Рой Медведев
Политические портреты. Леонид Брежнев, Юрий Андропов

«Рой Медведев пишет, что свидетелей этого подвига начальника политотдела не нашлось. Да и не может быть найден такой свидетель, потому что все это приписано Брежневу. Я участник этого боя и не только участник, но и решил исход атаки противника по захвату шоссе. Из ручного пулемета я первый открыл огонь по цепочке фашистов, уничтожил 24 фашиста и 7 ранил, раненых добили офицеры политотдела, который возглавлял Брежнев. Я не отрицаю участия работников политотдела в отражении атаки в ночь с 11 на 12 декабря 1943 года, но это участие было второстепенным и решающего значения не имело, так как атаку в основном уже отбило боевое охранение и штабные работники отдельного управления полевого строительства № 38 Первого Украинского фронта, которое временно расположилось в деревне Ставище и которое не числилось в составе 18-й армии. После боя ко мне подходил офицер-корреспондент, все записал, но, узнав, что я не состою в 18-й армии, ничего не напечатал. Да и как мог Брежнев стрелять из пулемета? Любой пулемет закреплен за определенным лицом, который должен вести из него огонь, пока он не погиб или не ранен».

Конечно, я не могу сейчас точно установить: кто в данном случае прав – сам Брежнев, его соавторы или ветеран П. Г. Коряжкин. Но в любом случае фраза о том, что «Брежнев не только редактировал армейскую газету, но и с автоматом в руках штурмовал немецкие казармы», которую можно найти даже в изданной в ФРГ биографии Брежнева, является явным преувеличением^[23]. В любом случае Брежневу повезло: за всю войну он не получил ни одного ранения.

В ходе общего наступления на Правобережной Украине в январе-марте 1944 года Красная Армия вышла к предгорьям Карпат, и для наступления через Карпаты, которое требовало специальной подготовки, был создан новый 4-й Украинский фронт во главе с генералом И. Е. Петровым. 18-я армия вошла в состав этого фронта. Рядом с 18-й армией сражался и Чехословацкий корпус под командованием генерала Людвига Свободы. Между советскими и чехословацкими офицерами состоялось несколько дружеских встреч, на которых познакомились Брежнев и Людвиг Свобода. Бои в Карпатах, которые подробно описывает в своей книге В. Карпов, были исключительно тяжелыми, но советские войска сумели одолеть врага и вступить на территорию Чехословакии. Эти же бои вспоминал в своей книге и генерал П. Г. Григоренко, который в звании подполковника, а потом полковника воевал в 1944 году в 18-й армии.

Брежнев не раз встречался с будущим диссидентом П. Г. Григоренко, начальником штаба одной из дивизий 18-й армии. В своих мемуарах, которые были опубликованы в США и в журнале «Звезда», Григоренко, вспоминая об этих встречах, не слишком лестно отзывается о Брежневе, хотя, как и на всяких воспоминаниях, на мемуарах Григоренко лежит печать субъективизма.

«Все, кто поближе его знал, – пишет о Брежневе Григоренко, – воспринимали его как недалекого простачка. За глаза его называли – Леня, Ленечка, наш политводитель. Думаю, что подобное отношение к нему сохранилось и в послевоенной жизни… Описанная мной встреча с Брежневым была не первой и не последней. Но это был единственный случай, когда Брежнев при мне был так близко к переднему краю (3 километра). Говорю это не в осуждение Брежнева. В конце концов и в армии, как и вообще в жизни, каждый имеет свои обязанности. От Брежнева по его должности не требовалось бывать не только на переднем крае, но и на командном пункте армии. С командиром должен был находиться член Военного совета, то есть начальник всех политработников армии, в том числе и Брежнева. Место начальника политотдела во втором эшелоне армии, там, где перевозятся партдокументы. Выезжать же в войска для встречи с коммунистами и вообще с личным составом следовало лишь тогда, когда люди не ведут боя. В бою начполитотдела армии может только мешать»^[24].

