Краткая история насекомых. Шестиногие хозяева планеты – Александр Храмов

Книга имеет массу положительных оценок. Во-первых, она написана русским ученым энтомологом. Во-вторых, читается легко и увлекательно. В-третьих, интересна сама тема. Хоть я и люблю почитать книги по палеонтологии, но вот как-то насекомые от моего внимания ускользнули. Так сказать, потерялись в тени динозавров, саблезубых тигров и мамонтов. В-четвертых, эта книга не столько о вымерших насекомых, сколько вообще о насекомых, включая тех, что живут средь нас, в смысле средь людей. Как автор пишет, в отличие от хордовых, многие беспозвоночные, включая насекомых, заняв маленькую природную нишу, продолжают жить. То есть не вымирают, а становятся реликтовыми.

Автор не боится обходить неприятные моменты. Он с живостью рассказывает не только о всяких жуках, живущих в полях и лесах, но и о домашних муравьях, мухах, тараканах и тех, кто предпочитает обитать в фекалиях и умерших тушах. Тема на самом деле интересная, важная, и вообще, говоря о природе, нужно помнить – naturalia non sunt turpia (что естественно, то не постыдно).Любопытно, что каждый новый раздел исследователь начинает с истории или каких-нибудь моментов из современности. Как связаны с эволюцией насекомых гражданская война в Мьянме, переворот в цветном книгопечатанье в XIX в., голосование за присоединение Рейнской области к Германии в 1930-ых гг.? Обо всем этом можно узнать из данной книги.

Нашлось место и рассказу о фильме «Парк Юрского периода». Оказывается идею фильма предложили американские палеоэнтомологи, написавшие научную статью в начале 80-ых гг. В 90-ых после выхода фильма они безуспешно судились со Спилбергом. Но в юрском периоде еще не было кровососущих тварей. Они появляются в меле. Поэтому лучше было назвать фильм «Парк мелового периода». Хотя все равно ничего бы не получилось. Янтарь сохраняется в довольно поздних отложениях – в кайнозое, т.е. уже после эпохи динозавров. Но свойство смолы таково, что в ней уничтожается любое ДНК. Конечно же, не за это мы любим указанный фильм, да и автор не пытается разоблачить «ложь», а лишь делает некоторые пояснения.Часто обращаясь к истории, стоит отметить, что автор неплохо ее знает. Однако не всегда исторические аналогии оказываются в книге корректными. Остановлюсь на главе о коллективных насекомых – пчелах, осах, муравьях и термитах. Их он называет эусоциальными. Ох, опять это слово «социальные», когда идет речь о животном мире! Пусть уже есть даже дисциплина такая в биологии, считаю необходимым разъяснять общественности, что никаких социумов в живой природе нет. Что и объясню лишний раз на примере этой книги.

Автор начинает с того, что социум средь насекомых стал развиваться, благодаря подавлению полового влечения. И перекидывает мостик на католическую церковь. Мол, запрет жениться, является одной из причин успеха католицизма. Что здесь сказать? – Прежде всего, человек любит находить аналогии себе и своему поведению в животном мире. Уходит это все дело корнями еще в первобытное общество, когда господствовало пралогическое (нелогическое) мышление. Различные тотемы, где порой божеством племени становились и насекомые, все это господствовало если не один – два миллиона лет, то уж точно сотни тысяч лет. Так что отказаться от таких ассоциаций непросто.

