© Адилия Моккули, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Лидия Мокрушина – Кулигина – поэт, прозаик.
Свой творческий путь начала с 2009 года.
Член Международного Союза творческих сил «Озарение».
Печатается под псевдонимом – Адилия Моккули.
Живёт в г. Гай, Оренбургской обл.
Её стихи и проза опубликованы в сборниках издательства
«Союза Писателей» и в сборниках издательского дома «Серебро слов».
Публикации:
«Сказочная карусель» – издательство «Союз писателей», Новокузнецк, 2012г
«Альянс двух А» – издательство «Союз писателей», Новокузнецк, 2014г
Несбыточность мечтаний сберегаю.
Я, как Ассоль стою на берегу.
Прибытия из странствий ожидаю —
тебя, на призрачном морском ветру.
Который рвёт, как алый парус платье.
Бесстыдно оголяя ноги мне.
Зачем, скажи – безумные объятья?
Прошу не надо гладить по спине!
Я жду того, о ком всю жизнь мечтаю,
о нём я грежу тайностью во сне…
Приемлю смерть – подобно горностаю,
чем грязь лобзаний, да на простыне!
Напиши мне чуть-чуть о любви,
как мечтаешь о нашей встрече.
Ты словами меня обними,
приголубь, да прижми покрепче.
Ты дурманом меня опои,
разукрась мою жизнь своей страстью.
И плывут пусть слова-корабли —
в трюмах нежность. Я радуюсь счастью.
Летом в поле спозаранку,
я бежала босиком…
Колдовской цветок искала,
чтобы встретится с тобой.
Цветик тот Иван-да-Марья,
помогает всем в любви.
В дом букетик для свиданья,
нужно срезать до зари.
Принести и алой лентой
с приговором обвязать,
чтоб не знала конкуренток,
в уголок за шкаф убрать.
В нём магическая сила —
говорят большая есть,
чтоб была любовь и верность,
да всего не перечесть.
P.S.
Адам и Ева (Иван-да-Марья) – два корешка,
которые носят вместе, чтобы вызвать любовь.
Либо делят между мужем и женой или двумя
возлюбленными для сохранения взаимной верности.
Как, на утренней, да на зорюшке,
свою песнь спою, да Володюшке…
Там вдали стоит наша рощица,
небо синее, да полощется.
Эх, манят к себе, да дубравушки,
соловьи поют – там для Ладушки.
Заплету сейчас, ой, Я косыньки,
замелькают – да в травах ноженьки.
Через поле, да прямо к милому,
и прильну к плечу – ой, да сильному.
Загляну в глаза, да зелёные.
Да, зашепчут ох, клёны стройные.
Как милёночка Я – опоила,
и любовью своей оживила.
Опоила, эх, парня доброго,
а любовь моя, ярче всполоха!
Засылай давай – своего гонца!
Встанем любый мой, эх, да у венца!
Ой берёзоньки – белоствольные,
сшили платьица да зелёные,
раскудрявили ветви-волосы,
и хмельной-то сок, их берёзовый.
Зазывают в тень добра молодца:
– «Ты коня оставь, день полощется.
Выбирай себе – девку стройную
под венец веди непокорную.
Посмотри каков, её стройный стан,
укротит в любви, непокорный нрав.
Обовьёт тебя, да ветвями, да ветвями —
рукавами, одурманит сном, да словами…
Позабудешь ты – дом, родименький,
любым станешь ей, ты, как миленький.
Запоёт в душе – песня новая,
да закончится, жизнь привольная.
И пойдут с любви – дети малые,
лишь бы жить бы вам, не мешали бы.
Выбирай скорей – девку стройную
под венец веди непокорную.
Сбежать, исчезнуть в серой дАли…
Босые ноги чуют след.
Мостки скрипучие играют,
печальной бабочки сонет.
Душа истерзанная плачет.
Изломы рук. Сутулость плеч.
Ей не везёт, а это значит,
сочится влагой, будет течь —
из глаз слеза на вырез платья,
испортив свадебный шифон.
И рук заломанных запястья,
и с губ срывающийся стон,
всё это канет в серый сумрак,
безжалостных осенних вод…
Печаль смычком споёт на струнах
её безвременный уход.
Ты мой – я твой, любовный грех,
рождённый нашими мечтами.
Но сладок манговый запрет,
с уже созревшими плодами.
Твоих коснуться бы ланит,
но ты, мой друг, сейчас далече.
И душу грусть мою томит,
в мечтах живу о нашей встрече.
Бывает мысленно лечу —
к тебе, на южный берег моря.
И чайкой над водой кричу,
среди полуденного зноя.
Плывут по морю корабли,
а с ними парусник Надежды.
