Александр Леонидович Аввакумов
Банда
– Ничем тебе помочь не могу, Павел. Слышал о пожаре с трупами? Так вот, практически все трупы с огнестрельными ранениями. Похоже, сначала всех кончили, а затем сожгли. Скажи, это тебе ничего не напоминает?
Максимов промолчал.
– Вот посмотри, что мне дали баллисты, – произнес Яхин и протянул ему заключение экспертов. – Стреляли из двух стволов – «Нагана» и «ТТ». Оба ствола паленые. «ТТ» проходит по трем убийствам, «Наган» стрелял и раньше, когда ты занимался бандами.
– Погоди, погоди, – произнес Павел, – я сейчас почитаю…
Яхин положил перед ним заключение эксперта и, заметив, что Максимов углубился в чтение, вышел из кабинета. Павел читал, перечитывал и снова начинал читать заново.
«Не может быть! – подумал Павел. – Банда о ликвидации, которой сообщалось дважды, на самом деле не только существует, но, как и прежде, творит кровавый беспредел. Выходит, убийство родственника сотрудника МГБ СССР, тоже совершила она. Но кто же, их наводит на эти дома?»
Павел снова закурил.
«Надо искать женщину. Только женщина способна быть наводчицей, – решил он. – Но, кто она такая, как ее найти?»
В кабинет тихо вошел Яхин.
– Что думаешь, Максимов?
– Не знаю, товарищ начальник. Думаю, что один я это дело не потащу. Это старая банда, я три года назад гонялся за ней.
– Почему ты так решил, Павел? Может, ты ошибаешься?
Максимов закурил и стал рассказывать Яхину то, что ему было известно об этой банде.
***
Из ресторана «Казань», покачивая бедрами в такт движению, вышла молодая красивая женщина. Ее золотисто-рыжеватые густые волосы были аккуратно уложены в какую-то замысловатую прическу. На ее плечах было накинуто манто из черно-бурой лисы.
– Люся! Люся! Погодите! – выкрикнул мужчина лет пятидесяти и, не обращая внимания на лужи, бросился вслед за женщиной.
Он схватил ее за руку, когда она садилась в черную «Эмку». Люся осторожно освободила свою кисть из руки мужчины и посмотрела на него.
– Люся! Золотце мое! Вы не можете так просто оставить меня. Давайте, встретимся завтра в удобное для вас время, – произнес мужчина и с надеждой посмотрел на нее. – Ну, что же вы молчите?
Женщина выдержала небольшую паузу и посмотрела на мужчину.
– Алексей Иванович! Зачем же так! Мы с вами знакомы всего два вечера, а вы так и норовите затащить меня в свою постель, как простую, дешевую проститутку. Я – не такая, вы ошиблись. Если бы все это мог видеть мой покойный муж…, – она не договорила.
Мужчина снова взял ее за руку.
– Вы только на меня не обижайтесь, Люся! Я не хотел обидеть вас! – четко произнося каждое слово, произнес мужчина. – Бога ради, простите меня!
Мимо них прошла супружеская пара и с нескрываемым интересом посмотрела на Алексея Ивановича. В мужчине они узнали известного в городе профессора Мельцина – светилу мировой психиатрии. Год назад он похоронил супругу, с которой прожил около двадцати лет и сейчас, похоже, искал себе достойную пару.
– Алексей Иванович! Не устраивайте представления, здесь – не место для выяснения отношений, – строго произнесла женщина. – Не позорьте меня и себя.
– Может, вы и правы, Люся, но я не хочу вас отпускать обиженной на меня.
На лице женщины мелькнула едва заметная улыбка, которая моментально исчезла.
– Ничего удивительного, – словно рассуждая сама с собой, произнесла она. – Одинокую женщину может обидеть каждый.
– Боже мой! – произнес мужчина. – Что мне нужно сделать, чтобы вы простили меня?
Люся задумалась. На ее лице появилась едва заметная улыбка, которая сразу же преобразила ее лицо. Глаза ее засверкали, словно два бриллианта.
– Поехали к вам домой, Алексей Иванович. Я не люблю шумные, пропитанные алкоголем и развратом места. Я – женщина домашняя, люблю тишину и домашний комфорт.
Мужчина радостно улыбнулся.
