Александр Изотов
Нулевой мир 6. Мера Человек

Глава 1. Сила

«Это два ангела.»

– Я знаю, – ответил я, разглядывая спускающегося с неба противника.

«Ты зверь, поднёбыш!»

– С демоном внутри, – ощерился я.

«Ты недооцениваешь противника. Марк, абсолютная твоя душа, это две четвертых меры!»

Я спрыгнул с крыши и мягко приземлился на носочки. Всё же Белиар был невероятно силён.

«Да я ещё и невероятно умён. О, Бездна, зачем я согласился на это?»

– Силу!

«Это будет временный эффект. А потом ты свалишься, и будешь слабее нуля.»

– Я и нулём убивал ангелов, – крикнул я громче, чтобы услышал Тиохиль.

– Сраная просва, – ангел сплюнул и покосился наверх.

Видимо, перед напарником ему не хотелось оплошать.

– Ариох!!! – Тиохиль рявкнул, – Он мой!

Голос ангела сверху был хорошо слышен:

– Тиохиль, ты слишком долго в Инфериоре.

– Потому что он справиться не может, – я улыбнулся, – Не по зубам зверушка.

Взметнулся снег, и ко мне устремилась смерть.

«Бери силу, поднёбная твоя душа».

Наконечник копья, пропитанный кровью демона, был на удивление прочным, и спокойно выдерживал удары ангельского клинка.

Тиохиль не стеснялся применять магию, хотя теперь порывы ветра были не такими сильными. Меня относило в сторону, но я группировался и приземлялся на ноги.

И снова сближение, и обычный оружный бой. Когда оба противника сильны, всё решает острый клинок.

Мы смещались по вершине горы, гоняя друг друга вокруг храма.

– Интересно, – в который раз откатившись, прохрипел я, – Когда я тебя прибью, мне хватит духа до третьей меры?

– Нет, это мне хватит твоей частицы, – Тиохиль неожиданно ловко проскользнул сбоку и едва не дотянулся клинком до шеи, заставляя меня нырнуть.

Я встал в нескольких шагах от него.

– А как же то, что только глупцу нужна одна частица?

Глаза ангела загорелись яростью:

– Неужели ты думаешь, что я откажусь от такой силы? Да, повелителю нужны всего двенадцать, и тринадцатую надо изгнать…

– Тиохиль, ты много говоришь, – донеслось сверху.

Мой противник недовольно поморщился.

– Вотан, – сказал я.

– Что Вотан? – глаза Тиохиля подёрнулись удивлением.

– Этот демон под Лазурным Городом тоже был частицей…

– Вотан сидел там, где ему и положено. Ему казалось, что он ведёт какую-то борьбу, стремится к власти. Глупцы, вокруг одни глупцы.

Я промолчал. Странно, что Тиохиль ещё себя не заподозрил в глупости. Впрочем, если дурак осознает, что он дурак, то прекратит быть дураком.

Тиохиль продолжал:

– Правда, ты убил его чуть раньше, чем положено. Ну, да ничего…

– Зачем меня изгонять?

Но наш разговор прервали:

– Ма-а-арк!

Я обернулся. Хильда, обнажив кинжалы, неслась по снегу от храма. Твою-то звериную бабушку, ну, где у неё мозги?

«Да у вас обоих с ними проблемы», – вздохнул Белиар.

– Мне нужно твоё отчаяние, сильная воля, – ангел засмеялся, и стрелой полетел навстречу Волчице.

И снова я несусь вслед, и снова не успеваю. Я ощутил землю, вытянул из неё пику…

Тиохиль в этот раз увернулся, срубив каменное копьё, и приземлился сразу за спиной Хильды. Она развернулась, собираясь метнуть клинки, но удар кулака ангела отбросил её на землю.

Он наступил ей на ногу и направил меч в грудь. Сильнее нажал сапогом и Хильда закричала от боли.

Я замер в нерешительности.

– Ты не успеешь, хоть пятнадцать демонов будут внутри, – ауритовый клинок ангела заполыхал огоньками, – Псы Тенебры всегда были слабее.

«Ах ты ж подстилка перьевая!» – прошипел Белиар.

– Кожаный балдахин, – Тиохиль ощерился.

Белиар злился, но знал, что так может помешать мне.

Я выпустил чувство земли, охватывая большую площадь вокруг, но тут же ощутил давление сверху. Напарник Тиохиля нарушил обещание, и намеревался атаковать.

«Едва ты применишь магию, он ударит мерой. Я в твоём зверином теле, и мы слабее, поэтому не устоим».

