Александр А.
Шатун
– Боря, знакомься! Это Любовь!
Борис улыбнулся и протянул руку для рукопожатия.
– Здравствуйте, Любочка! Мне очень приятно с вами познакомиться.
Протянув руку в ответ и пожав руку Бориса, Люба произнесла:
– И мне очень приятно. Валентина и Борис, к сожалению, мне уже пора уходить, у меня ещё есть кое-какие дела здесь, а завтра в шесть утра я уже выезжаю в Петербург. Я хочу вас ещё раз поблагодарить за спасение моей жизни и вручить вам небольшие подарки, и я хочу взять ваш телефон для связи, так как планирую ещё сюда приехать, ведь скоро состоится суд, да и просто я влюблена в ваш город, точнее, в его исторический центр, поэтому хочу посетить его ещё и со своим сыном.
– Конечно, Люба! – практически синхронно произнесли Борис и Валентина, после чего продиктовали Любе два номера телефона.
– Обязательно звоните нам, когда будете здесь, мы с удовольствием будем ждать вас в гости, – произнесла Валентина, а Борис кивком согласился с каждым её словом.
– Спасибо большое, вы не представляете, насколько мне приятно.
Люба оделась, и на прощание Валентина даже потянулась для того, чтобы поцеловать Любу в щёку, и она ответила ей взаимностью. Борис был более сдержанным и мягко пожал её руку на прощание.
Несмотря на начавшуюся весну, под вечер было ещё морозно, но благодаря этому не было грязи от потихоньку тающего снега. Люба направилась в центр города, она заранее забронировала на ночь номер в гостинице, для того чтобы провести ещё один вечер в Пскове, погрузившись в воспоминания о былых временах, когда она и Вова были вместе и наслаждались прогулками по историческому центру города и друг другом. Доехав до нужного места, она зарегистрировалась в гостинице и направилась в номер. Приняв душ, она встала перед зеркалом, которое запотело от высокой влажности, в отражении виднелся только её силуэт, но, протерев его рукой, Люба увидела то, что заставит её помнить о случившемся каждый раз, когда она будет смотреться в зеркало ещё долгое время. Простояв минут пять перед зеркалом, погруженная в мысли, она пришла в себя и затем, приведя себя в порядок, оделась и вышла в город для прогулки.
Свой поход она начала с ресторана, в котором когда-то провели прекрасное время она и Вова, а затем и её сын вместе с бабушкой. Поужинав, она направилась на прогулку точно по тому же маршруту, что и они с Вовой. На улице ещё светило солнце, но оно уже приближалось к закату, становилось прохладней, несмотря на то, что днём в большей степени преобладала плюсовая температура, но по ночам всё же ещё были заморозки, поэтому Люба надела перчатки. Идя, она представляла, как Вова держит её за руку и обнимает, от этого ей становилось тепло, она шла, полностью погружённая в мысли о нём и она то улыбалась, то слёзы текли с её глаз, она вспоминала его шутки и его улыбку, от которой ей хотелось так же улыбаться, что она в итоге и делала. Пройдя по набережной реки Великой, она перешла через небольшой проём в стене крепости и оказалась на берегу реки Псковы, она пошла по берегу, справа от неё находилась крепость и большие белые стены с золотыми куполами Троицкого собора, а слева через реку она видела дом, в одной из квартир которого они останавливались. В этот день она хотела остановиться в ней же, но, к сожалению, она была занята. После того как Люба прогулялась по набережным, она посетила церковь, зайдя внутрь, её вновь поразила вся красота, представленная её взору. Поставив свечки возле некоторых икон святых и немного помолившись, Люба покинула церковь и пошла в сторону гостиницы. Спать ей стоило лечь пораньше, так как подъём был ранним, а завтра предстояла встреча с Алёшей и мамой, у которых тоже жизнь была совершенно несладкой за последние три месяца. Зайдя в номер, ей хватило лишь сил почистить зубы и затем, добравшись до кровати, она легла и в одну секунду провалилась в сон.
Будильник прозвенел в четыре тридцать утра. Люба отключила его, взяв телефон в руки, и затем ещё немного понежилась в постели, прежде чем встать. Приняв душ, она оделась и, собрав все свои вещи, отправилась к выходу. На душе у неё было двоякое чувство, Люба понимала, что ей нужно возвращаться домой, но всё же другая часть её души хотела остаться здесь, ведь здесь она поняла, что действительно любит. Первый раз за всю свою жизнь любовь захватила её разум и душу, и именно здесь произошло это понимание. В то же самое время она хотела, чтобы её сын находился рядом с ней, и для этого нужно было срочно возвращаться, она безумно скучала по нему, но в её голове окончательно было принято одно решение, и чтобы прийти к его воплощению, нужно было вернуться и решить кое-какие нюансы там, где когда-то, как она считала, был её родной дом.