Мы столько лет тепло храним,
и поцелуй и запах нежный…
Сейчас весна – цветут сады,
и манят пчёл цветы магнолий.
И нет запрета для любви,
до дней с осенней позолотой.
Как курица копаюсь в огороде.
Пытаюсь отыскать злато-зерно.
От этого на постоянном взводе,
Словами я мечу раздражено.
Поверьте мне, я в вас, хочу влюбиться.
Заворожить, да ласковостью слов.
Чтоб ощутили, вот – моя частица,
Её нашёл средь многих адресов.
Я буду нежной, робкой и доступной,
Когда ночами с вами буду петь…
И даже стану чуточку распутной,
Чтобы в любви обоим не сгореть.
К тебе, мои – стремятся мысли.
Туда… за тридевять земель.
По звёздам, в лунном коромысле,
Плывут легко и просто – без идей.
Ах мысли, мысли – что хотите?
Зачем стремитесь вы к нему?
Но поздно. Вот его обитель.
Окно. Край шторы, кимоно.
И в танце закружились с ветром,
Коснувшись глаз и сжатых губ.
Ах если б им не быть поэтом,
То не взлетели б выше труб.
И не было б ночных соитий,
И не кружились в танце до утра —
Его, мои сливаясь мысли,
Как жаль, что ночка коротка!
Sergey
Который год босая дева,
Его ночами ждёт и ждёт…
Окно распахнутое слева,
тоскою в мир иной зовёт.
Она же тёмными ночами
стоит на кромке – да иль нет.
На дверь взирает в белой раме.
В окно сочится лунный свет.
А справа тени осознанья —
ползут тихонько из щелей.
Тягучие слова брюзжанья —
взрывают разум, сердце ей:
– «Напрасны все твои страданья,
пусты ночные ожиданья»
18.12.2013/Адилия Моккули
Ты обещал, что приедешь в четверг.
Я же, как дур-ра тебя поджидала…
Быстро нажарила вкусных котлет.
Горкой блины на столе, да сметана.
А в холодильнике – сыр и вино.
Радость в душе белокрылая птаха,
ткала своё золотое руно —
вот и готова к венчанью рубаха.
Вечер сочился печалью в окно,
призраком лунным по дому гуляя.
Богом, судьбою ли мне суждено,
снова сидеть у окна, размышляя:
«Шло, спотыкалось, свалилось в кювет —
счастье, которое стало обманным.
Пьесы любовной отыгран сюжет.
В душу мою заползают туманы…
Друг одиночества – каверзный меч,
узы любовные все разрубает.
Сколько ещё мне нести этот крест?
Люди, скажите, быть может, кто знает?»
В поле, за рощей, да в пряном стогу —
травы с тобою помяли.
А с нелюбимой – на том берегу,
в доме перина из стали.
Знаешь?! Тебя – не ревную давно!
Верю – не любишь другую!
Ноченькой лунною глядя в окно,
просто бывает тоскую…
Крепче вина – твой хмельной поцелуй,
слаще малиновых ягод.
Голубем – милый, со мной поворкуй.
– «Любишь?!» – скажи без оглядок!
Счастьем сочится шальная любовь,
слёзы-горошинки в бусы.
Вяжутся строчечки – вязью из слов,
прямо милёночку в уши.
Скучаю, скучаю, скучаю —
сердечко сжигая в золу.
О встречах с тобою мечтаю,
людскую предвидя хулу.
Ты шлёшь мне послания в строках,
где пишешь – целую, люблю…
А я с телефоном – у окон,
стихами ответы кроплю.
Как жить мне с любовью своею?!
Скучаю по тёплым губам…
На годы я стану твоею,
тебя никому не отдам!
Скучаю, скучаю, скучаю —
бывает ночами не сплю.
Любовного чая с печалью,
я досыта чашками пью.
Я не буду больше плакать!
А тебе звонить – не надо!
В душу мне вползает гадость,
ей я чуточку, да рада.
Пусть пройдёт по закоулкам,
выест всю любовь до дна.
Я рассталась, ох, с милёнком,
видно сЕстры навсегда!
Горек мёд был поцелуев
и объятья холодны.
Он не тот, кто избалует
и исполнит все мечты.
Я пою чуть-чуть, да с грустью,
каблучком чеканю дробь.
Эх, влюблюсь «щас» в гармониста,
только вот подправлю бровь!
Четыре месяца с тобой,
я пью ночами сок любовный.
а ты, как парень холостой —
мне даришь поцелуй греховный…
А я взахлёб, глотаю мёд —
большими, малыми глотками,
не замечая дней черёд,
с тобой лечу под облаками…
Четыре месяца с тобой,
любовь свою от всех скрываем,
горим в огне одной свечой,
как воск оплавившийся таем…
Что будет с нами – не гаай!