Стиснув зубы, я лихорадочно пытался сообразить, что делать. Тиохиль собирался убить Хильду, не проткнув клинком, а спалив заживо…

– Как видишь, зверь, рука демона не творит чудес.

Рука…

Чувство земли сразу подсказало мне, где в снегу лежит моя часть. Прямо под моими ногами, в одном шаге. И ещё не исчезла. Моё сознание с легкой грустью огладило её…

«Малыш, но ведь я же лучше!» – Белиар усмехнулся, – «Знаешь, твоя память полна красивых цитат».

Я не ответил.

Отравленные наконечники лежали, разбросанные, рядом с рукой. Малое действие, большой урон.

Я резко сократил радиус сканера, и ангелы восприняли это по-своему.

– Правильно, просва, – Тиохиль улыбнулся, – Ты же понимаешь, как ты бессилен?

Он чуть прижал пылающий наконечник, прожигая Волчице одежду.

– Брось копьё…

Моя рука разжалась, и древко мягко упало в снег.

«И всё из-за бабы!»

– Зверю – зверево, – ангел всё пытался меня зацепить.

Я изобразил страдальческий вид, одновременно раскрыв под снегом трещины. Рядом с собой, ведь радиус действия небольшой.

Несколько наконечников рядом с отрубленной конечностью скатились в заготовленные щели.

– Друг, – сказал я.

«Что?»

– Что? – Тиохиль даже отвёл клинок.

– Друзья! – крикнул я, поднимая голову.

У меня всегда были проблемы с самовнушением. И надо было помочь, чтобы прицелиться.

«Твою поднёбную мать, зверёныш. Ну сказал бы мне, я бы помог».

И моё зрение осветилось едва заметными красноватыми траекториями. Что сделал Белиар, я не знал, но лучи целеуказателей вели прямо от трещин в земле.

– Огонь, – я улыбнулся.

Трещины схлопнулись, и сразу четыре наконечника улетели вверх, в Ариоха, а я метнулся вперёд. Внизу в копьё по моему приказу ударила земля, и оно подскочило мне в руку.

Тиохиль чуть замешкался, но успел отразить мою атаку. Вот только ему пришлось отпрыгнуть, и Хильда оказалась на свободе.

– Жалкие черви! – раздался крик сверху, и я прыгнул, сбивая Хильду в сторону.

Там, где мы только что были, в снег ударила плазма, взрываясь паром и огнём. Ариох, паря над нами, зажигал на клинке уже новую атаку.

– Он мой! – Тиохиль полетел к нам.

– Идиот!

Но нас уже снесло. Один бы я увернулся, но Хильду пришлось защищать, принимая удар на себя.

Ладонь демона перехватила руку с мечом, а моё копье прошло ангелу прямо под доспех. Он рванулся, разрывая воздух криком, и нас унесло в сторону.

Полёт был долгим, меня кувыркнуло несколько раз по снегу, но мне удалось вскочить на ноги. Хильда без сознания упала рядом прямо на краю…

Я оглянулся. На вершину я поднимался не с этой стороны. Здесь внизу зияла пропасть, заполненная туманом.

«Только ради свободы, поднёбыш.»

Когда в нас ударил новый луч с ангельского клинка, Белиар среагировал быстрее, чем я. Он рванул Хильду за шкирку и прыгнул сам.

В пропасть!

– Твою ма-а-а-ать! – заорал я.

«Вот же червятина. Я привык, что у меня крылья.»

Мы падали, и на расстоянии вытянутой руки мимо нас неслась гора.

Инфериор позвал меня…

Едва ощутив этот зов, я выбросил чувство земли. Спаси, Инфериор!

– А-а-а!!! – вырвалось у меня от боли, когда я резко приложился лицом о что-то твёрдое, да ещё и левую руку чуть не выдернуло из суставов.

«Поднёбыш, абсолютная твоя душонка. Невероятно!»

Я поднял голову, пытаясь проморгаться. Подо мной вырос, ещё осыпаясь свежей крошкой, длинный каменный язык. Вытянулся он прямо из скалы, вдоль которой мы летели.

«Я видел, что творят люди в Инфериоре, но ты меня удивил.»

Моя красная рука свисала в пропасть, отдавая болью в вывихнутом плече. Я не чувствовал её, но, когда выглянул из-за края, увидел, что пальцы крепко сжимают нагрудник Хильды. Молодец, демон!

Я держал её за грудной вырез, и корсет оттянулся, открывая вид на белые округлости.