– Подождите меня, Люся. Я захвачу шампанского, икры…
– Хорошо. Только не долго, Алексей Иванович. Я не привыкла ждать…
Мужчина развернулся и чуть ли не бегом устремился обратно в ресторан «Казань». Из машины вышел Игнат и, посмотрев вслед мужчине, громко засмеялся.
– Ловко ты его раскрутила. Василий был бы доволен.
– А мне плевать, как на тебя, так и на Василия. Все вы – кобели. Вот срублю деньжат и махну в Ленинград. Я ведь из города пролетарской революции, – произнесла она. – Может, найду кого-нибудь из родственников. Не все же они погибли в блокаде.
– Дело твое. С деньгами везде хорошо, – подытожил их разговор Игнат и стал садиться в машину, заметив профессора, который со свертками в руках, вышел из ресторана.
***
Машина свернула в Профессорский переулок и, скрепя тормозами, остановилась около двухэтажного каменного дома. Алексей Иванович вышел из машины и, открыв дверцу, помог выйти женщине.
– Вот здесь я и обитаю, Люсенька, – произнес он и громко рассмеялся, наслаждаясь произведенным на женщину эффектом. – Этот дом еще до революции принадлежал нашей семье. У меня отец тоже был профессором и преподавал в местном университете.
– И как же миновала вас карающая рука пролетариата? – поинтересовалась Люся. – Почему не отобрали?
– Мой отец хорошо знал семью Ульяновых, вот Владимир Ильич и попросил местных товарищей не обижать моего отца.
Он взял женщину под руку, и они направились к парадному подъезду.
– У вас есть кто-то в доме? – поинтересовалась у него Люся. – Мне бы не хотелось никого видеть. Вы же знаете, я женщина замужняя. Зачем мне все эти разговоры и пересуды…
– Да, что вы! – ответил Алексей Иванович. – Я вот уже год, как живу один. А как ваш водитель? Он умеет держать язык за зубами?
– Он в этих делах – глухонемой, Алексей Иванович. Кстати, прикажите ему забрать из машины продукты, распорядилась женщина.
Квартира профессора была не только большой, а огромной. Посреди большого зала стоял белый концертный рояль. Люся открыла крышку и нажала на клавишу. Раздался звук, который словно застыл в стенах зала.
– Здесь у нас отличная акустика, – произнес Алексей Иванович. – Раньше люди знали, что строили.
Пока мужчина колдовал на кухне, Люся обходила зал, трогая руками каждый выставленный на обозрение экспонат.
– Нравится? – спросил ее Алексей Иванович, застав ее при осмотре антикварных предметов. – Это – табакерка императора. Не правда ли, хороша?
– Наверное, очень дорогая вещь? – поинтересовалась женщина.
Она взяла ее в руки. Табакерка словно заворожила ее.
– Трудно сказать, сколько она стоит. Табакерка сейчас имеет две ценности – художественную и историческую, – ответил профессор.
Он открыл бутылку «Советского шампанского» и стал разливать его по хрустальным фужерам.
– Богато вы живете, Алексей Иванович, – тихо произнесла Люся. – Богато….
– Жаловаться на жизнь, не могу. Что дает Бог, все принимаю с молитвою….
Люся села за стол напротив профессора и взяла в руки протянутый им фужер. Алексей Иванович, взяв ее за руку, посмотрел ей в глаза. Ее зеленые глаза были похожи на два болота, которые буквально затягивали его в свою глубину. Ему показалось еще миг, и он просто утонет в них.
– Алексей! Можно я так буду вас называть? – обратилась она к нему. – Скажите, а как соседи относятся к вашему быту, я имею ввиду – к вашему богатству?
Произнесенные ею слова, словно, вернули его к реальности, он ухмыльнулся и, обняв ее за плечи, пристально посмотрел в ее глаза. Стараясь уйти от прямого взгляда, Люся села за стол.
– Я боюсь вас, Алексей Иванович, – произнесла она.
– Я не обижу вас…., – прошептал хозяин.
Держа в руках фужер, она поднялась из-за стола и подошла к окну. Отодвинув в сторону штору, в свете фонаря она увидела идущего по улице Корнилова.
– Люся! Может, все же выпьем? – произнес Алексей Иванович и, встав из-за стола, он подошел к ней.
