Леонид Андреев
Горе побежденным!

В этом роковом недостатке у нашего пораженчества психологической углубленности и чутья кроется огромная опасность, могущая послужить источником неисчислимых зол. Уже то, что в самое время войны мы, русские, могли создать такое уродливое и печальное слово, как «пораженчество», очертив им круг определенных понятий и немалого количества людей, кажется мне страшным, как бессилие, как темное пророчество, влекущее события и беды. Здесь гибкость русского языка – мне больно говорить это! – почти достигла гибкости лакейской спины, слишком легко принимающей наклонно-вытянутое положение и на одном из концов своих хранящий благодарную память о барской конюшне. Надо просто-напросто отрицать такие первоначальные и всеобщие чувства, как стыд, горечь, бессилие, тоска, отчаяние, чтобы в поражении целого многомиллионного народа искать стимулов к возрождению и новой «светлой» жизни!

Как на личности сказывается поражение, в какой бы области ни происходила борьба? Почти всегда – понижением всех ее жизненных сил, ослаблением воли и энергии, бездеятельностью вялых, не оправдавших себя мускулов. Лишь немногие, сверходаренные личности способны не дробиться под «тяжким млатом», а выковываться в еще более стойкую и упорную силу; но обычно для таких исключительных натур поражение также является исключением и предполагает в прошлом ряд побед и победоносных схваток, уже закаливших волю. Настоящее же поражение – не случайный этап на длительном пути борьбы – даже и героическую личность со всем ее закалом может привести к полному бессилию, главным источником которого, почти единственным, является отсутствие веры в себя, точка и отчаяние. Непоколебимо верить в свои силы – это значит иметь их – вот старая истина, которую никогда не нужно забывать, если имеешь дело с человеком. А откуда возьмется вера у побитого, раздавленного?