«Вот только ради этого я и помог», – с заметной похотью произнёс Белиар.

Я обернулся на правую руку. Пальцы прочертили в камне борозды, удерживая меня на вызванном каменном балконе.

– Тебе наверняка тысяча лет, – проворчал я, подтягивая Хильду, – Старый извращенец.

«Ну, суккубов и инкубов придумали в твоём мире.»

Я затащил Хильду. Она была без сознания, но еще дышала.

Посмотрев наверх, я оценил, сколько мы пролетели. Оказалось, всего ничего, метров десять-пятнадцать. Видимо, опять время замедлилось.

Сверху раздавался звон клинков. И крики ангелов.

Я встал и оглянулся на Хильду. Ну, здесь ей будет безопаснее, чем там.

«Погоди.»

– Что? – спросил я, но тут же вывихнутое плечо взорвалось болью, и сустав с хрустом встал на место.

«Просто эту руку я острее чувствую.»

Мне пришлось подниматься, как человеку-пауку. Камень под пальцами правой руки охотно поддавался, а вот левую игнорировал. Впрочем, когти демона и так втыкались в породу, высекая крошево.

Через несколько секунд я перескочил через край.

Ариох и Тиохиль сражались, что-то явно не поделив между собой.

– Глупец, это всё из-за твоей гордыни!

– Если бы ты не спустился, я бы справился сам!

Я поморщился. Всё ангельское благородство слетело с них, как мишура, и сейчас они были похожи на обычных головорезов. Разбойничий босс будет недоволен, и они решали, кем именно.

Про меня, кажется, совсем забыли.

Два стихийника воздуха сражались, взметая вихри снега вокруг. Их фигуры мелькали в буране, отблёскивая золотыми краями. А огонь с их клинков освещал внутренности снежного облака, очерчивая крылатые силуэты ангелов.

Всё-таки Тиохиль слишком долго пробыл в Инфериоре. Он защищался, как мог, но через пару секунд вылетел из снежного бурана в мою сторону.

Он прокатился по снегу и вскочил, выставив клинок. Ангел стоял ко мне спиной.

Белиар услышал мою мысль и с жаром прошептал:

«О, да!»

Тиохиль не успел дёрнуться, как из земли выросли сразу две пики, пронзившие его крест-накрест. Инфериор с удовольствием помогал мне – каменные жала пронзили доспехи, словно масло. Ангел дёрнулся и повис, распятый на крестовине. Он даже не понял, что его убило.

Ангелу-ангелово. Возгордился, при этом слишком долго пробыл внизу.

«Ради такого зрелища стоило отдать душу!» – усмехнулся Белиар.

Снежный буран впереди осел, и Ариох степенно спустился на землю. Клинок в его руке нервно полыхал, иногда срывая в снег открытые языки пламени.

– Да, частица Абсолюта, мы тебя недооценили.

Я пошел вперёд. В снегу прямо рядом с распятым Тиохилем нашлось моё копьё.

«Знаешь, пусть атакует огнём, я попробую совладать со стихией», – голос Белиара сквозил торжеством.

Ариох чуть отступил назад, и я приподнял бровь:

– Неужели ангел боится меня?

– Мне просто интересно, сколько времени действует сила демона? – усмехнулся он.

«Вот же подстилка перьевая. Он прав.»

– Что? – вырвалось у меня.

Я почуял это головокружение, как будто не выспался. И понял, что осталось совсем немного. Пара секунд.

И тут же сила покинула тело, я упал на колени.

«Дерьмо нулячье!» – кажется, мы произнесли это одновременно с Белиаром.

Ариох молнией полетел к нам, замахиваясь клинком. Глаза крылатого горели ненавистью – он решил лично зарубить, так слаще момент триумфа.

«Хреново получилось, поднёбыш.»

И тут мне в грудь ударил светляк. Огромный, жирный, наполненный до краёв духом.

Ангел, как картинка, застыл передо мной. Снег под ним взлетал от воздушной волны, его огненный клинок рассекал воздух, приближаясь к нам.

«Поднёбыш, не отключайся!»

Небо упало на меня. Упало, и просто раздавило… Оно крошило мои кости, рвало мышцы, перекраивая их заново. Кожа горела, натягиваясь на новом теле, и столб духа крутился вихрем, гоняя точку по всем ступеням.

Я не потерял сознание. Сквозь муть боли я слышал, что Белиар орёт, как недорезанный. Орёт, но сражается.

