Алекс Дунай
Ксения – загадка души гор. Том первый «Начало»
Глава I
В этот день 24 июля 1973 года красивая зеленоглазая женщина с мужем наслаждались чистым горным воздухом, лесом, цветами. Николай принёс целую охапку и высыпал на огромный живот своей жены. Любочка была на десятом месяце беременности. Она все время смеялась и подтрунивала над мужем, который пытался поймать рыбу в бурной речке Сунжа. Город Грозный был их родным домом. Уютная квартира, доброжелательные соседи, хорошая работа и долгожданная беременность. Кругом цветы, холмы, журчанье родников, красивые леса и поля. Схватки начались внезапно, до роддома было часа четыре по проселочной дороге. Любаша терпела, кусала губы и торопила Николай. Он и так гнал старенький Москвич, оставляя клубы пыли. Мысли Николая путались он думал о сыне, о рыбалке, как вместе они будут ездить летом в горы и на озеро. Любаша, Любочка, моя Любовь потерпи скоро будем в городе.
В роддоме строгая старая акушерка ругалась на чем свет стоял. Акушерка Роза сердилась: «Как можно рожать, вся в цветах, траве, пыли, босиком, да еще на таком сроке не взять с собой документы. А если б не довезли? Что делается? Какая беспечность у сегодняшней молодежи».
Любашу забрали она только бросила через плечо влюбленный взгляд на мужа. «Всё будет хорошо» – прочитал он в ее глазах. Лицо искажалось от боли. Роды были тяжелые. Аслан, врач гинеколог, пытался взбодрить молодую роженицу, акушерка промокала салфеткой потный лоб Любы.
– Потерпи милая. Уже скоро. Ребёнок крупный. Раскормила малыша. Теперь вот мучаешься. Ну ничего. Ещё немного.
Измученная Любаша ничего уже не понимала. Почему так жутко больно? Почему так долго? За окном род. зала уже была ночь, и огромная луна светила в лицо. Сегодня полнолуние. Люба закричала от пронзительной боли и потеряла сознание.
– Ну вот, мамочка, поздравляем, у вас родилась красавица, – акушерка поднесла и положила малышку на грудь только что пришедшей в сознание Любаши.
– Гляньте какие у нас волосы, хоть косы заплетай, а глазища изумруды. Вес 4,5 килограмм, – не успокаивалась акушерка Роза. Любаша посмотрела на дочь: она была крупная с кудрявыми волосиками и алыми губками.
– Да, первый раз вижу такого ребёнка, уже 40 лет роды принимаю, и не кричит, а только мурчит и мяукает как-то странно. А какой умный пронзительный взгляд! – врач внимательно осматривал новорожденную.
– Ладно, мамочка, у вашей малышки все в порядке, а вам нужно отдыхать. Да, совсем забыл. Каким числом запишем, родилась ровно в полночь. 24 или 25 июля. Любаша даже не подумала сказала: «Пусть будет 25 июля – в этот день я встретилась с ее отцом.
Когда Николаю сказали, что у него родилась дочь, он не мог понять – радоваться ему или нет, ведь он ждал сына. А как же рыбалка, футбол и боксерские перчатки.
Когда он впервые увидел свою дочь в окошко, он сразу полюбил ее. Малышка была настоящим ангелочком, таких красивых младенцев он не видел. И это его дочь! Он весь светился от счастья.
Глава II
Бабке Марье шёл сто первый год, и она до сих пор помогала людям. В деревне и во всём городе Кизляре ее все знали. Лучшая повитуха и знахарка. Лечила всех, кто к ней обращался за помощью. Принимала роды, лечила сибирку, грудницу, волос, заикание. Бесплодные женщины после ее лечения рожали двойни. Детишки, страдающие разными недугами, выздоравливали. Бабка Марья знала много лекарственных трав, сама их собирала. Лечила многие болезни, применяла заговоры, и злые языки иногда называли ее ведьмой. Но Марья не обижалась, говоря при этом: «Глупые люди, слово ведьма – от слова ведать – а значит обладать знаниями». А знала она много и очень любила жизнь, детей, животных, природу. Жила очень скромно. Домик саманный на 2 комнаты, посреди огромная русская печь. Под потолком везде висели пучки с травами, на деревянных полках стояли различные склянки с настойками, мазями, порошками. У стены лавки, застланные половиками, и огромный сундук. Большой огород с садом, да баня. Когда-то у нее была большая семья. Муж Феклист и 3 сына погибли вместе на пароходе во время Гражданской войны. Вот и все богатство.
