Александр Александрович Кальнов
Кто Мы
Посвящается тем, кто открыто или тайно спасает человечество от гибели.
Каждый день, каждый час, в эту секунду.
Часть первая
Противодействие
Россия. Где-то на юге.
Конец июня 2010 года.
Назойливая чёрная муха, залетевшая днём ранее в дом, нагло обосновалась в большой тёмной комнате. Ползая по голубым рельефным обоям между серебряными вкраплениями и белыми узорами-завитушками, муха, почистив прозрачные крылья лапками, резко сорвалась в полёт со стены.
Жужжа, насекомое в хаотичной траектории полетело к мебельной стенке. Приземлившись на чёрную плазменную панель, муха недолго поползала по дисплею шириной в полтора метра. Сместившись на рамку стального оттенка, она спикировала на часть мебельного гарнитура, на котором стоял широкоформатный телевизор.
Перебирая шустрыми ножками по песочной поверхности стола, муха залезла на прямоугольный дистанционный пульт управления телевизором. Взмахнув жужжащими крыльями, она облетела мебельный гарнитур в светлом исполнении. Пролетев между рядами старинных книг в однотонных кожаных обложках тёмного оттенка, насекомое обогнула золотую цельную статую Посейдона, стоящую рядом с глиняной расписной свистулькой в форме коня.
Пролетев пару красивых ракушек, привезённых с Карибского региона, маленький красноватый камень горной породы, найденный в пустыне Вади Рам1, муха-разведчик спикировала к полке из выстроившихся в ряд статуэток киногероев приключенческих фильмов и боевиков. Миновав ряд статуэток, жужжащее создание спустилось на полку ниже и село на старенькую, видавшую виды горнолыжную белую маску.
Муха временно затихла цвета линзе горнолыжной макси цвета спелого апельсина, и внимательно осмотрелась вокруг. После назойливое существо взяло курс через пространство кондиционируемого помещения в сторону большой двуспальной кровати низкой посадки.
Там, на бежевой узорчатой простыне, уткнувшись носом в большую подушку, лежало загорелое тело, одетое в семейники советского типа в красный горошек. Покружив над неуклюже лежавшим неподвижным телом, чёрное жужжащее насекомое спланировало вниз и село на щеку. Там оно пробежалось семенящими ножками между родинками на загорелой коже, тронутой лёгкой двухдневной щетиной. Сонное тело от щекотания щеки пришло в себя после бурного вечера, и, нехотя сбив рукой назойливое создание, едва заметно ожило.
– Чёрт побери, как же болит голова. А-а-а-а! – умоляющим тоном простонал юноша, пуская слюну на узорчатую ткань подушки. Раскрыв один карий глаз, он посмотрел на обои цвета чистого неба, поблескивающие серебряными каплями вкраплений.
Раскрыв второй глаз и уставившись на объёмные бордюры под потолком с рисунком из цветов, он почувствовал лёгкое головокружение и неприятный иссушающий привкус во рту. Захотелось пить, или уснуть, а проснувшись не ощущать зудящего недомогания.
Распластавшись на узорчатой простыне, как звезда на дне Карибского моря, юноша приподнял свинцовой тяжести голову и мутным взором посмотрел прямо перед собой в большое окно, занавешенное плотной синего цвета шторой. Через бархатистую ткань едва слабо пробивался солнечный свет с восточной стороны Света. Дверь в комнату отварилась и раздетый до семейных трусов юноша посмотрел вправо на вошедшего в комнату.
– Ну что, юный алкоголик, как самочувствие? – вслух проговорила Кристина Бино, улыбаясь до ушей, подходя к большой, но низкой от пола кровати из тёмного дерева. Подойдя к юноше, она склонилась над ним, приблизилась, и, тряхнув головой и чёрными вьющимися волосами, весело проговорила, – отцы уже давно встали, а ты всё никак. Хоть помнишь, что вчера было?