Он двигает моими руками, бьёт ангелу в лицо. Картинка вокруг сменяется. Вот мы возле храма, ангел что-то кричит, а Белиар хохочет ему в лицо. И считает этим ангельским лицом кирпичи храма, выбивает обломки.

Мои кулаки оставляют вмятины на золотых доспехах. Снег, небо, земля, скалы…

«Не успеваю, поднёбыш. Сила кончается!»

Мы с ангелом летим высоко, мои пальцы стиснулись на его шее. Он сбивает мои руки, я цепляюсь за его крылья. Обмениваемся ударами. Катимся по склону, прямо по снегу, весь мир кружится. И всё это через боль…

Знакомое место.

«Всё, поднёбыш. Я – всё.»

Я не чувствую его, Белиар отключается… Мелькает перед глазами снежное ущелье. Такое знакомое ущелье.

И последним усилием воли я толкаю нас обоих туда.

***

– Ох, – я открыл глаза.

Сказать, что у меня всё болит, это соврать. У меня всё адски болит, тело словно в мясорубке перекрутили.

Я попытался сдвинуться, и огляделся. Коридор из ледяных столбов, сверху тонкая щель неба.

– Где мы? – голос сбоку.

Как выглядит ангел, попавший в обнуляющую пещеру? Как ноль, только подкачанный.

Ариох лежал чуть подальше, за пару ледяных колонн от меня. Вид у него был жалкий, золотые доспехи были помяты, и в некоторых отметинах я узнал следы от кулака.

Рука!

Я сразу поднял свою левую руку, ожидая увидеть самое страшное. Нет, обычная рука. Только волосатая слишком, да и ногти больно длинные, давно не стриженные.

– Что, зверь, поднял меру? – Ариох загрохотал доспехами, пытаясь подняться, – А сила-то кончилась…

Он выпрямился. Расправил плечи, поднял…

– Дерьмо нулячье!

Ариох захлопал ладонями по плечам, стал оборачиваться.

– Где мои крылья?

– Предателям они не нужны, – прошипел я, откинув затылок на лёд, – Лишило тебя Небо…

Сил совсем не было.

Но Ариох, мотая головой, вдруг присмотрелся к чему-то во льду. С моего места не было видно, что там, но бывший ангел шагнул и приложил руку к одной из колонн.

– Ну, я так и думал, – Ариох расхохотался, потом нагнулся и поднял меч, – Вон же, Просветлённый во льду…

Я повернул голову, вспомнив о той девушке, закованной в холоде.

– Я встречал уже таких, – Ариох повёл плечами, – Ты думаешь, мы живём тысячи лет, и ничего не знаем?

Он осторожно махнул мечом в одной руке, потом всё же взял его в обе ладони.

– Тяжеловатый, – он даже цыкнул, – Давненько я этого не ощущал.

И Ариох пошёл ко мне.

– Да, я встречал таких Просветлённых. Одного даже убил, – он остановился передо мной и опустился на корточки.

Рядом со мной на лёд, обдав меня крошками, бухнулось тяжелое лезвие клинка.

Было заметно, что Ариоху тяжело в этом облачении, но я-то и того не мог. Только ёрзал ногами по льду, пытаясь привстать.

Как же холодно…

– При переходе в новую меру, – ангел осмотрел меня оценивающе, – в жилах течёт огромная сила. В какой-то момент ты даже сильнее той меры, в которую прыгаешь. Белиар воспользовался этим, но всё же я выдержал.

Он гордо повёл плечами, и сморщился от боли. Ему крепко досталось от демона.

– Может, тебе нужна частица Абсолюта? – с надеждой спросил я.

– Нет, – он покачал головой, – Тиохиль идиот, поддался минутной слабости. Властелин больше не воскресит его.

– Я вспомнил тебя, – сказал я, – Там, в Проклятых Горах… Это тебя застрелил зверёныш.

– Белый Волк. Он прорвал барьер, да. Ну, кстати, это я и подсказал Тиохилю, где вас можно подождать.

Я стиснул зубы.

– Ты был мёртв, как ты мог подсказать?

– Твоя Халиэль тоже ведь мертва? – спросил Ариох, – Оттуда можно вытаскивать, хоть в Чистилище и не каждый попадает.

Он чуть нагнулся ко мне, и я дёрнул рукой, попытавшись схватить его за шею. Но удар латной рукавицей отсушил мне руку.

– Пусть мы оба нули, – усмехнулся он, – Но у тебя состояние похуже.

– Почему меня надо убить? – прошептал я.