Как уже говорилось выше, за участие в боях за освобождение Украины Брежнев был награжден орденом Богдана Хмельницкого 2-й степени. Вскоре, согласно официальной биографии, он был назначен начальником политуправления 4-го Украинского фронта. Войска фронта с января по май 1945 года провели ряд крупных боевых операций по освобождению Словакии и южных районов Польши, Моравско-Остравского промышленного района. Вместе с войсками 1-го и 2-го Украинских фронтов 4-й Украинский фронт участвовал в завершающей войну Пражской операции 1945 года. Здесь, в Праге, и встретил генерал-майор Брежнев конец войны. Сразу же после окончания войны началось сокращение армии и демобилизация старших возрастов и части офицеров, в том числе и политработников. Брежнев, однако, был оставлен в армии еще на год. В конце мая проходило расформирование некоторых дивизий и армий. Была расформирована и 18-я армия. Вскоре после Парада Победы началась и реорганизация недавних фронтов в военные округа. На базе 4-го Украинского фронта был образован Прикарпатский военный округ, в котором Л. И. Брежнев стал начальником политуправления. Армия продолжала сокращаться, и примерно через год – в мае 1946 года – было решено объединить Прикарпатский и Львовский военные округа. Значительная часть офицеров и генералов не получила здесь прежних должностей. Некоторые из них перешли на службу в другие военные округа. Многие генералы и старшие офицеры поступили на учебу в различные военные академии. Но немалое количество военных командиров и политработников перешли на гражданскую и партийную работу. Судьба крупных политработников решалась совместно Главным политуправлением Вооруженных Сил и отделом ЦК ВКП(б), ведавшим кадрами. В августе 1946 года Л. И. Брежнев был направлен в распоряжение ЦК КП(б) Украины.

Л. И. Брежнев на Украине и в Молдавии. 1946–1952 годы

1946 год был для страны и для Украины годом надежд, политического и хозяйственного подъема, но также и годом тяжких лишений. Возвращались с фронта солдаты и офицеры. После разного рода проверок приходили домой немногие оставшиеся в живых военнопленные. Из Германии и других стран Европы возвращались угнанные туда на работу женщины. Из восточных районов СССР приезжали семьи украинцев, евреев, русских, бежавших на восток перед немецким нашествием. Но везде еще не хватало рядовых рабочих и руководителей. В украинских деревнях почти не осталось здоровых мужчин. Не было новой техники, да и лето обещало плохой урожай: ни в мае, ни в июне почти не было дождей.

Сразу после освобождения Киева Н. С. Хрущев, не снимая военной формы, принял на себя в полной мере обязанности Первого секретаря ЦК КП(б)У и Председателя Совета Народных Комиссаров УССР. Когда для работы на Украину прибыл недавний генерал-майор Л. И. Брежнев, то по рекомендации секретаря ЦК КП(б)У Л. Г. Мельникова в августе 1946 года он был избран первым секретарем Запорожского обкома КП(б)У.

Запорожская область принадлежала тогда к числу сравнительно небольших областей Украины. После войны там проживало менее одного миллиона человек, и даже в 1956 году население области не намного превысило 1,3 миллиона человек. В областном центре – Запорожье – до войны было меньше 300 тысяч жителей, а в первые послевоенные годы численность горожан значительно уменьшилась. Как и везде на Украине, основную часть населения составляли женщины, главным образом вдовы. Однако Запорожская область считалась важной в промышленном отношении частью Украины. Здесь находился крупнейший в стране центр металлургической промышленности – заводы «Запорожсталь», «Днепроспецсталь» и другие, имелось много машиностроительных заводов различного профиля, на территории области была сооружена знаменитая Днепровская гидроэлектростанция им. Ленина мощностью в 650 тысяч кВт.

Город и область были освобождены от немецкой оккупации в конце 1943 года. Еще осенью 1941 года многие из запорожских предприятий были эвакуированы на восток, некоторые, включая и ДнепроГЭС, взорваны. Небольшая часть предприятий, восстановленная оккупантами, была ими же уничтожена при отступлении, пятидневные уличные бои привели к разрушению большинства жилых домов. Однако восстановительные работы начались сразу же после освобождения города и области. И хотя восстановление заводов и фабрик Запорожской области шло в первое время очень медленно, все же к сентябрю 1946 года, когда Брежнев возглавил партийную организацию в Запорожье, огромная работа по восстановлению экономики области была уже проделана. После чтения очерка «Возрождение», с которого началась в конце 70-х годов публикация так называемых «Воспоминаний» Л. И. Брежнева, может сложиться впечатление, что Запорожье в конце 1946 года все еще лежало в руинах и что за восстановлением предприятий города и области наблюдал не Хрущев, а лично Сталин. Во всяком случае, имя Хрущева в очерке «Возрождение» не встречается ни разу. Но еще 13 октября 1946 года на страницах областной газеты «Большевик Запорожья» в большой статье «Три года творческого труда за возрождение Запорожской области» Брежнев писал: «Великая поддержка оказана области со стороны ЦК КП(б) и правительства Советской Украины во главе с верным соратником великого Сталина Никитой Сергеевичем Хрущевым. Повседневную заботу и помощь ощущают трудящиеся в своей работе со стороны ЦК ВКП(б), нашего Советского правительства и лично товарища Сталина».

