Александр Бурлаков
Стихоотрицание звездопада
4.
В душе утраченную нежность пробудит слово,
И сердце Фениксом из пепла воскреснет снова.
Пусть мрак сомненья в двух шагах вздыхает грозно,
Волной щемящей красоты нахлынут звёзды.
И завтра быть ещё всему – всё накануне.
Мир захлестнул потоком грёз свет полнолунья.
Вновь южный ветер шелестит, как опахало.
И кажется, что этот миг – всему начало,
Небес искрящаяся синь – ему основа.
Среди звенящей тишины я слышу слово.
Оно сорвёт с моей души невзгод оковы,
Меня наутро встретит мир прекрасный, новый.
Луны холодной блеклый свет как откровенье.
И этот полуночный бред лишь отраженье,
Лишь отблеск солнечного дня, лишь тень рассвета,
Что зарождается сейчас далёко где-то.
Мне просто не даёт уснуть свет полнолунья.
И каждый день, и каждый миг – всё накануне…
5.
Вырвавшись наконец-то из замкнутого пространства,
в звёздном путешествии;
Надо только верить в людей!
Исключительная роскошь для полувоенного челнока.
Веерообразные папоротники застыли
в темноте, недвижимые потоками воздуха
резвились феи и амурчики,
ничего не нарушая в материальном Мире
и никого не тревожа своим невесомым кружением!
Добавляли приятного лимонно-персикового или
голубовато-сиреневого мерцания.
Такой финт, поведение было
слишком независимым – создавался
биоактивный, оберегающий кокон…
Прошлое вернулось – кажется,
пахнет цветами.. Мотыльки –
Дон золотится вдоль береговой…
6.
У лампы вьётся стайка мотыльков, –
Последние, кто верит в это лето.
Сжигая крыльев шёлковый покров,
Хотят вобрать в себя частицу света.
А мы ведь тоже? Только мотыльки,
Рождённые для счастья иль страданий.
Летим на пламя, призрачно-легки,
Сгораем в лаве собственных желаний.
Глядишь, к утру – обугленный комок
Да пара крыльев, хрупких и поблекших.
Не впрок наука: новый мотылёк
Летит к огню, не помня о сгоревших…
У лампы вьётся стайка мотыльков:
Хотят вобрать в себя частицу света.
Сжигая крыльев шёлковый покров,
Не знают, что напрасно верят в лето…