Моя правая рука упала на пояс, пальцы зацепились за расстегнутый кошель. И нащупали капсулу с ядом Безликого.

– Ну, так и быть, – вздохнул Ариох, – Властелин думает, что нельзя собирать все частицы. Поэтому надо, чтобы твоя спокойно отправилась домой.

– Но ведь без одной частицы… это не целое, – мои пальцы ухватили капсулу поудобнее.

– Целое – это Абсолют, – ангел постучал пальцем по виску, – А значит, властелин перестанет быть собой.

– Абсолют всегда один, – кивнул я.

– Верно, – Ариох улыбнулся и оценивающе посмотрел на свой клинок.

Такой махиной было неудобно закалывать, и он пробежался рукой по моим доспехам. На мне еще висели ремни Безликих, хоть и потрепанные боем, но некоторые ножи ещё не выпали.

Один такой нож и блеснул в руке ангела-нуля. Я напрягся – у меня был только один шанс.

– Ответь на один вопрос…

– Хватит уже вопросов, – недовольно поморщился Ариох.

Я всё равно улыбнулся:

– Это загадка.

Он приставил нож к моей шее:

– Ну, загадывай. Будет что рассказать на небе.

– Сколько ангелов нужно, чтобы убить нуля?

– А? – Ариох чуть удивился, открыв рот.

Секунда, и капсулка отправляется в цель. Я чуть не промахнулся, но всё же шлёпнул ладонью ему по губам, вкинув смерть. Он успел стиснуть зубы, и капсула сразу же раскололась об них.

Он на миг запаниковал, дёрнул рукой, резанув лезвием мне кожу на шее.

Я добавил второй рукой по подбородку, на это движение не потребовалось много сил. Да больше и не надо было. Ариох схватился за горло и захрипел, выпуская пену изо рта.

А я усиленно растирал ладонь, измазанную в яде, об лёд. Что там за отрава у Безликих? Надеюсь, не каракоз.

Ноль в золотых доспехах затих передо мной, а я пополз к выходу. Как же, мать твою звериную, холодно… Это я там зверь, а может, и человек.

А здесь ноль без сил, побитый жизнью. Замерзающий ноль.

Впереди уже показался заснеженный выход из ущелья, когда я уже не смог двигать онемевшими пальцами. Положив щёку на лёд, я вздохнул.

Как же хочется спать…

Глава 2. Новые проблемы

Поспать мне, слава Небу, так и не дали. Меня куда-то тащили рывками, и рядом женский голос смачно матерился.

– Тяжёлый какой. Дерьмо… нулячье!

– Госпожа, это проклятое место. Здесь всё нулячье.

– Да я заметила уже!

– Я не вижу вообще никаких вариантов.

– Помогай тащить, зверь!

– И рана у меня болит… Странно…

Что-то плюхнулось на лёд.

– Фолки?! Да твою мать, Небо, за что мне это?

***

Сквозь веки пробивалось солнце, я на миг приоткрыл глаза. Рядом на снегу сидела Хильда, откинувшись на локтях, и смотрела на закат. Он окрашивал снег вокруг в розовые тона, и мне даже показалось, что весь склон в крови.

Слишком много крови было в последнее время. Я чуть повернул голову, рядом сидел Фолки, держась за грудь. Он поймал мой взгляд, и криво ухмыльнулся:

– Ну, здравствуй, великий мастер.

Хильда повернулась. Я с удивлением увидел, что в ее глазах застыли слёзы, но она тут же их смахнула.

– Великий мастер первый перст, нам наверх надо.

Я хотел что-то сказать, но закрыл глаза. Славный богатырский сон овладел мной, не спрашивая разрешения.

– Дерьмо нулячье! Марк! – пытались до меня докричаться.

***

Я снова стоял в пустыне. Белый безжизненный песок до идеально ровного горизонта, который был границей с серым небом.

Покрутив головой, я снова ничего не обнаружил.

«Ты стал силён, частица Абсолюта.»

– Опять ты? – я усмехнулся.

«Кто именно?»

– Тот, кто «ещё не Абсолют».

«Да, я уже разговаривал с тобой. Знаешь, в разных царствах время течёт по-разному.»

– Ты мне советовал сидеть в Инфериоре, помнишь? – я ощущал в душе какое-то злорадство.

Возможно, демон внутри подкармливал мою злость. Интересно, почему Белиар молчит?

«Ты думаешь, что, став человеком, ты изменил будущее?»

– А разве нет? Я снял барьер.