– Э-э, смутно! – протянул Александр Сокольским, утерев ладонью слюну. Посмотрев на свою любимую извиняющимся тоном, он добавил вслух, глядя на её чёрный топ и коротенькие тряпичные шорты, – …напомни?
– Ты вчера так накачался этим сладким, как компот домашним вином из черешни, что еле доплёлся от стола до постели, чуть не грохнувшись на лестнице. Ты как рухнул в постель, так и заснул. Шорты я с тебя стаскивала, – улыбаясь, проговорила Кристина, поглаживая свою загорелую ногу, и смотря на взъерошенные тёмные волосы Сокольского, на отпечаток линии на щеке от подушки и полопавшиеся капилляры на глазах, только что воспрянувших ото сна.
– Походу вчерашний вечер был покруче тех девятнадцати Лонг Айлендов, которые мы с Серёгой осушили в Суши Румбе на Тверской. Хотя выпил-то совсем ничего. Я ничего не говорил лишнего? – ответил юноша, окидывая просторную комнату с современной мебельной стенкой и плазменным телевизором, красным и белым ноутбуками, лежащими на ламинатному полу под старинным торшером, стоящем в углу.
Новомодная музыкальная система молчала, и не выдавала никаких ритмов. Люстра, которой перевалило за полвека поигрывала начищенным хрусталём под белоснежным потолком. Два мягким пластилиновых кресла цветом в тон обоев, принимающие любую форму тусовались у стены под картиной с несколькими десятками фотографий в однотипных рамках. На них были изображены самые разные моменты жизни Александра Сокольского, в основном начиная со студенческих лет. На противоположной стене от стены воспоминаний расположилась дорогая мебельная стенка, придающая интерьеру комнаты коктейль эпох, дополняя современным старое и разбавляя ценность предметов ушедших десятилетий новым стилем.
– Неа, ты не упоминал того, о чём не следует говорить. А Макса разве тогда не было с вами? – спросила вслух Кристина, вернув на место выбившегося из-под чёрного топика золотого ягуара, висевшего на цепочке, и ощутила то, что все капилляры и сосуды в головном мозгу её любимого работают в натяжном режиме, давая болевой эффект на процессор из сети нейронов.
– Нет, тогда он в легендарной тусовке не участвовал, типа болел. Хотя после неё мы болели ещё хуже! – усмехнувшись, вяло заключил Сокольский, вспоминая веселую пятницу и большую шумную компанию в окружении многочисленных юных особ женского пола, когда они ещё были холостяками. Ощущая, как усиленно пульсирует кровь в венах и капиллярах, выстрачивая, словно перфоратор дырку в мозгу, юноша положил руку на ногу Кристине. Откинув голову на подушку, почуяв ещё большую сухость во рту, юноша спросил вслух, – какой расклад на день?
– Ты выглядишь как распаренное полотенчико, какой тебе расклад, – усмехнулась юная брюнетка, погладив руку любимого. Тот не вставал с бежевой простыни, лишь откинув тонкое однотонное покрывало.
Рядом с кроватью, на квадратной тумбочке из тёмного дерева на золотистой тряпичной расшивной салфетке стоял бокал воды, наполненный под завязку. Рядом с ним лежал разряженный коммуникатор для связи с агентством Современных Революционных Технологий. Сокольский потянулся к высокому бокалу. Осушив его содержимое до дна, юноша привстал на кровати, свесил ноги вниз. Голова пошла кругом. Сокольский выдохнул и в один момент собрал всю силу воли. Моргнув несколько раз, он добавил вслух, – сейчас бы бульона куриного, и всё бы было ёфи-тофи!
– Таки я тебе сварила его, дорогой, – проговорила Кристина. Нежно обняв Алекса, она чмокнула его в щёку, добавив шёпотом, – почисти зубы первым делом, а то амбре от тебя такое, будто ты беспробудно пил неделю и заедая алкоголь черешней! – и, перейдя на мысленный уровень общения, Кристина добавила, – давай приходи в себя. Походу нас ждут дела не только домашние, семейные. Звонил Олег, они определили точное местоположение Минельского!