Однако если всерьез попытаться сравнить коллективных насекомых и человеческое общество, то сходств тут не будет от слова совсем. Причем сравнение надо делать не с современными социумами, а с первобытными. Автор ведь пытается доказать, что муравьи и термиты тоже занимаются производящим хозяйством, выращивая грибные культуры. Первобытное общество рассматривается через разные призмы: первобытная экономика, родоплеменное устройство, первобытная религия, археология и т.п.Касаясь подавления полового влечения. Католицизм тут совершенно никакой не пример. Потому что в период расцвета католической церкви блуд внутри этого социума только процветал. Вплоть до того, что римским папой становилась, как минимум один раз женщина, выдавшая себя тем, что родила. Во-вторых, сложение человеческих обществ, происходило как раз благодаря не подавлению, а свободе половых отношений. Возможность самок пралюдей спариваться в течении всего года, привело к равному доступу всех самцов к будущим женщинам. В конечном итоге это привело к созданию семьи, которая, как мы знаем из социологии, является первичной ячейкой общества. Автор касается и того, что как средь коллективных насекомых, так и средь человеческого общества есть факт подавления личности. Это тоже совершенно неверно. Древние люди и объединялись в племена по принципу максимальной эффективности каждого человека. Недаром тот период был научно романтизирован термином «первобытный коммунизм». Девиз коммунизма – от каждого по возможностям, каждому по потребностям. Именно так человек и выживал. Потребность была одна – в еде (прежде всего, мясной пище). Вот ее и делили равно средь всех членов общества, в независимости от того, кто, сколько сделал для добычи пропитания. В этом и проявлялось уважение к каждому члену группы. Но на самом деле, при развитии общества мы видим две параллельные тенденции. С одной стороны, действительно имеет место стремление подавлять личность. С другой стороны у конкретных людей возникает масса возможностей реализовать себя. Кто-то становится успешным инженером, кто-то преуспевающим бизнесменом, а другие выбирают «карьерный» рост в проституции и бандитизме, или в более нейтральных направлениях – стать успешным парикмахером, поваром, или даже кондуктором.

Теперь перенесемся к тем же муравьям, и посмотрим, где же у них что-то подобное. Ведь они, как свидетельствует автор, живут более 100 млн. лет. Но здесь мы видим одно – что отдельно взятый муравейник, и есть единый живой организм. Тут подавлен не только каждый отдельный бесполый муравей, но и самка-королева имеет относительную самостоятельность. Важно отметить, что у коллективных насекомых, как и вообще в целом у животных нет культуры. А значит, различия в муравейниках наблюдаются на межвидовом уровне. В человеческом мире каждый социум индивидуален. А еще в любом обществе, какие бы не были сильны запреты между социальными стратами, даже если речь идет о кастовом обществе, все равно остаются как горизонтальные, так и вертикальные лифты. Более того, часто именно там, где полностью закрывалась возможность социального роста, происходили перевороты. Назовите мне хоть одну гражданскую войну в муравейнике или сотах?!

Наконец, что касается аграрных грибочков. Речь идет о симбиозе – сосуществовании. Здесь все определяется не осознанным выбором тех и других, а сложившейся специфической ситуацией, когда в силу заложенных инстинктов и условий борьбы за выживание, оказалось выгодным, чтоб грибы культивировались муравьями и термитами. Что же касается человека, то не одна растительная культура, как и домашнее животное, специально в руки человека не шли. Это был именно осознанный выбор человека. Некоторое исключение представляют собаки и кошки. Недаром они стали древнейшими одомашненными животными, еще задолго до неолитической революции. Вот тут симбиоз. Наверное, можно говорить еще о симбиозе с мышами и крысами. Но для человека они несут явный вред. А вот растения сами в руки человека не тянулись. Кстати, фраза автора, что древнейшие серпы являются свидетельством культивирования растений, в корне неверно. О культивировании растений археологи могут говорить только тогда, когда находят сами зерна этих растений. Серпы в древности – свидетельства развития собирательства, но отнюдь не производящего хозяйства.Тем ни менее, за исключением момента с представлениями о социальности насекомых, в остальном книга вышла очень интересной. Она много акцентирует внимание на экологии и важности сохранения видового разнообразия насекомых. Поэтому работа полезна любому любознательному человеку.

Увлекательно читается, понравились вставки из человеческой истории.Необычный взгляд, хорошее чувство юмора, увлекательные истории и неожиданные факты.Рекомендую всем, кому нравится науч поп про природу