Дикий хохот разнёсся по всему пространству. Кажется, от смеха поднялся ветер, и белые песчинки заструились, побежали прочь, перекатываясь.

«Глупец. Ты знаешь законы людей?»

Я поджал губы. Тут собеседник был прав, я и в зверях не меньше проблем встречал. В тех же нулях и первушниках всё было понятнее.

«Инфериор гибнет под напором Бездны, еретики сметают один приорат за другим. А у тебя внутри демон, человек. Как тебя встретят люди?»

Я стиснул зубы.

«Любой в Инфериоре знает – Бездна и демоны суть одно.»

Тут неведомый голос был прав. Я теперь даже не знал, как отреагирует тот же Зигфрид. Скажем так, у Синего Приора практически все проблемы из-за отца-демона.

«Так что нет, человек, никакие барьеры ты не снял. Небо – самый сильный барьер, неподвластный ни одному смертному.»

Я промолчал, а потом пошёл вперёд. Мягкий песок приятно проминался под босыми ногами.

«Куда ты?»

– Огляжусь хоть… – небрежно отмахнулся я.

«Вот из-за этого вас и пытаются остановить, частицы Абсолюта.»

– О чём ты?

«Вы вечно движетесь к цели. Если не держать под контролем, то частицы Абсолюта всегда складываются в целое.»

– Как же так? Ведь Абсолют всегда один.

«Ты меришь всё своим мышлением.»

Я продолжал идти. Конечно, это было бессмысленно, потому что горизонт не приближался. Пустыня оставалась пустыней, и вполне возможно, я мог так идти вечность.

– Это ты пытаешься меня изгнать обратно? – спросил я.

«Тебе кажется, что я творю зло?»

– Ну, на добро это явно не похоже.

«Частица Абсолюта, когда ты объединишься с целым, кем ты станешь?»

– Что? – я даже остановился.

«Кто ты будешь? Мы находим миры, которые создавал Абсолют. И, скорее всего, ещё больше мы не нашли.»

– Мой мир тоже создан Абсолютом. Говорят, он отдал жизнь за это.

«Силу. Не измеряй всё своим мышлением. Абсолют всегда жив, он всегда един. Поэтому я тебя спрашиваю – кем ты станешь, когда достигнешь целого?»

– Знаешь, даже если бы у меня не было демона внутри, ты бы уже начал раздражать, – я снова двинулся вперёд.

«У тебя есть близкие. Те, кого ты можешь спасти. А нужны ли они тебе будут потом?»

И снова я замер. До меня стало доходить.

«Какой смысл от великой силы, если потом ты перестанешь быть собой? Какое удовольствие от абсолютной власти ты получишь?»

– Мне не нужна абсолютная власть.

«Тебе хочется создать новый мир?»

– Чего?

«Даже мы, боги, бьёмся в догадках, зачем Абсолют это делает.»

– Боги?! – вырвалось у меня.

Мне показалось, или мой собеседник зарычал от досады, будто сболтнул лишнего? Одновременно на горизонте что-то появилось. Светящаяся точка, будто блеснул шпиль.

«Помни, частица Абсолюта, к чему может привести твой путь.»

Я, не обращая внимания, сорвался на бег. Взгляд не отрывался от блика на горизонте, но тут…

***

– Не продержимся, Фолки.

– Госпожа, если не дать им пройти, можно долго стоять.

Рядом что-то потрескивало. Я открыл глаза, и увидел уже знакомый потолок храма. На нём поигрывали отсветы горящих чаш вдоль стен. Правда, огонь в них был уже слабоват.

Снаружи, видимо, тоже солнце уже закатилось, и вход в храм, днём освещавший пол зала, сейчас чернел ночной темнотой. У входа маячили две спины: Хильда и Фолки, вооружившись, готовились к обороне.

В руках у Волчицы покачивалось моё копье, Фолки вооружился кинжалами. С улицы донёсся рык и голодное урчание.

– Белиар? – просипел я пересохшим горлом, мой голос был чуть громче тишины.

Демон пока молчал. Хотя…

Нет, твою человечью бабушку, он спал! На грани слуха я слышал его сопение, ощущал фибрами души храп демона.

Белиар просто дрых.

С одной стороны, мне стало полегче. Приятно сознавать, что с ним всё в порядке. Когда в моей голове обитала Халиэль, я изрядно волновался в минуты её молчания. Возможно, мне не хватало меры ощущать её внутри, но Белиара я чувствовал.

Наверняка, его сон имел смысл, и я подумал, что будить его стоит только в крайнем случае.