Брежневу повезло. Уже через несколько месяцев после его появления в Запорожье дала первый ток Днепровская гидростанция, и все приветствия по этому поводу принимал новый секретарь обкома. А еще через несколько месяцев вступила в строй и первая очередь «Запорожстали». Конечно, и Брежнев вложил определенный труд в восстановление «Запорожстали» и ДнепроГЭСа. Однако наиболее сложным периодом в восстановительных работах на Украине были 1944–1945 годы, а не мирный 1947-й или конец 1946 года, когда во главе областной парторганизации стоял Брежнев. По свидетельству бывшего работника Министерства электростанций СССР И. С. Ставицкого, между Л. И. Брежневым и министром электростанций В. Н. Новиковым, который в первую очередь отвечал за восстановление ДнепроГЭСа, порой возникали недоразумения, так как Брежнев часто вмешивался в проведение работ на станции, но, не будучи специалистом, больше мешал, чем помогал делу. Однажды Новиков даже позвонил Сталину и попросил его определить, кто же должен в первую очередь руководить работами на ДнепроГЭСе – министерство или обком. Сталин отдал предпочтение министерству. Вряд ли, однако, этот конфликт был столь острым, как писал в своих заметках И. С. Ставицкий. И с В. Н. Новиковым, и с И. Т. Новиковым, который также курировал крупнейшие хозяйственные и строительные объекты, у Брежнева позднее были хорошие отношения, и они назначались в 60–70-е годы на все более высокие посты в Совете Министров СССР.

В Запорожье Брежнев снова встретился с А. П. Кириленко, который в то время занимал пост второго секретаря обкома и остался на этом посту при Брежневе. Между ними не было в то время никаких конфликтов. Уже в Запорожье стал проявляться характерный для Брежнева стиль работы, который затем «совершенствовался» на всех этапах его политической карьеры. Брежнев отнюдь не перегружал себя делами. Практически все поручения он распределял между своими заместителями, заведующими секторами и отделами, оставляя за собой лишь одобрение или (что бывало крайне редко) неодобрение их предложений и разработок. Собственной инициативы Брежнев почти никогда не проявлял, его не переполняли разного рода идеи и проекты. Он был в гораздо большей степени пассивным, чем активным руководителем, но обычно не мешал проявлять активность своим подчиненным, конечно, в определенных и строго ограниченных пределах. Напряженная работа в области шла на более низких звеньях управления, на строительных площадках и в цехах, но не в кабинете первого секретаря обкома партии. В этом отношении стиль Брежнева резко контрастировал со стилем работы Хрущева. Тем не менее конфликтов между Хрущевым и Брежневым в те годы не возникало. Брежнев был предельно лоялен к Хрущеву, и поддержка со стороны последнего обеспечила быстрое возвышение и Брежнева, и Кириленко. Андрей Павлович Кириленко был избран в конце 1947 года первым секретарем Николаевского обкома КП(б)У, а Брежнев, награжденный за заслуги в восстановлении «Запорожстали» орденом Ленина, вернулся в Днепропетровск, но уже как первый секретарь обкома.

22 ноября 1947 года жители Днепропетровска и области смогли прочитать в областной газете «Днепропетровская правда» следующее краткое сообщение: «21 ноября 1947 года состоялся пленум Днепропетровского обкома КП(б)У.

…Пленум освободил тов. Найденова П. А. от обязанностей первого секретаря обкома КП(б)У. Первым секретарем Днепропетровского областного комитета партии и членом бюро обкома пленум избрал тов. Брежнева Леонида Ильича.

В работе пленума принял участие секретарь ЦК КП(б)У тов. Мельников Л. Г.».

Днепропетровская область являлась одной из крупнейших на Украине; по численности населения она была вдвое больше Запорожской. Эта область давно уже сформировалась как один из важнейших для всей страны центров металлургической и машиностроительной промышленности, здесь имелась и мощная электроэнергетическая база. Хотя городское население в области преобладало, значительное развитие получило и сельское хозяйство: большую часть зерна, мяса и овощей все крупные промышленные города области получали из расположенных рядом колхозов и совхозов.