– И где он? – мысленно спросил Сокольский, ощущая, как мозг собственнолично начинает избавляться от вредных веществ, его опьяняющих. Мысли начали трезветь, скорость импульсов возросла и появилась чёткость, ясность видения картины реальности. Вдохнув сладковатый запах Кристины, юноша мысленно добавил, – что ещё он говорил?
Кристина, встав с кровати, быстро подошла к плотным шторам синего цвета. Резким движением распахнув половинки, она озарила просторную комнату ярким светом. Серебряные вкрапления на обоях вспыхнули искрами и так же засияли серебряные крошки на потолке. Загорелая брюнетка окинула просторную, уже светлую комнату, нежным взором посмотрела на своего любимого, сидевшего на краю двуспальной кровати, и проговорила мысленно, – Эфиопия, Африка. Олег попросил нас вернуться в Москву. Завтра вечером собрание. И ещё, в связи со смертью Марка Гендербраума и утратой исследовательской базы, Лига Двадцати Двух была вынуждена отказаться от длительной аренды острова в Тихом океане. Лига, через семью Гендербраума решили избавиться от улик, и за два дня вернула остров законным владельцам, выплатив приличную неустойку.
– Семья Берковских … – довольно отозвался Сокольский, – отлично! Остров теперь будет во власти Кристиана, а значит и нам туда дорога открыта! Я, безусловно, хочу вновь побродить по затерянному каменному городу, более информативно ознакомиться с их древней культурой, письменностью, найти другие тайники и посмотреть, что в них! – после этого Сокольский задумчиво посмотрел на золотую статуэтку Посейдона, стоявшую на полке и сверкавшую начищенной ярко-жёлтой поверхностью.
В своё время мама Александра, увидев историческую ценность, обомлела и остолбенела, мягко говоря. Она понимала реальную стоимость увесистой статуэтки. Но она не учла исторический коэффициент, и прошедшее время с момента изготовления фигурки, который множил её стоимость в сотни раз. Сам же Сокольский ничего другого не придумал, как пересказал родителям историю о том, как он, водя металлоискателем по песку под палящим солнцем среди кокосовых пальм, разгуливая в шортах по пляжу, под шум прибоя откопал её на одном острове в Карибском бассейне. И тайно вывез в Россию. Мама предложила отправить дорогущее по современным меркам историческое археологическое золотое изделие к другим ценностям семьи Сокольских. Но юноша сказал, что место этому артефакту на виду, а не в мрачном пыльном подземелье дома, в сейфе. А если кто и спросит о нём, о Посейдоне, пусть сами родители говорят то, что это всего лишь репродукция, позолота на бронзе и искусная работа современного мастера, а не предмет ценности цивилизации ставшей мифом, существовавшей двумя десятками тысячелетий ранее, от дня нынешнего.
– Чёрт, снова приходится врать! – ухмыльнувшись и помотав головой, подумал юноша. Посмотрев на любимую, он продолжил мысленно. – Быстро, однако, Лига заметает следы собственных провалов. Хотя они же навестили тайно остров после нашего отлёта. Видимо, до конца убедившись в том, что нитей, ведущих к ним нет, они решили избавиться и от самого острова. А вот Мердека лихо в Африку занесло, интересно для чего? Вообще как-то быстро закончился наш долгожданный отпуск. Ладно, пойду в ванную, приведу себя в человеческий вид! – мысленно заключил Сокольский, и, массируя пальцами виски, слегка пошатываясь, побрёл босиком по ламинатному полу светлого оттенка в большую, бледно-розового оттенка ванную комнату на втором этаже. Встав в душевую кабину и включив прохладный напор воды, юноша начал оперативно приходить в себя, нашёптывая под нос забавную русскую рэп композицию.