Я опёрся на локти и присел. Мой доспех являл собой жалкое зрелище. Надорванный нагрудник, порванные рукава, штанины. Многие элементы защиты слетели, завязки не выдержали роста мускулатуры.

Марк-человек заметно вырос.

Рык ворвался в комнату вместе с мохнатой ящерицей. Хильда и Фолки схлестнулись с чудовищем, их клинки замелькали, отбрасывая блики. Ящерица рычала, пытаясь проскользнуть внутрь храма, но несколько ударов по наглой мохнатой пасти всё же выгнали её обратно.

– Дерьмо нулячье!

Хильда выронила копьё и схватилась за плечо.

– Госпожа!

Фолки и сам выглядел не лучше – он подскочил к Волчице, крепко сжимая кинжал, но второй рукой придерживался за грудь.

В темноте проёма мелькали голодные глаза – ящерицы чувствовали, что скоро добыча станет доступной.

– Эх, опять драться, – проворчал я.

Горло в этот раз не подвело, мой голос раздался под сводами храма. Хильда и Фолки одновременно обернулись.

Я встал и, покачиваясь, направился ко выходу. С каждым шагом сила вливалась в меня, так Инфериор под ногами праздновал моё шествие. О, да, я чувствовал, что такое – «Человек».

Подумать только, в моём родном мире ты рождаешься человеком, живёшь человеком, и умираешь им же. И не важно, как провёл ты свою жизнь, никто не отнимет у тебя право зваться человеком.

Хотя жизни некоторых людей на Земле едва ли отличаются от пресмыкания нулей или раболепия первушников. Да, есть и звери в нашем мире, – головорезы, жаждущие крови, или воины, исполненные духа. В их сердцах живёт ярость, но многие из них так же готовы сорваться в бой по чьему-то приказу, не задумываясь о том, хорошо это или плохо.

Здесь, в Инфериоре, человек не просто звук.

Это высшая мера. Сила.

А вместе с силой приходит и великая ответственность.

Именно так сказал один великий деятель в моём мире. Блин, вот только не помню, чья это цитата. И почему мне кажется, что это связано с моим умением лазать по стенам?

Хильда и Фолки во все глаза смотрели, как я приближаюсь. Кажется, даже снаружи замерли тени с поблескивающими зрачками, уставились на меня.

– Ну, звери, – я остановился и повёл плечами, – Никого в храм не пускайте.

Нагнулся, подхватил копьё, подмигнул Серым Волкам.

– Прим… – начал было Фолки и осёкся, – Великий мастер.

– Марк, – Хильда смотрела с тревогой, – Ты в порядке?

Я присел возле неё на корточки, взялся за здоровое плечо.

Какая-то тварь решилась-таки залететь, раскрытая пасть устремилась в нашу сторону.

Каменная пика, раздвинувшая плиты в полу, пронзила её череп, и ящерица застыла, удивлённо сведя зрачки на выскочившем изо лба острие. Я даже не посмотрел в ту сторону.

– Волчица, – я улыбнулся, – Хватит меня защищать.

– Марк, – она держалась, чтобы не разреветься.

Дикая…

Глава клана Лунный Свет смотрела на меня, понимая, что мы теперь из разных миров. Чёртов Инфериор – мы так близко, и в то же время так далеко.

– Ты не потеряла бабушку, – я усмехнулся, – Я всё изменю.

Говорил я искренне, хотя чувствовал, что масштаб проблем впереди гигантский. И мой шаг в меру человека – это только начало.

– Это невозможно, – она всё же справилась со своими слезами, – Я насчитала снаружи тринадцать особей.

Я усмехнулся. Какое символичное совпадение.

«Хватит болтать уже, поднёбыш», – послышался голос зевающего Белиара.

Я отпустил Хильду, кивнул Фолки, и вышел из храма.

В темноте вокруг бегали ящерицы. Ледяной ветер вихрил их шерсть, а разъярённые глаза блестели, рассматривая новую жертву. Они были голодны, но моя мера пугала их.

Все крупные, некоторые в длину достигали до пяти метров. Многие из них были выше меня по ступеням, но я не ощущал их превосходства. Даже огромная тень, скользящая позади всей стаи, не внушала страха.

«Всё же поосторожнее, Марк. Не хотелось бы сдохнуть из-за излишней уверенности.»

Я ухмыльнулся.

Девятнадцатая ступень у вожака. Хильда говорила, что они до этого забили какого-то крупного самца. Возможно, это пришла совсем другая стая.