В январе 1949 года на Украине был проведен очередной съезд республиканской парторганизации, на котором Брежнев и некоторые из его близких друзей и знакомых были избраны членами ЦК КП(б)У. Как в Запорожье, так и в Днепропетровске Брежнев показал себя не столько способным, сколько спокойным руководителем. Он не выступал ни с громкими речами, ни с громкими инициативами. Большую часть работы он перекладывал на аппарат обкома, считая, что каждый работник аппарата должен полностью отвечать за порученное ему дело. Брежнев не особенно часто вмешивался в работу подчиненных ему людей, не слишком придирчиво контролировал их. Он также редко наказывал, а тем более смещал со своих постов работников, которые проявляли лояльность к своему шефу, даже если в их работе что-то не ладилось. Он уже тогда был сторонником стабильности кадров, и нет ничего удивительного, что с того времени вокруг Брежнева стала собираться определенная группа людей, своеобразный клан Брежнева, в который входили и очень способные, и менее способные работники. Как ни странно, но именно мягкость, отсутствие обычной для партийных боссов того времени жесткости и даже жестокости, доброта, пусть и за счет дела, привлекали многих людей к Брежневу. Работать в аппарате Л. М. Кагановича, который временно оказался в 1947 году во главе Украины, было опасно. Работать в аппарате вспыльчивого и крайне активного Н. С. Хрущева было трудно. Вообще находиться у власти в конце 30-х, как и в конце 40-х годов, т. е. в годы самой жестокой террористической диктатуры Сталина, представлялось делом весьма рискованным. В этих условиях Днепропетровский, а ранее Запорожский обкомы могли казаться партийным и хозяйственным работникам областного масштаба островками либерализма и относительного спокойствия. В письме ко мне бывший первый секретарь Днепродзержинского горкома партии И. И. Соболев свидетельствует, что Брежнев был мягким и добрым руководителем, склонным к шутке, доступным для подчиненных. «На протяжении двух с половиной лет, – писал И. И. Соболев, – я имел возможность оценить качества Брежнева как человека и партийного деятеля. Заменил его в Днепропетровском обкоме А. П. Кириленко. Это были очень разные во всех отношениях люди. На смену обаянию, доброте, общительности, открытости, дружелюбию пришли надменность, отчужденность, замкнутость, сухость. Кириленко был неплохим руководителем, но его стиль и методы руководства отличались большей приверженностью к команде, администрированию». Соболев свидетельствует о том, что Хрущев неизменно покровительствовал Брежневу, а однажды избавил его от крупных неприятностей, когда в Днепропетровске в 1948 году была сооружена чрезмерно дорогая и помпезная выставка достижений промышленности и сельского хозяйства области. Для проверки поступивших в Москву «сигналов» в город прибыла бригада ЦК ВКП(б) во главе с Маленковым. Хрущев позвонил Сталину и сказал, что выставка проводилась по его, Хрущева, указанию, приняв таким образом вину на себя.

Мы уже говорили о Грушевом, Кириленко, Алферове и некоторых других. Все они продолжали работать в 1947–1950 годах на Украине. В Запорожье Брежнев близко познакомился с талантливым инженером и хозяйственником В. Э. Дымшицем, который непосредственно руководил восстановлением запорожских металлургических заводов. Трудно предположить, что Брежнев не был знаком в конце 40-х годов с такими молодыми партийными работниками из Днепропетровской области, как Г. С. Павлов или В. В. Щербицкий, которые в разное время работали на постах второго и первого секретарей Днепродзержинского горкома партии. В Днепропетровске и в Днепродзержинске начиналась хозяйственная и партийная карьера и многих других видных деятелей советской хозяйственной и партийной администрации 60–70-х годов, к которым мы еще вернемся.

Когда Л. И. Брежнев был избран первым секретарем Днепропетровского обкома партии, промышленность области уже достигла в основном довоенного уровня производства. Теперь, после восстановления и реконструкции, заводы и фабрики Днепропетровщины быстро наращивали производство. Относительно быстро восстанавливался и городской жилищный фонд, застраивался новыми и характерными для послевоенной эпохи помпезными зданиями центр Днепропетровска. Успешно развивалось и сельское хозяйство области. Не только в республиканской, но и в центральной прессе можно было встретить материалы о трудовых успехах предприятий Никополя, Кривого Рога, Днепродзержинска и других городов Днепропетровской области. Правда, появлялись в печати и отдельные публикации о злоупотреблениях – даже об элементах коррупции – на некоторых предприятиях и в районах области. Меры принимались, причем не слишком суровые, и хотя в газетах можно было прочесть, что отдельные нарушители трудовой и финансовой дисциплины находили поддержку и покровительство в обкоме партии, репутация Брежнева как умелого и хорошего руководителя не пострадала.