Поставив фужер на подоконник, он обнял Люсю за плечи, а затем привлек ее к себе. Женщина почувствовала, как мужская рука расстегивает на груди блузку, как его горячие губы стали покрывать ее грудь поцелуями. Она в какой-то миг поняла, что попала в плен его теплых рук. Она попыталась отстраниться от него, но сил у нее просто не было. Тело было не подвластно ей. Она застонала от охватившего ее тела блаженства, перед глазами женщины поплыли предметы интерьера зала. Тело стало каким-то невесомым…. Алексей Иванович подхватил ее обмякшее тело и понес его в спальню.
– Что вы мне подсыпали в вино? Не надо…, – прошептала женщина, – не надо….
***
Алексей Иванович, наклонился над Люсей и стал ее медленно раздевать. Глаза его блестели, и в какой-то миг он стал напоминать стервятника. Он рассматривал ее белое, как мрамор тело, нюхал ее белье. Сердце профессора стучало где-то в районе горла, и он просто физически не услышал, как щелкнул замок входной двери квартиры профессора.
– Браво, профессор! – услышал он у себя за спиной. – Браво!
Поправляя свою выпущенную из брюк рубашку, Алексей Иванович оглянулся назад. В большом роскошном кресле спальни сидел молодой человек, глаз которого имел определенный дефект.
– Кто вы? – с трудом выдавил из себя профессор. – Как вы попали в мой дом?
Появление посторонних людей в его доме было столь неожиданным для него, что вызвало у него определенный шок.
– Доктор! Для чего вам эта женщина? – спросил его незнакомец. – Только не вздумайте кричать или что-то из этого. Я вас убью сразу!
Пальцы профессора предательски выдавали его волнение, он никак не мог застегнуть пуговицы на рубашке. Он невольно подумал об уголовном розыске. Именно сотрудники этого аппарата могли так беспардонно врываться в жилище граждан.
– Кто вы? На каком основании вы ворвались в мой дом!? – с испугом, громко закричал профессор. – Я сейчас позвоню в милицию!
– Что ты с ней сделал? – спросил его Василий, словно не слыша крика профессора. – Ты ее заколдовал?
– Что вы! Это обычный сеанс гипноза. Сейчас она очнется!
Он что-то произнес, и на глазах Корнилова женщина открыла глаза и стала озираться по сторонам, не понимая где она. Она взглянула на свое тело и, схватив в охапку одежду, присела на кровати.
– Давай, вставай! – приказал ей Василий. – Чего разлеглась!
В спальню заглянул Игнат. Он подошел к Корнилову и открыл портфель, в котором находились деньги и ценности.
– Смотри, что я собрал, – произнес он. – Кровосос! Нажился на войне!
Пока Корнилов разговаривал с Игнатом, профессор Мельцин медленно отходил в сторону. Неожиданно для всех он бросился бежать. Игнат дважды выстрелил ему в спину, но, похоже, промахнулся. Алексей Иванович резко развернулся и скрылся за дверью.
– Сейчас я его, – произнес Игнат и сильным ударом плеча сорвал дверь с петель, которая с шумом упала на пол.
– Убивают! – громко закричал профессор. – Помогите!
На его счастье недалеко от дома проходил наряд милиции, который, услышав крики о помощи, устремился к дому. Сержант Пахомов первый ворвался в дом и тут же повалился на пол. Пуля, выпущенная Корниловым, угодила ему в голову. Он скончался мгновенно. Второй сотрудник милиции разбил рукояткой пистолета оконное стекло и открыл раму окна. Он осторожно проник в дом и затаился у двери. Судя по доносившимся из-за двери голосам, он понял, что в доме находятся двое вооруженных налетчиков.
– Уходим! – донесся до сотрудника милиции голос одного из бандитов.
Он услышал шаги, которые стихли за дверью дома. Милиционер приоткрыл дверь и оказался в зале, посреди которого на полу лежал мужчина средних лет. На его шее он увидел женский шелковый шарфик. Заметив в углу на тумбочке телефон, милиционер направился в его сторону. Он успел сделать несколько шагов, как услышал за спиной шорох. Он обернулся, но выстрел Петра Симакова опрокинул его на пол.