На вокзале её вновь охватили воспоминания о том, как в первый её приезд в Псков после замечательно проведённых выходных они с Вовой стояли на этом перроне, и тогда она призналась ему в любви и так быстро затем убежала и запрыгнула в вагон, что Вова стоял в недоумении, не понимая, что всё-таки произошло. От этих воспоминаний она начала улыбаться, слёзы катились по щекам, но улыбка не сходила с её лица, пока она и вовсе не засмеялась. Люба не заметила то, что обратила на себя внимание окружающих, да и ей было всё равно, она была погружена в приятные воспоминания. В какой-то момент на улице пошёл снег, его крупные мягкие хлопья начали покрывать всё вокруг, Люба взглянула наверх, приятные белые прохладные хлопья начали падать ей на лицо, открыв глаза, снег начал её завораживать, хлопья всё падали и падали, освещённые светом фонарей, пока в какой-то момент голос из оповещения на вокзале громко не объявил посадку на электричку до Петербурга.
Незадолго до прибытия в Петербург Люба вызвала такси. Чем ближе она подъезжала к городу, тем хуже ей становилось, она была счастлива от того, что уже вот-вот увидит Алёшу, но надолго оставаться в Петербурге она всё же не планировала. Выйдя с вокзала, она села в такси и водитель, уточнив у неё адрес, отправился по маршруту. Подъехав к дому, всё было по-прежнему, всё та же улица и всё та же обстановка, да, когда-то она считала, что это её родной город, родной район и дом, и так и было, но сейчас всё изменилось, она понимала лишь то, что не хочет жить здесь. Но это не означало, что она не любила Санкт-Петербург, здесь ей не нравилось лишь то, что ей надоела эта суета и постоянные гонки между людьми, здесь просто начала пропадать человечность, а преобладал только бег с препятствиями, через которые приходилось перепрыгивать, только практически уже никто не обращал внимания на то, что препятствиями стали тоже люди. Обдумав это, Люба зашла к себе в парадную и поднялась на свой этаж. Перед тем, как открыть дверь квартиры, Люба немного постояла и, набравшись сил и выдохнув, открыла дверь и вошла.
И вот она уже сидела на кухне за одним столом с Алёшей и мамой, и Люба, смотря на них, понимала лишь одно, что жизнь только начинается для всех них.
Спустя две недели Люба снова ездила в Псков, на судебном заседании Потапу вынесли приговор, и суд назначил ему наказание в виде шестнадцати лет лишения свободы в колонии строго режима. Во время вынесения приговора Потап ни разу не взглянул на Любу, он сидел, наклонив голову и смотря в пол, Люба не могла понять, так как не видела его глаз, сожалеет он о сделанном или нет, единственное, что ей хотелось, так это повернуть время вспять не на месяц назад и не на три или четыре, а в самое их детство и сделать всё возможное, чтобы изменить то, что привело ко всему этому. Тогда ещё всё только начало зарождаться, и ей хотелось прокричать родителям о том, что всё ещё можно изменить, что всё в ваших руках, но было уже слишком поздно даже думать об этом. Она любила своего брата так же, как и папу и маму, и с самого детства верила в то, что они настоящая семья, и что у них всё будет замечательно, но, увы, реальность оказалась иной. После оглашения приговора Потапа вывели из зала суда, и Люба с тех пор больше его не видела.
Вернувшись вновь в Петербург, Люба встретилась с Сашей, она подумала, что правильней всего будет то, чтобы он был в курсе о её планах, ведь у них был общий ребёнок, и он обязан был знать, где он будет находиться. Саша первым делом высказался по поводу произошедшего. сказав, что он так и думал о том, что с её братом что-то не так. Люба проигнорировала его высказывание и напомнила ему о том, что встретились они совершенно по другому вопросу. Он, немного подумав, ответил, что не против их отъезда, в какой-то момент он спросил, возможно ли им возобновить их семью, даже без любви жить в определённых партнёрских отношениях, на что Люба ему только улыбнулась и ответила, что в своей жизни она больше его не видит, но не в жизни Алёши, у него должен быть отец, и при его желании он может навещать его, либо они смогут приезжать к нему, ведь путь до Петербурга длился всего лишь три с половиной часа. В тот день Люба показалось, что они заключили какой-то негласный договор, так как после разговора у её бывшего мужа даже улучшилось настроение, и остаток проведённого времени они мило провели время.