Сегодня полнолуние, бабка Марья не спала. Она молилась. Сегодня родится необычная девочка Ксения. Она это видела. Как она просила правнучку Доминику привезти беременную Любаву к ней. Но Доминика ненавидела зятя и ещё держала обиду на дочь. Сама Доминика плохо запоминала знахарские премудрости и только помогала Марье собирать и готовить отвары. Марья знала, что ни Доминика, ни ее дочь Любава не смогут принять ее дар, не смогут видеть то, что видела она, не смогут слышать и общаться с животными, а самое главное она не сможет им открыть вход в серебряный мир. Она будет ждать, пока не настанет время. Старые часы ходики пробили полночь. Марья вышла на улицу. Она поняла – Ксения родилась. Тринадцать черных котов окружали Марью, они громко мяукали, ластились, каждый хотел прикоснуться к хозяйке.
– Что, Пушистики, рады? 101 год ждали, заслужили.
Глаза Марьи светились в темноте, так же как у ее любимцев, зелеными огоньками.
– Пойдемте нам надо сообщить Назарию радостную весть.
Коты последовали за своей хозяйкой. Зайдя за баню в полной темноте, Марья скинула платок. Седые длинные волнистые волосы тяжелыми прядями упали на землю. Лунный серебряный свет на секунду осветил улыбающиеся лицо Марьи. Она произнесла заклинание и закрыла глаза. Марья почувствовала яркий свет и тепло, разливающееся по всему телу.
Назарий протянул ей руку.
– Я ждал тебя, но не думал, что ты решишься пересечь серебряную нить. Пушистики летали в воздухе и их шерсть отливала серебряным светом. Марья нагнулась, чтобы собрать волосы.
– Я пришла сообщить, что предначертанное сбылось и Ксения родилась. Марья заметила, как изменилось лицо Назария.
– Что ж, Марья, теперь ты свободна, только ты должна бы знать правило, что Ксении должно исполнится 10 лет и только тогда я могу ей доверить то, что поддерживает жизнь любого живого существа в мире земном и других мирах.
– Да как я могла забыть!!?
Марья еще смотрела в зеленые лукавые глаза Назария. Он совсем не изменился с их последней встречи, хотя прошло 50 лет. Он был молод и красив. Земные годы совсем не повлияли на него. Его тонкие пальцы были унизаны серебряными кольцами. Одежда отливала белизной.
– Марья, тебе надо возвратиться, мне очень жаль, но скоро рассвет. Отдай это кольцо Ксении, когда ей исполнится 10 лет. И ты навсегда покинешь свой мир. А пока, спасибо за Пушистиков. Они очень милы и порадуют моих ангелочков.
Все 13 серебряных котиков тут же растворились в воздухе. Марья открыла глаза, быстро собрала волосы, заколола их серебряным гребнем. Покрыла голову платком. Она всегда носила платок и без него ее никто не видел. Прокукарекал петух. Светало.
Марья вздрогнула, еще 10 долгих земных лет. По ее щекам потекли слезы. Она пошла к дому. На пороге сидел крохотный черный Пушистик. Марья пустила его в дом и налила молоко.
– Что говоришь, осень будет холодная и мышей много? – обратилась Марья к котенку.
– Ну ничего, дров нам хватит, печка у нас хорошая, а с мышами, я думаю, ты ловко справишься. Доминика скоро придёт – продолжала Марья.
– Ты думаешь имя Зинаида ей больше идет? Да, знаю, что ее уже никто и не помнит, как Доминику. Зинаида Ивановна она, а ее муж Иосиф, давно как Василий. Вот такие дела.
– А ты как думал, ты вот Пушистик, а в миру может и Мурзик или Мурка.