Еще в конце 1949 года Н. С. Хрущев был избран одним из секретарей ЦК ВКП(б) и одновременно руководителем Московской партийной организации. В составе Политбюро Хрущев входил в группу наиболее близких к Сталину партийных деятелей. На торжественном заседании в Большом театре, посвященном 70-летию Сталина, по правую руку юбиляра сидел Мао Цзэдун, а по левую – Хрущев. Разумеется, находясь в Москве и расширяя здесь свою политическую базу, Хрущев старался сохранить и укрепить свою прежнюю политическую базу на Украине. Группу Брежнева Хрущев мог тогда с полным основанием считать своим прочным политическим союзником.

Как раз в 1949–1950 годах большое неудовлетворение и резкую критику в Москве вызывало положение дел в Молдавской ССР. Молдавия лишь сравнительно недавно стала союзной республикой. Как территория, так и население современной Молдовы складывались в результате сложных и болезненных процессов, и в частности в результате борьбы между Российской, Австрийской, Турецкой (Оттоманской) империями и Польшей, а позднее между Россией, а затем СССР, и Румынией. Еще по Ясскому мирному договору 1791 года к России отошла левобережная (по реке Днестр) часть Молдавии. Однако новая русско-турецкая война 1806–1812 годов все изменила. По Бухарестскому мирному договору 1812 года восточная часть Молдавии, лежащая между реками Днестр и Прут, отошла к России. Здесь была образована Бессарабская область (с 1873 г. – губерния), одна из наиболее бедных в Европейской России. В январе-марте 1918 года, воспользовавшись трудным положением РСФСР и Украины в годы гражданской войны, Румыния аннексировала Бессарабию. Советская власть была установлена лишь в левобережной Молдавии, где в 1924 году образовалась Молдавская АССР, входившая тогда в состав Украины. Это была сравнительно небольшая республика, в которой в 1939 году проживало примерно 800 тысяч человек, причем лишь около 30 % из них были молдаванами. В 1940 году в условиях уже начавшейся второй мировой войны Румыния вынуждена была подчиниться требованию СССР и освободить Бессарабию. Часть районов Молдавской АССР и южных уездов Бессарабии вошли в состав Украины, так как здесь преобладало украинское население. На остальной территории Молдавской АССР и Бессарабии в августе 1940 года была образована Молдавская ССР. Однако Советская власть в Молдавии продержалась недолго. Уже в конце июля 1941 года вся территория Молдавии была захвачена немецкими и румынскими войсками. Лишь через три года, в августе 1944-го, в результате знаменитой Ясско-Кишиневской операции вся Молдавия была освобождена от оккупантов. 24 августа Румыния объявила войну Германии, а 12 сентября подписала в Москве соглашение о перемирии с государствами – членами антигитлеровской коалиции. Молдавская ССР была восстановлена. Вся основная работа по «советизации» Молдавии, или социалистическому переустройству, была закончена еще в годы первой послевоенной пятилетки. Серьезного сопротивления эти реформы не встретили, так как большая часть молдавской и румынской буржуазии бежала на Запад еще перед вступлением сюда Красной Армии. В 1948 году в Молдавии был достигнут довоенный уровень промышленного производства, в то время как восстановление сельского хозяйства шло гораздо медленнее, затягивалась и коллективизация. При этом надо отметить, что здесь и в прошлом никогда не было ни высокоразвитой промышленности, ни высокоразвитого сельского хозяйства. По многим показателям Молдавия прочно занимала одно из последних мест в Союзе.

