– Давай, летим туда. Сообщите им, чтобы не стреляли по нашим машинам.
Все это заняло минут пятнадцать-двадцать. Машины мягко приземлились на плацу части. Несмотря на темноту, Крылов скорей почувствовал, чем увидел десятки любопытных глаз, следивших за их приземлением. Он подозвал к себе Белоусова.
– Андрей, передай всем – предельное внимание. Я не верю им, и не исключаю того, что они прямо сейчас не попытаются сдать нас моджахедам. Выставь посты, чтобы ни один их аскер не покинул расположение части. Задача ясна? Тогда выполняй.
Крылов хотел временно организовать здесь базу и именно отсюда нанести несколько разящих ударов по дороге. Однако, несмотря на предпринятые им меры, моджахеды не поверили его маневру. Этому способствовали и сами военнослужащие афганского полка, которые уже утром сообщили Мулле Малангу о приземлении вертолетов в расположении их полка. Направленная им на дорогу разведка по-прежнему докладывала ему, что дорога пуста, а засады и заслоны мятежников по-прежнему остаются на своих местах.
«А ты далеко не глуп, – подумал Крылов о Маланге. – Выходит, что перехитрить тебя мне не удалось».
Вечером Крылов снова вышел в эфир и доложил обстановку.
– Третий, я – седьмой. Задача остается в силе, – услышал он голос полковника из наушников. – Срок исполнения сдвинут на неопределенное время. Действуйте по обстоятельствам.
Проведя вторую ночь в бесполезном наблюдении за дорогой, он решил вторично имитировать эвакуацию группы. Для этого Крылов снова вызвал вертолеты, которые забрали их с территории афганской части и высадили в двадцати километрах. Укрывшись среди камней, группа провела здесь весь день. Как только стемнело, он снова направил своих разведчиков к дороге. Они вернулись через два часа.
– Командир, моджахеды, похоже, снялись. Засад и заслонов мы не обнаружили, но дорога пуста, движения по ней нет. Мы оставили там двоих наблюдателей, пусть посмотрят еще.
Он не сразу поверил разведчикам и еще раз попросил их осмотреть местность. Они вернулись часа через три и снова подтвердили, что подходы к дороге абсолютно чисты. Они быстро выдвинулись к дороге и, укрывшись за большими камнями, стали вести наблюдение. Десантники быстро установили на дороге около десятка мин и скрылись за камнями. Теперь оставалось только ждать колонну противника.
Время шло, но дорога по-прежнему оставалась такой же безлюдной, как и прежде. Полуденное солнце нещадно палило. Крылов лежал за большим валуном, расстегнув все, что расстегивалось, но это не приносило никакого облегчения. Он рукой коснулся камня и тут же отдернул ее, камень был таким горячим, что обжег ему руку. Достав фляжку с водой, он сделал несколько глотков. Вода отдавала каким-то металлическим привкусом и была невкусной. Лоб и спина моментально покрылись потом.
«Настоящая сауна. Куда финнам, здесь сама природа, а не человек создает подобные условия».
Он плеснул немного воды на голову. На какой-то миг стало легче. Он подозвал к себе Белоусова и, когда тот лег рядом с ним за камень, тихо спросил его:
– Андрей! Мне что-то это не нравится. Почему нет никакого движения? Может, они нас снова вычислили, и сейчас обкладывают со всех сторон? Что подсказывает тебе опыт?
– Не похоже, товарищ командир. Если бы они нас засекли, то уже давно бы предприняли все попытки, чтобы сбить нас с этого места. Мне кажется, что моджахеды просто еще не совсем уверены в безопасности маршрута каравана. Они тоже люди неглупые и без соответствующей разведки вряд ли двинутся по дороге.
И словно в подтверждение его слов, на дороге показалась одинокая машина. Она двигалась со скоростью двадцать-тридцать километров в час. На крыше кабины машины был установлен пулемет, и моджахед, стоявший за пулеметом, внимательно разгдядывал местность, прилегающую к дороге. Иногда машина останавливалась, из кабины выходил водитель, который подходил к камням и, осмотрев их, возвращался обратно к машине.
