Владимир Мясоедов
ПВО для НЛО
Глухой стук, напоминавший звуки, издаваемые дятлом-гигантом, решившим поработать стахановскими темпами, разнесся над полем вместе с осколками напавшего на меня пришельца из космоса. Его перемололо, как крабовую палочку, попавшую в вентилятор. Останки твари разбросало не менее чем по трем квадратным метрам. На броне создатели этого чудо-юдо механизма явно сэкономили. Теперь в том, что передо мной лежала именно машина, не оставалось никаких сомнений. Вон какие-то искрящие микросхемы валяются, а не кровоточащие органы.
– Эгей! – донеслось до моих ушей, и слаще этого звука я, кажется, в жизни не слышал. – Жив, земеля?!
Голос был человеческим. Да и оружие тоже. Наверное, какой-то крупный ствол явно побольше обычного винтовочного и даже автоматного. Неужели меня спасли?! Но кто? Откуда посреди чистого поля пулемет?! Нет, конечно, в условиях апокалипсиса, а по-иному происходящее назвать сложно, по голливудским канонам выжившие должны вооружаться чем угодно и желательно калибром побольше… Но не спустя же пару часов после конца света?! Который, надеюсь, еще не везде наступил.
Стоящий в сотне метров Славик поднял руки и медленно пошел ко мне, бросив велосипед. Он видит тех, кто стрелял, и не счел их опасными? Да где же они?
Ответом на мой невысказанный вопрос стал десяток так называемых масок-шоу, навьюченных мешками по самое не могу. Одетые в камуфляж и тряпичные черные маски люди выбрались на грунтовую дорогу из той же то ли пшеницы, то ли ржи, которая росла рядышком. И, рассыпавшись полукругом, заняли оборону вокруг останков агрессора. Причем тип, вооруженный самой здоровенной бандурой, из которой, вероятно, и был разнесен напавший на меня инопланетный механизм, задрал ее вертикально вверх. Явно на случай воздушного налета. Не лишено логики, если вспомнить недавнее происшествие на дороге. Вот только жаль, что у него не гранатомет. Пулей ту летающую насекомоподобную штуку скорее всего не остановить. И даже несколькими десятками пуль.
– Осмотреть! – скомандовал один из обладателей камуфляжа. Его погоны отличались от аналогичных украшений его сослуживцев лишней звездочкой.
Меня, все еще сидящего на земле, грубо подняли на ноги, быстро охлопали. Затем вытащили из карманов имеющееся там небогатое имущество, задумчиво хмыкнули, его разглядывая, и вернули все обратно. С кузеном повторили ту же операцию. С той лишь разницей, что разного мусора в карманах у него почти не было. И удочки теперь тоже. Как и перчатки, которую, разумеется, отобрали.
– А-а… – Что-то более толковое я после пережитого испытания произнести не смог. Хотя и хотел. Очень. Хотел узнать, откуда здесь эти бравые бойцы, ну и поблагодарить их за спасение, конечно.
– В армии служили? – спросил меня, прервав невнятные звуки, старший по званию. Голос у него был молодым. Тридцати нет, готов поспорить. А скорее слегка за двадцать. Не всезнающий ветеран, короче.
– Нет. – Мой честный ответ, кажется, не сильно его расстроил. Впрочем, утверждать наверняка не берусь, эмоции трудно читать по лицу, скрытому вязаной шапочкой с прорезью для глаз. – Бронь от института, потом по здоровью.
– Аналогично, – откликнулся Святослав, в свое время с немалым трудом откосивший от направления в вооруженные силы.
– Хреново, – резюмировал все тот же вояка. – Гадов каких и где видел?
– Там на шоссе, – кивнул я в направлении, откуда приехал. – Машины воруют такие «стрекозы» уродливые. Вместе с пассажирами! В Брянске еще высадившихся пришельцев видели. Высокие, в гладких белых скафандрах с какими-то ленточками. А почему «гады»? Они что, рептилии?
– Козлы они, а не рептилии, – пробурчал кто-то из бойцов. И раньше, чем я успел представить завоевание Земли разумными рогатыми парнокопытными, продолжил: – У меня дембель был бы послезавтра…
– Отставить разговорчики! – прикрикнул на них, впрочем, почти нормальным тоном командир. И уже совсем тихо добавил: – Зато хоть не с голой задницей встречаешь агрессора, а с автоматом.
– Угу, – не терял пессимизма почти закончивший службу солдат. – То-то сильно они нам помогли, когда БМП в овраге от их леталок пряталась, да там и накрылась медным тазом… Все, молчу-молчу.