По своему экономическому потенциалу Молдавия уступала даже Днепропетровской области, в которой ранее работал Брежнев. В Молдавии почти не было крупной промышленности, основу экономики в республике составляло сельское хозяйство. В 1950 году в Молдавии проживало 2,3 миллиона человек, главным образом молдаване. В некоторых западных биографиях Брежнева говорилось, что он был направлен в Молдавию, чтобы завершить здесь коллективизацию сельского хозяйства. Но это неверно. Еще в сентябре 1948 года ЦК ВКП(б) принял решение «О колхозном строительстве в правобережных районах Днестра Молдавской ССР», на основании которого темпы коллективизации в Молдавии были решительно ускорены. В феврале 1949 года II съезд Компартии Молдавии постановил, что «социалистическое переустройство сельского хозяйства – главная задача Молдавской партийной организации»^[25]. Именно в 1949 году и происходила главным образом коллективизация сельского хозяйства в Бессарабии. К концу этого года в правобережной части Молдавии 1747 колхозов объединяли 368,8 тысячи, или 80,7 % крестьянских дворов и более 85 % пахотных земель. В 1950 году уже в первые три месяца в артели вступило еще 33,3 тысячи дворов, что подняло уровень коллективизации до 89,5 %. К концу 1950 года в правобережных районах республики было объединено 96 % хозяйств, и коллективизация практически завершилась^[26]. Это была отнюдь не мирная акция. И в 1948-м и в 1949 годах в Молдавии проводилась одновременно с коллективизацией жестокая кампания раскулачивания. Заодно из республики выселялись на восток и так называемые «классово чуждые» элементы. Под эту категорию подпадали тысячи людей, которые в какой-то, даже очень отдаленной степени были связаны с прежним румынским режимом, как будто можно было жить и работать в румынской Бессарабии и не иметь никакого отношения к тогдашним румынским властям. События того времени в Молдавии правдиво и откровенно описаны в повести Иосифа Герасимова «Стук в дверь»^[27]. Именно после проведения в республике – как в городе, так и на селе – всех этих характерных для того времени кампаний в Молдавии сложилась трудная и с политической, и с экономической точки зрения ситуация, которая потребовала смены руководства.

Сталин спросил Хрущева, кого было бы лучше направить в Молдавию, и Никита Сергеевич назвал Брежнева. Уже весной 1950 года Брежнев прибыл в Кишинев, вначале лишь как представитель ЦК ВКП(б), которому было поручено ознакомиться с положением в республике и оказать помощь ее руководителю Н. Г. Ковалю. В июле 1950 года Брежнев побывал во многих районах Молдавии, и тогда же пленум ЦК КП(б) Молдавии избрал его Первым секретарем ЦК Молдавской партийной организации. В представлении ЦК ВКП(б), которое зачитывалось на пленуме, говорилось: «Товарищ Брежнев в партии свыше 20 лет, молодой сравнительно товарищ, сейчас в полной силе, он землеустроитель, металлург, хорошо знает промышленность и сельское хозяйство, что доказал на протяжении ряда лет работой в качестве первого секретаря обкома. Человек опытный, энергичный, моторный, прошел всю войну, у него есть звание генерала и руку он имел твердую»^[28].

Сам Брежнев в своих «Воспоминаниях» не склонен соглашаться с той частью этой характеристики, где речь идет о «твердой руке». Мы уже говорили выше, что Брежнев никогда не был «твердым» или «жестким» руководителем, какими были или становились большинство партийных руководителей в сталинские годы. В очерке «Молдавская весна», опубликованном уже после смерти Брежнева, можно прочесть: «Скажу, что насчет твердой руки у меня были свои соображения, и существенных изменений они с той поры не претерпели. Командовать в партийной да и в любой другой работе не стремился и не стремлюсь. Отмечаю это потому, что, к сожалению, и в моей практике приходилось сталкиваться с руководителями, которые, не вникнув в суть, видя только внешнюю сторону фактов и явлений, скользя, как говорят, по поверхности, по их внешней оболочке, спешили поскорее приказать, указать, сделать оргвыводы»^[29].

И действительно, приняв руководство Компартией Молдавии, Брежнев не стал проводить здесь никаких крутых перемен ни в кадрах, ни в методах, ни в основных направлениях работы. Так, на посту председателя Госплана остался работать недавний руководитель республики Н. Г. Коваль. Из своих старых друзей Брежнев пригласил работать в Молдавию очень немногих, среди них Н. А. Щелокова, который был назначен в 1951 году первым заместителем Председателя Совета Министров Молдавской ССР. Остальные бывшие сотрудники Брежнева остались на Украине, и в частности в Днепропетровске, где первым секретарем обкома стал А. П. Кириленко. Не порывая связей со своими украинскими коллегами, Брежнев приобрел теперь немало преданных ему сотрудников и друзей в Молдавии.