Они пропустили эту машину и снова стали ждать колонну. Минут через сорок по дороге промчались два пустых автомобиля. Они двигались со стороны Кандагара в направлении кишлака Шерджанак. Несмотря на огромное желание уничтожить эти машины, Крылов сдержал свой порыв, так как разгадал эту уловку – это тоже были машины разведки. Они и эти машины пропустил мимо себя беспрепятственно. Всю ночь группа провела среди камней. Ночь прошла относительно спокойно. За всю ночь по дороге промчалась лишь одна машина.
Когда в небе на востоке заалел восход, все были готовы к бою. Крылов вышел на дорогу и тщательно осмотрел место засады. Сколько он ни вглядывался, он не мог отыскать ни одной огневой точки. Удовлетворенный хорошей подготовкой места засады, он направился на свою огневую точку. Достав из мешка бумажные пачки с патронами, он разорвал их и высыпал патроны, на разложенную им тряпку.
Внутри Крылова все сжалось в комок. Ему было знакомо это чувство, оно наступало у него перед дракой. Взглянув на дорогу, он положил перед собой гранаты и прижался спиной к холодному камню.
Тук-тук – громко стучало его сердце. Он закрыл глаза и стал присушиваться к тревожной тишине. Однако, как он не старался держаться уверенно, но по-прежнему был в поле внимания своих бойцов, которые наблюдали за каждым его жестом. Рука машинально потянулась к карману, где лежала пачка сигарет, но он во время спохватился.
«Что я делаю? Это не Витебск! Здесь одна сигарета может погубить всю группу» – подумал он.
Он снова приложил к глазам бинокль и стал разглядывать дорогу.
* * *
Дорога по-прежнему была пустой. Крылов положил бинокль и посмотрел на кусты, за которыми лежал в укрытии Белоусов. В синем бездонном небе пела какая-то невидимая ему птичка. Услышав легкое шипение, он повернул голову и увидел большую серую змею, которая смотрела на него, готовясь к нападению. Страх моментально сковал его тело. Он попытался отодвинуться от этой гадины в сторону, но тело не подчинялось ему. Змея зашипела еще сильнее, раздувая свой капюшон.
«Кобра!», – промелькнуло у него в голове.
Крылов хорошо знал, что укус этой змеи опасен для жизни, и он пытался вспомнить, что рекомендуется делать в подобных случаях, но в голове было пусто. Он смотрел на кобру, она смотрела на него, ожидая, кто из них первый совершит роковую ошибку. Змея, похоже, не увидела в нем опасность и, извиваясь своим блестящим телом, исчезла между камней.
Крылов снял с головы панаму и вытер ей мокрый от пота лоб. Он снова взял в руки бинокль и до боли в глазах, стал вглядываться в дорогу, но она все также была абсолютно пустой. Ближе к полудню стало нестерпимо жарко. Висящее над головой солнце словно хотело испепелить все и всех, кто находился внизу на этой проклятой Богом земле.
Он потянулся за фляжкой, которая висела на ремне сбоку. Отстегнув ее, он поднес ее к потрескавшимся от зноя губам. Вода была ужасно теплой. Прополоскав рот, он выплюнул ее на горячий камень.
«Почему дорога пуста? Неужели они разгадали мой маневр? А может, они боятся не нас, а нашу авиацию? – размышлял он. – А может, есть еще одна дорога, о которой мы не знаем. Здесь даже козья тропа – дорога жизни».
Чтобы отвлечься от мыслей, что роем крутились в его голове, он снова приложил к глазам бинокль и посмотрел на дорогу. Он переводил свой взгляд с камня на камень, пока не остановился на одном из них. На большом валуне сидела пестрая ящерица и крутила своей крохотной головой, прислушиваясь к доносившемуся до нее шуму ветра. Внезапно она исчезла с камня. Крылов перевел свой взгляд на дорогу и увидел одинокую машину, которая, поднимая клубы пыли, быстро неслась по дороге. Он поднял руку, давая команду пропустить машину. Японский джип стремительно приближался к месту засады. Он уже хорошо видел бородатое лицо моджахеда, сидевшего за рулем. Миг – и машина, обдав их запахом сгоревшей солярки, промчалась мимо.