Весь пустырь отвечал моему зову стихии, такой силы я раньше не ощущал. Мне давно стало ясно, что частица Абсолюта делает меня сильнее остальных.

– Всё будет нормально, – сказал я.

Мне нужно опробовать все свои навыки, привыкнуть к новому телу, примериться к магии.

Дар Соколов легко проник в разум самых слабых, и между ящерицами завязалась драка. Конечно, слабых сразу порвали, но численность резко сократилась, да и раненых было много.

«Тебе нужна моя сила?»

Белиар спросил это, но я чувствовал, что он ещё не восстановился.

– Отдыхай, Беляшик, – усмехнулся я, – Наслаждайся зрелищем.

«Ещё раз так назовёшь, и левая рука задушит тебя во сне.»

– Тогда ты тоже умрёшь.

«Я подожду, пока ты станешь Абсолютом. Тогда ты сможешь меня вернуть.»

Белиар продолжал шутить, когда я ринулся в бой.

Дар Скорпионов в третьей мере был уже мне маловат, и я больше использовал магию, чем оружие.

Выпад влево, хватаю ящерицу за горло. Сбоку летит следующая, но каменная пика пронзает её. Откидываю задушенную жертву, разворачиваюсь, и бью копьём по земле.

Мне уже не нужно даже думать о заклинаниях – «земная волна» уходит в вожака, и того выносит за края пустыря.

А потом просто танец смерти. «Каменная рубашка»? Земля легко отзывается, спираль раскрывается – и сразу несколько пастей бессильно скребут по моей коже.

Ради развлечения я хватаю одну ящерицу за челюсти и просто рву в разные стороны. Это жестокий мир, и истошный визг твари верещит об этом на всю округу.

Половина стаи бросилась прочь, но на меня смело бежит вожак стаи. Как он выжил после «земной волны»?

На его шерсти поблёскивает магия, его шерстинки будто покрыты мелкими камешками. Наверняка тоже обладает магией земли.

«Дай я, поднёбыш?»

Я киваю, и с левой руки срывается пламя, пожирающее несущийся на меня таран.

Полыхающая тварь врезается в меня, я упираюсь ногами, перехватывая страшенные клыки. Она размером с динозавра, и толкает меня к храму как бульдозер.

Монстр горит, ревёт как бешеный, но вбивает мою спину в стену храма. Я тоже кричу, во мне ярости не меньше – ударом кулака обламываю ему зубы. А потом сую руку прямо в пасть, обхватываю язык и вырываю его.

Всё…

Тяжёлая туша опала на землю, догорая. Битва закончилась, и я устало опёрся спиной в стену храма.

«Неплохо, но у тебя куча ран».

– Я знаю.

Я прошёлся по поляне в поисках копья. Где-то выронил.

Одновременно в меня начали влетать светлячки духа, и я ощутил прилив сил. Непроизвольно взгляд обратился внутрь, на столб духа.

Первый перст. Я недовольно поморщился – жаль, меня всегда кидало сразу на вторую ступень.

Теперь стержень духа горел ярко, здесь он расширялся, словно собирался раскрыться в крону дерева.

«Если сможешь, посмотри ещё выше. Попробуй дотянуться взглядом, я помогу.»

Я попробовал, хоть и чувствовал, что вылупил внутренние глаза до предела.

Да, за седьмой ступенью человека тоже был барьер. Только выглядел он по-другому, не как потолок.

«Это Небо. Тот самый барьер.»

Когда я был нулём, столб духа подпирался снизу нулевой мерой, где растекался в пустоту. Словно струя воды, падающая в океан.

Сверху было то же самое. Что будет, если прорвать седьмую ступень, я не знал.

«Это невозможно.»

– Из нулей тоже было невозможно выбраться, – проворчал я, поднимая копьё.

Я направился к храму, сжимая в руках оружие Белой Волчицы. Оно и до этого было слишком изящным для моей руки, всё же им владела женщина. А теперь оно было мне маловато, словно небольшая сулица.

Думаю, пришло время вернуть копьё наследнице. Я поднял оружие к глазам, рассматривая его.

– Говоришь, оно пропитано твоей кровью? Почему ты жив, если легенда говорит…

«Ну, легенды любят приукрашивать», – ответил демон, – «Что ты думаешь делать дальше?»

Мне почудилось, или он просто сменил тему разговора?

«Поднёбыш, твою червятину. Что ты привязался к этому копью? Отдай уже Волчице, пусть въедет в Вольфград великой воительницей, правнучкой той самой Спики…»