В первую очередь мы должны назвать Константина Устиновича Черненко. Когда Брежнев возглавил ЦК Компартии Молдавии, Черненко уже два года занимал пост заведующего отделом агитации и пропаганды ЦК. Уже один тот факт, что Брежнев имел звание генерал-майора и провел в действующей армии всю войну, должен был оказать на Черненко большое влияние. Конечно, и 39-летний Черненко имел военный билет. Но в нем могло быть записано только одно: «лейтенант запаса, состав политический». На войне этот здоровый и сильный тогда сибиряк не пробыл ни дня. Учитывая дальнейшую роль Черненко в судьбе и окружении Брежнева, следует более подробно рассказать об этом человеке, родившемся в сентябре 1911 года в деревне Большая Тесь Новоселовского района Красноярского края.

Он вырос в бедняцкой семье, учился в сельской школе, рано вступил в комсомол и уже в 18-летнем возрасте стал заведующим отделом агитации и пропаганды Новоселовского райкома комсомола Красноярского края. Однако Черненко недолго пришлось ездить на телегах по селам и деревням своего района. Согласно официальной биографической справке, в 1930 году К. У. Черненко «пошел добровольцем в Красную Армию». У человека, хорошо знающего историю нашей страны, такая фраза может породить немало вопросов. В армию и на флот шли у нас в 30-е годы молодые люди по комсомольским путевкам или на основе всеобщей воинской обязанности. В годы войны добровольцами шли в армию молодые люди, не достигшие призывного возраста, молодые женщины, люди более старших возрастов, имевшие по каким-либо причинам освобождение от военной службы. Но в 1930 году Советский Союз не вел никаких войн, если не считать начавшейся в деревне войны с кулачеством, которое имело поддержку и многих середняков. Именно в первые месяцы 1930 года в деревнях страны происходили драматические события, вызванные поспешной сплошной коллективизацией, которые привели в растерянность даже Сталина, как это видно из его статьи «Головокружение от успехов». По сравнению с сельским райкомом комсомола военная казарма в середине 1930 года была гораздо более спокойным местом. Тем более что Черненко удалось провести самые трудные для всех наших деревень 1930–1932 годы в относительно привилегированных и хорошо обеспеченных пограничных войсках. Черненко служил в одном из погранотрядов на южной границе, и несколько раз ему все же пришлось услышать свист пуль над своей головой да и отвечать на огонь. Здесь в 1931 году он и был принят в ряды Коммунистической партии.

После окончания службы в армии Черненко стал работать в аппарате партийных органов Красноярского края: заведующим отделом пропаганды и агитации Новоселовского и Уярского райкомов партии, директором Красноярского дома партийного просвещения, заместителем заведующего отделом пропаганды и агитации, одним из секретарей Красноярского крайкома партии. В 1941–1942 годах большая часть кадровых работников Красноярского крайкома партии ушла на фронт. Но среди них не было Черненко, он как-то не спешил «записаться добровольцем». Конечно, и в тылу у партийных работников было немало трудных обязанностей. Но за плечами Черненко все же был трехлетний опыт кадрового военного и даже некоторый боевой опыт. И если бы он настаивал, то был бы, конечно, направлен в политические органы действующей армии. В годы войны партия продолжала заботиться о подготовке партийных кадров. Поэтому в Москве работала Высшая школа партийных организаторов при ЦК ВКП(б). Туда направляли и партийных работников, непригодных к строевой службе, и политработников с фронта, получивших тяжелые ранения и освобожденных от военной службы. В этой же школе в 1943–1945 годах, т. е. в самый разгар войны, учился и Черненко. С середины 1945 года Черненко стал работать в Пензенской области секретарем обкома партии по пропаганде и агитации. В 1948 году был переведен в Молдавию в качестве заведующего отделом агитации и пропаганды ЦК КП(б) республики. В Молдавии Черненко смог, наконец, получить высшее образование – он заочно закончил Кишиневский педагогический институт. Можно предположить, что для ответственного партийного работника заочно учиться в педагогическом институте, который даже подчинялся ему по партийной линии, не составляло большого труда. Гораздо большее значение для не особенно успешной карьеры Черненко имела его встреча с новым Первым секретарем ЦК Компартии Молдавии Л. И. Брежневым. В лице Черненко Брежнев нашел не слишком образованного, но достаточно умного и верного помощника. Черненко же нашел в лице Брежнева отзывчивого и даже доброго шефа.