«Похоже, разведка, – подумал Крылов. – Если я угадал, то скоро должна пойти и основная колона».
Однако за весь световой день по дороге проследовало лишь несколько разведывательных джипов с моджахедами.
– Что будем делать? – спросил Крылова Белоусов. – Может, стоит поменять место засады?
– Что нам это даст? Если колона двинется, лучшего места для нападения на нее не найти. А пока нужно ждать, – коротко ответил он ему. – Приказ никто не отменял. Все эти джипы – просто-напросто разведка. Они полностью не уверены, что мы снялись, и поэтому катаются по дороге, рассчитывая вызвать на себя наш огонь. Если они начнут двигаться, то с этого места вся их колона будет у нас как на ладони. Так что будем ждать.
Время тянулось удивительно медленно. Десантники, измученные жарой, продолжали неотрывно следить за дорогой. Наконец, солнце коснулось кромки гор. Постепенно стало темнеть. Последние лучи жаркого солнца коснулись вершины горы и скрылись за ней.
В двадцать один час, слева от позиции их группы, показался свет одиночной машины. Машина шла медленно и тяжело. Ее мотор надрывно ревел, когда она поднималась на небольшую возвышенность. Когда машина поравнялась с позициями огневой подгруппы, Крылов неожиданно дал команду на открытие огня. До машины в тот момент было не более шестидесяти метров.
Первым по машине ударил ручной пулемет Бухарова. Огненная трасса уперлась в кабину машины, кроша все на своем пути. Машина завиляла по дороге и, съехав в кювет, уперлась в большой валун, который лежал недалеко от дороги.
– Посмотрите, что в машине, – приказал он Белоусову. – Если в машине взрывчатка, то заминируйте ее.
Поднявшись из-за камней, к машине устремились две тени. Сухая трава вокруг машины горела, воспламенившись, видимо, от попадания трассирующей пули. Из пробитого бака машины тонкой струйкой вытекало дизельное топливо, образовав уже довольно большую лужу на дороге. Разведчики попытались вытолкать автомобиль из зоны огня, но тяжелогруженая машина не поддавалась их усилиям. Вытекшая из бака солярка воспламенилась. Пламя, словно прожорливый зверь, накинулось на машину. Тушить автомобиль было бесполезно, да и нечем. Обыскав два трупа, которые валялись рядом с горящим автомобилем, разведчики подобрали автомат и сумку с какими-то документами. Минут через пять они вернулись назад.
– Вот возьмите сумку. Там какие-то бумаги, – произнес один из десантников и протянул Александру сумку.
Взяв ее в руки, Крылов повернулся к Белоусову.
– Андрей! Я думаю, что нужно сниматься и быстро уходить из этого района. Держать дальше людей в засаде считаю нецелесообразным. Они этой дорогой двигаться дня два точно не будут, пока все здесь не прочешут. Предлагаю укрыться вот здесь, – произнес он и указал Белоусову точку на карте. – Искать в темноте группу – занятие отнюдь не безопасное, и духи вряд ли решаться сейчас на это. Так что вся ночь у нас с тобой впереди.
Они быстро отошли километра на три и заняли круговую оборону на одной из высоток. Минут через тридцать моджахеды, ориентируясь на горящую машину, полностью заблокировали дорогу. Установив минометы, они начали интенсивный обстрел предполагаемых позиций группы разведчиков.
«Вот дают, – подумал Крылов, прислушиваясь к грохоту взрывов. – Вовремя мы ушли с этого места, а иначе бы нам не избежать потерь».