***
В актовом зале было очень душно. Несмотря на широко открытые окна, духота не только не исчезала, а наоборот, с каждой минутой становилась все более нетерпимой. Шел второй час расширенной Коллегии Министерства государственной безопасности республики, на которую помимо представителей Областного комитета КПСС были приглашены начальники отделов государственной безопасности, уголовного розыска, отдела по борьбе с бандитизмом, военный комендант города и командиры воинских частей, дислоцирующих в пригороде Казани. На повестке дня стоял один вопрос – борьба с бандитизмом.
Максимов наблюдал за начальником отдела по борьбе с бандитизмом Лосевым, который сидел и что-то постоянно записал в свой блокнот.
– Хотелось бы услышать, что думает о текущей обстановке Геннадий Алексеевич? – громко произнес министр. – Судя по вашим прежним докладам, вы уже давно уничтожили эту банду.
Павел заметил, как Лосев втянул голову в плечи и посмотрел по сторонам, словно ища поддержки у присутствующих сотрудников. Он с трудом поднялся с места и, по-стариковски шаркая подошвами своих хромовых сапог, направился на трибуну. Взглянув на министра, он начал свой доклад. Речь его была какой-то путанной и странной. Он много говорил о бандах Казани, которые буквально терроризировали местное население. У первого секретаря областного комитета КПСС его доклад вызывал саркастическую улыбку на лице. Он все время улыбался и что-то шептал на ухо министру ГБ.
– Подполковник! – прервал Лосева секретарь областного комитета КПСС. – Все о чем вы сейчас здесь рассказываете, оставьте для своих подчиненных. Здесь собрались серьезные люди, и мы бы хотели услышать от вас конкретные предложения, которые могли бы покончить с этим проявлением преступного мира.
Этот окрик партийного руководителя республики был до того неожиданным для Лосева, что он даже присел за трибуной. Он испугано посмотрел сначала на комиссара, а затем уж перевел свой взгляд на первого секретаря.
– Мы, мы, – начал что-то говорить Лосев, но его прервал снова голос секретаря.
– Вы что там мычите, майор! Давайте конкретные предложения….
Лицо Геннадия Алексеевича стало бледным. Он схватился руками за края трибуны, чтобы не упасть. Зал затаив дыхание, наблюдал за Лосевым. Он какое-то время еще стоял, а затем стал медленно оседать. Через секунду другую он уже лежал на полу. Кто-то, не обращая внимания на присутствующее руководство, бросился к Лосеву. Ему расстегнули ворот гимнастерки и сунули под нос ватку с нашатырем. Он затряс головой и открыл глаза. По приказу министра его под руки вывели из зала заседания. Гул быстро стих, стоило лишь к трибуне выйти министру государственной безопасности республики.
– Товарищи! Не нужно из Коллегии делать цирк. Что вы никогда не видели, как бывает плохо человеку? Если кто-то не видел, то увидели. Я предлагаю, – комиссар сделал паузу и посмотрел на секретаря областного комитета КПСС, – я предлагаю усилить патрульную службу милиции за счет армейских патрулей. Неплохо было бы, чтобы к этому делу привлечь и силы особых отделов воинских частей. Вы заметили, что жертвы бандитских налетов, это – не простые жители города, а руководители предприятий, профессора, а это, товарищи, уже акты терроризма.
В зале стало тихо. Из-за стола поднялся Первый секретарь областного комитета КПСС. Он громко откашлялся и посмотрел в зал.
– Товарищи! Я думаю, что министр, предложил правильное решение по борьбе с бандитизмом. Для успешной работы необходимо создать штаб, в который должны войти наиболее опытные сотрудники: госбезопасности, офицеры особых отделов частей, дислоцированных в городе. Пусть руководители указанных ведомств подумают над этим вопросом и внесут свои предложения и кандидатуры, которые войдут в состав этого штаба.
Одним из последних, кто покидал расширенную Коллегию, был Максимов. У выхода его ожидал Яхин.
– Что скажешь, Павел? – поинтересовался он у Максимова.
– Я этим делом занимался с самого начала. Не верю я, что уплотнением милицейских нарядов мы задавим эту банду. Это уже было….
***
Корнилов открыл дверь автомобиля и сел рядом с Игнатом.
– Чего хотел? – спросил он водителя. – Чего звал?