Держи в руках жар-птицу – счастья.
Не гадамши жизнь утверждай,
чтоб избежать судьбы напасти.
Четыре месяца с тобой,
моя любовь не угасает!
Всё глубже в омут голубой,
смотрюсь в глаза твои – сияет —
душа любовью изнутри,
и нежностью наружу плещет…
Плевать, что зависть говорит,
с тобою радуемся встрече.
Четыре месяца с тобой,
какое счастье быть любимой!
Ты приходи ко мне домой,
мои-твои врата открыты…
Я жду тебя – чужое счастье.
Росой кроплю разлуку дней.
Которая всё чётче, всё ясней —
танцует на моём причастье.
В разгуле фальши злая леди,
сомненьем бьёт, то елей льёт.
Из слов нежнейших песнь поёт.
И разум мой в смущеньи бредит.
Скользит по краю в дни лобзаний,
сплётённых стеблями из рук.
И расставания испуг:
– «Ты мне нужна!» – слова признаний.
Нанизав бусы обещаний,
на нить из грусти и тоски.
– «Ты знаешь, как болят соски?
В ночи несбывшихся желаний.»
И пульс чуть бьётся на запястье.
Гоню сомненья из теней,
в ночи не сомкнутых очей.
Себе такое выбрав счастье.
Как же я хочу с тобою,
посмотреть на мир вдвоём.
Я люблю тебя – не скрою,
меня чувствуй ты чутьём.
Посиди со мною рядом
и в глаза мне посмотри.
Нежным ты порадуй взглядом,
душа млела, чтоб внутри.
Как же я хочу с тобою —
посидеть, поговорить…
И обнявшись над рекою,
песню петь, а не грустить.
Посиди со мною милый,
устремись мечтами вдаль.
Я потупив взгляд стыдливый,
позабуду про печаль.
Я люблю тебя – не скрою,
дверь мне в сердце отвори.
Я хочу гулять с тобою,
в поле летнем до зари.
Запустила пальцы в кудри.
Губы ищут влажный рот.
Навалилась правой грудью,
еле дышит мой милок.
Руки, ноги, тел сплетенье.
Ахи, охи – жар в груди.
Разыгралось воображенье —
Боже славный не суди!
Наслаждаюсь единеньем,
я прикрыв свои глаза.
И поёт душа в забвеньи,
и летит под небеса.
А мне хочется так же, как в юности,
обниматься с тобой на ветру,
и пусть катятся капли солёности
по щекам, по губам в темноту.
А мне хочется, хочется, хочется,
целоваться с тобою взасос,
а не прятать своё одиночество,
но, как сделать всё это – вопрос…
Я помню – белые цвели акации,
и радость праздника в дни демонстрации.
Была любовь, ухаживания, розы,
и на восьмое марта – веточка мимозы.
Как жаль вся эта прелесть в лета канула.
Беда-бедовая в мой дом нагрянула.
Теперь живу одна – в воспоминаниях…
На пенсии, при демократах – в воздержаниях.
шуточное
Он нашёл меня на сайте
и влюбился в мой портрет,
я на радостях девчата —
сочинила сей куплет.
И скорее к гармонисту
и давай ему бубнить:
и давай ему бубнить:
они живут во мне подкожно!
Aleksandru
– «Вижу я, что парень славный,
обещает со мной жить.
Бросит всё – работу, тёщу,
свою прежнюю жену,
и из города в деревню —
к дому едет моему.»
Я счастливая, порхаю,
с гармонистом песнь пою.
Ну, а вечером по скайпу,
с инет милым говорю.
О любви и о погоде,
и о том, как будем жить.
Жениха зовут Володя —
год не может разлюбить.
Мой милый, нежный мотылёк —
срывая с губ моих усладу,
Со мной танцуешь ты ламбаду.
Всё ярче, ярче фителёк…
Любовь в огне моём – твоём.
И страсть пылает между взглядом.
А вот и с просьбою к наядам.
Пред ними ниц с тобой падём.
Пошлите нам здоровый плод.
Благословите – будем рады!
В любви горим не ради славы!
Продлит безумие наш род…
О риф разбилась лодка лжи.
Огонь потух, остался пепел.
Ты обещал, что будешь верен…
Была ль любовь? Нет – миражи!
Вспорхнул с руки мой мотылёк.
Искать где слаще медуница.
Ты не забудь! Цветёт горчица!
Не будь пыльцой – испепелён!
С тоской смотрю на твой полёт.
И словно слёзная мокрица —
Озёрцев полная глазница —
всю горечь дней и льёт, и льёт.