* * *
Бойцы отряда, развалившись на земле, доедали последние остатки сухого пайка. Уходя в рейд, никто из них не думал, что вместо двух суток им придется бегать по горам более четырех дней. Да и сами бойцы, уходя на «дорогу», чаще предпочитали брать с собой несколько лишних пачек патронов, чем банку с тушенкой.
Крылов пододвинул к себе сумку, подобранную десантниками на месте стычки, и стал рассматривать ее содержимое. Вывалив все, что находилось в сумке, на землю, он закрылся плащ-палаткой, включил свой фонарик и стал перебирать предметы. В сумке оказался блок сигарет «Мальборо», фонарь, пистолет системы «Кольт» и несколько мелко исписанных от руки тетрадей.
– Слушай, Андрей, похоже, ребята на дороге завалили американца.
– Почему вы так решили, командир? – спросил он Крылова. – Паспорт, что ли, нашли?
– А потому, что в сумке находится несколько рукописных тетрадей, написанных на английском языке. Похоже, что это чьи-то дневники. Афганцы, насколько я знаю, в основном безграмотные люди. Они на своем языке писать-то не могут, не то чтобы на английском. Сейчас посмотрю, кто их автор. Вот и фамилия автора. Это некий господин Тортон. Ты как сам, английский знаешь или нет?
– На уровне средней школы, – ответил Белоусов. – Как пишут в анкете – читаю со словарем.
– Посмотри, может, поймешь, о чем он пишет, – произнес Крылов и протянул ему эти записи.
Он встал с земли и направился проверять боевое охранение. Вернулся он обратно минут через сорок и сразу же направился к сидевшему на камне Белоусову.
– Товарищ командир! – обратился к нему Белоусов. – Я кое-что перевел. Если хотите, то зачитаю.
– Валяй, – произнес Крылов и присел на камень.
– Короче, этот американец Тортон описывает, как он приехал в Пакистан, с кем из больших людей он там встречался. Еще я нашел среди его записей контактные адреса и телефоны лидеров моджахедов. А вот в этой тетради я обнаружил карту с маршрутом его движения по Афганистану. Смотри, он даже был у нас в Кандагаре. И вот, смотри, что я еще нашел.
Белоусов протянул ему небольшой пакетик, в котором оказалось несколько микропленок. Крылов подозвал к себе радиста и попросил его выйти в эфир. Прошло минут десять, прежде чем им удалось связаться с нашей базой. Он кратко доложил «седьмому» о стычке с моджахедами, о сумке, в которой были обнаружены дневники американца, карта и микропленки.
– Повтори еще раз фамилию этого американца, – попросил его «седьмой».
Он снова назвал ему фамилию убитого американца. В эфире повисла тишина. Через минуту последовал приказ – срочно переправить эти документы в штаб полка.
– Есть переправить, – отрапортовал Крылов.
Ночью в десяти километрах от стоянки приземлился вертолет. Он передал летчику сумку американца. Через полчаса шум вертолета растворился в темноте ночи, оставив их снова в тылу моджахедов.
* * *
Дождавшись утра, группа снова выдвинулись на старое место. Крылов не сразу узнал его, так как вся земля была перепахана минами. Вокруг тут и там сияли глубокие воронки.
«Похоже, били из 82 мм минометов, – подумал он, рассматривая место, где лежал он вчера. – Видно, очень рассердились на нас моджахеды».
Разместившись на огневых позициях, они снова затаились и стали ждать каравана. Днем по дороге прошла пустая автомашина, и дорога снова опустела. Над головами нашей группы прошла четверка «горбатых», нарушая тишину рокотом своих моторов.
Вскоре мимо прошел отряд моджахедов численностью человек в двадцать. Они громко переговаривались, шутили и смеялись. Группа пропустила их мимо себя, хотя у всех чесались руки. Прошел еще один час. Вдали послышался шум приближающейся к ним автомашины. По дороге мимо них промчался автобус, набитый до отказа моджахедами, и снова наступила тишина. Стало темнеть. Наконец, вдали показались огни приближающей колонны.
«Неужели, дождались?!», – подумал Крылов.
Он повернулся к бойцам и громко крикнул:
– Без моей команды не стрелять! Радист, ко мне!»