Игнат посмотрел на Василия и головой кивнул на Люсю, которая сидела на заднем сиденье «Эмки».
– Корнил! – тихо произнесла она. – Беда!
– Говори конкретно, а то беда, да беда!
– «Мусора» устраивают зачистку города. Будут чистить весь блатняк.
– И что? Кто тебе это «начирикал»? Наверное, твой «хахаль»?
– Какая разница, кто мне все это рассказал. Думаю, что нужно на время «шмона» свалить из города.
Корнилов громко засмеялся.
– Что в штанах сыро стало? А я вот ничего и никого не боюсь. Жизнь, как игра в очко. Перебрал – плохо, недобрал – жалко. Валить никуда не нужно, просто нужно не сорить деньгами. Придержите товар, с голоду не умрете. И еще скажи этому придурку, чтобы не мотался с оружием. Сам сгорит и нас запалит.
– А что, сам не скажешь? – со злостью произнес Игнат. – Я тебе – не почта, чтобы телеграммы носить!
– Я дважды не повторяю. Бью один раз и тот по крышке гроба. Сейчас расходимся, я сам найду вас.
– Погоди, Василий. Ко мне зачастил участковый. Все пытает соседей, на какие деньги я купил эту машину?
– На советские деньги! – ответил Корнилов и снова громко засмеялся.
– Тебе смешно, а мне не до смеха, – ответил Игнат. – Да и жена вся на нервах.
С лица Корнилова сползла улыбка
– Ну, кончи его, – произнес Василий и, достав папиросу, закурил.
Ему не нравилось все это: милицейский «шмон», внезапно возникший интерес участкового инспектора к машине Игната и нерешительность его самого.
– Где он живет? – спросил его Корнилов.
– Кто живет?
– Твой участковый! Ты дурака, Игнат, не включай.
– В Соцгороде. Ты знаешь, там, рядом с его домом строится большой дом?
– Тогда поехали, – сказал Василий и достал свой «ТТ».
– Можно я с вами не поеду? – спросила Василия Люся.
– Выходи!
Стоило Люсе выйти из машины, как та рванула с места, обдав ее пылью и мелким гравием. Игнат остановил машину и посмотрел Корнилова, который сидел и молчал, о чем-то размышляя.
– Сними номера с машины, – приказал он Игнату. – Светло, люди могут запомнить.
Водитель быстро скрутил номера с машины и сунул их в багажник.
– Ну, что, пошли? – произнес Корнилов. – Если он дома, то поговорим с ним.
Они перешли дорогу и свернули в переулок.
– Вот здесь, – уверено произнес Игнат. – Здесь он живет, сука ментовская!
Василий толкнул калитку и вошел во двор частного дома. Женщина небольшого роста в мокром переднике развешивала выстиранное постельное белье.
– Дома? – обратился к ней Игнат.
– Спит, – ответила женщина. – Вы с работы?
– Да, – ответил Василий и вошел в дом.
Участковый спал на стареньком, продавленном от времени, диване. Корнилов выдернул из-под головы подушку и, не дав ему опомниться, через подушку выстрелил участковому в голову.
– Пошли, – буднично произнес Корнилов и направился на улицу.
– Что так быстро? – спросила их женщина.
– Пусть спит, заедем позже, – ответил ей Игнат.
Машина привычно заурчала мотором, а затем сорвалась с места и исчезла за поворотом.
***
Максимов медленно шел по аллее Арского кладбища. Сегодня они хоронили участкового инспектора Ленинского РОВД, которого застрелили бандиты. Несмотря на то, что преступники унесли с собой гильзу от пистолета «ТТ», Павел был уверен, что убийство совершила все та же банда.
– Павел! – окликнул его Лосев. – Погоди! Хочу поговорить…
Максимов остановился. Он достал из кармана пиджака пачку папирос и, выбив щелчком одну, закурил.
– Слушай, Павел! Как ты смотришь на то, если я обращусь к комиссару и попрошу его, чтобы он вернул тебя снова в наш отдел? У меня и должность для тебя есть – будешь моим заместителем.
Максимов ухмыльнулся. Он хорошо помнил, как Геннадий Алексеевич подставлял его под приказы о наказании, как выдавливал его из отдела, опасаясь, что он может занять его должность.