– А это что? – растерянно крутил в руках один из солдат перчатку. – Народное творчество этих… как их… Толкинистов?
– Нет, – покачал головой я, решив не утаивать кота в мешке. – Не наше. В смысле, оружие чужих, не наше, не человеческое. Трофейное. Мы его с трупа пилота «стрекозы» сняли, которая рядом с городом об одно из зданий разбилась. Самолет НЛО подбил. Из обломков длинный белый пришелец вылез с этой перчаткой. Она стреляет чем-то вроде синих лучей, воздействие у которых почти как у пули. Спусковая клавиша – в мизинце. Прицельная с целеуказателем по типу лазерного – в большом пальце. Сколько зарядов, не знаем, но мы два потратили.
– Так, это конфискуется, – непреклонным тоном заявил командир бойцов. – И не спорить мне тут!
– Стрелять из нормального оружия хоть умеете? – как-то совсем уж печально спросил меня здоровяк, тычущий пулеметом в небо.
– Только из охотничьего, по зайцам, да и то пару раз стрелял, – вынужден был сознаться я. – И еще в тире из воздушки по мишени попасть пытался…
– Аналогично, только в большем количестве. И ничего крупнее лисы не попадалось, – пожал плечами кузен, которого отец водил с собой по тайге. – И упражнение по метанию условной гранаты в школе всегда выполнял на «отлично».
– Плохо, – вздохнул офицер и скомандовал своим подчиненным: – Эй, Рыбченко, упакуй трофей в свой мешок. И не только оружие, робота тоже с собой бери!
– Куда я его там засуну?! – возмутился один из солдат. – И потом, у меня и так уже килограммов двадцать этих железяк валяется! Еще от той толпы, которую мы колесами передавили, пока броню не подбили. На вид эта жестянка точно такая же, как те.
– Разговорчики! – прикрикнул на него командир и тяжко вздохнул: – Впрочем, ладно, черт с тобой. Все равно не знаю, куда их нести. Ладно, парни, раз целы, то свободны, можете идти… То есть катить, куда шли… Точнее, куда ехали… Короче, дуйте отсюда и схоронитесь где-нибудь.
– Товарищ лейтенант, – попытался угадать я звание своего собеседника и кивнул на раскиданные по полю микросхемы: – А их в руках-то тащить можно? Не радиоактивные? А то бы я взял себе парочку кусочков, ну, на память. Можно сказать, второй раз сегодня родился.
– А черт его знает! Я уже ни в чем не уверен, – пожал плечами офицер. – Если штатный счетчик Гейгера не врет, то все в порядке. Впрочем, никаких гарантий безвредности это не дает. Думаю, никто на Земле не представляет, из какой фигни они сделаны и чем опасны. Здоровье твое. Если хочешь, рискни им, возражать не буду. Скажи лучше, мы в город по этой дороге правильно бежим?
– Да вроде нужным курсом, – прикинул я направление их движения. – Часа два еще, может, два с половиной, если не быстро двигаться. А вот сколько в километрах, даже и не скажу. А вы знаете, кто на нас напал, в смысле, как такие роботы называются? И где бы пистолетик взять, а? А то вдруг еще такие попадутся.
Автомат на халяву точно не дадут. Было бы что-нибудь на обмен, кроме уже конфискованной перчатки, тогда еще можно бы попробовать поторговаться. Но, увы, водки на рыбалке наш со Святославом дед категорически не одобрял. А улов мы выпустили.
– Гражданским огнестрельное не положено, – неуверенно возразил командир, в сознании которого явное желание соблюдать закон боролось со здравым смыслом. – Да и лишнего у нас все равно нет. Патронов вообще кот наплакал. А что это за твари?.. Да черт его знает. С утра по части передавали, что на нас амеры пошли войной. Но если это пиндосы, то я – Наполеон! Причем не тот, который император Франции и известный полководец, а который торт! Ладно, хватит разговоров, иди и спрячься куда-нибудь. Лучше всего эвакуационный пункт поищите. Должны же они где-нибудь быть. Отделение, за мной!
«Пусть вам повезет», – пожелал я мысленно в спины уходящим, вернее, убегающим в темпе марш-броска солдатам, после чего продолжил уже вслух:
– Хм… Значит, не радиоактивны, да? И где-то там, откуда вы пришли, есть БМП? Или БТР? Знать бы еще, чем они отличаются.