Кристина тем временем быстренько спустилась по лестнице из чёрного металла и светлых деревянных ступенек вниз, в просторный обеденный зал. Там её отец и отец Александра отпивались грушевым компотом после вчерашнего вечернего застолья. Сидя в шортах и футболках, друг напротив друга за столом, они беседовали на тему современных жизненных реалий из разряда политических мировых волнений, моральном и экономическом обнищании общества, демографическом и продовольственном кризисе. Каждый сошёлся в общем мнении о наступлении глобальных перемен революционного характера во всех сферах жизнедеятельности человечества.
– Ну как он там? – проговорил Массимо, отец Кристины, довольным взглядом посмотрев на красавицу дочку, отпив сладковатый компот и пережёвывая мякоть консервированной груши.
– Живой, скоро спустится, – хитро улыбнувшись, отрапортовала Кристина, подойдя к отцу и обняв его за шею сзади. Затем она села за стол рядом с отцом и налила себе домашнего компота, посмотрев на отца Александра, вид которого был более чем бодренький. Усы вновь были слегка подкручены на концах, а светло-синие глаза источали собранность и вдумчивость. Морщинки на извечно загорелом лице нисколько не старили отца Александра и делали его мудрей. Человек, пропутешествовавший в свете отдыха и работы по приличному количеству стран, повидавший жизнь со всех её сторон и на разных уровнях, вздохнул и проговорил, – вот и славно!
Через какое-то время Сокольский младший спустился на первый этаж дома. Труся в коротеньких джинсовых шортах и серой футболке, он присоединился к остальным за большим обеденным столом, поздоровавшись со всеми и уткнувшись в тарелку с куриным бульоном, помешивая жидкую субстанцию мельхиоровой столовой ложкой. Состояние организма и работоспособность мозга с каждой новой минутой улучшалось, и настроение приобретало светлый оттенок, приободряясь с каждой новой порцией вкусной домашней еды.
В молчании съев весь бульон, Сокольский младший вымыл белую тарелку с синей каемочкой из чешской керамики, поставил её на сушилку, и, пересекая пространство первого этажа, вышел на солнечный свет, ощутив подступившую сухую жару и палящие лучи солнца, вмиг согревающие кожу.
– …здесь начинается Юг! – довольной интонацией прошептал Сокольский фразу любимого рэп-исполнителя, закрыв глаза и вдохнув жаркий воздух с запахом разнотравья и цветов, росших по территории фазенды, создающих приятный ароматный фон. Тут неожиданно из-за угла дома выбежала сестра с большим красным пластмассовым ведром воды и окатила с головы до ног своего брата.
– Доброе утро страна! – игриво проговорила блондинка весёлым голосом, смотря на опешившего Александра, с которого ручьями стекала холодная вода и жаркий ветерок обдувал его мокрое тело.
Сокольский окончательно проснулся. Ощущая холодные струйки воды, стекающие по телу вниз, он так же ощущал, как вода моментом бодрила не только тело, но и разум, и стало много лучше. Взъерошив голову и утерев ладонью мокрое лицо, юноша проговорил, – спасибо, однако.
Сестра, одетая в лёгкие шорты и футболку жёлтого цвета, опустила ведро на вымощенную плитку. Ожидавшая от брата ответной экстремальной реакции, она посмотрела на него вдумчивыми синими глазами, улыбнулась на одну сторону лица, и, поправив русые волосы золотистого оттенка, проговорила, – ты какой-то спокойный стал. Кристина и её забота о тебе положительно влияют на тебя. Рада за вас! – и подойдя к брату, она обняла его, невзирая на то, что он промок почти до нитки.
На улице стояла жара, и варианта простыть от переохлаждения не представлялось. Сняв мокрую футболку, Александр утёр ей тёмные волосы на голове и довольное лицо, повесил её на спинку деревянного стула, стоявшего под навесом веранды, где располагался длинный деревянный стол со стильными скамейками под старину. Пройдя в огород по тропинке из вымощенной тротуарной плитки, Сокольский добрался до грядки с морковью, выдернул одну большую, помыл её под колонкой воды и стал употреблять её, откусывая и медленно пережёвывая твёрдый овощ.