– Извини, Геннадий, вы уж без меня…. Два медведя в одной берлоге не живут.
– Что обижен? А ты хоть раз подумал, а мне было каково? Вот, вот – не думал. Вам всегда казалось это место сладким…
Лосев замолчал. После коллегии положение Геннадия Алексеевича было просто аховым – он висел буквально на ниточке, которая могла оборваться в любой момент. Вот и сегодня с утра его вызвал к себе комиссар и потребовал, чтобы он в самые кротчайшие сроки раскрыл убийство участкового. Но, как можно было его раскрыть, если кроме жены убитого не было не одного свидетеля. Да и та после убийства мужа тронулась умом.
– Чего молчишь? – снова спросил он Максимова.
– Я уже ответил. Мне легко работать с Яхиным. Он – мужик хороший, понимающий, не то, что некоторые…., – он не договорил, но и так было все понятно, кто такие некоторые.
Лосев снова замолчал.
– Как сын? А Тамара? – спросил Геннадий Алексеевич у Максимова.
– Ничего. Сын на каникулах, супруга работает. Почему ты меня спрашиваешь о них?
– А ты представь, Паша, что эти бандиты к тебе придут…. Вот ведь пришли к участковому. Если бы жена была дома, то и ее, наверняка бы, завалили. Им все равно, кого убивать.
– Да, что ты вокруг, да около. Я же сказал, что не хочу работать с тобой. Извини, но это – правда.
Лосев бросил недокуренную папиросу на землю и, взглянув на Максимова, резко ускорил свой шаг. От этого разговора у Павла остался какой-то неприятный осадок.
«Вот, видимо, и время подошло, что вспомнили о Максимове», – почему-то подумал он. Был ли он обижен на Лосева, скорее, нет, чем, да.
Заметив подъезжавший к остановке трамвай, Павел, ускорил шаг. Запрыгну на ходу в последний вагон, он поехал на работу.
***
В городе началась «массовая зачистка», так называемая «паспортная проверка». Иногда она начиналась поздно вечером и продолжалась всю ночь. Облавы следовала за облавами. Камеры следственных изоляторов были переполнены задержанными и арестованными жителями Казани. Блатной мир города затаился. Многие решили на время оставить город и перебраться в пригород, однако, это не спасало их от карающего меча НКВД. Помещения отделов внутренних дел были переполнены, десятки задержанных людей толпились в коридорах. Сотрудники милиции, уголовного розыска, государственной безопасности вели бесконечные допросы, но выйти на следы банды не удавалось. Словно в насмешку над ними, бандиты совершили очередной налет на промтоварный магазин. При попытке их задержать были убиты два солдата, принимавшие участие в патрулировании улиц. Москва, обеспокоенная разгулом преступности в Казани, требовала результатов, которых реально не было.
Максимов спал в кабинете, положив под голову несколько папок. За соседним столом на составленных вряд стульях спал Яхин. На столе затрещал телефон. Павел, не открывая глаз, снял трубку и приложил ее к уху.
– Где Яхин?! – спросил его дежурный по министерству.
– Здесь, спит на стульях, – ответил Максимов. – Что случилось?
– Собирайтесь. У нас огнестрел в Кировском переулке. Жертва – молодая женщина. Давайте, поторапливайтесь.
– Мертвые не бегают, Хасанов, – ответил Павел и посмотрел на проснувшегося начальника отдела.
– Ты слышал? – спросил его Максимов.
– Да….
Они быстро умылись в туалете и направились вниз.
– Хасанов! Ты бы чайком побаловал с утра то…
– Приедете, напьетесь, – примирительно произнес дежурный по НКВД.
Павел вышел на улицу. Люди еще спали, и народу на улице практически не было. Яркое солнце, словно принуждало людей жить, любоваться природой, а не убивать себе подобных.
– Чего застыл? – спросил его Яхин. – Ехать нужно, Павел. Потом насмотришься.
Дежурная полуторка быстро их добросила до места обнаружения трупа. Убитой была молодая женщина, лет двадцати – двадцати трех. Около тела лежала маленькая женская сумка, в которой эксперт обнаружил паспорт на имя Шуваловой Людмилы Гавриловны. Собака, взявшая след, привела к углу улицы Чернышевского и Кирова.