– Ты думаешь о том же, о чем и я? – уточнил братец. – Забудь, разжиться там нечем. О своем транспорте солдаты, конечно, нам ничего не говорили. Но в разговорах между собой конспирацию соблюдать не старались. По следам-то мы их пройдем легко, тут не надо быть следопытом. Десяток здоровых мужиков с тяжелым грузом не могли не протоптать в посевах колею, по которой их отследить проще пары пустяков. Отыскать их подбитую машину можно. И с ней же останки тех, кто ее испортил. Вот только зачем? Работающую или легко поврежденную БМП они бы не бросили. Лучше плохо ехать, чем хорошо идти. А ремонт техники в полевых условиях осваивает любой автолюбитель, связавшийся с российским автопромом.
– Конечно, машина основательно разграблена, – согласился я. – Но нам сейчас и саперная лопатка пригодится. Вот, правда, вояки могли оставить пару растяжек или иных неприятных сюрпризов. И это хороший аргумент за то, чтобы поехать прежним курсом к даче.
– Пожалуй, так и следует поступить, – решил Святослав. – Мин ни снимать, ни ставить мы не умеем. Подорвемся еще за здорово живешь. А не хотелось бы. Вот только, может, сначала осмотрим останки того робота, который тебя чуть не убил, раз, говорят, не радиоактивные?
– Идея интересная. – Я покосился в сторону обломков. – Знаешь, стоит даже захватить их с собой, чтобы исследовать. Или просто сменять у кого-нибудь на что-нибудь полезное. Да хоть на булку хлеба! Денег-то фактически нет. Да и вряд ли кусочки бумаги с печатями будут продолжать иметь хождение при апокалипсисе.
– Договорились, – кивнул кузен и принялся потрошить мою велосипедную аптечку в поисках инструментов.
Вооружившись миниатюрными гаечными ключами разных размеров, а также одной отверткой, мы осторожно приблизились к лежащим на земле деталям. Те вели себя смирно, даже не искрили. В подсознании назойливо зудела мыслишка, что они еще могут быть опасны: возьмут и выкинут какой-нибудь фокус! К примеру, соберутся обратно в целый и готовый убивать механизм. Или укусят. На совсем уж худой конец – взорвутся. Но ничего этого не было. Обломки лежали двумя неопрятными грудками в окружении россыпи мелких кусочков, практически стружки. Среди последней очень редко попадался фрагмент, превышающий по размеру ноготь большого пальца.
– Пулеметная очередь прошла через робота наискось. Она отделила его «головогрудь» вместе с начальной частью прикрепленных к ней орудий и передней правой ногой от остального туловища, – предположил я, постаравшись припомнить в деталях, как это было. Воспоминания ускользали напрочь. Словно все произошло не какие-то минуты назад, а как минимум в далеком прошлом. Скорее уж результат был выведен путем анализа полученных странным агрегатом повреждений. – Просто разрезала конструкцию пополам, словно горячий нож масло!
– А он поначалу казался мне больше, – осторожно заметил Святослав, подбирая один из лежащих на земле кусочков и растирая его пальцами.
– Мне тоже, – согласие вырвалось само собой. – Видимо, у страха глаза действительно велики.
Высотой машина оказалась куда меньше, чем мне показалось вначале. Что-то около метра, никак не больше. Ну, если только сантиметров на пять-десять.
– Пятисуставчатые ноги хорошо приспособлены для перемещения по сильно пересеченной местности, – сообщил кузен, демонстрируя отломившуюся конечность, которая оканчивалась довольно острыми копытцами. Каждое из них было снабжено четырьмя внушительными шипами сантиметровой длины, расположенными крестом. – Вероятно, при ходьбе эти штуки погружались в землю, обеспечивая упор. И почему-то возникает такое ощущение, будто они могут и в стороны разойтись. А тогда такую распорку станет очень сложно выдернуть.
Сделав шаг в сторону и найдя на земле следы механизма, я подтвердил его предположение. Аккуратный геометрически правильный круг с четырьмя полузасыпанными углублениями. Даже городской бездарь, на охоте ни разу не бывавший, ни с чем не перепутает.
– А вот глаз у робота нет, – констатировал Святослав, рассматривая условную морду твари. – Чего-то похожего на иные сенсорные органы тоже. Морда вроде бы и есть, но глухая, как кирпичная стена в тупике. Как ориентируется, совершенно непонятно.
