„Патриарх звездоплавания“ – почетное звание. Но оно имеет и свое неудобство. Когда говорят о Циолковском, то вспоминают прежде всего и больше всего о его ракетах, о полетах на Луну. Это, конечно, самое ценное и самое интересное, эффектное из его многообразного научного наследства. Но полеты на планеты еще долго будут оставаться уделом научной фантастики. Поэтому и самого Циолковского даже в наше время некоторые люди склонны считать, – пусть гениальным, пусть научным, – но фантастом, мечтателем. До революции же его иначе не называли как мечтателем, несерьезным фантазером, старавшимся убедить серьезных ученых, что люди смогут летать на аппаратах тяжелее воздуха, что аэростаты, дирижабли могут быть управляемы, что (верх фантазии!) люди смогут летать в безвоздушном мировом пространстве при помощи реактивных аппаратов-ракет…»