Радист упал рядом с ним и стал быстро разворачивать свою радиостанцию.
– Вызывай авиацию. Скажи, движется большая колонна моджахедов. Мы ее обозначим зелеными ракетами.
– Все понял, командир, – произнес радист и начал связываться с базой.
Крылов почувствовал, как от нервного напряжения у него по спине потекла струйка пота, а рука, сжимавшая автомат, стала мелко и противно подергиваться. Он смахнул со своего лба капельки пота, которые застилали ему глаза, и прильнул щекой к металлическому прикладу автомата. Сквозь прорезь прицела он стал разглядывать дорогу, отмечая про себя ориентиры, при пересечении которых можно открывать огонь. Он отложил в сторону автомат и взвел в боевое положение одноразовый гранатомет.
«Пять, десять, пятнадцать, – считал он количество движущихся автомашин. – Так сколько же их?»
Вскоре вся дорога была забита машинами. Когда до первой машины оставалось метров шестьдесят, он выстрелил из гранатомета. Граната, словно выпущенный из рогатки камень, ударила в первую машину, в кузове которой сидели моджахеды. Раздался сильный взрыв. Кабина машины оторвалась от рамы и, описав в воздухе небольшую дугу, с треском упала на землю. Он впервые видел десятки искалеченных взрывом человеческих тел, отдельные из которых еще пытались ползти в сторону от горящей машины. Несколько пуль ударили в камень, за которым он лежал, и с визгом ушли куда-то в небо. Он плотней прижался к камню и, поймав в прицел автомата худенького моджахеда, нажал на курок. Моджахед несколько раз дернулся и, выронив из рук английскую винтовку, упал лицом на землю. Из-за шума боя Крылов не услышал шум винтов подлетевших вертолетов.
Моджахеды на какой-то миг замерли и, задрав вверх головы, стали наблюдать за зеленой ракетой. Через секунду раздался первый оглушительный взрыв. Стоявшая в центре колоны машина оторвалась от земли и, сделав в воздухе кульбит, упала на землю. Она моментально загорелась и окуталась ярко-красным огнем. Из горящей автомашины стали с криками выползать раненные духи. Многие из них были объяты пламенем и горели прямо у Александра на глазах. Над дорогой пополз смрад от горящей резины и человеческих тел. Колонна встала на месте, не в состоянии развернуться и двинуться назад и, ощетинившись в разные стороны автоматами и пулеметами, открыла огонь по засаде наших и вертолетам. С каждой секундой огонь становился все плотнее и плотнее. Он лежал за камнем, не в состоянии не только поменять свою позицию, но даже поднять голову. Пули свистели над головой, поднимали фонтаны пыли, высекали из камней искры и с шумом уходили куда-то в темноту.
Снова раздался взрыв. Это подорвалась на заложенном фугасе грузовая машина. Вертолеты били по машинам неуправляемыми ракетами, поливая, укрывшихся духов огнем пушек и пулеметов. Ракеты рвались так густо и часто, что за взрывами не было видно ни машин, ни людей. Сделав последний заход, вертолеты развернулись и скрылись за горой.
Пока шел бой, Крылов не заметил, как стало совсем темно. Он выстрелил вверх из ракетницы и десантники стали медленно отходить от дороги. Он шел последним, замыкая отходящую группу. Александр не оглядывался назад, так как хорошо знал, что колонна Муллы Маланга уничтожена. На следующие сутки их подобрали «вертушки». В этой первой для него операции, они не потеряли ни одного бойца. Именно за эту операцию Крылов был награжден первым орденом Красной Звезды.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Грачев
– Всем попрыгать! – приказал Крылов и пошел вдоль строя солдат, прислушиваясь к звукам, доносившимся из-за спин бойцов.
Несмотря на обыденность приказа, десантники сделали несколько прыжков и замерли на месте. Он повернулся в сторону сержанта Назарова и подошел к нему.
– Назаров! Что у тебя в мешке? Давай, вываливай все на землю, посмотрим, что у тебя там гремит.