Броня у механизма, как я и предположил раньше, практически отсутствовала. Серо-зеленый гладкий корпус, ровность которого нарушалась лишь в местах сочленения конечностей, оказался ни много ни мало мягким! Он ощутимо продавливался под пальцами. А лезвие перочинного ножа оставило на нем весьма заметную царапину, стоило лишь провести им по поверхности, весьма напоминающей пусть плотную, но резину.
– Освежуем скотинку? – предложил братец, разглядывая робота. – Ну, в смысле, удалим эту шкурку и посмотрим, что под ней? С чисто научными целями, разумеется. Чтобы получше ознакомиться с его внутренним устройством и знать потом, куда бить.
– Боязно делать подобную операцию, – вздохнул я, с сожалением отвергая предложенную идею. – Зацепим еще какую энергомагистраль – и прости-прощай. Сильный удар тока отлично излечивает от глупости и жизни. Доказано американским правосудием. Ну, впрочем, вместо электричества инопланетный посланец может использовать и что-нибудь еще, мне это не важно. Пусть кто-нибудь другой проведет подобный опыт, а я на него посмотрю. Издалека. И поддержу морально. Если выживет – честь и хвала герою.
– Да и ножичек у тебя для подобной работы хлипковат, – окончательно поставил крест на собственном предложении кузен. – Тут скальпель медицинский надо. Или тесак, на худой конец.
Место разрыва в плоти робота ничем особо интересным меня не порадовало. В разрезе примерно половину объема машины-убийцы составляла все та же непонятная мягкая масса. А остальное приходилось на исковерканные куски каких-то деталей, похожих на электронные платы. Как все это работало, совершенно непонятно. Среди деталей робота, умевшего самостоятельно двигаться и драться, не было ничего похожего на шестеренки, поршни или иные привычные элементы конструкций механизмов.
– Девять, десять… – Примерно по центру туловища свисали тонкие нитки, которые я, подумав, окрестил проводами. И именно их сейчас считал Святослав. И даже попробовал за одну дернуть, презрев возможный риск. Правда, безрезультатно. Никаких последствий это не принесло. – Крепкая зараза! И их тут ровно тридцать штук.
Какой-либо правильной формы они не образовывали. Но не сомневаюсь: это важная часть всего устройства, раз ее так прячут. И следовательно, если подпортить подобные жилы, робот почти наверняка сломается. Вот только чтобы это сделать, придется его в буквальном смысле слова раскроить на части. То, что мы назвали микросхемами, также было нам совершенно непонятно.
– Оставь эту ерунду в покое, – сказал наконец кузен, отступая от остова робота. – Голыми руками с ней не совладать. И маленькими велосипедными ключиками тоже. Займись лучше осколками, которые на земле валяются.
Я подобрал несколько отлетевших в сторону и почти наверняка безопасных кусочков, чтобы получше рассмотреть. Ничего хоть мало-мальски проясняющего свет о напавшем на меня механизме!
– Определенно, создавшим эту вещь было удобно оперировать прямыми углами и линиями. – Увы, Святослав пришел к хоть каким-то полезным выводам раньше меня. – Посмотри! Разнообразные квадратики и черточки, как ясно видимые, так и почти незаметные, густо покрывают детали инопланетного механизма. Маркировок на них нет.
– А если бы там имелась надпись «Сделано в созвездии Козерога», как бы ты смог ее прочитать? – поддел я родственника. – Или мы не все о тебе знаем? В сборной по легкой атлетике после недавних реформ введены факультативные занятия по инопланетным языкам?
– Если пришла война, язык узнаем, – злобно ухмыльнулся спортсмен. И, хорошенько размахнувшись, запулил деталь, разрисованную квадратиками, куда-то далеко в поля. – Ладно, бросай эту штуку, все равно ее даже в металлолом сдать не получится. Лучше посмотрим, насколько большие воронки в земле сделала та гадость, которой в нас стреляли. А то очень меня волнует вопрос достаточного бронирования. Без надежной защиты, позволяющей хотя бы по улицам ходить, в ближайшем будущем может стать очень некомфортно.
Отметины на дороге, оставшиеся после попаданий зеленых молний, также должны были подвергнуться тщательному изучению. Но, к стыду своему, их найти мы не сумели. Дорога была ровной как скатерть. Самые заметные вмятины на ней – следы моего велосипеда и ушедших уже далеко, не меньше чем на километр, солдат.
– Ничего не понимаю, – пробормотал Святослав после пяти минут бесплодных метаний. – Если бы не остатки робота, я бы сказал, что обстрел зелеными молниями нам с тобою померещился.