Судебный медик перевернул труп женщины. Красивые белокурые волосы, большие глаза, в зрачках которых играло солнце, словно, противились смерти.
«Симпатичная женщина, – подумал Максимов. – Интересно, за что убили такую красоту?»
К месту происшествия подъехала группа участковых инспекторов и солдат внутренних войск, патрулировавших прилегающие к месту преступления улицы. Яхин собрал их возле себя и начал проводить инструктаж. Минут через пять, разбившись на пары, сотрудники разошлись по жилым домам.
– У нее два ранения, – произнес судебный медик. – Ножевое ранение в живот и огнестрельное в грудь. Оружие назвать не могу, установим при вскрытии, но ранение сквозное. Так что, уважаемые сыщики, начинайте искать пулю.
Пулю они нашли минут через тридцать интенсивного поиска.
– Вот она, – громко произнес Яхин, указывая пальцем на отверстие в покосившейся березе. – Как будем извлекать?
– Как? Пилить нужно, – ответил эксперт, по-другому ее не извлечешь.
Кто-то принес пилу и они, меняя друг друга, стали пилить дерево.
***
Корнилов ударил Лешку в лицо и когда тот упал, он ударил его ногой в бок.
– Ты, что делаешь, сука?! – произнес Василий и достал из кармана «ТТ». – Может, тебя тоже, как Симакова?
– Просто, суку завалить хотел! – произнес Алексей, поднимаясь с земли. – Она хотела нас сдать!
– С чего ты это взял! Фильтруй базар!
– Да я сам слышал, как она с ментом о нас терла. Все интересовалась, сможет ли он ее от зоны отмазать, если она нас всех скопом сдаст.
Алексей сплюнул на землю кровью и со злостью посмотрел на Корнилова.
– Это ты эту «курву» привел! Ишь ты, переспал с ней и сразу же в компанию. Мне еще жить хочется!
Глаза Василия налились кровью.
– Дурак ты Лешка! Это я ей велел подцепить этого мента, что она и сделала. Чтобы жить дальше, нужно знать, что они там мутят.
Корнилов замолчал. Он порылся в кармане и, достав папиросы, закурил. Рука его предательски тряслась.
– А ты зачем в нее стрелял? – спросил его Алексей.
– Чтобы не мучилась. Ты даже подрезать человека нормально не можешь. Вот и приходится за тобой подчищать.
– Она и так бы померла, – словно оправдываясь, ответил Бабаев.
– Не нужно оправдываться, нужно все делать основательно.
Корнилов докурил и бросил папиросу на землю.
– Слушай, Корнил! Скажи, может, и нам пока залечь на дно, что-то неспокойно у меня на душе.
Василий промолчал. Он уже давно думал о том, что нужно завязывать с этой «блатной» жизнью, а деньги, золото с камнями, все это есть. Алексей смотрел на него, ожидая ответа.
– Вот свершим еще три «скока» и завяжем, – тихо произнес он. – По мелочи больше крутиться не будем. Хотелось бы взять кассу, как в Зеленом Доле, и в тину.
Подъехал на машине Игнат. Он вышел из «Эмки» и направился к ним.
– Ну, что там? – спросил его Василий.
– Ментов, как мух на помойке. Всех опрашивают, проверяют…. Меня тоже остановили, проверили машину и отпустили. Не знаю, как вам, а мне девку жалко. Смазливая была.
Бабаев отвернулся в сторону. Винил ли он себя, сказать трудно. За последние три года ему приходилось неоднократно убивать людей и сейчас вид крови жертвы не вызывал у него никаких эмоций.
– Что будем делать дальше? – спросил Корнилова Игнат.
– Заляжем на дно. Никому, ни-ни. Ты что, отошел в сторону? – обратился Василий к Алексею. – Ты слышал, о чем я говорю?
– Да слышал, слышал, – огрызнулся он. – Откуда я знал, что Людмила не «ссучилась»?
– Ладно, проехали, – примирительно произнес Корнилов. – Деньгами не сорить!
Игнат и Лешка промолчали. Они хорошо усвоили эту прописную истину, на которой сгорело много братвы.
– Ну, что? Погнали? – тихо произнес Корнилов. – Меня не ищите, я сам вас найду!
– А если касса?
