Алекс Ридли
В садах Венеры
Долорес устроилась на позолоченном троне и, свесив нога на ногу, ждала пойманных чужаков. Трамп стояла рядышком, как учтивая служанка, и глядела на двери, выточенные из благородного дерева. Вот они и открываются, и три верховных хранителя порядка тащат по блестящему полу пленников к их повелительнице.
Мужчины с обвязанными руками бредут в центр зала, ведомые властными особами. Их космическая одежда заляпана кровью, а лица бледные, как мрамор. Неизвестная им женщина кивает и произносит спокойным, но холодным голосом:
– Кто вы такие?
Всеобщее молчание.
– Я повторять не буду. Отвечайте.
Рик вздыхает и берет инициативу на себя.
– Мы – команда космического корабля. По завершении миссии мы вернулись на Землю.
– Прошу называть эту планету Венерой, так как…
– Погодите… Почему Венерой? – вмешивается Джори. И флора, фауна – все указывает, что они приземлились правильно.
Долорес шелкает пальцами, и рыжая пускает пулю в голову Гонзалесу. Помощница Трамп идет за шваброй, чтобы помыть пол. Чистота – прерогатива чистых душой.
– Больше не перебивайте меня. Наша планета теперь зовется Венерой, и все, что было до вируса – история прошлого мира.
– Можно вопрос? – спрашивает Зук. Так хочется поболтать с этими роскошными тетками, что трудно удержать язык за зубами. – В чем мы повинны? Авария произошла не по нашей вине, а эти сексапильные девчата сами искромсали наш грузовик.
– Вы в обществе, которое не приемлет свободное разгуливание мужчин по городу без сопровождения. Рабы должны быть в ведении хозяев, коих у вас не нашлось…
– Почему?
– Все войны и зло исходят от вас. О, нет, не от женщин, а от вас! Сам сатана наделил ваши сущности похотью, завистью и жаждой убийств. К счастью, время таких как вы, уже давно прошло, и во славу воцарился Эдем.
Рик помотал головой и прикрыл рукой лицо. Куда они попали… Как планета обезьян, только все в юбках и косметике…
– Именем верховной правительницы, Долорес О’Брайен, – произносит Сесилия, смотря в глаза опасных существ. – Каждый из вас будет передан новому хозяину. Хотя нет… Того озабоченного на лоботомию. У Зука Цома покосились ноги.
Когда бывших космонавтов уводят прочь, правительница добавляет:
– Сесилия, дорогуша, помой полы еще раз.
3
Холодная темная комната. Все голые, в цепях. Особи одного пола, на любой вкус – белые, смуглые, желтые, высокие, низкие, симпатичные, уроды-уродами… Рик, обуянный страхом, стоит, прикрыв руками свое достоинство, и всматривается в лица “коллег по неволе”. Распахиваются двери, и входят люди.
Начинается осмотр. Покупатели выбирают себе новых рабов: кто для уборки дома и помощи по хозяйству, а кто и для интимных отношений, которые хоть и не запрещены, но и не приветствуются.
Лапают, трогают, нюхают, щипают, как старушки ягоды на рынке. Каждой нужен хороший товар, прочный, на года, более-менее разумный. Дело щепетильное, приобретенное возврату не подлежит, а отправить в утиль неблагоразумно.
Есть и такие, кто ищет слугу для необычных целей. Пышная аристократка с окуляром разглядывает темноватого парня рядом с Риком, держа в руках прочный ошейник с надписью на нем – “Вещица мадам фон Тюф”.
– Сколько стоит этот экземпляр? – молодая девушка указывает на Чейни и одновременно роется в портмоне. Денег должно хватить.
Пикап едет по проселочной дороге, играет радио. Хозяйка подпевает незамысловатой песенке. В багажнике лежит раб, обвязанный веревкой и скованный в наручники. Ни один Дэвид Копперфильд не ускользнет от нее. По праву, как высшее существо, Синтия Кноти имеет право распоряжаться своей собственностью, как ей вздумается, ведь по иерархии, основанной на сведениях с “Книги совершенного бытия” мужчины – самые низменные создания, чья одушевленность является случайностью, а ценность ниже, чем у скунсов и болотных жаб.