– Видно, его оружие не оставляет заметных деформаций на тех поверхностях, куда попадает, – вздохнул я, вздрогнув от воспоминаний, в которых жгуты непонятных энергий летали над головой. – А может, оно вообще только против органики работает? Кстати, а на нас ли охотился тот электронный крабик? Может, на армейцев? Вроде бы они участвовали в каком-то боестолкновении. А значит, скорее всего, уцелевший после первой встречи с ними и пустившийся в погоню агрессивный механизм намеревался обстрелять именно военных. Но потом изменил приоритеты – когда заметил спокойно едущих по дороге безоружных и неопасных велосипедистов. Помнишь, дроиды-тарелки оставили нас в покое и рванули за мотоциклисткой?
– Похоже на действие одной и той же программы, – заметил Святослав. – Но нам-то с того какой прок, а, Стасик?
– Элементарно, Ватсон, – постучал по голове я, уже мысленно набросавший пути использования недоработки вражеских конструкторов. – В качестве отвлекающего маневра против инопланетных механизмов мы можем пустить ростовую мишень. А сами заляжем где-нибудь на удобной позиции и будем безнаказанно их обстреливать. Главное, чтобы кукла была большой и быстро двигалась, вызывая срабатывание прописанных в жестянках команд. Пусть принимают кусок фанеры, ну или там пустой автомобиль, пущенный под откос, то ли за вражеское подкрепление, то ли вообще за бронетехнику! А на пехоту пусть внимания не обращают, пока не станет слишком поздно.
– Может быть, ты и прав, – задумчиво согласился кузен, продолжая разглядывать дорогу приблизительно в том месте, куда должен был попасть разряд неизвестной энергии. – А отметин от попаданий в пыль дороги хоть чего-то инородного нет, и все тут! Впрочем, отсутствие результата, как известно, тоже результат. Значит, чем бы ни пытался подстрелить меня механический «краб», ударное действие у него почти отсутствует. Но какой же тогда поражающий фактор? Излучение? Тепловое, световое, гравитационное?
– Гадать можно долго, – пожал плечами я. – Знаешь, давай-ка лучше к дачам двинем побыстрее, а то жарковато здесь. Да и другие такие же тварюшки шастать могут.
– Но почему оно тогда такое заметное? – не желал успокаиваться Святослав, прицепившийся к обломкам боевого механизма, словно клещ. – Бесцветная и беззвучная смерть была бы куда более эффективным оружием. Это даже не гипотеза, это просто аксиома военного дела! Или разработчики надеялись оказать психологическое давление на цель? А может, светящийся воздух является побочным эффектом, от которого избавиться нельзя или очень сложно?
– На твои вопросы пока нет ответов. – Реплику родственник, занявшийся излучателями «краба», похоже, даже не услышал. Пришлось прийти к нему на помощь и уже вместе ломать голову над особенностями чужих технологий.
Орудия робота подверглись самому тщательному анализу на предмет, а нельзя ли их свинтить и утащить с собой.
– По идее, слишком сложная конструкция подобным устройствам только навредит. А значит, рано или поздно люди, рискнувшие немного поработать с трофеями, научатся ими пользоваться, – убежденно вещал Святослав, едва ли не пробуя вражеский агрегат на зуб. Видимо, он слишком мучительно перенес расставание с инопланетной стреляющей перчаткой. И теперь подсознательно надеялся отыскать ей достойную замену. Как бы еще и комплекс неполноценности в связи с безоружностью не развился. – Мы должны стать первыми, кто это сделает!
– Да успокойся ты! – Оттащить более сильного и тренированного родственника подальше от опасных предметов удалось с трудом. – Навернешься же так когда-нибудь! Аккуратней надо.
С того ракурса, в котором застыл механический убийца, его внутренности в месте имевшихся на клешнях пробоин рассматривать было неудобно. И я принял решение провести маленький эксперимент в лучших традициях естествоиспытателей. Отошел на безопасную, как казалось, дистанцию, отвел туда же Святослава. И стал швырять в цель самыми большими камнями, которые только нашел.
– Ошеломляющая техника безопасности, – только и сказал братец, наблюдая за моими действиями. – Слышь, Стас, а ты чего добиться-то хочешь? Окончательно превратить робота в груду деталей? Или пузом вверх уложить?