– Это меняет дело. Пока!
Алексей сел в машину к Игнату, а Василий пошел пешком.
***
Павел внимательно слушал Аркадия Самсонова – оперативника по работе с несовершеннолетними правонарушителями, который рассказывал ему о своем знакомстве с убитой Шуваловой.
– Вы знаете, я сначала не поверил ей, а затем, когда она мне стала рассказывать об убийстве профессора Мельцина, я сразу понял, что она или хорошо знает тех, кто непосредственно принимал участие в налете или сама была там во время преступления.
– Слушай, Аркадий! Ты почему не написал об этом, не сообщил о своем знакомстве с этой девушкой?
– Вы знаете, сначала я ей не верил, а затем решил написать, когда узнаю о всех участниках банды.
– Ты вот скажи мне, почему она решилась довериться тебе? Ты для нее – «мусор», а она – проститутка?
– Запуталась она, товарищ Максимов. Сами понимаете, молодость. Говорит, познакомилась с одним молодым человеком, ну, там – ресторан, подарки, а затем повязали ее на преступлении. Когда поняла, испугалась, однако, пути назад уже не было. Вот она и хотела через меня выскочить из этих сетей.
Максимов задумался.
«Надо же, вроде бы все складывалось хорошо, а здесь – убийство. Похоже, засекла ее бандитская братва с Самсоновым, вот и решила кончить».
– Слушай, Аркадий! Скажи, может, ты кого-то подозрительного заметил, когда общался с ней?
Самсонов задумался. Когда он с ней говорил, много народа проходило мимо них. Однако, его внимание почему-то привлек всего лишь один человек. Ему было лет около тридцати, хорошо одетый. Но не одежда привлекла тогда внимание Аркадия, а его глаза. Один из глаз немного косил…
– Павел! Я, кажется, вспомнил. Когда я ней разговаривал мимо нас прошел молодой мужчина. При виде его она почему-то вздрогнула и, схватив меня за рукав пиджака, потянула в сторону. У этого человека один из глаз, кажется, немного косил. Который, я не помню.
– Вот почитай ориентировку трехлетней давности. Мы тогда разыскивали банду, в которой один из преступников имел аналогичный дефект зрения.
– Но насколько я понял, тогда группе москвичей и операм Лосева, банда была уничтожена, – произнес Самсонов.
– Нет, Аркадий, она действует и сейчас. И твою Шувалову Людмилу убили именно они. Уж больно близко ты подобрался к ним…
В кабинете стало тихо. Максимов рукой нащупал пачку папирос и, достав одну, закурил. Сейчас он размышлял над тем, как ему поступить дальше. Доложить об этой информации Лосеву или попытаться раскрыть это преступление силами отдела. Наконец он решился. Павел поднял трубку и быстро набрал номер Лосева.
– Здравствуй, Геннадий Алексеевич! – поздоровался с Лосевым, Максимов. – Ты знаешь, Аркадий Самсонов, кое-что может рассказать тебе об убийстве Шуваловой. Оказывается, она была его агентом. Нет, он ее оформить официально не успел, но, встречался. Что значит, сейчас тебе некогда? А, вы, уже вышли на след убийц…. Тогда извини за беспокойство….
Павел посмотрел на Самсонова.
– Ты все понял, Аркадий? Мы сами с усами… Посмотрим. А ты погуляй по городу, а вдруг. Если заметишь, звони.
– Понял, – произнес Самсонов и направился к двери.
На столе у Максимова зазвонил телефон. Он снял трубку, звонила Тамара.
– Как ты, Павел? Тебя ждать на ужин?
– Не знаю, милая, как получится. Я люблю тебя…
Он положил трубку и, взяв папку, направился в кабинет Яхина.
***
Корнилов бросил недокуренную папиросу в окно «Эмки» и посмотрел на полуторку, которая двигалась в их сторону. Грузовик ехал медленно, объезжая ямы и рытвины. Молодая кассирша предприятия явно переживала за деньги, которые везла из банка на предприятие. Это была ее первая поездка, и она то и дело бросала свой взгляд на дорогу, крепко прижимая к груди брезентовый инкассаторской мешок с деньгами. Сумма была достаточно внушительной, а охрану груза осуществлял лишь водитель – инвалид войны.