Затем пришло время для встречи с Костей, как же он обрадовался, увидев её, она тоже по нему скучала, он был хорошим другом и всегда старался её поддерживать, так же как и она его. Рассказав ему о своих планах, Люба заметила, как изменилось его лицо, улыбка потухла, и он замолчал. Люба заверила его в том, что они продолжат общение, но только на расстоянии, и опять же ведь это и не так далеко, и расстояние в три с половиной часа – это не такое уж и долгое время, для того чтобы его потратить и встретиться. Переварив всю поступившую информацию, Костя произнёс, что в любом случае, если потребуется от него какая-либо помощь, то он всегда готов. Люба поблагодарила его за это, но, ударив его по плечу кулаком, сказала, что лучше ему всё-таки жениться, а то ведь количество сперматозоидов с каждым годом уменьшается. Они рассмеялись, и он заверил её, что с учётом поступившей информации он примет это к сведению.
Алёша полностью поддержал маму, ведь он помнил ту поездку в Псков, когда она находилась в больнице и ту их с бабушкой прогулку, где он был поражён увиденным. Да и ему неважно где было жить, главное, чтобы рядом с мамой. Любу очень расстраивал тот факт, что Алёша практически не спрашивал о папе, с тех пор как они провели вместе месяц, Саша практически не появлялся. Люба не настаивала и не навязывала ему общение с сыном, ведь для этого должно быть желание, и если человек хочет этого, то в любом случае проявит себя.
Светлане было очень тяжело, хоть она и старалась не показывать этого окружающим, но от Любы всё равно было это не скрыть, ведь ей тоже было тяжело осознание всего того, что случилось, но нужно было жить дальше, и всё- таки что-то изменилось. Беседы стали иными, никаких споров и нравоучений, Светлана поддерживала её во всех желаниях и решениях. Поначалу это вызывало у Любы шок, но затем постепенно она начала адаптироваться к этому.
Квартиру Люба продала спустя несколько месяцев, на дворе уже наступило лето, вокруг было солнечно и зелено, правда, в Петербурге, как обычно, погода могла смениться за считанные секунды, и всё становилось пасмурным и хмурым, что сопровождалось продолжительным дождём. Люба хотелось поскорее уехать, тем более она уже выбрала для себя и Алёши апартаменты в том же доме где когда-то она и Вова проводили чудесные дни, наслаждаясь прекрасным видом из окна на Троицкий собор, сопровождающийся периодическим звоном колоколов, а летом, как она уже успела выяснить, ещё и пением птиц, стремительно доносящимся сквозь открытое окно. Квартиру она выбирала вместе с Алёшей, приехав в мае на просмотр, они сразу же влюбились в неё, а особенно в вид из окон. Оставались лишь формальности, которыми занималась агент по недвижимости.
Спустя ещё месяц они уже отпраздновали новоселье, пригласив лишь в гости их бабушку. Светлана была поражена тем, какой вид открывается из окон этой квартиры, и ей так же хотелось бросить всё и остаться здесь жить, и Люба с Алёшей были только за такое решение, но всё же она понимала, что пока не может это сделать, так как в их старой квартире оставалась частичка её мужа и сына, а также Любы. Заходя в неё, её окутывали воспоминания, и чаще она вспоминала только лишь счастливые совместные моменты, когда дети ещё ходили в школу, а она и Фёдор были вместе, они все были вместе одной семьёй, и то, что случилось – это их ошибки, но всё же не бывает жизни без них. Светлане оставалось только лишь верить в то, что её ошибок не допустит хотя бы Люба, и она сможет начать жить заново, не оглядываясь в прошлое, а если и оглянется, то только лишь за приятными моментами.
Эпилог
На улице шёл лёгкий и пушистый снег, ветра практически не было, и он падал, мягко приземляясь на землю. Люба подошла к той часовне, где ровно год назад она и ещё несколько хороших людей принимали участие в прощании с хорошим человеком, чьим-то любимым сыном и братом и чьим-то любимым мужчиной и просто другом. У него практически не было друзей, но он всегда стремился помочь тем, кто нуждался, несмотря ни на что, и в конце концов отдал свою жизнь во спасение. Да, он спас её, и с тех пор жизнь Любы изменилась, и именно на этом месте она приняла для себя самое главное и важное решение – продолжать жить. Накинув на голову платок, она вошла внутрь, предварительно перекрестившись. Внутри часовни она поставила свечку у одной из икон, а затем вышла. На входе на территорию кладбища её уже ждал мужчина, увидев её, он улыбнулся и издали помахал свободной рукой, во второй он держал цветы. Люба направилась в его сторону так же с улыбкой. Подойдя ближе, они поздоровались, а затем обняли друг друга.
– Здравствуйте, Василий Игнатович!
– Здравствуй, Люба! Как ты добралась?