– Ну, перевернуть его на спину, разумеется, не получится. – Я осмотрел результаты своих усилий и остался ими недоволен. Агрегат скорее испачкался, чем поцарапался. Видно, броня могла считаться абсолютно никчемной лишь для очереди из пулемета. Но никак не для обычных булыжников. – Раз в этой штуке ничего не сдетонировало от резких и сильных ударов, то и не очень осторожные манипуляции не должны вызвать негативной реакции. Короче, фас!
Двумя рассвирепевшими борзыми мы налетели на излучатели, один из которых был попросту оторван шальной пулей, и принялись их вертеть, крутить и царапать в поисках ну хоть каких-то сочленений. Увы, клешни были намертво интегрированы в остальной механизм. Без него, очевидно, стрелять они не могли. Хорошо хоть одну из них разломало пулеметной очередью, и потому можно было полюбоваться на механизм в разрезе. И обнаружить, что ничего понятного там нет. Во всяком случае, единственной знакомой вещью оказалось глубокое отверстие с небольшими канавками, которое проходило через середину орудия. Оно очень напрашивалось на роль ствола, да и выходное отверстие дула мы все же нашли. Пусть немного не там, где ожидалось. На самом краю клешни и притом не совсем правильной формы. Первоначально оно и вовсе было принято за входное отверстие от пули из-за рваных асимметричных краев.
– Уверен, где-то там этот трубопровод соединяется с камерой, по которой подаются заряды, – объявил Святослав, приникнув глазом к дулу. – Хм, озоном немного пахнет. Может, этот механизм не нуждается в материальном боезапасе? А по найденному нами трубопроводу летит, ну, скажем, миниатюрная шаровая молния. Или кусок антиматерии в магнитной ловушке. Ведь молнию внутрь патрона как таковую не запихнешь! Это может объяснить столь странную форму отверстия, оно оплавилось из-за использования. Теоретически, если нет лимита снарядов, автономный боевой робот может гонять противника чуть ли не вечно!
– Не знаю, – пожал плечами я. – Но вряд ли в такое маленькое, слабое и дешевое даже на вид устройство поставят неистощимый источник питания. Другими словами, вечный двигатель. Если он, конечно, вообще возможен, что земной наукой категорически отвергается. Нет, определенный запас выстрелов и хода в этой конструкции наверняка есть. И боезапас механизма ограничен. А значит, он должен как-то его пополнять. Иметь зарядную станцию, уничтожение которой превратит подобных крабов в аналоги беззащитных роботов-пылесосов.
– Жаль, но мы не механики. – С огромным сожалением, ясно читающимся в его тоне, братец отлип от останков инопланетного агрессора. – Они, может быть, и нашли бы, где здесь аккумуляторы расположены.
– Большего глазомерный анализ не скажет. – Я уже отчаялся увести родича подальше от разбитого робота. – Нужно вскрытие, а проводить его самостоятельно или даже тащить обломки до дачи – это дурная идея. Лучше не рисковать.
– И на открытом месте оставлять тоже как-то не хочется. – Кузен стоял как статуя, не особо реагируя на мои жалкие уговоры. – Вдруг упрут? Не хозяева робота, так люди. Наши русские энтузиасты, как видел однажды по телевизору, способны незаметно украсть доменную печь прямо с плещущимся внутри нее расплавленным металлом. Был такой случай, если не врали. Вес в десятки тонн и общая нагретость до черт знает каких температур похитителей не смутили нисколько. Что характерно, демонтаж аналогичных устройств оценивается в кругленькую сумму и энное количество человекочасов. Ибо провести его без подъемного крана и грузовика никто даже не пытался.
Решение пришло внезапно. Если не хочешь двигать подозрительную вещь руками, то возьми палку! Как говорил Архимед, дайте мне точку опоры, и я переверну Землю.
– Сбегай к посадке, – предложил ему я. – Притащи оттуда дрын повнушительнее, вот ножик для лесозаготовительных работ. До нее напрямик всего-то с километр, но езда на велосипеде по полю как-то не вызывает у меня энтузиазма. А там уж мы эти трофеи спрячем так, что потом сами с трудом найдем.
– Гениально! – оценил братец, мгновенно понявший идею. – Рычагом оттолкать разбитый механизм с дороги в густые заросли сельскохозяйственной культуры, из которой он и выполз, – дело пяти минут. Причем всю операцию вполне можно провести лежа на земле и с дистанции метров в десять. Ну, если удастся отыскать достаточно длинную и легкую лесину. Вот только как ее вырубать? Твой ножик для этого явно маловат будет. Хм… может, сначала съездить за топором, который потом применить по прямому назначению?