Южное солнце палило, и быстро сохли шорты. Сокольский медленно прошёлся по вымощенной тропинке к большому раскидистому дереву с персиками и посмотрел на то, как ещё пока зелёные плоды с каждым новым днём наливаются в объёме и цвете, сочности. Прогулявшись между рядами грядок огурцов и помидор, юноша посмотрел на ухоженную грядку клубники. Найдя там крупную ягоду, он сорвал её, закинул в рот и смешал её сладковатый ароматный привкус со вкусом каротина.
– Без пестицидов, ага? – вслух уточнила Кристина издалека, медленно шагая к Александру по тропинке, попутно озирая грядки с овощами и прочей пищевой насаженной аудиторией.
– Натур продукт! – веселым тоном ответил ей Сокольский. Дождавшись пока Кристина подойдёт, он обнял её за талию, и, покрутив артистично морковкой, хитрым тоном проговорил вслух, – зайка, хочешь морковочки?
– Угу… – протянула Кристина и откусила кусочек. Пережевывая его и смотря на грядку с сочной пушистой зеленеющей петрушкой, она мысленно добавила, – чего родителям говорить будем? Завтра нужно уезжать уже, но по-хорошему уже сегодня, в ночь.
Сокольский, откусив очередной кусочек, так же медленно пережёвывая его, с наслаждением слушал, как пчёлы перелетают от растения к растению, от одного куста розы к другому. Посмотрев в карие глаза Кристины, в её притягательную радужную оболочку, юноша мысленно проговорил, – можно сослаться на срочный заказ и проведение неотложной встречи с заказчиком. Мол нужен расчет финансовых затрат непосредственно на месте проведения будущего заграничного проекта с детальным осмотром страны и планированием маршрутов передвижений по ней. Вот.
– Думаешь, опять прокатит? Мне кажется, твои родители чуют подвох, как и мои. Плохо врать, но правду сказать, – устроить им революцию в их устоявшемся взрослом сознании! – мысленно рассуждала Кристина, поглаживая рукой Алекса по спине, а второй держась за его талию.
– В том то и дело, – мысленно добавил Сокольский, погладив Кристину свободной рукой ниже талии, – они не поверят. А если и поверят, то моя мама так разволнуется, что, наверное, запрёт меня в бомбоубежище под домом. Хотя кто знает, может быть, они оценят по достоинству то, чем мы на самом деле занимаемся. Сознание их, сформированное под несокрушимыми жизненными принципами и идеологией прошлых лет, может ненароком пострадать и прийти в полное недоумение от всего того, что мы пережили до этого дня. И ещё переживём в будущем. Короче с чего начали, на том и остановились – как преподнести человеку правду? – заключил мысленно Сокольский, дав откусить последний кусочек морковки Кристине.
В шортах Кристины, в боковом кармане завибрировал телефон для обычного пользования. Достав его из кармана, Кристина посмотрела на дисплей и, улыбнувшись, прошептала, – Макс звонит, – и, нажав кнопку ответа, он поднесла к уху телефон и проговорила, – на связи!
– Алё–малё, – протянул Максим Орлов на другом конце цифровой беспроводной сети, – до вас не дозвониться! В подполье ушли?
– Почему же, мы всегда на связи с этим Миром, – улыбнувшись, проговорила Кристина, глядя на то, как кошка семьи Сокольских медленно и с томным взглядом зелёного оттенка идёт к ним из кустов роз через ровные грядки петрушки, морковки, свеклы и капусты.
– Где там твой любимый член, то есть высокоуважаемый член нашей дружной компании? – вопросил Максим, на фоне которого где-то вскрикнула его дочка Елизавета.
Кристина сразу представила маленькую дочку Макса и Анастасии. Улыбнувшись ещё шире, она хитрым тоном ответила, – мой любимый член при мне, а твои?
– Рядом они Кристин, проснулись недавно, я кухарю. Ты в курсе нового проекта? – ответил Максим, находясь на кухне, стоя у плиты и готовя обычную яичницу.