– Всё хорошо, спасибо большое.
– Ты готова? – серьёзным тоном спросил он.
– Да, пойдёмте.
На улице было скользко, и поэтому бывший полицейский взял Любу под руку, для того чтобы уберечь её от падения. За всё это время, как Люба с сыном переехали жить в Псков, они начали периодически созваниваться, и между ними возникла некая дружба. Пару раз Василий Игнатович со своей женой Ольгой приезжал в Псков по приглашению Любы, а затем и наоборот, они встречались дома у них. В общем, получилось так, что между ними зародились тёплые душевные отношения.
Они медленно передвигались мимо могилок, следуя по направлению к той, где год назад был похоронен тот, кто должен был ещё жить и наслаждаться жизнью. Подойдя ближе, они остановились напротив памятника, где была выгравирована фотография молодого мужчины, его лицо было с улыбкой, но в то же время очень серьёзным. Василий Игнатович немного подержался за камень, а затем возложил цветы. Весь путь до этого места они тихонько разговаривали, но, подойдя ближе, с грустью замолчали. У Любы на глазах появились слёзы, затем они покатились по щекам, пока она не смахнула их рукой. Минут через пять кто-то тихо подошёл к ней сзади.
Нежно обняв её со спины, этот человек поцеловал её в щёку и прошептал тихо на ухо:
– Что же вы не дождались меня, любимая!
Люба улыбнулась, а руки мужчины опустились к ней на живот, который уже значительно подрос.
В этот момент обернулся Василий Игнатович и, улыбаясь, протянул руку для рукопожатия. Мужчина отпустил Любу и протянул руку в ответ.
– Ну здравствуй, Володя!
– Здравствуйте, Василий Игнатович!
Пожав друг другу руки, они все замолчали, смотря на памятник.
– Отличный был паренёк, мне он очень нравился, он почему-то смог почувствовать то, что творится у меня на душе именно в тот момент, когда это требовалось, его слова тогда в ноябре помогли принять мне правильное решение, – произнёс Вова и возложил цветы к памятнику.
– Да, полностью с тобой согласен, Вова, он был хорошим парнем, немного наивным и самоуверенным, но всё же очень отзывчивым и всегда готовым помочь. Эх Антон, Антон.
Василия Игнатовича немного пошатнуло, но он всё же устоял на ногах.
Вова вновь обнял Любу, скорее для того, что в её положении тяжело было стоять на ногах, и в то же время Вове от того, что он может контролировать и чувствовать не только Любу, но и будущую дочь, было легче на душе. После ножевого ранения Вова потерял много крови и одно лёгкое, тогда, в тот роковой день, он был на волоске от смерти, доставив его на автомобиле реанимации в Псковскую городскую больницу, врачи сделали всё возможное, чтобы стабилизировать его состояние, после чего было принято решение доставить его вертолётом скорой помощи в Москву. Ему требовалась серьёзная операция по удалению одного лёгкого. Операция прошла успешно, но после этого нужно было пройти ещё и продолжительную реабилитацию, для того чтобы одно лёгкое могло насыщать кислородом всю его кровь. Он с этим справился, и в большей степени благодаря стремлению вновь увидеть свою любимую, и он её увидел. Впервые спустя два месяца, но до этого момента к нему просто-напросто, кроме родственников, никого не допускали. Приехав к нему, Люба рассказала о своих планах, что очень, очень его обрадовало, всё его нахождение в больнице они общались по телефону. И вот в конце июня Вову выписали и он смог вернуться домой. А спустя ещё кое-какое время, а точнее с сентября, они приняли решение переехать жить в дом, который Вова построил как раз для этих целей, для семьи. Алёша пошёл в местный садик, а квартиру Люба на время сдала, для того чтобы был дополнительный доход, так как в ближайшем будущем их ожидало пополнение, УЗИ показало, что это девочка, и когда Вова и Люба сообщили об этом Алёше, к их удивлению, он так обрадовался, что Люба и Вова вопросительно переглянулись и с улыбкой пожали плечами.
Выйдя с кладбища, Люба и Вова попрощались с Василием Игнатовичем, но только лишь до вечера, в этот день они планировали собраться семьями у Вовы, Любы и Алёши дома, для того чтобы помянуть Антона, славного парня, который погиб, исполняя свой долг, для того чтобы у них у всех появился ещё один шанс начать новую и счастливую жизнь.
Конец.
Посвящается Б.И.Ф – преданной, любящей дочери и её отцу, безвременно ушедшему.
Все события и персонажи изложенные в этой книге, вымышлены, любое совпадение имён и событий с реальными являются случайностью.
В оформлении обложки использована художественная работа автора Б.И.Ф.