Пушистик недовольно зашипел.
– Понимаю, девять жизней прожить – это тебе не шутка. Ну ничего, земное время бежит, это только серебряное время вечно, но его надо еще заслужить.
Пушистик внимательно слушал Марью. Только одним ухом повел в сторону двери.
– Что, Доминика пришла?
Дверь со скрипом открылась, на пороге появилась правнучка.
– Ну вот, опять, котёнок, возмущалась Доминика, тебе мало той оправы?
– Я их поменяла на вот это колечко.
Марья протянула кольцо.
– Оно маленькое, да и не золотое, серебро что ли.
Доминика вернула кольцо Марье.
– Это моей праправнучке Ксении подарок.
– Откуда ты знаешь? Я только хотела тебе телеграмму прочитать. Родила моя Любаша дочку. Приглашает на крестины, да и назвали ее уже Оксаной, модно сейчас, у нас не спросили.
– То в миру Оксана, а для меня Ксения – произнесла Марья.
– Да и правда кошаков твоих не видно, на мыло что ли живодеры забрали.
Доминика принялась готовить, да и постирать надо. Она любила свою прабабушку. А та её баловала, то платье ей подарит, что ей за удачные роды дадут или вылеченного ребенка от грыжи или заикания. Доминика все выходные проводила у Марьи, помогала в огороде, кое-что из выращенного продавала на Кизлярском базаре. Марья всё время спрашивала за Ксению. Люба часто писала письма матери, обещала приехать, как исполнится год дочери. Присылала фотографии. Николай купил фотоаппарат и с удовольствием фотографировал Оксаночку. Оксана быстро росла. Каштановые волосы вились кудрями, зелёные глаза всегда озорно смеялись. Соседи чеченцы улыбались при виде её и всегда угощали национальными сладостями. Её все любили и старались понянчить малышку или просто прикоснуться к ней. В год, как и обещала, Люба привезла Оксану к своей матери в Дагестан, все соседи собрались посмотреть на Зинкину внучку. В год малышка уже бегала и что-то лепетала на своём языке с кошками, собаками, букашками и цветами. Люба несла на руках дочь в белом вязаном модном костюмчике, головка ребёнка лежала на плече у матери, до дома Марьи оставалось шагов десять. Вдруг ни с того, ни с сего лицо Оксаночки исказилось, ручки начало выкручивать, красивая кудрявая головка запрокинулась. Доминика выхватила ребёнка из рук дочери, закутала в платок и бегом побежала к Марье, она уже ждала. Свечи горели во всём доме, зеркала отражали всё трехкратно, на столе лежала черная ткань. Зинаида положила ребёнка на стол и развернула платок. То, что она увидела повергло её в дикий ужас. Девчонку выкручивало, косточки трещали, глаза вертелись в разные стороны, из горла вырывались страшные нечеловеческие хрипы. Марья стала читать молитву, накрыла Ксению серебряной тканью, выгнала Доминику и закрыла дверь на засов. Снаружи стучались Люба и Николай. Они умоляли их впустить. Бабка Марья знала, что делать. Она распустила волосы, они серебряными нитями повисли над накрытым младенцем. Она молилась и знала, что скоро всё пройдёт. Просто так должно было быть. Ребёнок теперь будет другим, она будет слышать по-другому и видеть по-другому. Ей будет дано, но об этом никто не узнает, даже она сама, пока не придёт её время. Младенец постепенно успокоился и засопел. Расти Ксения крепкой и здоровой, и Марья трижды перекрестила ребёнка и сняла покрывало. От тех ужасов, что видела её бабушка не осталось и следа, щёчки были розовые, длинные реснички прикрывали глазки спящего спокойным сном ребёнка. Марья открыла дверь. Люба вбежала и увидела спящую как ангелочка дочь и успокоилась.
– Что это было? Спросила Люба у бабушки.
– Это младенческое, всё уже прошло, не бойся, больше не повторится. Береги Ксению. Она наше всё. К чему она прикоснётся будет цвести и расти. Люди, общаясь с ней, обретут счастье. Люби её, ведь ты Любовь.
С этими словами Марья передала спящую Ксению матери.