– В курсе, – проговорила Кристина, и, посмотрев на загорелое лицо Сокольского, дожевывающего морковку, она добавила вслух, – передаю трубку.
Александр, откинув зелёную ботву от доеденной морковки, взял телефон из рук Кристины и проговорил, сияя от улыбки, – шалом амиго!
– Алоха! – протянул Максим и решил сразу перейти к делу, – слушай, ты уже в курсе нового заказа на проведение креативного проекта?
– А-то! – ответил Александр Максиму, вдыхая жаркий сухой воздух. Кося взгляд на грядку со свеклой и её сочной зелёной ботвой, Сокольский добавил, – пакуем чемоданы!
– Уверен? – спросил Максим, понимая, что по общественной сотовой связи открытого разговора не получится, а коммуникатор с шифровальным устройством у Сокольского разрядился, свой же Кристина оставила наверху. Макс быстро добавил – моя благоверная волнуется, да и я тоже. Объёмный проект нарисовывается, много сил эмоциональных, физических и интеллектуальных придётся затратить амиго!
– Я понимаю тебя, – вздохнув, ответил Александр. Подумав и посмотрев в серьёзный кареглазый взор своей любимой, любуясь её загорелым лицом и родинками на щеке, он добавил вслух, – сам волнуюсь, но сливать мы его не вправе. Нужно развивать себя, и компанию. Тем более поддержка со стороны начальства будет хорошая.
– Ты прав, – протянул Макс, выключая газовую панель, встроенную в кухонную мебель. Услышав голос Анастасии, и обычный детский плачь обожаемой дочки Елизаветы, Максим Орлов поневоле улыбнулся и уверенно проговорил, глядя на сердечко-магнит на холодильнике, – нужно взяться за новый проект, ведь его удачное завершение привнесёт стабильность в нашу жизнь, и жизнь близких нам людей.
– В том-то и дело дружище. Всем будет хорошо! – добавил Сокольский, обнимая Кристину и смотря на её нос, крошечные родинки на нём, лёгкую улыбку с пухленькими губками и развивающиеся пышные локоны тёмных волос. – Ладно, завтра мы будем в Москве, и заскочим к вам на чашечку чая.
– Добро! До связи, родителям респект! – проговорил Максим.
– И твоим тоже. Настюхе и Лизе поцелуй от нас! – ответил Сокольский, не сводя глаз с Кристины.
– Это, пожалуйста! – ответил Макс и повесил трубку.
Сокольский передал Кристине телефон и она, засунув его в карман шорт, обивала шею Александра руками. Посмотрев ему в глаза, приблизившись на расстояние поцелуя, девушка мысленно вопросила – снова с головой в приключения? Интересно, какие знания и открытия на этот раз принесут нам они, извечные поиски правды?
– Да уж, без них уже никуда… – начал Сокольский, утопая в шоколадных бриллиантах брюнетки, изучая её радужную оболочку глаз и бесконечность энергии, таившейся в чёрном хрусталике – Пока лишь остаётся смутно догадываться Кристин. Сперва надо дождаться информации он Кристиана. Он, должно быть, закончил изучение семейного архива с описание южного полиса, в те далекие года. Завтра вечером узнаем. – Заключил Сокольский и нежно поцеловал свою любовь, ощущая привкус съеденной морковки на её губах.
– Ещё ведь Африка и Бразилия на повестке… – мысленно добавила Кристина, страстно целуя и обнимая Александра, ощущая, как полуденное солнце жжёт и без того загорелую до шоколадного оттенка бархатистую кожу.
– Связка заданий выдается что надо. Но я знаю одно, – мысленно проговорил Сокольский Александр, с закрытыми глазами целуя любимую, – я безгранично сильно люблю тебя, и мои эмоции к тебе нетленны, дорогая!
Они так и стояли в обминку на вымощенной плиткой тропинке, бегущей среди овощных грядок. Окружённые сочной листвой цветущего и пахнущего огорода, под чириканье воробьев и жужжание пчёл, летающих вокруг пары людей, перемещаясь с куста на куст, собирая пыльцу с цветов, занимаясь опылительной логистикой, они Александр и Кристина отбросив все предрассудки, наслаждались обычными человеческими минутами счастья.