– Товарищ командир, у меня все в порядке, – произнес он, снимая с себя большой вещевой мешок. – Вот, сами можете посмотреть, что у меня в мешке. Видите, ничего лишнего.
Он вытряхнул содержимое мешка на землю. Действительно, в его мешке было только самое необходимое: пачки с патронами, несколько гранат и предметы сухого пайка.
Крылов жестом руки подозвал к себе Белоусова.
– Мне стыдно за вас, Назаров! Вы не первый день в отряде, и до сих пор не можете правильно уложить боеприпасы. Правильно сложенные боеприпасы не должны бренчать, как пасхальные колокола. Вы, наверное, забыли, куда мы идем. Там нет дилетантов, и любой посторонний звук может демаскировать движение группы. Уложите боеприпасы плотнее или переложите их чем-нибудь мягким. А вы, товарищ лейтенант, проследите за всем этим.
Минут через десять Назаров доложил Александру о готовности. Он снова попрыгал, теперь в его мешке ничего не стучало и не бренчало.
– Что, сразу уложить все нормально не могли? – укоризненно произнес Крылов. Мне стыдно за вас, сержант. Какой пример вы подаете молодым бойцам? А сейчас все грузите в машину.
Бойцы быстро побросали свои мешки в кузов машины, а затем, с шутками, полезли в кузов сами. Убедившись, что все бойцы на месте, Крылов и Белоусов сели в кабину рядом с водителем, и машина тронулась.
– На аэродром! – скомандовал Белоусов водителю.
Васильев понимающе кивнул. Машина выехала за ворота базы и, поднимая облака пыли, направилась в сторону аэродрома.
– Лишь бы до темноты успеть доехать! – бубнил себе под нос водитель. – А то могут обстрелять или свои, или эти бородатые.
С наступлением темноты отдельные группы моджахедов просачивались в город и обстреливали наши посты и одиночные машины.
– Куда летим? – поинтересовался Белоусов у Александра.
– Узнаешь на месте. Пока не приземлимся, задачу группе разглашать запрещено. Это приказ, так что не обижайся, Андрей, а остальное, ты уже знаешь.
Он отвернулся в сторону и обиженно надул губы. Они уже не раз были вместе на «дороге», и теперь его ответ, похоже, обидел лейтенанта.
– Ты что, командир, мне не доверяешь? – спросил он Крылова. – Если не доверяешь, то зачем тащишь меня в эти горы?
– Не обижайся, Андрей. Это приказ генерала, а приказы, ты знаешь, не обсуждаются. Я обещаю тебе одно: ты об этом узнаешь первым. Впрочем, какая разница в каком именно районе нас с тобой высадят.
Дорога, по которой ехала машина, петляла, от чего машину постоянно бросало из стороны в сторону. Наконец, машина остановилась около уже знакомого им шлагбаума. Дорожная пыль моментально накрыла машину серым облаком. Мелкая противная пыль полезла в глаза, нос и рот. Из-за мешков, которыми был обложен блок-пост, появился сержант. Он был одет в бронежилет, на голове – каска.
– Пароль!
Крылов открыл дверь кабины и спрыгнул на землю. Подходя к сержанту, он невольно обратил внимание на его застывшее лицо, а также на амбразуру, из которой торчал ствол пулемета, и блестели чьи-то глаза.
– Пригласи офицера! – приказал он солдату, назвав пароль.
Сержант быстро скрылся в щели между набитыми песком мешками. Прошло минуты три, прежде чем к нему подошел офицер. Представившись ему, Крылов попросил пропустить машину на поле аэродрома. Офицер махнул рукой и черно-белый шлагбаум поднялся. Александр запрыгнул обратно в кабину машины, и она тронулась. Проехав метров пятьсот, она остановилась около ангара.
– Спешиться! – приказал Крылов личному составу группы и направился к двери в ангар.
