Александр Икрамов
Две жизни

– Миша, ты обалдел? Не мог как все нормальные люди на машине приехать.

– Саня, это ты обалдел. В такую глухомань забрался. К тебе никакой «джип» не доберется. К тебе только на тракторе или на вездеходе доедешь. Мне что вездеход покупать надо было?

– Ну, купил бы вездеход.

– А на хрена я вертолет покупал? Для красоты? Вот и решил к тебе прилететь.

– Ладно. Молодец. Милости просим. Только давай, бездельников своих отправляй домой.

– Почему бездельников? Телохранители.

– И на хрена тебе здесь телохранители? Воду таскать для бани? Так я сам её натаскаю. Или тебе что, кто то угрожает?

– Да нет вроде. Ну, так… Положено. Для престижа.

– Здесь тебе они не нужны. Никто тебе не угрожает и не будет угрожать. А для престижу они вообще здесь ни к чему.

– Понял! Антоша, давайте летите обратно и по домам. А я здесь побуду. Завтра прилетите.

– Михаил Андреевич, как же так? Как мы вас тут оставим? Может, хотя бы я один останусь…

– Летите. Тут меня Сашка охранять будет. От медведей… Вещи только в дом занесите.

Саша и Миша двинулись к избе на самом краю деревни. Оба небольшого роста, коренастые. Миша в дорогом костюме, рубашке с галстуком, золотым перстнем на пальце и Саша в потертых джинсах, старой выгоревшей линялой майке и разношенных кедах на ногах.

Вертолет зашелестел лопастями и загудев поднялся в небо. Миша «сделал ему ручкой»

– Ну как живешь тут?

– Да вашими молитвами.

– Домой то возвращаться будешь?

– Мне и тут хорошо, Мишаня. Посмотрим.

Зашли в избу. Миша огляделся. Странные чувства вызывала обстановка. Всё обычное, деревенское. Печь, лавка, грубый стол, ведра с водой, дрова в углу. И в контрасте с этим хорошая кровать с ортопедическим матрасом, навороченный ноутбук и сотовый телефон последней модели.

Миша быстро переоделся в джинсы и ковбойскую рубашку. Свой шикарный костюм с галстуком и рубашкой повесил в старинный шкаф со скрипучими дверцами. Там же оставил туфли. Снял часы, перстень, браслет. Только цепочку с крестиком оставил.

– Ну, чем угощать будешь?

– Борщ есть, каша гречневая с мясом. А ты что сильно проголодался?

– Да, нет. Это я так, думал накатим за встречу. У меня все с собой. Всё из ресторана, ещё теплое.

– Я, Мишаня, собирался на рыбалку, а тут ты как снег на голову. Всех моих соседей перепугал своим вертолетом. Они его уже лет сто не видели.

– На рыбалку? А меня возьмешь?

– Ну, куда ж я от тебя теперь денусь?

– А где ловить будешь?

– Да прям тут, перед домом. Чего далеко ходить. Место прикормленное.

– Озеро у тебя тут конечно шикарное. Красота.

– Красоты ты ещё не видел, Мишаня. Пойдем.

На берегу расположились основательно. Но ловить сели не сразу. Уже висел подвешенный над костром котелок, бурлил чайник с кипятком, а Саша только забросил удочку.

– Надо было мой японский спиннинг привезти. А Саш?

– Миш, тут на удочку отлично клюёт. Мы не спортивной рыбалкой занимаемся. Три, четыре штуки на ужин возьмем и ладно.

Клюнуло почти сразу, как забросили удочки. Миша сначала разошелся, уже штук восемь повытаскивал, но Саша прервал его азарт. Сам он уже не ловил, только смотрел на Мишу.

– Хватит. Объешься.

Он пересмотрел рыбу в сетке, отобрал три самые большие рыбины, остальных выпустил обратно в озеро. Потом насадил кусок лягушки на крючок и показал куда забросить.

– Там щука. Большая. Вот специально для дорогих гостей держал. Тебе дарю такую возможность, поймать её.

Миша пошел к указанному месту, а Саша уселся чистить рыбу. Он успел почистить все три рыбины и бросить их в котелок, когда наконец раздался Мишин восторженный крик радости. Он бежал к костру с огромной щукой в руках.

– Саня, Саня, нет ты погляди, вот это да! Вот красота! Вот это щучка!

– Миш, да ты не ту поймал. Эта ж маленькая. Ну ладно сойдет и эта. Давай сюда, почищу её.

Вечер быстро погружался в ночь. Отблески дневного света тонули в воде озера. Потянуло ветерком с запахами самого свежего земного тепла. Травы зашумели переговариваясь. Камыш зашелестел хриплым голосом. Темнота укладывала в своё лоно все окружавшее костер. Угольки постреливали в темноту, а оранжевое пламя разгоняло тьму мягким светом теплой лампы.