Москва.
Штаб-квартира агентства С.Р.Т.
В эти минуты.
На белую поверхность стены проецировалось чёткое и насыщенное всеми необходимыми оттенками изображение континента Антарктиды. Некоторые районы этой заснеженной и ветреной области были отмечены красными кружками. В них красовались знаки вопроса. Сбоку общего изображения бежали аналитические данные о климатическом состоянии местности, предполагаемой толщине льда, перепады высот и температуры, средневзвешенная скорость ветра, и оперативно измеряемое расстояние от любой точки до точки. Взяв стилус в руки, Игорь Клементьевич Власов нарисовал крестик на сенсорной панели, расположенной перед ним и отметил его зелёным цветом.
– Теперь понятно, почему две исследовательские группы пропали в разные временные промежутки, – сухим тоном проговорил Петров Андрей Павлович, посмотрев серыми глазами на Кристиана Берковского, сидевшего в обычных тёмно-синих шортах и подобной цвета футболке стиля поло напротив него, – они слишком близко подобрались к возможному к зоне проникновения в объект. Кристиан, ваши предки или современники пытались самостоятельно проникнуть под толщу льда после отлёта древних жителей этого региона?
– Нет, Андрей Павлович, – ответил на превосходном русском Кристиан Берковский, держа в правой руке стилус и смотря на Петрова старшего собранным тёмно-синим взглядом, полным размышлений.
Кристиан, взвешивая все «за и против», от полученной ранее информации из архива предков понимал, что она весьма взрывоопасна для современного общества, людей. Оформив ранее намерение испытать истинные намерения и цели агентства Современных Революционных Технологи относительно шестого континента, Берковский младший решил поступить иначе, и выдал вслух, – насколько мне удалось выяснить за проведенные в архиве дни, никто из древних и современных моих потомков не пытался в силу ряда объективных причин. К примеру, вы знаете о том, какие последствия для планеты наступят, если нарушить целостность ледяного покрова Антарктиды?
– Да. Смещение южных полярных льдов в океан, и их полное таяние вызовет не только затопление крупнейших прибрежных городов и образование новой береговой линии по всем континентам. Потеря покрова также нарушит баланс гармоничного вращения планеты вокруг своей оси. – Проговорил Игорь Клементьевич, сидя в мягком удобном кресле в серых отглаженных до стрелок брюках и белой рубашке с закатанными рукавами, увенчанной серым галстуком. – И наш волчок станет хаотично колебаться, потеряв ось постоянного вращения под равномерным отягощением континентов и их массы. Вибрация вызовет многочисленные подземные толчки и смещение литосферных плит. Колебания последних породят гигантские цунами, последует извержение спящих и действующих вулканов. После начнётся блуждание континентов в процессе негармоничного вращения планеты вокруг своей оси. Вздымание океанического дна и опускание суши, возникновение новых территорий, погружение под толщу воды уже существующих. Это будет продолжаться до момента поиска и обретения нового гармоничного вращения планеты вокруг своей оси.
– Верно. Такое было и ранее, когда ось вращения откланялась от нормы, – добавил Кристиан Берковский с грустным видом, вспоминая исторические описания своих предков о глобальных климатических изменениях не только на планете Земля, но и на их родной планете. Решив не таить более ещё одно знание, он добавил. – Льды Антарктиды растают в конечном итоге, и тогда случится катастрофа планетарного масштаба. Древние жители Антарктиды знали об этих последствиях, и решили ускорить процесс создания своеобразной защиты своих городов от ледяной шапки, которая обоснуется на южном полюсе для восстановления гармоничного оборачивания планеты вокруг своей оси.