Бойцы спрыгнули на землю и стали быстро разгружать автомашину, складывая вещевые мешки, бронежилеты и ящики с боеприпасами около стены ангара. Разгрузив автомашину, они повалились на пыльную траву и, достав сигареты, стали курить. Десантники хорошо знали, что там, в тылу врага, уже не покуришь. Сами афганцы практически не курили и поэтому дым, и запах табака могли легко выдать расположение группы. Переговорив с летчиками, Крылов вышел из ангара и, взглянув на лежавших в траве бойцов, усмехнулся. Он тоже достал сигарету и, размяв ее пожелтевшими от табака пальцами, закурил.
– Вылет через час, – произнес громко он, чтобы слышали все. – Назаров, собери бронежилеты и погрузи их в машину, они нам там не пригодятся. Всем вскрыть цинки с патронами и взять максимальное количество боеприпасов, остальное тоже погрузить в машину.
Назаров быстро поднялся с земли. Хватая тяжелые бронежилеты, он легко, один за другим, побросал их обратно в кузов автомашины. Вскрыв цинки с патронами, все стали укладывать дополнительные пачки патронов в свои вещевые мешки. Белоусов сидел в стороне от группы солдат и наблюдал за ним. Лицо его по-прежнему было по-детски обиженным. Закончив набивать мешки патронами, десантники снова повалились в траву. Васильев повесил на дверцы машины по два бронежилета и медленно поехал в сторону блокпоста.
Дверь ангара открылась, и из нее вышли два летчика, держа в руках летные шлемофоны.
– Ну что, мужики, готовы? – спросил он Крылова. – Пошли к машинам, сейчас полетим.
Взвалив на себя тяжелые мешки, бойцы направились вслед за пилотами. Около вертолетов суетились механики и другие технари, готовя вертолеты к полету. В стороне от них сидели штурманы боевых машин и о чем-то разговаривали между собой. Доложив о готовности машин к полету, механики отошли в сторону и направились к ангару.
* * *
Равномерный шум двигателей вертолета, словно колыбельная песня, убаюкивал бойцов. Крылов то и дело проваливался в пустоту и, испугано вздрогнув, открывал глаза. Бойцы дремали, прижавшись плечами, друг к другу. Всем хотелось хоть немного украсть у этой афганской ночи времени на сон. Пересилив себя, он посмотрел в иллюминатор вертолета, надеясь что-то разглядеть среди этой ночной черноты. Несколько раз машину обстреливали моджахеды. Пунктиры трассирующих пуль неслись с земли к вертолетам, но летчики, умело маневрируя, выводили «вертушки» из зоны обстрела.
Оторвавшись от иллюминатора, Александр закрыл глаза, стараясь не думать о том, что их ожидает в этих горах. Перед самым отъездом в Афганистан, находясь в Термезе, он позвонил Ольге.
– Здравствуй, Оля! – произнес он.
– Это не Оля, это ее мать. Кто звонит? Это ты, Виктор? – переспросила она Александра.
Он моментально почувствовал, как все в нем напряглось от волнения. Внутри него все замерло. Он хорошо слышал, как мать позвала дочь к телефону.
– Да, я слушаю вас? – услышал он до боли знакомый голос. – Говорите же! Почему вы молчите?
– Здравствуй, Оля! Это я, Крылов. Ты извини меня за этот звонок. Я нахожусь в Термезе. Через час наш самолет пересечет границу, и я окажусь в Афганистане. Что там меня ждет, я не знаю, и поэтому вот решил тебе позвонить. Мать у меня не в курсе, ты ей об этом, пожалуйста, не рассказывай. Ты же знаешь, у нее слабое сердце, и я не хочу, чтобы она переживала за меня.
Он отчетливо слышал в телефонной трубке ее дыхание, словно она стояла рядом с ним.
– Может, мне не стоило, но я все же, позвонил тебе.
Ольга молчала, и это еще больше волновало его. Крылов не знал, что ему говорить дальше, и он решил закончить разговор.
– Оля! Прости меня за этот глупый звонок, – тихо произнес он и хотел положить на рычаг аппарата телефонную трубку.