– Как они это сделали? – быстро вставил своё слово Олег Игоревич Власов, сидя рядом с Кристианом в синих джинсах и серой футболке, – в смысле, какие технологии они использовали при наращивании ледяного покрова? Ведь учёные гляциологи до сих пор не могут определиться с возрастом ледяной шапки, и все дают противоречивые данные.
– Прости Олег, на этот вопрос ни я, ни мои предки ответить не можем с древних времён и по современный день, – начал Кристиан Берковский, утаивая факты и знания, смотря на проецируемое изображение современной Антарктиды. – Но известно лишь одно. В один день воды всемирного океана отступили от всех континентов и берегов своих, и так больше не подступали. На месте бывших крупных островов и горных кряжей стал красоваться трёхкилометровый ледяной покров. Колебательное вращение Земли вокруг своей оси быстро пришло в норму, волчок вновь обрёл стабильность. Спустя сотню тысяч лет в современное время льды Антарктиды снова таят. Ось Земли, медленно, но уверено смещается с позиции своей, поэтому мы и наблюдаем последствия в виде постоянных и частых землетрясений, подземных толчков и возникновения цунами. И чем дальше смещается вращательная ось, тем хуже для нас, для человечества.
– Соглашусь! – проговорила Маркова Мария, смотря на всех по очереди карим взором из-под стильных очков. – Учёные гляциологи и палеоклиматологи, как ни пытаются бить тревогу, в конечном итоге остаются не услышанными или недопонятыми. Тем временем глобальное потепление ускоряет обороты, климат меняется на Земле. Печально то, что человечество думает о частичном потопе при таянии льдов. Но дело обстоит гораздо хуже. Открытых заявлений и написанных научных статей на эту тему множество. Экологические меры, предпринимаемые правительствами разных стран, в общей сумме не компенсируют идущий процесс глобального потепления. Радует ещё то, что Антарктида остаётся безъядерной зоной.
– Военные и их учёные умы, конечно, осознают, что будет, если лёд растопить при одном испытании ядерной бомбы. Но мы отклонились от темы друзья, – уверенно проговорил Игорь Клементьевич Власов, поправив чёлку серебристых седых волос.
Посмотрев на каждого из присутствующих и сидящих на креслах за большим овальным столом, он грустно улыбнулся на одну сторону загорелого лица. Вдохнув по–философски, он продолжил. – Современный мир частично погибнет либо в очередном глобальном климатическом изменении, либо частично или полностью исчезнет от извращённых алчных умов, действия которых осознанно направлены против человечества. Климатический сдвиг, к сожалению, нам пока неподвластен, и сей процесс пока искусственно и целенаправленно необратим. Но спасти планету от негативных технологий и их применения нам под силу, и по долгу нашему перед самим человечеством. Поэтому сконцентрируемся на данной тематике. Итак – на мгновение остановился Власов старший, и, внимательным голубоглазым взором посмотрев на рельеф заснеженного континента, продолжил – как поступить правильно в этой ситуации? В поисках точки внедрения отправить на безликий неприветливый замороженный континент наших электронно-механических роботов с их выносливыми технологическими свойствами? Или же отправить вашу команду, Олег? – и после этого отец посмотрел на сына внимательно. Власов старший взвешивал на чаше весов не только профессиональные должностные обязанности, контролируемые ими всеми. На другую чащу он положил человеческие отцовские чувства и привязанность к собственному единственному сыну.
– Мы в общей связки хороши, отец, – ответил Власов младший, простодушно улыбнувшись и окинув взором всех собравшихся в зале совещаний на нижнем этаже штаб–квартиры агентства Современных Революционных Технологий.
Прикинув расчеты в уме, Олег Игоревич прищурил глаза и добавил, – но на повестке дня три задачи. По методу исключения начнём с самой простой – Бразилия, восьмой Храм. Тут всё просто, приехали, нашли, забрали и транспортировали в конечный пункт. Затем важная задача – Африка и поимка Мердека с уничтожением очередной, уже не секретной для нас исследовательской лаборатории. Ну и ключевая – Антарктида. Кстати, гер Гиммлер заговорил? Как называется засекреченной подразделение СС?