– Саша! – закричала она в телефонную трубку. – Саша! Я люблю тебя! Я буду ждать и обязательно тебя встречу.
– Спасибо, Оля. Я не погибну, я обязательно вернусь, без рук, без ног, но вернусь, потому что я люблю тебя. Ты слышишь! Я люблю тебя.
* * *
Дверь пилотов открылась, оторвав Крылова от воспоминаний. Из кабины вышел второй пилот вертолета и, осмотревшись по сторонам, направился в его сторону. Он сел рядом с ним и, разложив на коленях карту, стал рассказывать и показывать маршрут, а также место приземления вертолетов. Десантники очнулись от дремоты и попытались прислушаться к их беседе, но из-за шума двигателей сделать это было невозможно. Переговорив с Крыловым, второй пилот скрылся за дверью кабины пилота.
Двигатели вертолета вдруг взревели. Машина мелко задрожала всем своим корпусом и стала медленно снижаться. Вскоре вертолет завис на месте на высоте трех-четырех метров от земли. Второй пилот открыл боковую дверь и взглянул на десантников. В салон вертолета ворвался грохот работающего двигателя и холодный ветер.
– Пошли, мужики! С Богом! – произнес он и посмотрел на них.
Сначала они сбросили свои мешки, а затем стали прыгать и сами. Несмотря на небольшую высоту, прыгать было страшно. Земли не было видно, и поэтому многие из десантников невольно задерживались около выхода перед прыжком. Помимо всего, многие из них боялись прыгать, так как можно было угодить на голову своему же товарищу, который еще не успел отбежать от машины. Александр тоже подошел к двери вертолета, на секунду зажмурившись от порыва ветра, посмотрел, стараясь разглядеть что-нибудь внизу. Не увидев ничего кроме темноты, он прыгнул в эту черную бездну. Несмотря на темную и безлунную ночь, высадка прошла вполне удачно.
Почувствовав под собой твердую землю, Крылов быстро вскочил на ноги и стал быстро отбегать от поднимающегося вверх вертолета. Воздушный поток от работающих винтов прижал его к земле. Когда вертолет отлетел в сторону, все бросились искать свои вещевые мешки. Разыскивая свой мешок, Крылов наткнулся на чужой мешок, который лежал в метрах десяти от места его десантирования. Рассмотрев мешок, Александр понял, что это был мешок Николая Быстрова.
– Быстров! – крикнул он его. – Забери у меня свой мешок. У кого из вас мой мешок?
Они быстро разобрались и обменялись подобранными мешками, теперь у каждого из них был свой мешок.
– Стройся! – скомандовал он. – Все целы? Травмы никто не получил?
Крылов обошел строй. Жалоб со стороны десантников не было, и это радовало.
– Десантники! Мы находимся на границе с Пакистаном. Данную территорию контролируют банды известного нам полевого командира Муллы Маланга. Если кто из вас не знает, могу сказать следующее: после того, как мы уничтожили его караван, он пообещал, что спустит с каждого из нас кожу, если мы попадем ему в лапы. Так что шансы остаться живыми в случае пленения ничтожны. Понятно?
Строй молчал.
–Задача группы, – найти и доставить в расположение наших войск летчиков сбитых вертолетов и офицера Главного политического управления нашей армии. Приказываю всем быть предельно осторожными, избегать боевых столкновений с моджахедами. А сейчас, самое главное. Этих людей разыскиваем не только мы, но и спецподразделения Пакистана и США. Это не дети, и поэтому нам приказано избегать всяческих стычек с ними. Задача ясна? – спросил он десантников.
Все промолчали, осознавая важность поставленной командиром задачи.
– Если вопросов нет, то, Белоусов, давай, командуй.
– Быстров, Бухаров, вперед, в боевое охранение. Расстояние пятьдесят метров. А теперь всем попрыгать и вперед, – скомандовал он.
Названные им бойцы вышли из строя и направились вверх по склону горы. Через минуту вслед за ними двинулась и основная группа бойцов.
